Это был обычный день

- Это был обычный день. Вообще, уже через несколько месяцев жизни на Рук Айленде каждый день становится обычным. Конечно, если ты не Джейсон Броди. Этот хрен, как мне кажется, убегая от босса, может пулю и не получил в подарок, а вот шило - точно. Большое такое. И метко так в жопу кем-то запущенное. Ибо ну нет другого у меня объяснения его психованости. Лучше б пули так метали, как шило. Вот у боса оправдание есть его чуть-чуть беспокойности. А у него - нет… - Нет, ну заткнись ты там уже, а?! В молодого пирата прилетел кусок чего-то. Возможно, это был кусок сухаря, который по своей твердости перешел на новый уровень, возможно, это отпавшая часть ржавого барака, который служил четверым из пиратов на этом аванпосте спальней. Но в любом случае парнишка правды о прилетевшем нечто так и не узнал. Он лишь со вздохом переместил сигарету с одного уголка губ в другой, прикусил её и снова углубился в свои мысли, пытаясь озвучивать их при записи в дневник чуть тише. Вообще с приходом этого пиратика на аванпосте появилась даже новая традиция - воровать дневник и читать его у костра, своим громким смехом отпугивая даже казуаров, а дальнейшие крики самого хозяина дневника, когда он все же замечал пропажу, отпугивали уже всех, кто не спугнулся ранее. Солнце уже стояло высоко над горизонтом, а значит возрастало не только количество недовольных ворчаний со стороны часовых, но и объем, насыщенность этих фраз словами, которые даже не всем новичкам известны. Хотя на это никто и не жаловался. Эти выкрики уже давно стали маленькой родной частичкой Рук Айленда, приносящей свой особенный покой, будто, слыша брань напарников, намного легче убедить себя, что ещё жив, и солнце не пропалило дыру к высушенному мозгу. Под громкий щебет птиц бурчание даже становилось чуть-чуть мелодичнее и приятнее. Смотришь на мучения этих часовых, растянувшись на своей кровати, включаешь маленький вентилятор, закрываешь глаза и засыпаешь под дуэт какой-то яркой птахи и ворчащего часового. Потом, конечно, просыпаешься, ведь забыл вставить новые батарейки в чертов вентилятор, и теперь от жары не спастись даже в бараке. Тогда приходится это горе запивать до самого вечера. Но ведь главное не то, что будет потом. Главное - не забывать об этом и жить каждой минутой. Так думал каждый из них, когда прибыл сюда. Но со временем здесь перестаешь вообще как-то жить. Это то, что искали многие. Жизнь ради смерти. И не факт, что не своей. Но, пожалуй, только этот аванпост живет ради трехэтажных матов часовых и стекания лужицей на землю из-за палящего солнца. Причина этого - его расположение. Иногда казалось, что сами ракъят не знают о существовании этой части острова, как и различные туристы или хотя бы наемники Хойта. Зато знали дикие животные, в особенности леопарды и казуары, которые и были частыми гостями у пиратов. Один из пиратов сидел на пристани. Это был единственный пост на Ваасом забытой земле, где все бравое пиратство было согласно нести свою тяжелую вахтовую участь. Иногда казалось, что они готовы выстраиваться в очередь, хоть до этого ещё и не доходило. Вот и сейчас часовой у выхода усердно сверлил взглядом дыру в молодом пирате, которому выпала возможность побыть у воды. За час их вахты пират вообразил не менее десяти случайных и не очень смертей этого везунчика, в девяти из которых участие принимали акулы, а в последнем - его пуля. Замечтавшись, он даже удивился, когда заметил, что напарник, целый и в какой-то степени здоровый, спокойно умывался, нагнувшись к воде. "Сука. Сначала писюкает три часа свои поэмы. Потом ещё и прохлаждается". Он вытер со лба пот и посмотрел на главаря, сидящего недалеко на бочке, ведь вентилятор уже работать перестал. Это был мужчина внешне старше остальных, хотя на это мог повлиять тот факт, что он открыл для себя наркоту, как способ спастись от солнца, раньше остальных на этом авантосте. Но в подробности, причины и следствия его лидерства никто не вникал. Только тот малый на пристани как-то черкнул об этом несколько строк в дневнике, что никого кроме его соседа не волновало. - Не глазей на меня так, - он допил жидкость в бутылке, которую, кажется, оставили ещё утром на коктейль Молотова и слабо скривился. - Он заслужил! - Кто ж виноват, что я в педики с горя не подался и перед тобой жопой не вертю... вершу.. вертешу... не двигаю. - А он из этих? - главарь задумчиво почесал заросший подбородок, но для приличия закатил глаза. - Вот из-за твоих шуточек ты здесь, а он там... из-за литературного вклада в общество. "И ляпнул же!", - он молча закурил, не желая обсуждать литературное наследие аванпоста в той же степени, в какой не имел стремления следить за ситуацией за воротами, хотя картина там открывалась пренеприятнейшая. Несколько казуаров бродили в трех метрах от ворот. Желание повеселится на аванпосте у них отбил только тот факт, что ещё ближе уже с довольной мордой бродил молодой леопард, потягиваясь, будто он действительно пришел в парк развлечений и нужно было привести себя в форму. Заметили его уже достаточно скоро, когда было перевернуто несколько бочек после прыжка представителя кошачьих. Птичий щебет тут же приглушила непрерывная стрельба, при чем создавалось такое впечатление, что мало кто из стреляющих вообще в леопарда целился. Пираты и кошачий будто нашли взаимное развлечение друг в друге и не хотели быстро с ним распрощаться. Видимо, именно поэтому стрельба притихла не раньше, чем через пятнадцать минут, когда шокированный их напором кот сбежал. Пиратство, то ли ликуя, то ли обматерив его за то, что сбежал живой, вернулось к своим обычным точкам на аванпосте. Так день близился к своему логическому завершению. Он был вполне обычный и ничем не примечательный для каждого из них, ведь никто ничего оригинальней нападения леопарда и не ожидал. Наконец от океана веяло свежестью, а месяц на небе озарял притихшие леса вокруг аванпоста, будто принося с собой умиротворение, при чем для пиратов тоже. К вечеру после солнечных ванн им хотелось только спать. А тем, кто спать ещё не хотел, было достаточно нескольких бутылок алкоголя и проигрыша в несколько партий покера, чтобы убедиться, что все-таки лучше поспать. У небольшого костра сидели только четверо. Они с полной отрешенностью в глазах смотрели на огонь, будто кроме языков его пламени их уже ничего не волновало. - Чувак, я не могу оторвать глаз, - протянул один, глупо улыбаясь и роняя бутылку на землю. - Ты их закрой. - Это не помогает! Ух ты... он разноцветный, - второй присвистнул, всматриваясь ещё более заинтересованно. Их главарь только с усмешкой фыркнул и завалился на землю, глядя на небо с сигаретой в зубах. Разноцветным огнем его уже было не удивить. Третий только похихикивал, продолжая записывать события в дневник. Сегодня ему почти нечего было записать, но с помощью своего воображения каждый день он оживлял и разукрашивал на страницах книжечки так, будто их аванпост находится в самой гущи событий и вот-вот можно ожидать прихода Броди или Вааса, при чем не ясно, кого он боится больше...