Вьюжная.

«Верни меня, верни меня, верни…» — стонала обездоленная вьюга, вальсируя… по замкнутому кругу раскачивая сонные огни. (с)«Вьюга» СветМой

— Как же холодно! — я поплотнее запахнула шаль и сделала первый глоток травяного чая, который специально для таких моментов заваривала кухарка. — Подложи поленья в очаг. Спасительное тепло живительной волной расползалось по телу принося умиротворение на пару с долгожданным спокойствием. Каждую зиму под завывание вьюги в мою жизнь уверенной походкой повелителя вступал страх. Я ненавидела себя за эту слабость, но продолжала каждый вечер приходить на кухню к огню, людям и мирным разговорам. — Но леди, там и так их уже целая куча! А впереди еще половина зимы! — Хенрика, крайне возмущенная фактом хозяйского расточительства, все же выполнила наказ. — И в кого вы у нас такая нежная, Леди Аделина? Вот батюшка ваш, помнится... — Прекрати, — одернула я болтунью, — отца нет уже давно, а ты все никак не можешь угомонится! Цитировать моего покойного батюшку, человека в городе весьма уважаемого, Хенрика могла до бесконечности, порой мне казалось, что когда отец был жив, она специально ходила за ним с бумагой и записывала каждое изречение, чтобы потом длинными зимними вечерами поучать меня на манер дражайшего родителя. — Зря вы так, Леди Аделина, — тяжелые вздохи совсем не мешали ей сноровисто подливать в мою чашку горячий чай. Погода в Северном княжестве и летом не радовавшая теплым солнышком, зимой становилась совершенно невыносимой. Ледяной ветер с океана нагнетал тучи, отчего и так унылый пейзаж становился совсем безрадостно серым. По ночам на пару с вьюгой завывали волки, из-за голода вынужденные сбиваться в стаи и подходить в плотную к людскому жилью. — Леди Аделина! Леди Аделина! Как хорошо что вы еще не спите! — заявление ворвавшегося на кухню Свена, сына конюха, было более чем справедливо часы показывали второй час нового дня. — А у нас там гости! Благородные, судя по одежде! Мальчишка говорил быстро, выплескивая информацию словно ледяную воду из ведра — всю разом, без передышки, тем самым дезориентируя того несчастного, на которого выпала роль слушателя. — Свен! Прекрати тараторить! — взяв ребенка за плечи и слегка его встряхнув, успокаивая, я смогла добиться вразумительного ответа. — Леди Аделина, сейчас в ворота постучались путники, все такие из себя благородные! А кони-то у них какие! То не кони, а картинки! Ну, помните как те, которые вы мне в книжке умной показывали?! — я кивнула, подтверждая, что действительно что-то такое припоминаю. — Ну, так папка и впустил, чай не дурак Велунда злить! Так они все разизвинялись, что мол из-за вьюги дальше ехать не могут и попросили хозяина, а когда узнали, что у нас только наша Леди Аделина, так просили не будить... А вы тут не спите! Вот и хорошо! — А сейчас путники где? — я поднялась, попутно расправляя складки на подоле темно-зеленого домашнего платья. Обычно, такой цвет северянкам не идет, придавая коже болезненный желтоватый отлив, но я к числу этих невезучих, для которых был закрыт столь уютный цвет, не относилась или успешно лгала себе, что не относилась. Но как бы то не было на самом деле, отказываться от кусочка лета из-за глупостей я не собиралась. — Дык, в малой гостиной, ждут пока их вопрос разрешится! В реальности, это ожидание было не больше чем формальностью, данью уважения к хозяевам дома, и выгонять в ночь путников кем бы они не были никто не стал бы и под страхом смерти, потому что прогневать Велунда и получить в дар за "гостеприимство" скованную богом перевернутую подкову не хотелось никому. — Ладно, веди меня к своим "благородным"! — мысленно усмехнувшись, все же обижать мальчишку, для которого благородными являлись практически все люди достатка чуть выше среднего, мне не хотелось. В собственном имении я могла сориентироваться даже если бы кому-то в голову пришло повязать мне на глаза повязку, но традиции требовали наличие сопровождающего, хотя бы и такого формального как Свен. Пройдя стылой галерей, на каменных стенах которой были развешены портреты моих доблестных предком, я в очередной раз полюбовалась изображением собственной прабабки — женщины, которая моему отцу заменила мать. Многие считают, что я ее отражение. На мой же взгляд, столь точного сходства нет, просто просматриваются общие родовые черты: пухлые губы, что являются редкостью для северянок и намекают на грех, совершенный с южанами несколько поколений назад; тонкий, длинноватый нос, который некоторые острословы считают символом любопытства и излишне острые скулы, выделяющиеся на бледном лице. Но и этого для любителей почесать языком хватало с избытком. Малая гостиная встретила нас разговором, затихнувшим при приближении: не званные гости, заслышавшие шаги, решили прервать беседу. Мысленно выругавшись на Свена, чьи ботинки, в отличии от моих мягких туфель, издавали громкий резкий звук, столь вредный для тех кто любит слышать больше, чем ему хотят сообщить. — Здравствуйте, что привело вас в мой дом? — переступив порог, я первой обратилась к поднявшимся при моем появлении мужчинам, благо для хозяйки дома этикетом делалось исключение. — Доброй ночи, Леди Аделина, мое имя Инголф, а это Горан, мой сопровождающий. Ну что же, похоже на этот раз Свен не ошибся и хотя бы один из наших гостей был благородным: фамильный перстень венчавший безымянный палец взявшего слово мужчины был перевернут навершием с родовым гербом вниз, оставляя на обозрение лишь широкий обод из белого золота, что свидетельствовало о нежелании мужчин раскрывать инкогнито, впрочем об этом также говорил и тот факт, что ни титул, ни фамильное имя он так и не назвал. — Вьюга заставила нас просить у вас ночлег, — вступил в разговор названный Гораном, — как только стихнет погода, мы сразу покинем ваш дом. — Леди Аделина, позвольте возместить вам ущерб от нашего прибывания... — начал было Инголф, но замолчал прерванный собственным попутчиком и моим возмущенным взглядом. — Инголф не хотел вас обидеть, Леди Аделина, он просто не знаток старинных легенд... Я смерила незваных гостей взглядом и вздохнув, решила не раздувать из произошедшего скандала. Может он действительно не подозревал, какое оскорбление нанес мне, как хозяйке дома, своими словами. — Что ж, я принимаю ваши извинения, но впредь будьте осмотрительнее. — Благодарим за ваше великодушие, — Инголф склонил голову в ироничном поклоне хозяина положения, коим сейчас не являлся. — В эту ненастную ночь будьте моими гостями представившиеся Инголфом и Гораном! Да не причините вреда этому дому словом и молчанием, действием и бездействием. Именем Велунда! — произнесла я ритуальную фразу. — Да будет так! — вторили мне гости, чьи голоса слились в один. Не обращая больше никого внимания на напряженно следивших за мной мужчин, я обратилась к Свену: — Передай, чтобы приготовили комнаты для наших гостей и разогрели ужин. Да, растолкай Виви пусть поможет Хенрике на кухне. Меня больше не беспокоить. Развернувшись на каблуках домашних туфель, я направилась в собственную опочивальню, но была остановлена голосом Инголфа: — Леди Аделина, мы наслышаны о коллекции книг, которую собрал ваш отец и хотели бы с ней ознакомиться, конечно, если вы не будете против, — осторожно поинтересовался он. — Вас интересует что-то конкретное? — не оборачиваясь, сочла нужным уточнить я. — Нет. — Свен, передай стражам, что я разрешила осмотреть нашим гостям всю общую библиотеку, — предпоследнее слово было выделено голосом, и мальчишка, не будучи дураком, прекрасно понял: в закрытой части, где хранились редчайшие фолианты, им делать нечего. Хотя даже попав туда они не нашли бы ничего действительно интересного или опасного, после смерти отца, я лично перенесла все стоящее в свой кабинет, чтобы во время работы держать под рукой. — Будет исполнено, Леди Аделина! — Благодарим, Леди Адел... — но я уже покинула комнату, заставив его прервать бессмысленные слова. Выйдя из комнаты и сделав пару шагу, я остановилась, чтобы поудобнее перехватить край длинного подола, созданный для чинного шествия и ужасно мешающийся при быстрой ходьбе, и стала невольной свидетельницей слов, донесшихся из малой гостиной. — Она всегда такая стервозная? — спросил один из мужчин, понять который именно сейчас не представлялось возможным — голос звучал слишком тихо, да и бушующая погода решила напомнить о себе, взвыв особенно пронзительно. — Так вьюга же!.. — ответил ему Свен так, словно это все объясняло. Впрочем так оно и было, по крайней мере, для домочадцев, гостям же эта информация ни приносила никакой пользы. Я мысленно пообещала себе отругать мальчишку за излишнюю болтливость: обсуждать собственную Леди с непонятно кем — верх невоспитанности! А если бы это были не случайные путники, а приглашенные гости? Разбаловала я их... Однозначно. Решив поговорить с ним завтра, я направилась к себе в комнату. Часы пробили три часа ночи, а плотная мгла за окном немного просветлела. Возможно, у меня еще получится уснуть.