Шерлок Старк и Тони Холмс

Мой сосед, похоже, был очень чем-то озабочен. Не желая показаться бестактным, я сидел в кресле, положив шляпу на колени, и терпеливо ждал. Наконец, он отхлебнул чаю и задал мне вопрос: - Вы не помните, где мои последние записи? - Скорее всего на столе в вашей комнате, где же ещё? - Точно, Ватсон, это же элементарно. Наскоро допив чай, он встал. Где-то с полминуты я наблюдал, как сыщик-консультант переводит взгляд с двери моей комнаты на дверь своей. Со стороны можно было подумать, будто он не уверен, какая из комнат - его. - Холмс, ей-Богу, вас как будто подменили! - не выдержав выпалил я. Шерлок Холмс нарочито мило улыбнулся, выдав короткий нервный смешок: - Что-то с памятью моей стало, - он потянул за ручку двери. - Всё, что было не со мной - помню! И скрылся в моей комнате. Впрочем, секунды две спустя он вернулся и с невозмутимым видом прошёл к себе. Я не стал его больше беспокоить и ушёл в свою комнату, чтобы подробнее познакомиться с историей болезни моего нового пациента. Через час Шерлок Холмс постучал ко мне сам. - Есть новое дело. Точнее, не совсем новое, оно касается ряда нераскрытых преступлений. Явных улик нет, но я знаю, кто за всем стоит. Доказать это будет непросто. Мне нужна ваша помощь, Ватсон. - Я к вашим услугам, как всегда. - Для начала мне нужна круглая сумма и утренняя газета. Я посмотрел на него удивлённо, пока не понимая никакой связи между тем, что он сказал, но дал ему газету и доверил часть сбережений. - Благодарю, Ватсон. Встретимся за ужином. С этими словами он развернулся и собрался было уходить, но я остановил его окликом. - Подождите, а что насчёт подозреваемого? - О, это тот, у кого рыльце в пушку, но одновременно и тот, кто из воды сухим выходит. Мозг криминальной Европы, корень зла. Если я скажу вам, вы мне не поверите. - Боже мой, Холмс, не интригуйте меня! - В таком случае, соберите мне к семи часам вечера всё, что только сможете, о Джеймсе Мориарти, включая его труды. За сим прошу откланяться, - сделав подобие реверанса, он исчез в дверном проёме. Профессор Мориарти? Вот уж не думал, что кто-то вроде него может иметь что-то общее с преступным миром. Он уважаем в обществе, имеет безупречную репутацию. Более того, он математический гений: его приглашают читать лекции по всей Европе. Но если Холмс говорит с таким убеждением... Или мой друг допустил промах? Я чувствовал себя растерянным, но помнил, что Шерлок Холмс никогда не ошибался с подозреваемыми. То, что он говорит в начале дела, почти всегда кажется мне нелепостью, но впоследствии оказывается чистейшей правдой. Итак, я стал собирать информацию. Решив начать поиски с картотеки Холмса, я пошёл к нему в комнату. В нос мне сразу ударил резкий запах формальдегида. Я осмотрелся - среди хаоса и антисанитарии, процветавших в комнате моего соседа, мне в глаза бросилось кое-что новое: к стене были приколоты вырезки из газет. Все иглы были обвязаны красными нитями, некоторые из них соединялись друг с другом, но все до единой вели к центральной игле. И этой центральной иглой было приколото к стене изображение профессора Мориарти. Я обомлел. По этой своеобразной паутине выходило, что профессор средних лет был причастен ко всем громким делам на континенте! Копенгаген, Париж, Вена, Берлин, Прага, Петербург. По отметкам получалось, что обозначенные преступления совершались в тот же период, когда профессор приезжал в эти города читать лекции. Это было похоже на правду, но для чего он, если это был он, совершал эти убийства? Среди убитых люди весьма обеспеченные, но сферы их деятельности были совершенно разными. Что общего может быть у профессора математики с главой французской фармацевтической компании или с основателем оружейного завода в Праге? Какое отношение к Мориарти имеют владельцы датского химического комплекса и российских запасов зерна? Но, похоже, у моего друга как всегда есть своё мнение на этот счёт. Не теряя времени, я переписал убийства, с описанием и в хронологическом порядке, и указал периоды пребывания Мориарти в европейских городах. Затем я нашёл в картотеке Холмса досье на профессора и переписал те немногие записи: "Родился в богатой семье. Учился в Кембридже, в 21 год написал всемирно известный трактат о биноме Ньютона. Знания в области математики - превосходные. Университетский чемпион по боксу. Дурная наследственность. Скандал в Кембридже, переезд в Лондон. Преподаёт высшую математику в институте". Немного, конечно, но всё же чуть больше, чем известно всем. Теперь - труды. Для начала неплохо было бы найти этот самый трактат о биноме Ньютона. В домашней библиотеке среди книг о химии, юриспруденции, делах 19 века, я, конечно, не нашёл искомого трактата. Похоже, мне предстоит прогулка вдоль лондонских книжных лавок. Этим я и занялся после обеда. Ранняя осень, пожалуй, самая приятная пора в Лондоне. Когда солнце не печёт, но приятно греет. В то же время, сезон дождей и туманов ещё не начался. В этом прелесть первой половины сентября. На улице было людно, но спокойно. Вдруг по Бейкер-стрит промчался кэб. Он остановился у дома 224 на противоположной от нас стороне. Из кэба вышел мужчина средних лет. Кучер нёс за ним чемоданы. Следуя дедуктивному методу моего друга, я попытался определить, что это за человек. Он находился в тридцати шагах от меня, и я не так много мог заметить. Приехавший был в пальто и шляпе, шаг его был более чем уверенный, когда он заходил в дом. Я вспомнил, хозяйка дома недавно лишилась съёмщика квартиры и вместе с ним приличного дохода. Значит, это новый постоялец. Я шёл вдоль улицы, и мне было по пути. Но когда я поравнялся с домом, жилец уже скрылся в нём. Однако на чемодане, который нёс кучер, я заметил наклейку «Нью-Йорк». Похоже, он сюда приехал прямо с пристани. Впрочем, это меня не касалось, и я пешей прогулкой добрался до моста, где не без труда нашёл и купил трактат о биноме Ньютона. К тому времени уже было около шести вечера. Вернувшись, я стал ждать возвращения Холмса. Ровно в семь часов вечера я услышал знакомые шаги на лестнице. Но когда дверь открылась, я увидел почтальона. Вглядевшись, я понял, что это Холмс. Он снял фуражку и деловито отвесил поклон, а затем сел в кресло. - Как ваши успехи, Ватсон? - Я записал всё, что нашёл, в этот блокнот. Кроме того, я купил тот самый трактат за авторством профессора. - О, благодарю покорнейше, - отозвался Холмс, кладя блокнот и книгу в почтовую сумку. - А как Ваши успехи? - У меня был очень насыщенный день, Ватсон. - Вы голодны? Я попрошу миссис Хадсон.. - Нет, спасибо, я не голоден, - он положил передо мной газету. - Прочтите. Я пробежался глазами по строчкам первой страницы - "Приём лондонских учёных у полковника Морана, новые подробности о бойне в Рок-Спрингсе, убийство некой Мэри Оушен в Челси", - тут я остановился. - Вас заинтересовало это дело? Очевидно же, что её убил собственный муж, он часто посещал питейные заведения, где выходил из себя и лез в драки. - Нет-нет, меня заинтересовала первая запись. - Приём? Простите, но там никто не умер. - Пока не умер, - поправил меня Холмс, потирая свои гладковыбритые щёки и серьёзно смотря в одну точку, - потому что пока нужен. Но, Ватсон, это лишь вопрос времени. Здесь он посмотрел на часы и, вставая, сказал: - Простите, дружище, этой ночью у меня много дел. Встретимся завтра. И, да, на будущее, не откажите незнакомому человеку, если он попросит у Вас помощи, - он встал и, больше ничего не говоря, ушёл. Из окна я видел, как по Бейкер-стрит удалялся почтальон.