Это меня сильнее.

«Это меня сильнее, остановите время. Это не я.» Один из многочисленных склепов на кладбище Нового Орлеана. Мужчина тихо отворил калитку и сел на холодную железную скамейку. — Катерина, сегодня ты потревожила мой сон, и я решился прийти сюда, — Элайджа встал и положил темно-алые розы на каменную плиту, — Я помню твой любимый сорт роз: чёрный принц. Столько раз я пытался всё тебе сказать, как сейчас, никого не подпуская никогда. Слова — вода, и нельзя согреть в своей душе те кусочки льда. Столько лет я тебя знал, но так и не смог понять. Катерина, лишь ты меня понимала. Всё, к чему я прикасаюсь, обречено на гибель. Татья, затем ты. Я монстр. * — Я проживаю один и тот же день. Это мой личный Ад. И я не знаю, почему я здесь, но если ты меня слышишь, это не правда, Элайджа. Я любила тебя, а ты променял меня на волчицу, — Пирс облокотилась на холодную стену. — Я решился построить этот склеп после твоей смерти. Пусть Никлаус был и против. Мое сердце разбито. Отовсюду здесь веет холодом. Не потерянный, но заброшенный. Я один на один с городом. Новый Орлеан — зловещее место. Здесь повсюду скрываются твои враги. Война. Среди подлости и предательства. Я пытаюсь найти путь обратно, но всё чаще думаю, что его нет. * — Хм, Элайджа, ты справишься. Я верю в тебя. Жаль, что ты не слышишь меня, — девушка села рядом с вампиром. — Не пытайся вернуть назад того, кого однажды отпустил. Похорони прошлое или прошлое похоронит тебя. — Я слишком поздно понял, что без тебя нет и меня. Время убило все, что я любил. Сначала я боялся тебя забыть. Теперь я боюсь тебя вспомнить, потому что мне больно. Мое сердце разбилось на миллионы крошечных осколков. * — А каково было мне, Элайджа? Когда я умирала, ты был занят Хейли, — Кэтрин лишь усмехнулась. — Во мне больше ничего нет. Ни любви, ни света. Вообще ничего. Думаю, люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят. Возможно, потому что только тот, кого любишь, способен сделать твою жизнь по-настоящему невыносимой. — Нет, Элайджа, только надежда и молитвы, вера в чудо. Вера в чудо. Это единственная причина по которой я не отключала эмоции. Я любила, и эта любовь меня убила. Тьма опустилась на розы. Я больше не борюсь с собой. Эта тьма сожгла всё! Моя надежда умерла. Я растворилась во тьме. Я больше не вернусь. — Мысли вампира перемешались. Убийство Татии, семейная война. Майклсон закрыл свои глаза. — Катерина, ты меня слышишь? Отчаянный крик Элайджи слышали лишь вороны. Девушка хотела дотронуться до вампира, но его крик отпугнул ее. Кэтрин почувствовала ледяную каплю на своей руке. Капель становилось все больше и больше. Они превращались в движущуюся силу, от которой невозможно спрятаться. Они поглощали все на своём пути. Дождь всегда вызывает в нас тоску, грусть. Воспоминания поглощают нас, как-то одной волной. Одни боятся дождя. Другие считают его слезами Ангелов. На самом деле дождь - это вода. Но в воде что-то есть. Девушка села на мокрый пол и закрыла своими руками темно-алые розы. Эти цветы для Кэтрин Пирс — символ ее самой. Ее любимые цветы не должны были умереть. Дождь скрывал слезы брюнетки. — Я правда люблю тебя, Элайджа. Жаль, что ты так и не узнаешь этого. Элайджа Майклсон смотрел на тёмно-синее небо. Он не любил дождь. А точнее, Элайджа ненавидел дождь. Ведь в такие моменты он переживал все ужасные вещи, которые он совершил. Вампир тяжело вздохнул и тихо прошептал: — Я вернулась с этой войны, Катерина. Жизнь – игра для всех и каждого, а любовь – награда в ней, — Майклсон обернулся и увидел удивительную картину: розы не промокли, — Ты все еще жива, Катерина. Ты здесь. — Я все ещё жива, Элайджа, - охрипшим голосом попыталась проговорить девушка. Вампир опустился на колени и, боясь повредить розы, аккуратно дотронулся до цветов. — Я верну тебя, Катерина. Мы вновь будем вместе. — Так разбуди меня, когда всё закончится, когда я стану мудрее и старше. Всё это время я искала себя, и не знала, что сбилась с пути. Ты помог мне отыскать мне к себе путь. Их руки встретились и сплелись воедино. Но всё, что они чувствовали — это холодные капли дождя на своих руках. В склепе царило молчание, но его прерывал дождь, который не спешил заканчиваться. Тишину всегда что-то прерывает. Невозможно остаться наедине с собой. Мы никогда не будем одни, но наше молчание хранят лишь цветы. Цветы — безмолвные свидетели радостей и горестей.