Сказка о маленьком принце, старом учебнике и предательстве

Письмо из Министерства Магии пришло на следующий день. Отец отметил известие очередной бутылкой виски, а мама тихо плакала в подушку несколько часов подряд. Она не стала наказывать Северуса или расспрашивать подробности. Видимо, ожидала, что так всё и закончится, рано или поздно. Мальчик мыкался по дому, стараясь не попадаться никому на глаза. Сидел в темном подвале, поглаживая кончиками пальцев свой старенький котел и понимая, что всё это в последний раз. Разбирательства не будет. Приговор уже ясен. «За использование магии несовершеннолетним, против маггловского населения Британии с нанесением увечий и полной трансфигурацией в свиней, Северус Тобиас Снейп будет отчислен из школы чародейства и волшебства Хогвартс, а также лишен палочки в установленные Министерством сроки…» Письмо так и не было прочитано до конца. Дамблдор за него не заступился. Да и зачем директору защищать оборванца-полукровку? А будущего теперь точно не будет. Мальчик сам пустил свою жизнь под откос… Эйлин спустилась в подвал ближе к вечеру, со стаканом яблочного сока и каким-то конвертом. Женщина поставила стакан на стол и присела в старое кресло-качалку, оставшееся от прабабки. Северус не собирался покидать своего места на полу, у стены. Пальцы дрожали, но мальчик понимал: разговора не избежать. Глаза Эйлин Снейп блестели от пролитых слез. В то же время в них не было прежней обиды. Скорее надежда… Но откуда? - Тебе письмо… От твоего друга - Люциуса Малфоя. Северус тряхнул волосами, почесав подбородок. - Он мне не друг. Просто староста факультета. - Не знаю… - Эйлин осторожно оттолкнулась ногами, спокойно и задумчиво раскачивая кресло-качалку. - Похоже, что друг. Нам пришло письмо от Абраксаса, его отца. Он много лет работает в Министерстве и… - она задумалась на какое-то время над верными словами, - конфликт удалось загладить. Слизеринец поморщился. - Это как? - У тебя не заберут палочку. И из школы тоже не отчислят. Думаю, директор назначит взыскание на весь год, но ты будешь продолжать учебу. Сердце горячо забилось. Мальчик уже стоял на ногах, изучая непонимающим, но счастливым взглядом маму. - Как так? Почему? Эйлин вздохнула, примирительно подвигая в его сторону стакан с соком. Такая редкость в их доме. Сок, пахнущий осенними яблоками. Запах навевал воспоминания о прогулках в сад Льюисов. Лили всегда упрекала: воровать не хорошо. Но какое же это воровство - принести самой красивой девочке Англии два ароматных яблока? У Льюисов их сотни… - Это ты мне скажи, чем тебе настолько обязаны Малфои, что Абраксас лично за тебя заступился? Северус взял стакан в руки, делая пару глотков и снова опускаясь на пол. - Они мне ничем не обязаны. Люциус – наш староста, и только поэтому мы знакомы. - И что? Вы не дружите? - Нет, - Северус пожал плечами, - он старше на шесть лет. У нас ничего общего. Мать взглянула на сына удивленно и задумчиво, как тогда, когда мальчику удалось передать ей свои мысли на расстоянии. Эйлин всегда считала, что легиллименции нужно учиться, использовать палочку, произносить заклинание. Она никогда не была сильным легиллиментом. Откуда у сына талант к ментальной магии? - Прочитай письмо… - Женщина покачивалась в кресле, оглядывая усталым взглядом мрачноватый подвал. Распаковав конверт с фамильной печатью Малфоев, Северус принялся за чтение. Письмо было коротким и совершенно ничего не объясняло. Люциус утверждал, что все имеют права на второй шанс. Узнав о случившемся, староста попросил отца замять дело ради «очень талантливого студента школы». Но самым удивительным было приложенное к письму изящное приглашение. Малфой-младший предлагал первокурснику погостить у него пару недель. В качестве ответной услуги скрасить скучные будни в Мэноре. Снейп какое-то время изучал замысловатую подпись старосты. Вероятно, его взгляд выражал некоторое непонимание, поэтому Эйлин, молча, облокотилась на спинку стула. - Мистер Малфой просит моего разрешения отпустить тебя к ним на пару недель. Я не знаю, что и думать…. С какой стати Абраксасу делать подобное предложение мне? Обдумать ситуацию следовало очень хорошо. Воспоминания о старосте были расплывчатыми. Теперь он казался полукровке не прекрасным принцем из сказок, а обычным высокомерным щеголем – человеком, привыкшим везде и во всем быть первым. Взглянув в темные глаза чистокровной матери, Северус пожал плечами. Особого отношения к своей персоне Снейп не замечал. Малфой любил наблюдать за очередными забавами мародеров, то перекрашивающих волосы первокурсника в гриффиндорские цвета, то приклеивающих его ботинки к полу. Блондина подобное веселило. Он предпочитал досмотреть спектакль до конца, и уж потом снять приличное количество баллов с враждебного факультета. Со Слизерина староста баллы не снимал. Может, потому, что и его факультет – факультет чистокровных, по мнению Люциуса, должен был оставаться лучшим, а может, жалел Северуса, понимая, что всеми забитого полукровку и так ничего хорошего в жизни не ждет. Эйлин и представить себе не могла, зачем таким ярым борцам за чистоту крови приглашать её сына-полукровку в гости. Материнский инстинкт утверждал, что ничего хорошего от поездки ждать не стоит. Но щеки всё ещё саднило от слез, поэтому иного способа отблагодарить покровителей она пока не видела. О своих опасениях миссис Снейп, разумеется, умолчала.