Give Us A Little Love

OST: David Arnold and Michael Price – Irene Adler’s Theme Лондон. 25 сентября. 2014 год.

***

В это время дверь отворилась. В лабораторию зашла Лодовика. - Здра... Кабинет пустовал. Девушка переступила порог и подошла к столу. На нем стоял микроскоп и пару склянок с буро-зеленой жидкостью внутри. Компьютер был включен, на экране высвечивался сайт «Института химии и биологии», в текстовом редакторе было пару заметок о каком-то эксперименте. Рассмотрев предметы на стеклянном столике, журналистка обратила на большой деревянный шкаф, на верхней полке которого расположился череп. На нижних полках было наставлено большое количество разноцветных банок, склянок и пробирок. Взгляд Лодовики упал на среднюю полку, на которой стояли учебники высшей математики и краткий курс по биологии. Из-за книги по органической химии выглядывал краешек папки, окрашенной в ярко желтый цвет. Любопытство взяло над журналисткой верх, и она, заставив дрожать все склянки, приоткрыла темную дверь дубового шкафа. Шкаф пошатнулся, но дверца все же поддалась. Девушка потянула за краешек папки и достала ее. Надпись, видимо, означала содержимое: «Ларий». Посмотрев на надпись, еще секунд пять, и, поняв, что все равно не узнает значения этого слова, Лодовика убрала папку на место. И правильно сделала. Ручка двери поддалась вперед и в лабораторию вошел темноволосый молодой человек. Он явно был не в восторге от того, что какая-то девушка вломилась к нему в кабинет. - Что вы здесь делаете? – равнодушно спросил Домингес, - Опять прислали журналистку... Я же говорил, не отвечаю на вопросы прессы! Слегка удивленная девушка, сделала глубокий вдох и медленный выдох. - Здравствуйте, Диего. Извините, что вошла в кабинет без проса, но все же, позвольте мне задать вам буквально три вопроса, - немного взволнованным голосом произнесла Лодовика. Диего сел на кожаное кресло, на котором появились едва заметные морщинки, и шумно выдохнул. - Я сказал нет. Девушка, не заставляйте меня прогонять вас силой. Уходите сами, это интервью вам ничего не даст. - Даст. Меня с работы не уволят, - почувствовав нахлынувшую волну обиды, выпалила Лодовика. Домингес наигранно удивился. Он развалился в кресле, указал девушке на стул и начал что-то печатать на клавиатуре. Журналистка села, отметив про себя, что сесть – уже результат. - От этого интервью, мистер Домингес, зависит буквально моя жизнь, - молодой человек перевел взгляд с компьютера на неё, - Я приехала в Лондон, чтобы стать журналисткой. И если я не возьму у вас интервью, просто из-за того что вы ненавидите журналистов и людей которые вас окружают, я потеряю дом и работу. Закончив свой монолог, Лодовика посмотрела в глаза Домингесу и не прочитала в них абсолютно ничего. Казалось бы, такая речь заставит, кого угодно проявить хоть какие-либо эмоции. Но только не его. Молодой человек усмехнулся. - Вам смешно, мистер Домингес? Знаете, я тоже была не в восторге от того, что меня отправили на интервью с вами... - Нет, просто Вы... драматизируете, - Диего встал и подошел к окну, - Не правда ли хорошая погода? - Но ведь сейчас дождь, - Лодовика осталась сидеть на стуле рядом с рабочим местом ученого. - В этом все и дело, - еще один глубокий выдох, - Я, так и быть дам вам небольшое интервью, но пообещайте, что больше никогда не побеспокоите меня. Лодовика боролась с желанием расплакаться от счастья. Но смогла произнести только сдавленное: - Спасибо, мистер Домингес, - уголки губ девушки поползли вверх. - Диего, пожалуйста. В дальнейшем общении прошу называть меня по имени, - химик слегка улыбнулся, последовала неловкая пауза, - А Вы... - Ой, извините. Я Лодовика Комельо журнал «Since 24», - Диего нахмурился. - Помню стервятника из этого журнала, полдня тыкал в меня своим диктофоном. Бегают за мной, как собачки, а потом удивляются, почему я не даю интервью. - И все же Диего, почему Вы так мало общаетесь с людьми, не появляетесь в обществе, неужели вас и правда ничего кроме работы не интересует? – девушка достала из малинового рюкзачка блокнот и список, который ей дали в редакции, - Этого вопроса нет в списке, мне просто хотелось бы узнать. - Лодовика, я социопат, - ответил Диего, и поймав непонимающий взгляд журналистки поспешил разъяснить, - Социопаты практически не испытывают эмоций, не имеют авторитетов, не зависят от устоев общества. - Я не понимаю... - Никто не понимает, мисс Комельо. Мне не нужны все эти чувства, мне не нужна семья, не в этом мой смысл жизни. Я хочу и занимаюсь только тем, что мне нравится, а это – наука. - То есть, спрашивать Вас о наличии девушки, бессмысленно? - Я думаю, что да. - Это, наверное, очень интересно, - Домингес вопросительно посмотрел на журналистку, - Ну, не зависеть от общественного мнения и жить, как хочешь. -Вы так думаете? - О, поверьте, да, - девушка улыбнулась. - Хм, обычно люди не это говорят. - А что говорят люди? - «Отвали».