Nirvana

Дождь не прекращался почти неделю. Небо лило слезы по утраченной весне. Гаара в душе лил слезы по утраченной любви. Как же быстро все ломается. Не успев обрести смысл жизни, мы теряем его. Не успев сказать «люблю», уходят наши возлюбленные. Просто не хватает времени, чтобы все сделать и ни о чем не жалеть. Просто слишком мало времени. Слишком мало. В тот день дождь лил, как из ведра. Унылые тучи, что затянули все небо, не давали прохода солнечным лучам, и на улице было темно и неуютно. Что-то должно было произойти. Что-то страшное. Собаку просто не мог держать возле себя свои же мысли, они вырывались из его головы, переносились в следующий день, о котором никто ничего не знал. Жить одним мигом было невозможно, так же, как и был невозможен мир между двумя враждующими кланами вампиров. Орочимару обязательно доберется до Сакуры. У него есть целый ряд причин, по которым он может прервать сделку. Даже зная это, Гаара согласился на неприкосновенность Харуно, за что винил себя каждую секунду. Совсем скоро, ещё совсем чуть-чуть, и руки этого змея схватят хрупкое тело его любимой. И ничего нельзя сделать. Сецуна имеет право все прервать. У Раи такого права нет. - С одной стороны, все не так плохо, – лениво произнес Шикамару, – Пусть на их стороне больше древних кланов, но шансы у нас равны. К тому же Сакуру они не получат. - Как и мы, – прошипела Темари, царапая длинным когтем поверхность старинного деревянного стола из красного дерева. Собрание старейшин. Тот самый зал, где Собаку впервые представил розоволосую своему клану. В тот день он видел в ней лишь оружие, ключ к быстрой победе. Но на этот раз все по-другому. На этот раз Гаара воевал не за свой клан, а за право любить. Но с каждым мигом победа казалась ему все призрачнее. - Гаара, ты нахуя вообще это сделал? – Подал голос Хидан, презрительно рассматривая красноволосого, – Тебе Сакура верила, а теперь она даже не знает, что с ней будет. И боится, что ночью к ней в дом ворвутся эти уебаны и перебьют всю семейку. И кота, – добавил парень, скорчив грустную мину. - Молчать, – холодно произнес Сейшин. Как ни странно, все сразу же притихли, понимая, что говорить сейчас будет глава клана. - На защиту к Харуно не менее тысячи человек. Выиграем время, – спокойно сказал Гаара, рассматривая каждого из своих подчиненных. - Время для чего? – Осмелилась перебить его Темари. В её душе таилась тревога. Он знал что-то, чего не знали остальные. И это что-то очень хреновое. - Остальные пойдут по канализации к центру Токио, а несколько больших групп - к особняку врагов. - Но нахуя, ты ж, блядь, мир заключил, хиппи обдолбанный! – Блондин вскочил со своего места, но, встретившись с глазами главы клана, сел обратно, не желая испытывать судьбу. - Ударим одновременно, – тяжело вздохнув, прошептал Сейшин. В его голосе слышалось сочувствие и ни грамма презрения. - Одновременно? – Блондинка в изумлении открыла рот. Появилось желание подняться со своего места, навалять Гааре и выбить из него всю правду в мельчайших подробностях. – Какого хрена?! Они что, тоже нападать собираются?! - Это был вопрос времени, – холодно произнес красноволосый. - Тогда нахуя мир заключал?! – Хидан и Темари орали во все глотки, демонстрируя свое негодование по этому поводу. Почему Гаара совершает глупости? Что движет им? - Ты уверен, что они знают? – Будто не прислушиваясь к тому, что говорят остальные вампиры, спросил Сейшин. - Уверен, – ответил Собаку, пытаясь заставить себя объяснить все остальным. Пугало то, что учитель все знал. Откуда? - Тогда сделай это. - Что сделать?! – Возможно, впервые Шикамару повысил голос. И мало того, что он вообще его повысил, так ещё и к главе клана. О, его это мало волновало. - Неприкосновенность Учих, – тяжело вздохнув, произнес красноволосый, – Убить одного из них – преступление. Однажды Саске напал на Сакуру. Пришлось покончить с ним, вопреки правилам, – лица вампиров, присутствовавших в этой комнате, приобрели одинаковое выражение: удивление, страх, гнев. Несмотря на это, Гаара продолжал, – Орочимару мог сразу предъявить обвинение мне, но воспользовался этим куда умнее. Если бы он объявил о смерти Учихи раньше, меня попросту казнили бы, а мое место занял бы кто-то из вас, и Харуно оставалась бы на нашей стороне. Но он этого не сделал. Сецуна заключили с нами сделку, от которой я не имел права отказаться. У них есть предлог расторгнуть сделку. Они сделают это неожиданно, и никто из нас понятия не должен иметь о том, что произойдет. А я, разумеется, не расскажу вам о таком нарушении, и нас застанут врасплох. Но, как видите, Орочимару просчитался. День выдался отстойным. Отстойный день отстойного месяца отстойного года отстойной жизни. Харуно сто раз пожалела о том, что согласилась на лето уехать вместе с подругами жить в доме в Киото, где кроме горничных и молоденького дворецкого не будет совершенно никого. Разумеется, родители ни за что не отпустили б розоволосую туда, не будь у дочери явной депрессии, из которой её нужно было поскорее вытащить. По сути, ничего подобного у Сакуры как раз не было. Она просто не могла забыть того, что произошло с ней. Да и простить она тоже не могла. Оттого в ней произошли перемены. То, что когда-то приносило радость и удовольствие, теперь вызывает отвращение. А мелочи, на которые раньше не было обращено должного внимания, стали спасением от боли. Ино и Анко, как обычно, орали во всю глотку, сидя в красном кабриолете, что должен был доставить их к месту отдыха. За рулем сидела брюнетка, а рядом с ней, на переднем сидении, Ино пела какие-то отвратительные попсовые песни своим отвратительным голосом. Девушке медведь на ухо наступил, а она орет. Анко дрожащими руками вытирала слезы, что катились из глаз от смеха. Пение Яманако если не противное, то уж точно смешное. Сакура и сама изредка посмеивалась, а иногда ржала вместе с подругами, но большую часть времени она сидела тихо, пытаясь рассмотреть места, мимо которых они проезжали. Ближе к вечеру девушки добрались до огромного дома, который им сняли их богатенькие родители. Это великолепное здание состояло из трех этажей. Рядом с ним, разумеется, был небольшой сад, так как Сакура отказалась жить в доме, в котором не будет места, где её никто не станет трогать. Девушек по их же просьбе никто не встречал, и они попытались как можно тише пробраться в свою новую обитель, дабы напугать дворецкого и горничных. Глупее затеи быть не могло, но отрываться от коллектива Харуно не стала. Анко тихо открыла большую стеклянную дверь и осторожно ступила на дорогой паркет. Все трое были в туфлях, и их пришлось снять, дабы не было никакого звука. Выполняя свой план, Сакура попутно рассматривала свое новое жилище. Оно её вполне устраивало. Каждая комната была очень просторна, стены, что были видны с улицы, из затемненного стекла, а все остальные окрашены в бежевые и темно-коричневые цвета. Мебель в основном кожаная, да и вообще, почти везде одинаковая, только цвета менялись в зависимости от окраски самой комнаты. - Сакура, где жить будешь? – Прошептала Ино, направляясь к комнате, которую она уже успела назвать «своей». - Девки, я сплю вон там, – тем же шепотом сказала Анко, указав пальцем на комнату в конце коридора. - Бомжем не останусь, не переживайте, – улыбнувшись, Харуно на цыпочках пошла искать жилище. У нее возник вполне логический вопрос: «зачем так много комнат, если в доме будут жить только три девушки?». Но долго на эту морально-этическую тему розоволосая размышлять не стала, и начала открывать все двери, которые попадались под руки. Наконец-то Харуно нашла место, в котором хотела бы провести лето. Комнатка была довольно темной, несмотря на стену-окно, сюда попадало мало света. Особо большим размером и красивой мебелью она тоже не отличалась, если сравнивать её с теми хоромами, что выбрали Ино и Анко. Вполне приличная, удобная и милая комнатушка. Да, это идеальный вариант. Поставив свой чемодан на землю, Сакура открыла шкаф, который уже был набит одеждой. Мужской. - Что за… - Простите, – позади послышался незнакомый голос. По всей видимости, он принадлежал хозяину комнаты. – Вы… Обернувшись, Харуно увидела перед собой парня примерно двадцати пяти лет, темноволосого, с большими голубыми глазами. Судя по одежде, это был тот самый душка-дворецкий, о котором так много говорили подруги. - Я Сакура Харуно, – улыбнувшись, произнесла девушка, – Прошу прощения, это ведь Ваша комната? Я не знала. - Вы уже приехали? – Удивился парень, – Странно, почему мне никто не сказал. Ведь ни одна горничная не видела вас. - Ой, это все мои подруги. Они решили сделать вам сюрприз… Или напугать, – Харуно немного покраснела, поражаясь своей же глупости. Какая же ярость кипела внутри нее из-за того, что она согласилась на этот идиотизм, – Ино и Анко уже выбрали себе комнаты. - А Вы, я полагаю, хотели поселиться здесь? – Холодно спросил шатен, убирая челку, упавшую на глаз, – В доме очень много больших и красивых комнат. Это ведь только второй этаж, почему бы Вам не посмотреть третий? - Да, я буду очень рада этому. Тяжело вздохнув, Сакура направилась к двери, оставив свой чемодан, который вскоре оказался в руках у дворецкого. - Какую комнату Вы желаете? - Любую. Плевать. Парень не стал возражать. Создавалось впечатление, будто его действительно не интересует комфорт людей, что ему платят. - Как Вас зовут? – Спросила Харуно, когда вошла в комнату, что предназначалась ей. - Утаката, – холодно произнес парень, после чего оставил девушку одну. - Так найди её, черт возьми! – Во всю глотку заорал Гаара, бросив в Хидана первое, что под руку попалось. А попался шкаф. - Где я тебе её, блядь, найду?! – Тем же криком отвечал блондин, – Нет её нигде, совсем нигде нет! Все из-за тебя! Выебнулся? Молодец! – Темари казалось, что Хидану отшибло память этим же шкафом, и сейчас он совершенно не осознавал того, с кем говорит. Это же сам глава клана, как смеет он ему перечить? Разумеется, он был зол. Но такого ещё никогда не было. Но больше всего блондинку удивило не нахальное поведение её друга, а злость и крик вечно холодного и спокойного брата. Он… Кричал. - Если к вечеру ты её не найдешь - я убью тебя! Нет, это точно был не Гаара. Не тот Гаара, которого все знали. Не глава клана. Он и на раздражение обычное-то не был способен, эмоциональный диапазон как у чайной ложки, а тут такое. Оба парня как с цепи сорвались. И все из-за того, что Сакура куда-то исчезла. Осталось только понять мотивы Собаку, ибо мотивы Хидана Темари более чем ясны: он привязался к Харуно. Да что там, он практически влюблен. А сообщение о том, что красноволосый явно пользуется этой девушкой, вызвало у блондина лишь презрение, злость и ненависть. - Что, злишься из-за того, что твои планы могут не состояться? – Ухмыльнулся блондин, – Великий генерал и стратег. А не пользуясь Сакурой что, слабо им задницы надрать?! Собаку молча наблюдал за каждым движением Хидана, который, наконец, понял, с кем имеет дело, но свой страх он не показал. Гордость и ужасная ненависть всегда побеждали здравый смысл. - Гаара, Хидан, прекратите это безумие! – Темари наконец-то решилась подать голос, и сделала правильный выбор. Ещё секунда, и Хидан умер бы от руки главы клана, – У нас меньше шести часов, а вы дурью маетесь. Не дай Бог она уже у него в руках. Нам же всем крышка… - Кто-то где-то её спрятал. Этот сказочный уебан раньше ночи перерождения не станет рыпаться, – Произнес Хидан, не отводя взгляда от Гаары. - Все равно её надо найти! – Прошипела блондинка. - Нет, не надо! Хочешь, чтобы ею опять воспользовались? Внушили ей доверие, наплели про какие-то невъебенные чувства?! Через секунду после этих слов Хидан уже оказался впечатанным в стенку, а локоть Гаары прижимал его горло к ней. - Гаара, прошу! – Заорала девушка, схватив брата за руку. Красноволосым овладело желание ударить и её, да так, чтобы исчезла с поля зрения и не мешала убить блондина. Собаку но знал, что Хидан был в курсе того, что происходило между ним и Сакурой. О да, такое он никогда мимо ушей не пропускал. А теперь это жалкое создание осмелилось презирать его чувства. Он и сам прекрасно знал, что блондин прав насчет всего. Он и сам презирал себя. Но он любил. И не мог позволить втоптать эту любовь в грязь. - Гаара, прекрати это, умоляю! - Давай. Сделай это. Тебе же ничего, блядь, не стоит. Одной жалкой пешкой меньше. Потом Сакуру так же прикончи. Ещё одной пешкой будет меньше. - Я сам её найду, – Холодно произнес красноволосый, убрав локоть от шеи вампира, после чего тот с грохотом свалился на землю. Кинув злой взгляд на Темари, Собаку вышел из практически разрушенной комнаты. Все вампиры, что были в коридоре, оцепенев от страха, давали дорогу своему хозяину. Он, разумеется, всегда внушал им ужас, а его авторитет за миллионы лет ни разу не был разрушен, но так его ещё никто не боялся. Сакура очень долго не могла заснуть в новой постели и постоянно глядела в огромное окно, из которого очень хорошо наблюдалась полная луна. Харуно было очень страшно. Причин для этого совершенно не было, но это её ничуть не успокаивало. Какая-то непонятная тревога и желание подорваться и бежать, бежать домой, где безопасно. Или, по крайней мере, должно так быть. Этой ночью луна не была такой красивой, как обычно. Она была скорее ужасающей и зловещей. Хотелось побыстрее отвести взгляд от этого кровавого диска, укутанного шалью из темных туч, но сил на это не было. Луна завораживала… И очень пугала. Тяжело вздохнув, розоволосая поднялась, надела халат и направилась к выходу из своей комнаты. Осторожно ступая, девушка пробралась по лестнице на второй этаж, затем на первый, и благополучно вышла из дома. - Как же хорошо, что я сообразила про сад, – пробормотала Харуно и, протерев опухшие глаза, направилась к небольшой скамейке. Было непривычно холодно для этой поры. Морозный ветерок заставлял Сакуру укутываться в свой теплый халат и несколько раз думать о возвращении в теплую постельку. Розоволосая поднялась, чтобы взглянуть на температуру этой ночью. Её почему-то взволновал этот холод. Добравшись до двери, возле которой висел небольшой градусник, девушка начала присматриваться. Двадцать шесть градусов тепла. Не доверяя своим глазам, Харуно подсветила телефоном, возможно, она не увидела в темноте. Но ошибки не было. Июньская ночь была теплой. И откуда взялся этот ужасный холод, розоволосая не догадывалась. - Бред, – тяжело дыша, прошептала девушка, возвращаясь обратно в сад. В доме было слишком жарко. Внезапно послышалось какое-то движение. Повернув голову к источнику звука, Харуно ужаснулась. Два ярко-красных глаза приближались к ней. Да, именно глаза, не имевших хозяина. Даже когда луна освещала их, создания, которому они принадлежали, не было. Сакура не могла отвести взгляда, но сердце просто вырывалось из груди, и очень сильно хотелось как можно громче закричать, чтобы все услышали. А сил на все это не было. Розоволосую бросало то в холод, то в жар, голова раскалывалась, а ноги не слушались. Бежать, плакать, кричать, молить о помощи сейчас было невозможно. Насмерть перепуганный разум остался пленником в каменном теле. А глаза были все ближе. Внезапно кто-то закрыл её собственные глаза ледяной ладонью, заставив Сакуру на мгновенье испугаться, а позже ощутить покой. - Не смотри, – тихо прошептал такой знакомый голос, – Только не смотри в них. - Гаара, – простонала девушка, прикоснувшись к его руке. Это не сон. Он правда здесь. Он ведь и не уходил. - Только не смотри. - Мне страшно, – слезы потекли из глаз, обжигая кожу парня. Он и сам удивился тому, что почувствовал тепло. За столько лет впервые. - Я знаю, – не отрывая ладони от её лица, Гаара обнял дрожащую девушку свободной рукой и поцеловал её лоб. - Что это такое? - Ничего. В тебе просто пробуждается кровь Мадары. И это были его глаза, – Акасуна и сам понимал, что такими сухими фактами он не утешит розоволосую, а даже напугает. Но ничего другого сказать не мог. - Что… Что мне делать? - Верить мне, – тихо прошептал парень, крепче обнимая Харуно.