О чем молчала Багира?

До кабинета директрисы Физика и его хмурую и недовольную спутницу провел все тот же охранник, который на Оксанку посматривал насмешливо. Девушка же недоуменно озиралась по сторонам, вылавливая цепким взглядом всевозможные мелкие детали. — Не поняла? А почему тут одни девчонки? И на фото, и на досках почета, везде? — Потому что это женский пансион, юная леди. — Усмехнулся охранник снисходительно. — Женский!! Они решили меня запереть здесь, еще и без парней? Ну, дядя Сережа! — Оксана, по-моему все справедливо. Или ты предпочла бы, чтобы твои родители вызвали полицию? Тебе уже пятнадцать, это возраст уголовной ответственности. Так что постарайся все-таки поумнеть. Директрисе Серега сдал сестричку с рук на руки, понимающе кивнул на просьбу пообщаться с психологом. Все переговоры велись по телефону, так что у администрации могли остаться вопросы. — Маринка? — Сережа? — Школьный психолог приветливо улыбнулась бывшему однокласснику, потом удивленно приподняла брови, — ты ребенком обзавелся? — Увы, пока нет. Я сестричку троюродную привез, директриса просила к тебе подойти. Оксана Семакина, будет у вас теперь учиться. — Оксана, Оксана, — Маринка перебирала бумаги на столе, выискивая нужную, — кажется, там какая-то нехорошая история. Ах да, матери таблетки в кофе подмешала. Тяжелый случай. Сереж, а в семье у нее как? — Долго жила с матерью, только года два назад ее мать вышла замуж во второй раз. Отчим человек обеспеченный, стал много девочке позволять, вот у нее и снесло крышу. — Точно? Семейного насилия, домогательств точно не было? — Точно, Мариш. Мать ее постоянно ссылается, что это трудный возраст, а по мне так просто вседозволенность. Ее никогда не наказывали, мама покупала ей все, даже когда в семье денег не было. Вот результат теперь и есть. Шмотки фирменные, телефон раз в полгода меняем, мозгов нет. — Ничего, появятся еще. Сереж, а ты... о себе расскажи? Физик чуть смущенно улыбнулся: — Маринка, давай лучше о тебе. Жаль, ты на встречах выпускников не появляешься. Красавицей такой стала. — Красавицей? Спасибо, вот уж не думала, что от кого-то из одноклассников комплиментов дождусь. — Ну, я же не утверждаю, что сам в пятнадцать лет был образцом ума и вежливости. Мариш, а давай сбежим? Я в отпуске последний день, думал, на работу зайду, но не зайду. Еще подумать немножко надо. — Сбежим! — Марина весело кивнула, поднялась и подхватила сумочку, — только не очень далеко, я новые туфли сегодня напялила. Похвастаться хотелось перед девчонками, а то завтра уже не до того будет. Как раз тридцатого августа наши девочки в основном и начинают приезжать. Сереж, мне еще нужно пять минут, заглянем к твоей Оксане. А то ее подселили своеобразно. *** Марина Францевна Бурлак, ну или просто Мышка, как ее обычно называли дома, с интересом наблюдала за соседкой, трепетно поглаживающей ставший полупустым чемодан. Воспитанницам категорически запрещено было держать у себя некоторые вещи, вот теперь девушка пыталась этот факт пережить. А ведь еще была форма. — Форма?! Форма?!! Да еще и мобильник забрали?! Я в тюрьме? — Оксана, телефон у тебя забрали, чтобы ты не трепала беременной матери нервы. И поверь, это далеко не тюрьма, — Физик устало посмотрел на девочку, потом сочувственно на психолога. Даже было как-то стыдно перед администрацией за такой подарочек. — Я не хочу, чтобы у нее был этот ребенок! Не нужен мне никакой братик! — Ну и дура. — Соседка Оксаны отвлеклась от книги, даже отложила томик и Физик смог ее рассмотреть. Во-первых, это была та самая девочка, которую сегодня провожала Багира, а во-вторых, это была та же девочка, с которой он ехал в одном купе. Что же, по крайней мере стало понятно, почему она так дружески держалась в поезде. Видимо, конспирация Кошкиной была несколько односторонней и своей дочери она о молодых коллегах рассказывала. Или девочка не дочь? Честно говоря, точного возраста Кошкиной Физик не знал, дела личного состава просматривает командир, но уж никак не старлей. Просто в курсе был, что немного за тридцать, но «немного» понятие очень растяжимое. Теоретически, матерью пятнадцатилетней девочки Кошкина быть вполне могла, но внешней схожести не наблюдалось вообще. Серега всерьез опасался, что покидают они даже не поле боя, а эпицентр грядущего апокалипсиса, но психолог в своей тезке была уверена, разве что чуть сочувственно покосилась на Оксану. Задать вопрос Сергей рискнул уже в машине: — Марин, а что ты можешь сказать об этой девочке, Оксаниной соседке? — О Маринке? Ничего плохого, она вообще у нас всеобщая любимица. Удивительно цельный характер, но это вовсе не наша заслуга. Девочка уже пришла такой. *** Ты вернешься. Не можешь не вернуться, не можешь оставить нас одних. Ты нужен здесь, на этом свете куда больше, чем на том. Я жду тебя. Мы тебя ждем. Возвращайся, Саша. — Маргарита Степановна, с вами все в порядке? — Да, Петров. Задумалась. — Багира, — на плечо ложится теплая рука, — он вернется. — Спасибо, Батя.