Ангел, который спас меня

      POV Клаус.       Солнце…       Какого черта я вчера не задернул шторы?! Шесть утра, а я больше не могу заснуть. Поднимаюсь с кровати, ладонью проводя по нагретому солнцем лёну. Говорят, истинные «гурманы» выбирают только шёлк, но как по мне он только и может, что и скатываться в кучу от слишком активных движений. Другое дело, когда шелк ассоциируется с нежностью кожи.       Душ.       Кофе.       Все по распорядку.       Не замечаю Джесси, как и вчерашнего беспорядка на кухне и прихожей. Удивительная женщина эта Стелла. Когда она только успевает навести порядок? Я, конечно, понимаю, что она незаконно находится в нашей стране и не имеет вида на жительство и разрешения на работу, все же я рад, что эта умная женщина больше не дилер, ведь, в конце концов, у нее дети…       Чашка кофе уже пуста, и я прерываю мысли о бывшем наркодиллере - домработнице.       Иду в центр этой большой постройки и плюхаюсь на диван. Открываю потайной ящичек журнального столика, предварительно кинув взгляд на кошелек цвета лазурита.       Достаю из этого ящика смерти или блаженства поднос. Он неприметный, без вырезов и прочей ерунды. Просто серебристое покрытие, на котором ровные или же уже опустошенные дорожки.       Вдыхаю белый порошок…       Перед глазами проносится со скоростью света минута жизни…       В голове чуть гудит и приятно пощипывает в слизистой оболочке носа…       Откидываюсь на спинку дивана, попутно потирая нос, и улыбаясь приходящим ощущениям. Входная дверь захлопывается, и этот звук эхом отходит от стен «мира» в моей голове. – Мистер Майклсон, Джесси снова бегал за голубями…       Она прекращает говорить, видя содержимое подноса и мое состояние. Вроде это не ее дело, что я принимаю. Ведь она должна это понимать, как бывший наркоман. – Вы опять… – Не надо, Стелла. Я не в том настроений чтобы ругаться.       Я так расслаблен.       Женщина недовольно хмыкает, и, качая головой, уводит пса в ванну.       Потолок, казалось, качает, будто я нахожусь в трюме корабля. Мысли стали глупыми и нестоящими нечего, а мозг словно размягчился и я это чувствую.. В голове идеи… идеи… безумные...       Выхожу из дома и сквозь свое позитивное состояние и размягченный мозг осознаю, что у меня нет машины. С досадой выдыхаю, и в голову снова приходит идея… как я уже говорил – безумная.       Иду не на работу, а спускаюсь в гараж, который находился в подвале этого здания. Открываю двери личного пользования и улыбаюсь.       Мой красавец, на котором я ездил, когда был более… молод, хотя я еще и не стар.       Мотоцикл не такой модный, как современные двухколесные кони, но эта машина просто часть моей жизни.       Сажусь на сидение. Просто… превосходно!       Возможно, не стоит так гнать на мотоцикле, который стоял два года и его лишь изредка диагностировали, не знаю. Меня порадовала только то, что он завелся и без лишних проблем я мчусь по улицам Нового Орлеана, хотя этот город не предназначен для быстрой езды.       Я улыбаюсь своей фирменной лживой улыбкой, идя по офису. Знаю, что обо мне думают молоденькие девушки: сексуальный, с улыбкой и ямочками на щеках, имеет свой особенный шарм…       Но думали бы они так, если бы я был простым служащим?       Меня останавливает папка, ударившая в грудь и всунутая мне в руки. – Вот, крокодиловая кожа…       Майкл. Как всегда, вежлив с утра, и я, конечно же «рад» его видеть. – …как раз под стать твоей роже.       Грубиян, как выразилась бы Ребекка.       Я поворачиваю в его сторону голову, и он видит мои расширившиеся зрачки. Не важно, что он думает. Принимаю папку. – Если уж говорит о физиономиях, то я бы тебе даже дел помойных крыс не доверил, отец.       Ублюдок. Такое настроение - и все в трубу. Я больше не улыбаюсь и просто иду по офису, и, не бросая взгляда на секретаршу, вхожу в свой кабинет.       Скучно…       Опять его опасные дела, строго нарушающие законы. Временами мне кажется, что мужик, который меня воспитал, хочет подставить и упечь за решетку, поручая запрещенные поставки.       Я бы не был так удивлен, если это правда.       Я поднимаю глаза на входящую Милу. – С вами все в порядке, Мистер Майклсон? – Да, ты же знаешь, дорогуша, как отец любит портить настроение с утра. – Тяну я слова, не отрываясь от бумаг. – Думаю, я знаю, что вам поможет поднять… настроение.       Я поднимаю на нее глаза, когда она лукаво улыбается, опуская жалюзи и поворачивая ключ в двери.       Я бросаю ее на свой стол, предварительно столкнув все в сторону.       Целую. Ее губы сегодня вкуса шоколада, где она берет эти ароматы…       По отношению к этой девушке я не отдаю особого значения прелюдии, да и как она тоже. Эта «скромняга» быстрыми движениями задирает юбку. Я же хватаю ее за края кружевных трусиков и стягиваю их. Расстегиваю ширинку и быстро вхожу в нее, да, я груб.       Ее стон несколько необычен. Отчего я иногда улыбаюсь и все же… не тоЮ чтобы мне смешно ее трахать, но она так пытается понравиться мне.       Как говориться: главное правило для мужика - вовремя вынуть. И прекрасно справляюсь с этим правилом.       Тяжелое дыхание. Мое и ее.       Я поднимаю ее со стола. И дарю последний поцелуй, она же расслабляет ноги на моем торсе, и я выхожу из ее кольца объятий. Сажусь в кресло.       Девушка устало встает и надевает туфли, которые, как оказались в процессе секса, спали. Она вздрагивает, когда в дверь настойчиво ломятся, сопровождая свои действия громким стуком. – Открой.       Она кивает мне, тяжело выдыхая и подправляя выпавшие пряди волос, открывает белую дверь. Я удивленно смотрю на гостью, впрочем, как и она на нас.       Кэролайн широко открывает глаза, смотря на потрепанную брюнетку, и переводит взгляд на меня. Я же застегиваю ремень и сажусь в кресло, выпрямляясь. – Я думала, ты заработал состояние, продавая шкурки беззащитных животных, а ты всего лишь воруешь кошельки у беззащитных девушек.       Девушки расходятся и Кэролайн, громко хлопнув дверь, по-деловому проходит в кабинет, садится в кресло, закидывая ногу на ногу.       Сексуально… – Знаешь, они довольно-таки не такие беззащитные, разбивают машины, наносят телесные повреждения, а еще пробираются ночью в квартиры, думаю, две сотни хватит, чтобы возместить хотя бы моральный ущерб.       Она смотри на меня холодным взглядом, я же улыбаюсь ей, попутно думая, как звучит мой акцент. Не зря я прожил четыре года в Англии. – Ты спишь с секретаршей?       Фыркает она, я же слежу за ее взглядом и с наигранной неловкостью кривлю губы. – Упс…       Трусики Милы лежат прямо на столе, и тут же вспоминаю о возможной помаде на губах. – Верни мне мой кошелек, у меня там деньги, кредитки, водительские права, в конце концов. – Знаешь, то фото в удостоверении очень, ну очень милое… – Клаус, я серьезно, верни мне его, сейчас же! – Я не могу, – с наигранной разочарованностью говорю я, поднимаясь с кресла, – он у меня дома. – Ты зарабатываешь миллионы и не можешь отлучиться на полчаса домой? – Нет, – я поднимаю фото крокодила, – не могу оставить этих милых зверюшек одних.       Ты недовольно цокаешь языком и раздраженно поднимаешься со стула, идешь к двери. – Знаешь, я знал, что ты придешь. Поэтому сегодня мой дом на сигнализации, а Джесси с утра не гулял и очень зол. – Клаус, – девушка останавливается и подавленно на меня смотрит, – прошу тебя, пожалуйста. – Не могу отказать столь вежливой леди… Я смогу вернуть его тебе вечером, скажем, в ресторане. – Ты что, приглашаешь меня на свидание? – вскидывается она, я же молча, смотрю на нее и улыбаюсь, – хорошо, в семь, в Красной розе и… не опаздывай.       Боже, как она эффектно уходит. Несмотря, со злостью.       Она как неприступная крепость, которую жажду покорить.       Зачем мне это?       Возможно, она не такая, как все и я люблю получать то, что мне нравится.       Ее неприязнь еще больше притягивает. – Мистер Майклсон.       Мила, снова ты. Я подаю ей трусики и она, словно стесняясь, отпускает глаза. – Кто была эта девушка? – Моя знакомая, дорогуша. – Не могу понять, что это за бумаги. – Вам она нравится?       Я останавливаю взгляд на бумаге. И тупо смотрю в него.       Нравится? То есть, по настоящему, не как добыча или вещь, цель. А как чувство...       Нет, я не могу так относиться к себе и испытывать к кому-то светлые и непорочные чувства. – Знаешь, не болтай лишнего, дорогуша.

***

      Да, снова послать нахрен поставщиков крокодиловой кожи было не сложно. Отец еще не в курсе, а я не могу так рисковать своей шкурой, пусть ищет надежных продавцов.       Заехав, домой, я переоделся и захватил кошелек Кэролайн, предварительно взглянув на фото водительского удостоверения еще раз ухмыляясь. У меня отличное настроение.       Ресторан, скажем так, был не очень. – Мистер Майклсон?       Я удивленно смотрю на официанта, и он указывает мне на столик. Кэролайн не промах, забронировала место, еще и указала на меня. Возможно, мне не стоит быть таким козлом?       Сижу десять минут, прежде чем вижу ее. Она так красива. Белое летнее платьице, чем-то похоже на сарафан, подчеркивало ее легкость, а эти взбитые кудряшки словно летели в воздухе.       Моя улыбка пропадает, когда я замечаю, что она не одна, а в компаний некого парня.       Он не лузер, нет. – Привет, Клаус, – я поднимаюсь, когда они подходят, – это мой молодой человек, его зовут Стефан.       Парень тянет мне руку, а я стою в растерянности.       Молодой человек.       Прекрасно.       Подаю руку в ответное рукопожатие и готов зашипеть на его комментарий: – Кэролайн рассказала мне, что вы нашли ее бумажник и связались с ней, чтобы вернуть, так благородно с вашей стороны. – Оу, можно на ты, Стефан. Мне чужого не надо.       Я говорю двусмысленно, и они это понимают.       Поднимаюсь, и с раздражением бросаю кошелек на стол.       Вижу на ее губах улыбку победы.       Плевать. – Прощай, Кэролайн.       Ухожу.       Надо же. Она не такая глупая, как казалась. Привела своего парня. Раньше бы я подумал, что он не стенка, подвинется. Но что-то тут не то. Вижу этот взгляд, пропитанный розовыми соплями.       Думаю, что не стоит мешать. Я отступаю. – Бутылку самого дорого бурбона.       Смотрю на них, а она, смеясь, кладет голову ему на плечо. Это что - так выглядит любовь? Сейчас стошнит.       Официант мне приносит заказ, и я расплачиваюсь на месте, выхожу из этого заведения.       Знаю, как проведу этот вечер.       Клуб, наркотики и девочки.       Это что обида? Нет. Просто мне нужно расслабиться от поражения.       Черт, мне действительно жаль, что у нее есть парень. Я расстроен. Может, Мила была права?       Конец POV Клаус.