Принц под звёздами

Как он увязался за мной? Или я увязался за ним? Он был таким хрупким, как птенец выпавший из гнезда. Беспомощный ребенок. Потерянный за границей мира, где я находился. Помнится эта была полностью выжженная войной планета. Я прошел десятки километров мимо городов, не видя никого, он лежал беспомощный в безграничной тишине. Я прикоснулся, боясь сломать. В его глазах был едва видный хрусталь. Зрачки цвета неба, скрытые в пустоте. «Ты живой?», — едва доносилось из меня. Он смотрел отрешенный взглядом, брошенный птенец, обреченный. Я смотрел, едва коснувшись его ломкого тела, смотрел в безграничный смысл вселенной. — А… — доносилось от него. Не ждавший спасения, но смотреть никто бы не смог на падение… — Есть ли причина, по которой ты один тут живой едва остался? — Я всегда верил, что за мной придет свет, даст окунуться в жизнь, — уверенно, набравшись сил он говорил, — ты похож на ангела, я слышу стук твоего сердца, я слышу чувства, в которых оставило тебе радость детства, радость солнечного дня. — Я не могу тебя оставить здесь. Но мой путь усыпан упавшими звездами, тоской бесчисленных дней, и мое сердце, кажется, даже не горит в огне… — Принц смотрел в его глаза, смотрел на его юное, ломкое тело, и хотел спасти от пустоты, — ты словно хрусталь. Так же легко можешь распасться на куски. — Я бы хотел увидеть этот мир, улыбку юной распустившейся словно цветок звезды. Я бы хотел бы быть. Играть, рисуя звезды, играть до потери сил, засыпая под чистым небом в летний день. — Я готов тебя взять, открыть безграничность мира, дать взлететь птенцу повыше силы, — вспоминая самого себя, свою радость и безграничную веру в этот мир… — Ты словно принц, — с робостью и улыбнувшись, уверив в чудеса. И мы пошли, не смог бросить. И мы пошли, страх свой отбросив. Пошли куда глаза глядят. А он увязался со мной. Он мой птенец, взлететь должен он. Я буду его хрустальное тело от боли уберегать. Чтоб его вера в светлое была непоколебима, чтоб когда мир обрушится он стал сильным и пошел до конца… Беспощадность дней не отберет у него радость, и звездная пыль осядет у наших робеющих глаз...