Я не знаю

Рыжие искры небольшого костра стремительно вспархивают в темное небо, но быстро исчезают, так и не добравшись до цели. Вокруг тихо, лишь ветки потрескивают в огне да ветер колышет высокую траву. Юноша упирается подбородком в колени и шумно выдыхает, прикрывая глаза. Ему уже осточертело это путешествие. Только вот поделать он ничего с этим не мог, будто его кто-то вел вперед, гоня как можно скорее к новым неожиданным открытиям. Ассасин приоткрыл глаза, украдкой наблюдая за своей спутницей. Лунария сидела прямо на земле и протягивала тонкие руки к костру, чтобы согреться. Надо сказать, это ей вряд ли бы помогло, поскольку одета она была в легкое то ли платье, то ли рубашку без рукавов. - Замерзла? - тихо спрашивает юноша, но с места так и не двигается, продолжая за ней наблюдать. Лунария какое-то время молчит, глядя на него слегка удивленно и виновато. Чуть ведет плечами и безэмоционально, с бесстрастным лицом, отвечает: - Я не знаю, - робко и тихо, как и всегда. - Но, наверное, нет. Или да. Я не уверена... Она смотрит на огонь. Такой противоположный ей, ведь сама она - холодная. Холодная и неприступная, с матово-белой кожей и миловидным лицом без каких-либо эмоций, словно фарфоровая куколка, к которой боишься прикоснуться. Юноша порой до крови кусал побелевшие костяшки пальцев, лишь бы не видеть ее. И особенно его. В последнее время кошмары часто посещали и мучили юного ассасина во снах, не давая выспаться и набраться сил для следующего дня. Иногда он ненавидел их и Морока, который часто появлялся там же. Но только иногда, потому что в нужные моменты он помогал ему выжить. Лунария чуть дернулась, прижимая к себе руку. Но по ее лицу нельзя было сказать, что она чувствует. - Что случилось? - тут же встрепенулся ее спутник, с беспокойством осматриваясь по сторонам. - Обожглась, - тихо обронила она, глядя на бледную руку с чуть покрасневшими кончиками пальцев. - Надо быть аккуратнее, - хмурится ассасин и подползает к девушке, обхватывает ее ладонь, всматриваясь в едва различимые линии на ней. Он без помощи, которую ему так любезно шептал Морок, заживил только-только проявившиеся ожоги, прижался сухими губами к ее пальцам, прикрывая глаза. Он беззвучно шептал сам себе и ему, что так нельзя. Что все напрасно. И загодя обречено на провал. «Но что она может сделать?» Юноша прижимается губами к ладони, целует запястье. Смотрит в глубокие, полные непонимания, глаза и легко улыбается. Чуть смелеет, приближается к ней ближе, почти вплотную, целует в холодную щеку. Лунария молчит, все так же безучастно смотрит словно поверх него. Ассасин ненавидит ее такую. Он бы хотел увидеть хоть что-то на ее лице, в ее голосе, жестах. Но она словно каменное изваяние, лишь время от времени теребит свои волосы и покорно идет за ним. Юноша обхватывает ее за талию, прижимает к себе, сжимает тонкую ладонь в своей и внимательно всматривается в глаза девушки снова, пытаясь увидеть там хоть что-то, но только не безразличие. Но взгляд ее все такой же - холодный и бессмысленный. - Лунария... Она лишь чуть вздрагивает, когда ассасин укладывает ее на траву и нависает над ней, после чего лежит смирно, словно ждет чего-то. Но ждать себя долго он не заставляет и тут же легко целует ее в щеку, уголок губ, губы. Она не отвечает, но и не противится, когда он касается ее языка своим. Девушка молчит и не двигается, когда он целует ее шею, а вдруг осмелевшие руки блуждают по стройному телу. Она снова чуть вздрагивает, когда юноша касается ее мягкой груди, но так же отрешенно смотрит куда-то в темное небо, словно с ней ничего и не происходит. - Я ненавижу, когда ты такая, Лунария, - чеканя каждое слово, шипит ассасин и резко дергает за край ткани, обнажая грудь. - Сделай хоть что-нибудь. Скажи что-нибудь, в конце-то концов. - Я не... - Замолчи! Все, что угодно, кроме твоего «Я не знаю». «Накажи ее.» Юноша вновь целует ее, уже не ожидая ответа. Холодные ладони исследуют тело, заставляя девушку лишь иногда вздрагивать. Лунария замечает, как темнеют глаза ее спутника, загораясь в их глубине ярким огоньком, и появляется не его улыбка. Но лежит смирно и молчит. Ассасин ведет ладонью по животу вниз, через несколько мгновений с удовлетворением отмечает, наконец, изменения на лице девушки. - Хватит, - жалобно стонет она, жмурясь и покрываясь стыдливым румянцем. Юноша улыбается, слизывая с тонких пальцев липкую влагу и глядя на Лунарию. Вскоре, словно очнувшись, смотрит куда-то в сторону и помогает спутнице подняться. - Извини меня, это был... словно не я, - сбивчиво шепчет он, отползая от нее как можно дальше и ложась на землю. - Морок?.. - тихо спрашивает через некоторое время девушка, от чего юноша впервые не ненавидит эти докучные ему слова. - Я не знаю.