Джеймс Крюк и Венди

      Решение отправиться в мир, находящийся за пределами острова, далось Джеймсу с трудом. Несмотря на неприятности и хлопоты, доставляемые потерянными мальчишками, мужчина не любил путешествия в давно ставшие чужими страны. Но он чувствовал, что Венди скучает по родителям, хотя старается всеми силами это скрыть. Стремление сделать девочке приятное привело к тому, что в один из дней, «Веселый Роджер» покинул воды Нетландии и взлетел в облака, держа курс на Англию.       Виновница начинающегося путешествия находилась на палубе, с лёгкой грустью смотря на удаляющиеся земли. Со стороны могло показаться, что цель этого взгляда — увидеть и сохранить в памяти как можно больше.       Внезапно на плечи девочки лег теплый камзол, и кто-то осторожно погладил ее по волосам. Венди знала, кто это.       — Джеймс, — едва слышно выдохнула единственная дочь Евы на пиратском корабле. Ей не хотелось думать о том, как она встретится с семьей, как они воспримут ее выбор остаться с капитаном пиратской команды.       Спустя несколько часов корабль покачивался у берегов Лондона. Стояла тихая, светлая ночь. Звезды перемигивались где-то в вышине, волны перешептывались внизу.       Сми вышел из своей каюты, оглянулся по сторонам. На корабле все спали. Не теряя времени, мужчина пошел дальше. Он тихо вошел в капитанскую каюту. Джеймс Крюк спал в большом кресле у окна, Венди — на кровати, закутавшись в одеяло и смешно морщась от того, что угол одеяла щекочет ей нос. Старый пират погладил спящего капитана по плечу, едва касаясь. Затем постоял над Венди, улыбаясь самому себе, поцеловал ее в лоб и вышел. Осторожно, стараясь не побеспокоить своими шагами чей-либо сон, бывший боцман с некоторым сожалением покинул судно, в течении многих лет служившее ему домом, и растворился в вязком мраке.       Последние следы ночного присутствия начали медленно исчезать в лучах восходящего солнца — не слишком частого гостя в этих краях, когда пришло время прощаться. Изъявив желание отправиться к родителям без сопровождения, юная жительница сердца английской державы быстро скрылась от тревожного взгляда главного пирата за высокими каменными домами.       Венди Дарлинг старалась соблюдать правила поведения для приличных леди и не бежать что есть сил к родному дому. Она соскучилась. По маме, всегда готовой поддержать дочь, отцу — строгому, но, в то же время, любящему своё «сокровище», братьям. Когда в голове возникли образы Джона и Майкла, девочка невольно остановилась. Тряхнув головой, отгоняя лишние мысли, девочка поняла, что от долгожданной встречи ее отделяет всего лишь входная дверь. Решительность вмиг испарилась. Неизвестно, сколько бы мисс Дарлинг простояла на пороге собственного дома, если бы спешащий по делам отец не разрушил последнюю грань, широко распахнув дверь.       Ошеломленно посмотрев на дочь, Джордж Дарлинг скрылся в стенах дома. Однако, когда через несколько секунд он вернулся, уже вдвоём с супругой, ничего не изменилось. Пропавшая на много месяцев дочь по прежнему ожидала проявления родительских чувств.       — Венди! — резкий крик нарушил неверие, окутавшее главу большого семейства с головы до ног.       — Мама! — уставшая от продолжительного напряжения, Венди нежно обняла ее за шею. Тут же к ним присоединились и Джон с Майклом. В тот вечер в просторном доме царило счастье и веселье, словно не было тех грустных для четы Дарлингов дней, когда их дети пропали, часы волнений растворились в задорном смехе, а минуты ожиданий и надежд на скорое воссоединение горели в огне блаженства от ощущения, что все наконец так, как и должно быть.       Прошло несколько дней, с тех пор как Венди прилетела домой. Девочка не решалась заговорить о своем выборе. Но разговор с матерью в один из сумеречных вечеров показал, что медлить нельзя. Прощаясь со своей дочерью перед сном, Мэри Дарлинг как бы невзначай обронила:       — Завтра нас посетит господин Вернандерс со своим сыном Аланом. Я надеюсь, что в нашем доме они будут удостоены радушного и подобающего их статусу приема. Тебе, — строго проговорила женщина, — следует быть особо ласковой с младшим Вернандерсом, ведь он, — задув стоящую на тумбочке, украшенной тонкой резьбой свечу, Мэри направилась к выходу из спальни, — твой будущий супруг. Дверь захлопнулась, но слова, взбудоражившие душу Венди, остались.       Подойдя к окну, вдруг она увидела знакомую фигуру. «Джеймс!» — радостно подумала она.        Девочка вскочила, выскочила из комнаты, побежала к черному ходу и тут же оказалась в объятиях мужчины. Прижавшись к камзолу пирата, девочка подняла сияющие от радости глаза. Во взгляде, обращенном к ней, читалось тепло. Такой мог быть у того, кто долго пытался дойти до своей цели и наконец её достиг. Капитан «Веселого Роджера» мягко отодвинул бывшую пленницу от себя. Вздохнув, он положил руку в карман.       — Венди, — обратился он к, замершей в ожидании, англичанке, — что я значу для тебя? Вопрос был более чем неожиданный. В первую секунду девочка ошеломленно смотрела в лицо Джеймса.       — Ты человек, который помог мне. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Тепло твоего сердца, о существовании которого я не подозревала до моего пребывания на твоём корабле, помогло мне многое осознать. Ты не враг мне. Ты мне дорог. Отдышавшись от слов, которые жгли горло, Венди позволила себе замолчать, вопросительно смотря на мужчину с крюком, зловеще сверкающим от света фонарей. Словно убедившись в каких-то своих соображениях, капитан пиратского судна наконец вынул руку, покоящуюся до того момента в кармане камзола. На протянутой ладони лежала небольшая коробочка. Открыв её, Венди замерла в восхищении, что не укрылось от взгляда пирата.       — Я дарю её тебе. Это наша семейная реликвия. Синий цвет означает мою преданность и верность чувств к тебе. Матушка говорила, что жемчуг является плодом союза огня и воды. Ты спокойно принимала меня, заботилась, своей добротой ты сглаживала углы моей души, подобно тому, как вода точит камень.       — Джеймс, для меня ты как быстрый, иссушающий любую грозящую мне опасность огонь. Когда мне было плохо, ты согревал меня. Накрыв сильную руку мужчины своей, Венди и Джеймс стояли никем не замеченные.       Наконец капитан отстранился, поцеловал девочку в висок, шепнув ей:       — Я люблю тебя. Пусть это украшение будет залогом истинности моих намерений, — после чего скрылся в темноте улиц.       Джеймс покинул возлюбленную несколько часов назад, а его признание не желало покидать голову девочки, прогоняя едва пришедшее желание погрузиться в сон.