500 километров до Луны

- Спасибо, за то, что выслушал, - поблагодарила я. - И тебе, - он кивнул. – Извини, сегодня я наплевал на многие свои принципы. И я чуть захмелел. Обычно, я не пью пиво, предпочитаю что-то из нормальной выпивки: виски, ром, грог. Хорошее вино. Только с хорошей выдержкой. Ой, извини, я много болтаю. Потому что выпил. Ты же куришь? Дай мне, пожалуйста, сигарету. Я рассмеялась и протянула ему пачку. Мы стояли около моего подъезда, таксиста отпустили. Было далеко за полночь. - В студенчестве курил, потом какая-та одышка появилась, и бросил, - заявил он. Взял вторую сигарету, подкурил. – Посмотри, звёзды. «Ведь если звёзды зажигают, значит это кому-нибудь нудно?». Красивые слова. А кому нужно зажигать звёзды? - Всем нам. Людям. - А тебе надо? Что тебе надо сейчас? - Что надо? Поцелуй меня. - Что? - Поцелуй меня. Чернышев неуверенно подошел ко мне. Он был пьян. Наверно, это глупо пользоваться его положением… Убрал прядь моих волос. Мило. - Постой, - я отошла. – Ты пьян. - Да, пять пинт крепкого «Портера» сыграли злую шутку. - Я пойду, спасибо за вечер и вообще, за понимание. Послушай, запиши мой новый номер мобильного телефона, просто, я хочу, убедиться, что ты доедешь нормально. - Конечно. Диктуй. – Он достал свой смартфон, попытался снять блокировку, тщетно. Я выхватила его телефон из рук, записала свой номер, отдала обратно. И вызвала ему такси. Посадила, назвала адрес, и заплатила сразу же. - Позвони! - крикнула ему на прощанье. Быстро сходила в душ, переоделась в пижаму, приняла успокоительные. Легла в холодную кровать. Я правильно поступила, что не разрешила ему выполнить мою просьбу. Потому что это был не Алексей Константинович, это был пьяный Чернышев. В семь утра пришло смс-сообщение от Алексея Константиновича: « Я приехал». А я уже встала, пора собираться в университет. В универе мне нравилось только одно – перемены между парами. Я выходила из корпуса, шла на лужайку, садилась на уже тёплую землю, и курила, при этом слушая какую-нибудь музыку. Больше мне ничего не нравилось. - И знаешь, что, новый альбом – дерьмо, - сетовал Матюхин. - Не знаю, я не слушала, - призналась я. - Слав! Слав! Иди к нам! – Матюхин позвал Славу, но тот в ответ показал фак, и пошел куда-то дальше. Подальше от универа, - пидор блять! - Чего? - Занял у меня штуку и два месяца отдаёт! Теперь так сторониться! - Прижми его, - посоветовала я. - Да дебил он, на тусовке, ну тогда, где-то голову расшиб, и шрам у виска до сих пор. Дебил. Ты чего, эй? Чего ты белая такая стала. - Голова кружится. – Голова действительно кружилась. Значит, это Слава тот урод, который сначала так мило меня уложил на кровать, а потом…потом… вот сука! - Давай-ка я тебя проведу, держись за меня. - Всё в порядке, слушай, я не пойду на пару к Стрельцову, отмажь меня! Пожалуйста. - Окей. Пока добралась домой, голова трещала, как в прошлые разы. Главное не упасть в обморок. Главное не упасть. Так, где эти таблетки?! Вот они! Закинулась двойной дозой. Легла. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… девяноста семь, девяноста восемь… Проснулась около восьми вечера. Последствия остались. Но не такие, как были. Я кажется сама поняла, чем болею. Малейший стресс приводит к головной боли, а головная боль – это обмороки. Надо сказать эту гипотезу Денису Романовича. Тут не психолог нужен, а препараты. Что-то типа «новопосита». После первого гудка подняли: - Да. - Привет, как оно? – спросила я. - Нормально, спасибо, - Алексей Константинович был холоден. - Всё в порядке? – я нахмурилась. Но он не видит. - Нет. У меня Настасья в гостях. Я перезвоню, - и положил трубку. Я обомлела. Он помнит мои слова? Хм… ну всё равно считаю, что он сам виноват. В процентах девяноста пяти. Что ж, пока он там решает и свою, и Настину судьбу, можно почитать. Он позвонил в одиннадцать. - Она сказала, что я не человек, а… редиска. Будем так говорить. Мои аргументы, что это зависимость, и ее надо лечить с врачом – они ее не убедили, а потом я сорвался на крик, и выпалил, что отныне она сама будет рассчитываться с кредиторами и ей пора самой отвечать за свои поступки. Вот… - Но ты прав. - Да я знаю, но всё равно, на душе как-то. Она ведь моя сестра. Единственная сестра. И я единственный родственник у нее здесь. - Но извини меня, она как-то не задумывается, где ты берешь такие крупные суммы денег! - Да. И тут ты права. И я позвонил человеку, и сказал, что писать для него больше не буду, заплатил неустойку, теперь я нищий и счастливый! Ха-ха! - Ты пьешь? - Нет. Точнее да. Чай. А ты как? Как университет? - Пишу эссе для зарубежной литературы. - Как успехи? - Относительно. - Завтра посмотрю. Только не забудь принести их на занятия. - Слушаюсь! - Ладно, я пойду, там белье уже постиралось, развесить надо. Спокойной ночи. - Пока.