Пообещай...

«Скажите, Грей-сама, за что? Что Дождия сделала плохого… Дождия всего лишь хотела помочь Вам, Грей-сама… чтобы Вам помочь… за что, Грей-сама?»       Редкие прохожие, осмелившиеся выйти на улицу в столь пасмурный и дождливый вечер, наблюдали у края речного канала ссутулившийся девичий силуэт. Такой хрупкий и беззащитный, казалось бы. Отчаянные всхлипы, доносившиеся с той стороны, где стояла одинокая фигура, не могли оставить редкого, вышедшего из тёплого помещения в холодный вечерний полумрак, прохожего равнодушным. Кто-нибудь обязательно подходил и интересовался, даже предлагал помощь убитой неизвестным горем девушке, но в ответ ему приходилось слышать лишь горькое рыдание – девушка попросту не обращала ни на что внимания. И, понимая, что он ничего не добьется, редкий прохожий убегал подальше от дождя по своим делам, оставляя незнакомку рыдать вместе с плачущим небом. Синеволосая девушка посмотрела на серый небосвод, полностью затянутый тёмными тучами, не имевший на себе ни единого проблеска. Закрыв глаза руками и снова издав безнадежный стон, она присела на корточки и стала раскачиваться взад-вперёд. -За что, Грей-сама?       «Я не нужна Грею-сама. У Грея-сама есть другая, и он её любит… соперница. Я тоже люблю Грея-сама… если Дождия не нужна Грею-сама, то пусть он будет счастлив с ней. Я хочу, чтобы Грей-сама был счастлив. А Дождия… Дождия уйдёт. Чтобы не мешать любви Грею-сама к ней… уйдёт…» -Будьте счастливы, Грей-сама…— елё слышно прошептала она. Встала. Побежала в неизвестном направлении. В душе – дождь… дождь, слезами вытекающий из потёмок души синеокой волшебницы. Что за напасть? Тут дождь, в душе… такой душераздирающий ливень. И там дождь, за окном… такой сильный. Грустно, тоскливо… и одиноко.       Спотыкаясь и поскальзываясь на мокрой мощеной камнем дороге, чертыхаясь, бежал тёмноволосый молодой человек. Он частенько резко останавливался и, с тяжёлой отдышкой, беспокойно оглядывался, будто кого-то искал. Парень в очередной раз остановился, закашлявшись, опёрся руками на колени и попытался отдышаться, но из-за быстрого бега никак не мог восстановить дыхание и подавить противный кашель. -Вот дурёха…- на одном дыхании выпалил он, снова продолжая свой бег вдоль по улочке, наступая на лужи и заставляя тем лететь брызги в разные стороны. Ледяной маг вылетел на главную улицу, в середине которой протекал канал. В изнеможении он облокотился о стену близ стоящего дома, снова заливаясь тяжёлым кашлем. Устало оглядев противоположную сторону реки, он повернул голову… и увидел её – бегущую к выходу из города. Сердце от радости чуть не остановилось, в голове у юноши пронеслось благодарственное обращение к богу за то, что эта девушка ничего с собой не натворила. Он кинулся следом за бегущей в неизвестность для него фигурой. -Дождия, стой!— выкрикнул парень, не останавливая бег и чуть не навернулся на ещё одном скользком камне. Девушка, услышав своё имя, вздрогнула и, остановившись, развернулась лицом к зовущему. Они даже не успела пикнуть, когда ледяной маг неожиданно заключил её в объятия.       И они просто стояли, молча. -Дождия, посмотри на меня.— прервав паузу, попросил ледяной маг. Девушка замялась. -Дождия не нужна Грею-сама. Грей-сама любит другую, зачем Дождия нужна Грею-сама? -Посмотри на меня.— настойчиво повторил свою просьбу парень. Она робко подняла голову, всматриваясь в его лицо своими заплаканными глазами. От её вида сердце у мага сжалось, самому ему стало стыдно. Он был виноват за такое её состояние. -Прости меня. Я не хотел тебя обидеть… и сделать больно.       Синеволосая волшебница всхлипнула. Верить ли ей своему возлюбленному? Верить ли тому, для кого она готова пойти на всё? Конечно верить. -Но Грей-сама так жестоко сказал Дождии, что Люси-чан сама справится с теми… с теми…— девушка снова залилась слезами, роняя их на голый торс мага, который уже успел где-то потерять верхнюю часть своего гардероба. – Грей-сама любит Люси-чан. И Дождия решила, что не должна мешать Вашему счастью, Грей-сама… -Дурёха, – перебил её парень, поглаживая плачущую девушку по спине, пытаясь её успокоить. – Я так сказал потому, что не хотел, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Тем более, Люси отлично бы справилась с этой проблемой…       Дождь, хлеставший со свей силы, сделал молодых людей мокрыми до нитки, но они продолжали стоять, не поддаваясь попыткам ливня прогнать их с улицы в сухое местечко. -Значит, Грей-сама не любит Люси?— с ноткой недоверия в голосе пролепетала синеокая девушка. -Нет…— немного раздраженно ответил он. И тут же добавил: -Пообещай мне кое-что. Пообещай, что больше никогда не будешь плакать. Пообещай, что я больше никогда не увижу твоих слёз. -Но Дождия не… -Пообещай мне!— настойчиво потребовал парень, не давая девушке договорить. Она замолчала. Помолчала, поразмышляв над чем-то, и прошептала: -Ради Грея-сама Дождия больше не будет плакать. Только, Грей-сама, Дождия не понимает, зачем вы её просите… Дождии, конечно, приятно и она выполнит просьбу, но зачем Грей-сама просит Дождию?       Парень задумался. А действительно, зачем он просит её больше не плакать? Просто ему… больно. С недавних пор ему больно видеть её слёзы. А почему?.. -Мне… мне…— он глубоко вдохнул. Собрался с силами и продолжил.– Мне так тяжело тебя… любить, Дождия… Так тяжело, не подавая виду, любить. И мне тяжело видеть, как из-за этого ты страдаешь…       Эти слова заставили девушку изумиться. Они стали таким шокирующим, но одновременно приятным удивлением. Грей-сама только что признался Дождии в любви! Она была так обрадована, так утешена. Настолько, что волшебница не выдержала и… расплакалась. -Грей-сама…- она уткнулась в его грудь.— Дождия… Дождия счастлива… Дождия такая глупая, что подумала, что Грей-сама любит Люси… Дождия глупая… А Грей-сама, оказывается, любит глупую Дождию…       Парень снисходительно улыбнулся – как камень с плеч. Стало так спокойно. -Только пообещай, что больше никогда, слышишь, никогда не будешь плакать. -Дождия больше не будет. Дождия обещает…       Ледяной маг посильнее прижал девушку к себе. -Вот и хорошо…— прошептал он, стирая с её скул солёную дорожку. Она улыбнулась, стараясь снова не разреветься – ведь она обещала Грею-сама больше не плакать. «Главное, чтобы я больше не видел этих слёз, совершенно не красящих твое лицо. Главное, чтобы у тебя в душе больше никогда не лил этот проклятый дождь. А тот, уличный бродяга, может лить сколько угодно – мне всё равно. Он – лишь погодное явление. А твой дождь – эти ненавистные слёзы. Но ты обещала…»