Противоположности

Она любит вечеринки, а он — свою работу. Катерина не может представить свою жизнь без ночных клубов, танцев и выпивки. Элайджа не понимает, как можно жить, не зарабатывая собственных денег. Он привык чувствовать их вкус, возлагаемую на себя ответственность, а Катерина обожает драйв и энергию, получаемую от ядерного коктейля музыки, виски и танцпола. Кажется, что эти двое не могут быть вместе. Что такие противоположности никак не могут притянуться друг к другу, сойтись в союз, будто лед и пламя. Что-то должно взять верх, побороть одно другим или оттолкнуться и пойти дальше своей дорогой. Но случается, что такие противоположности просто не могут друг без друга. Существование одного не представляется без существования другого. И в такой ситуации еще тяжелее, ведь придется где-то переломиться, отказаться от того, к чему привык, ради своего антипода. Семья Майклсон была именно такой: с каждым днем супруги ощущали эту двойственность, хотя начиналось все как в сказке.

Мужчина, сощурив глаза, повернул ключ в замочной скважине и тяжело выдохнул. Дверь легко отворилась, но Элайджа не торопился зайти. Затемненный силуэт в элегантном, черном костюме замер в дверном проеме, практически растворившись в темноте. Бросив связку ключей в портфель, мужчина медленно направился в квартиру, захлопнув за собой дверь. Щелчок выключателем и тяжкий выдох, словно само сердце высказало свою горечь. Квартира тут же осветилась мягким, белым светом ламп, и вместо темной беспросветной пещеры Элайджа оказался среди бежевых стен и картин, ступая по ламинату бурого цвета. Тишина и пустота обрушились на него, подобно снежной лавине. Ему привычно заложило уши гудением — настолько тихо было в огромной, просторной квартире. Чистый пол, прибранные полки и разбросанные вещи около кровати. Катерина, как всегда, подолгу обдумывает, что ей надеть, а когда, наконец, приходит к решению, забывает убрать за собой. Элайджа проходит на кухню, бросая печальный взгляд на оставленный после себя бардак жены, и наливает в кружку зеленый чай. Каждый день он заходит в квартиру со слабой надеждой увидеть любимую жену дома. Заглянуть в глаза, всегда подведенные черным карандашом, и оттого еще более яркие и выразительные, увидеть в них сожаление и готовность к переменам. Особенно грустно становилось в пятничные вечера, как сегодня, потому что в такие дни его жена любила подольше задерживаться в барах, а на утро следующего дня могла уехать куда-то на выходные. Во всяком случае, так было однажды, и Элайджа не удивится, если завтра все повторится. Мужчина отхлебнул из кружки, вдохнув полной грудью аромат китайских цветов, которые придавали напитку богатый вкус. Жар от чая медленно проникал внутрь и постепенно разливался по телу горячими потоками. Эти ощущения вновь заставили Элайджу проникнуться воспоминаниями. Первая встреча с Катериной, их свидания и поцелуи. Его приводило в дрожь от прикосновений этой девушки, с виду такой скромной и благородной, но в постели превращающуюся в огненную дьяволицу. Да, Катерина была такой. Элайджа познакомился с бедной девушкой в Болгарии, во время своей деловой поездки. Он совершенно не думал, что может кого-то там встретить, его работой на это время был лишь контракт с партнером. Но на выходе из кафе после заключения договора он увидел ее. Растрепанные вьющиеся волосы, в свете солнца отдающие приятным теплым оттенком шоколада, карие глаза, наполненные тоской, и хрупкий силуэт. Катерина одиноко сидела на скамейке в парке, о чем-то задумавшись, а Элайджа не мог пройти мимо такой прекрасной и грустной девушки. С улыбкой мужчина вспомнил, как быстро начался их роман, хотя они оба не хотели торопиться. Катерина только потеряла своих родителей, осталась совершенно одна, и при всей своей застенчивости не могла принять помощь незнакомого мужчины, который все же приглянулся ей. А Элайджа не мог оставить ее одну, и со всем удовольствием начал медленно притягивать девушку к себе. Мужчина и сам не понимал, как все произошло. У Катерины был особый блеск в глазах, который зажег в его душе огонек, позволив высвободить из тела всегда делового и респектабельного мужчины весь задор. В свою очередь, обаяние и мягкость Элайджи довольно быстро расположили к себе Катерину, и девушка, послушав совета своего мужчины, перестала стесняться. Избавившись от оков застенчивости, девушка раскрылась во всей красе, еще больше очаровав Элайджу, будто птица, распустив свои прекрасные, огромные крылья. Они поженились спустя всего полтора месяца, и стали жить вместе в Англии, в этой квартире, которая теперь казалась Элайдже холодной и пустой, как и до его женитьбы. Мужчина надеялся, что огонь его жены наполнит эту квартиру, а не только в его душу, что она станет теплой и уютной, как истинный семейный очаг. Как оказалось, Элайджа ошибся, и Катерине не суждено стать примерной женой, какой она ему показалась при первой встрече. Мужчина одним глотком допил свой чай, который уже успел остыть. Погружаясь в воспоминания, он терял счет времени. Глянув на электронные часы на столе, Элайджа прошел в спальню, переоделся и аккуратно сложил свой костюм на полку в шкафу. Ледяная постель была будто ледяной глыбой в Антарктиде, а подушки и одеяло — сугробами. Он ощущал себя в собственной квартире заблудшим путешественником в снегах Арктики, где все было таким чуждым и неприветливым. Элайджа чувствовал отчаяние и безнадежность к спасению. Он словно заблудился и не знал дорогу домой. Укутавшись в одеяло, мужчина повернулся на бок и закрыл глаза. Темнота, и в ней тотчас возникли карие глаза. Небольшой, чуть вздернутый носик, чувственные губы и волнистые каштановые волосы. Катерина. Элайджа почувствовал тяжесть в груди и колющую боль где-то в горле. Эта девушка была его наваждением, от которого никуда не деться. Мужчина дышал размеренно, погружаясь все дальше в дремоту. В темноте его подсознания блуждала девушка, с веселым и задорным смехом бегущая по парку от него. Элайджа знал, что это игра, и намеренно замедлял свой бег, давая Катерине удалиться, а затем обернуться. Ветер развевал ее кудряшки, превращая густую копну волос в развевающийся вихрь. Элайджа смеялся, поддаваясь ее колдовскому воздействию. А теперь эта скромная болгарская девушка со всей своей горячностью отрывается в клубе, намеренно махая в ритм музыки головой и позволяя другим мужчинам наслаждаться ее движениями. Однажды, Элайджа видел ее, и эта картина отчетливо запечатлелась в его мозгу. Он не стал показываться перед ней и быстро удалился, чуть ли не бегом возвращаясь домой. Элайджа не знал, позволяла ли Катерина другим мужчинам что-то еще, помимо как наблюдения за собой, но он и не хотел знать. Сон начал овладевать спящим, укутанным в белое одеяло мужчиной, как вдруг раздался стук входной двери. В тишине раздался звук каблуков, но длился он не долго — зашедшая девушка поспешила снять туфли, чтобы не будить мужа. Неровные, расторопные звуки, шум одежды и запах алкоголя, смешанный с ароматом дорогого парфюма — привычное окончание каждого дня. Элайджа мог только гадать, сколько сегодня выпила Катерина на сей раз. Девушка быстро переоделась и залезла к нему в постель. Она тяжело дышала, а коктейль запахов пробивался в нос Элайджи, который за все время практически стал привычным, как и вкус зеленого чая и еды из французского ресторана, где он ужинал. — Элайджа?... — чуть хрипловатый шепот девушки. По телу мужчины прошлись мурашки, но он не пошевелился. — Если ты слышишь, нам нужно завтра поговорить. Мужчина лежал с закрытыми глазами, но ощущал, что она смотрит на него. Наверняка пронзительно, будто стараясь заглянуть в его мысли. Прочистив горло, девушка, недолго поворочалась под одеялом, приняла удобное положение и стала засыпать. Утром Элайджа застал Катерину на кухне. Девушка стояла спиной к нему и готовила. Кухню наполнил аромат бекона, жареных сосисок, фасоли и тостов, и Элайджа догадался, что Катерина готовит классический английский завтрак. Мужчина от удивления вскинул бровями — свою жену он редко заставал за приготовлением пищи. Он понял, что вчерашние слова не были пустым звуком — Катерина действительно намеревалась с ним серьезно поговорить. Шаги Элайджи и звук кофемашины, которую включил мужчина, привлекли внимание девушки, и она обернулась. — О, ты проснулся? Будешь завтрак? — Катерина старалась быть бодрой и веселой, но Элайджа почувствовал ее наигранность. На самом деле, ей было не по себе. — Нет, спасибо. Привык к крепкому кофе. Элайджа взял кружку с бодрящим напитком и сел за стол. Катерина все же поставила перед ним тарелку с завтраком. Аромат сосисок и тостов был ярким и привлекательным, как и весь вид пищи. Положив и себе порцию, девушка села напротив него. На лице жены ни единого признака похмелья. Катерина, тяжело сглотнув, принялась ковырять вилкой яичницу, разделяя ее на меньшие кусочки. Элайджа ощущал напряжение, царившее в воздухе подобно мелким разрядам тока. Он делал небольшие глотки, вдыхая кофе, и не прикоснулся к пище. — Элайджа, нам надо поговорить, — выдавила из себя Катерина, начав говорить, словно избавившись от кома в груди. — Я слушаю, — ровный и спокойный голос, хотя внутри началась бешеная тряска. — Наша семейная жизнь как-то не заладилась, — осторожно молвила девушка, подбирая слова. — Думаю, нужно что-то решать... — Странно, что тебя это заботит. — Что ты такое говоришь? Конечно, заботит! — по тарелке звякнула вилка, и даже сама девушка подпрыгнула на месте. Но Элайджа остался невозмутим. — Интересно, когда тебе в голову пришла эта мысль? В клубе, когда ты осушала очередной стакан виски? — Элайджа, я говорила тебе — я не умею ждать, — сокрушенно проговорила Катерина, а в глазах заметались огоньки. — Я пыталась, ты помнишь, первое время... Но это очень сложно, сидеть и ждать тебя каждый день по двенадцать часов! Каждый раз ты приходишь не раньше десяти. — Катерина, я говорил и предупреждал тебя — все твои развлечения, наша квартира, пища и одежда — все это стоит денег, которые не сыпятся с неба. — Да, я знаю. — У меня серьезная работа, и перед свадьбой я говорил, что всегда буду так задерживаться. Ты пообещала, что будешь примерной женой. — Элайджа, да, я все помню... Мне жаль, что я просто не могу... — Думаю, все дело в зарабатываемых мною деньгах, — Элайджа поставил чашку на стол. Катерина хотела запротестовать, но мужчина одним жестом остановил ее. — Я тоже размышлял о нашей ситуации и решил, что нужно подать на развод. — Элайджа! — Нам обоим станет легче, Катерина. Элайджа вышел из-за стола, вполне уверенный в своем решении. Девушка встала перед ним, коснувшись ладонью его запястья. Мужчина резко дернул своей рукой и раздраженно глянув на свою жену, опустил взгляд в пол. — Я знаю, что причиняю тебе боль своим отсутствием, — Катерина старалась поймать на себе его взгляд и проникновенно смотрела на него. Элайджа сдался и поднял свой взор на жену. — Но я стала проводить время в барах и клубах, потому что тебя нет рядом большую часть суток. Да, ты предупреждал, говорил, а я думала, что справлюсь, потому что полюбила тебя. Мужчина слушал ее, напрягшись, вроде бы готовый отвернуться в любую секунду. Карие глаза девушки заблестели, как будто вот-вот готовые наполниться слезами. Катерина сдержала их, потому что никогда не любила плакать. Она старалась не показывать свою слабость. — И я люблю тебя до сих пор и готова к уступкам... Но и ты будь готов! — Катерина, ты говорила месяц назад тоже самое. И с чего вдруг ты вновь решилась? Девушка обернулась к стулу, где лежала ее сумочка. Элайджа хмуро наблюдал, как его жена трясущимися руками копается в ней, пытаясь что-то найти. Наконец, Катерина вынула из нее что-то небольшое, формой напоминающую тряпичную куклу. Когда девушка показала ее мужу, Элайджа раскрыл глаза и удивленно выдохнул. — Ты сшил ее для меня, помнишь? Когда я попросила подарить что-то, что нельзя купить. В руках Катерина действительно была тряпичная кукла. Криво нарисованные глаза, рот и губы, красное платьице в цветочек и растопыренные руки и ноги. Элайджа с грустной улыбкой вспомнил, как шил ее, искалывая пальцы иголкой, делая неряшливые стежки. Он посмотрел в лицо Катерина — она улыбалась, тоже вспоминая давние события их жизни. — Ты сохранила ее? — Элайджа не мог подумать, что теперешняя Катерина может бережно хранить «ненужные» вещи. — Конечно! Разве могу я выбросить дорогой мне подарок? Элайджа смягчился, будто бы сама кукла обладала тем же магическим действием, что и его жена. Катерина повернула игрушку к себе, нежно провела пальцами по ткани. — Я нашла ее в своей сумочке, когда искала косметичку. Оказывается, она была со мной все это время, — девушка улыбнулась и положила куклу на стол. Катерина провела рукой по подбородку Элайджи, а мужчина увернулся от прикосновения, хотя оно доставило ему легкую волну наслаждения. — Я поняла, что не могу тебя потерять. Элайджа, я люблю тебя! Даже на свадьбе я не была так уверена, как сейчас. Мужчина холодно смотрел на нее, не в силах отвернуться и уйти. Чарующее воздействие его жены приковывало Элайджу к месту. Катерина искренне смотрела на него, ловя каждое мелкое движение на лице мужа. — Ты мне не веришь? — Я уже не знаю, можно ли тебе доверять... — Да, я виновата перед тобой, я это осознаю. — Катерина потянулась к губам и прикоснулась к ним своими, мягко погружаясь в поцелуй. Элайджа стоял на месте, будто статуя изо льда, и не мог вырваться из чар девушки, которые с каждой секундой действовали сильнее. Внутри мужчины все содрогалось, словно случилось землетрясение. Огонь проник внутрь и наполнил его тело своим пламенем. Каждая клетка исполнялась жаром, и, словно ожив, Элайджа все же отпрянул. Мужчина прервал поцелуй, но не от того, что не желал его, а потому что понимал, что он все равно безнадежно погиб в объятиях жены и не нужно более это подтверждать. Катерина непонимающе вскинула брови и с обидой посмотрела на него, как всегда, выразительно. Элайджа ощутил, что снова попал под действие этой опьяняюще-огненной любви. Внутри него что-то снова всколыхнулось, и теперь он сам притянул к себе Катерину и подарил ей глубокий, страстный поцелуй. Ее огонь зажег в нем весь задор и затаенные вспышки страсти. Супруги оторвались друг от друга с трудом. — Предлагаю эти выходные провести вместе. Как насчет сходить в кино, а потом в бар? Или поехать куда-нибудь? — Катерина заметно приободрилась. Предложив тот или иной вариант, она дернула головой в бок, и ее кудряшки весело подпрыгнули. — Как пожелаешь. Но вот что делать с буднями? Ты же снова уйдешь в бар? — После такого твоего поцелуя?... — Катерина жеманно закатила глаза. — Ни за что и никогда. Уверенность жены в собственных словах придала новую силу в надежде мужчины, хотя горький привкус напомнил, что он снова потерян в чарах страстно-огненной Катерины Майклсон. Наверняка, Элайджа не осознавал, что сам обладал определенным воздействием на саму девушку, у которой внутри начинало сильно биться сердце, когда он смотрел на нее и нарочно холодно произносил слова. Ледяные осколки приводили ее в чувство, и Катерина вспоминала, как сильно провинилась. Отличительные стороны супругов действовали на них обоюдно.