Квиты

Политика, душевные терзания и суровый Всеотец))) Обновления будут не слишком часто, так как автор вернулся на работу( В этот раз сборы в Ванахейм не заняли много времени и не сопровождались трагичными событиями. В последний раз Сегун пришла в главный зал, на пиршество, которое устроили в честь ее отъезда. Все что-то говорили, поздравляли, советовали, но она была словно в тумане, охваченная воспоминаниями, не обращала внимания на происходящее. Именно на одном из таких мероприятий, после возвращения валькирий из Ванахейма всё началось, когда Локи подошел сам поздравить ее. Теперь Сегун сидела на его месте, рядом с Тором, недалеко от Сиф и остальных воинов, не притрагиваясь к еде. Вдруг раздался громкий хлопок, и посреди зала появилась слабая тень, проекция существа с маской на лице. -Всеотец, прошу аудиенции. Моментально повисла тишина, все уставились на непрошенного гостя. Один коротко кивнул цвергу, который поклонился и громко продолжил: -До нас дошли некоторые сомнительные слухи, что раса, обитающая на окраинах мира, читаури, собирает новую армию. И ведет их, - он еще раз поклонился, видимо, пытаясь подобрать подходящие слова, - асгардец, которого не должно быть в живых. Вздох изумления и недоверия пронесся по рядам асов. Один подался вперед и внимательно посмотрел на гостя. -И кто это может быть по этим слухам? -Локи, Всеотец, тот, который канул в небытие год назад, которого во всех девяти мирах считали погибшим. -Слухи это всего лишь домыслы и выдумки, где же доказательства? Цверг хмыкнул и достал из многочисленных складок одеяния тонкую золотую пластину и протянул Одину. Предмет плыл по воздуху, поблескивая в свете свечей, и сомнений уже не осталось: это была часть одеяния Локи. Поймав пластину, Всеотец повертел ее в руках. -Что еще говорят? -Говорят, что асгардец планирует захватить Мидгард при помощи читаури, и скоро уже прибудет туда. Цверги обеспокоены, не появится ли угрозы для нашего мира. Больше мне сказать нечего, Всеотец. – Поклонившись, он исчез с легким хлопком. Сегун сидела, заворожено глядя на пластину в руках у Одина, не веря своим ушам. Локи жив. Жив! Она вцепилась в край стола так сильно, что побелели костяшки пальцев. Тор, сидевший рядом, был в таком же состоянии и уже успел переломить надвое вилку и теперь рассеянно скручивал ее части. Всеотец поднялся из-за стола и направился к выходу, поддерживаемый под руку Фригг. Тор и Сегун переглянулись и последовали за ним, не обмолвившись ни словом, оба слишком потрясенные, чтобы признать такую новость. Смежная с главным залом комната освещалась лишь несколькими свечами, Один тяжело опустился в кресло, не выпуская из рук фрагмент одеяния сына. -Отец, если Локи уже в Мидгарде, позволь мне отправиться за ним. – Не выдержал Тор. Одинсон сам с трудом осознавал, что происходит, тяжело было поверить в то, что его брат жив. -Позови Хеймдалля. Быстро. Тор покорно кивнул и вышел из помещения. Фригг села напротив супруга и подозвала к себе валькирию и, когда та подошла, взяла ее за руку. Минуты тянулись невыносимо долго, Один молчал совершенно забыв о присутствии кого-то еще, не отрывая взгляда от предмета в своих руках. Сегун чувствовала, как ее начинает колотить мелкая дрожь, а дышать стало трудно. В голове билась только одна мысль: «Жив! Локи жив! Он в Мидгарде!». Это казалось и невероятным счастьем и кошмаром одновременно. Наконец явились Хеймдалль и Тор. Страж сохранял спокойствие, словно ничего и не произошло, Тор же был в полнейшей растерянности. -Скажи мне, Хеймдалль, давно ты обращал свой взор в Мидгард? Не видел ли ты там Локи? -Нет, Всеотец. Либо Локи действительно погиб, либо он искусно скрывается от меня. В последнее время в Мидгарде действительно происходят довольно странные события: смертные усердно изучают тессеракт. -Да, и это тоже не может не беспокоить, но сейчас важно другое. – Один протянул стражу предмет, который получил от цверга. Хеймдалль задумчиво повертел пластину в руках, не спеша с ответом. Тем временем Сегун пыталась успокоиться, еле сдерживаясь, чтобы не выхватить из рук Стража часть одеяния Локи. Тор подошел и предусмотрительно слегка сжал ее плечо, показывая, что стоит вести себя благоразумно в такой момент. -Хозяин этого предмета жив. – Коротко произнес Хеймдалль, протягивая пластину Фригг. Всеотец хранил спокойствие, граничащее с равнодушием, блуждая взглядом по дальней стене комнаты, расписанной фресками. -Отец, позволь … -Ты отправляешься в Мидгард, сын мой. Приведешь Локи, во что бы то ни стало. Отправь гонцов во все Девять миров, пусть разузнают по поводу читаури – действительно ли они собирают армию, и кто их ведет. -Да, Отец. – Тор поклонился и стремительно вышел из помещения, подзывая стражников. -Хеймдалль, я прошу тебя возглавить сборы асов – давно мы не выходили в битву. За всем этим стоит кто-то гораздо серьезней, армия читаури во главе с моим безумным сыном – не самое страшное, что нас ждет. – Страж, не проронив ни слова, скрылся за тяжелыми дверьми вслед за Тором. Валькирия после ухода громовержца почувствовала невыносимую пустоту, страх, что тот вернется ни с чем. -Сегун… - Голос Одина прервал ее невеселые мысли. Она с трудом подняла взгляд на Всеотца, ожидая худшего. Но он хранил молчание, словно раздумывая, что с ней делать. -Всеотец, позволь мне отправиться с Тором, я смогу убедить Локи вернуться в Асгард! – Она с мольбой посмотрела на Фригг, но королева не отрывала взгляда от золотой пластины, которую крепко сжимала в руках. -Нет. -Мне… Мне необходимо отправиться в Ванахейм, как и планировалось? -Нет. К ванам отправим другого посла, ты сейчас нужна здесь. В Мидгард ты тоже не попадешь – пока Радужный мост не восстановился полностью, Тора переправить туда будет сложно, а вас вдвоем – тем более. К тому же, я считаю, твое появление только усугубит положение Локи. Валькирия изумленно уставилась на Всеотца, позабыв о правилах, пытаясь понять, что он имел ввиду. -Думаешь, не появится ли у него больше поводов захватить Мидгард, чтобы вы вместе правили там? -Что? Но… Я не.. Всеотец, я никогда… - Сегун замолчала, не зная, что сказать. Даже мысль о том, что ее могли посчитать предателем, пусть даже и потенциальным, выбивала из колеи, оскорбляя своей бессмысленностью. -Я знаю. Ты на такое не способна, а вот Локи – с легкостью. Тут в девушке словно что-то сломалось, разрушилось под напором долго сдерживаемых чувств, и она подняла глаза на Одина, полная решимости. -Я прошу простить меня, Всеотец, за мою дерзость, но не слишком ли Вы придираетесь к нему, лишь потому, что он не «настоящий асгардец»? – Последние слова Сегун произнесла с нескрываемой горечью, ядом, которые своим холодом заставили Фригг поднять взгляд и посмотреть на валькирию. Королева, опередив Одина, грациозно подошла к Сегун и приобняла за плечи. -Прости. Прости за всё, что тебе пришлось пережить Никакие битвы, никакие сражения не сравнятся по жестокости, с которой ты столкнулась здесь, в нашем доме. Валькирия лишь усмехнулась и гордо покачала головой. -Нет. Нет. Я любила его. Люблю. Я была ему другом, единственным, быть может, я…. – Она замолчала, про себя подумав, что он был бы доволен ее блестящей актерской игрой. – Только в Асгарде, вдали от поля битвы, от смертей, от всего, что так воспевали мои сестры, все асы, я была счастлива. -Любой правитель позавидует твоей преданности ему. Я мог бы и не объяснять тебе ничего, но ты одна из лучших валькирий, ты близка моей семье, я дорожу тобой… Потому ты не понесешь наказания за свою дерзость. Ты останешься в Асгарде. Ты будешь частью наказания, как только Тор вернет его. Локи не страшны ни темницы, ни презрение агардцев. Но осознание того, что его любимую игрушку, его самое ценное сокровище отобрали у него снова… Пока он не исправится, разумеется. Я не выжил из ума, чтобы усугублять чужое безумие. Сегун выслушала приговор с опущенной головой, стараясь держаться достойно. Фригг молча вложила в ее холодную дрожащую ладонь золотую пластину и слегка сжала ее пальцы. -Да, Всеотец. – Валькирия поклонилась и покинула комнату, достойно приняв поражение, не позволяя никому увидеть ее слабости. -Ты слишком строг с ней. Впомни, сколько она сделала для Асгарда! И для твоего сына! Разве ты не помнишь, каким он был когда Сегун была рядом? Разве не она смогла отсрочить день, когда мы его потеряли? -Или спровоцировала? Фригг вглядывалась в лицо мудрого супруга, пытаясь найти хоть каплю человечности. -Ты никогда не думал, что было бы, не отправь ты Сегун тогда в Ванахейм? -Они бы поженились, и на несколько столетий он бы успокоился, упиваясь ее любовью. Но мы оба знаем, кто он такой. И я не про его происхождение, а про его сущность. Потом было бы хуже, ведь с опытом приходят знания. -Он наш сын! – Фригг не выдержала, прижав ладони к лицу, лишь бы скрыться от стального взгляда Одина. -Он преступник, и он будет наказан. – Произнес Всеотец, и стены дрогнули от его мощного голоса. – Если не раскается, если не признает безумие своих поступков. Он покинул комнату вслед за остальными, даже не взглянув на супругу. Непривычно холодный и сильный ветер дергал за плащи немногочисленных асгардцев, собравшихся у начала Радужного моста. Тор рассеянно крутил в руках молот, собираясь с мыслями. Несколько стражников, Один, Фригг, «Трое воинов», Сиф и Сегун, стоявшая невдалеке, смотря вверх, на далекие звезды. Под кольчугой и рубашкой на шее висела та изогнутая золотая пластинка, теперь принявшая тепло ее тела. В мыслях была какая-то поразительная пустота и легкость. Локи жив, и это главное. А остальные проблемы они решат после. Тор прощался с друзьями, принял материнские объятья и последние наставления, выслушивал последние наставления Одина, посматривая на Сегун. За последний год они сблизились, переживая общую утрату, потому что любили Локи сильнее всех. Лучше будет сказать, что они единственные, кто всей душой любил его, и кого любил, в своей особой манере, бог обмана. Громовержец подошел к валькирии и легонько тронул ее за плечо. Она обернулась, и Тор заметил в ее глазах непрошенные слезы. Сегун улыбнулась собственной слабости и быстро смахнула влагу с ресниц. -Наверно, год назад ты наблюдал похожую картину… Те же слезы, то же разбитое сердце, проблемы в Мидгарде. -Я клянусь тебе, я приведу его, целым и невредимым. И мы докажем моему отцу, что Локи стерпел достаточно наказания. -Очень на это надеюсь. – Она обняла его и поцеловала в лоб, привстав на носочки. – Береги себя. Тебе еще царем быть, как-никак. Широкоплечая фигура Тора растворялась во все усиливавшемся сиянии Радужного моста, пока наконец не исчезла после яркой вспышки. Сиф обняла подругу, словно спрятавшись от всего остального мира, Сегун же с надеждой смотрела в агатовую глубину Космоса, пытаясь не обращать внимания на плохое предчувствие, которое трепетало на задворках сознания. Каким бы безумным, околдованным чужой магией он не был, она его спасет.