Четыре. Навсегда.

      В дверь постучали.       - Войдите, - крикнул я, надевая рубашку.       - Тобиас, привет! – поздоровалась со мной мать через порог. Я находился в спальне. – Я не одна!       - А пораньше не могла предупредить? – возмущённо крикнул я, выходя ей на встречу.       - Прости, сын, - чмокнула она меня в щёку. – Знакомься. Это Алисия, дочка моей подруги. Урождённая…       - Это не важно, - перебил я мать. – Приятно познакомиться, - сказал я, куда-то за спину Эвелин, потому что девушка отчаянно там пряталась, вешая куртку на крючок.       - И мне, - наконец повернулась она ко мне лицом.       На её щеках был румянец от мороза, а на чёлке лежали снежинки. Она смотрела на меня с улыбкой. Слишком долго для первого взгляда.       Я понял, что не застегнул рубашку.       - Проходите, - сказал я, отворачиваясь и спешно застёгиваясь на все пуговицы.       Судя по выражению лица Эвелин, она осталась довольна моей реакцией.       - Алисия работает в Городской Лаборатории. Занимается изучением душевных болезней.       - Вот как? – с интересом спросил я. Надо было поддержать беседу.       - Да. Это весьма интересная работа, - сказала Алисия, помогая моей матери раскладывать продукты в холодильник. Я присел за стол.       - Психиатрические исследования проводятся в нашей лаборатории уже не первый год, - продолжила девушка. – К сожалению, это пока мало изученная область, но мы стараемся сделать всё возможное, чтоб побольше узнать об этом.       - Мой друг Метью тоже занимается такими исследованиями, - сказал я. – Ты с ним не знакома?       - К сожалению, нет, - села Алисия напротив меня. – Никого не знаю по имени Метью.       Она улыбнулась мне.       - Мама, как тебе живётся на новом месте? – решил я сменить тему.       - Не плохо, - пожала она плечами. – Немного скучновато, но я привыкну.       - Соседи хорошие? – продолжал я, упорно не смотря на Алисию.       - Прямо напротив – семья из бывшего Отречения, - Эвелин села рядом с ней. - Чуть правей – одинокий урождённый лихач, впоследствии бесфракционник. Я видела его раньше, лет пять назад. Бедняга так и не женился после смерти супруги.       - А что с работой? Не искала ещё?       - Кое-что приглядела… Тобиас, хватит обо мне. Ты лучше вон с Алисией поговори, а пока ужин приготовлю.       Я многозначительно посмотрел на мать. В правом виску за пульсировало от негодования. Неужели Эвелин опять решила меня с кем-нибудь свести?       Мы общались с девушкой на посторонние темы, не касающиеся личной жизни и друзей. В основном про погоду, фракции и работу. Она расспрашивала у меня про Джоанну и я отвечал всё, что можно было рассказать. Не выдавая ничего лишнего. Девушка заметила мою скрытность. Попыталась «случайно» положить свою руку на мою. Я плавно убрал её. Улыбка не сходила с лица Алисии. Она старалась мило разговаривать, не сильно умничать (насколько это может урождённый эрудит). Я же сидел и отсчитывал время до конца беседы. Скоро же она должна закончиться?       Мы поужинали. Все вместе. Мать пыталась шутить, Алисия усилено смеялась. Я же выдавливал из себя улыбку. И что она хотела получить от этого вечера? Я ей триста раз уже объяснял, что когда придёт время, я найду себе девушку. Сейчас ещё слишком рано. Я не готов. Мать всегда кивала на это и спустя какое-то время опять приводила ко мне очередную кандидатку. По-другому я их назвать не могу. Только кандидатку на что? На пост жены помощника лидера города? Да, весьма успешного и многообещающего, но… Или на роль возлюбленной одного из известного лихача? Неужели эти девушки не понимают, что мне не нужна пассия. И, как бы ни любила меня мать, ей не стоит лезть в мою личную жизнь. А за те полгода, что она жила у меня, ей это удалось с десяток раз. И откуда она берёт этих девушек?       - Спасибо мама. Всё было очень вкусно, - поблагодарил я её.       - Не за что, сын, - улыбнулась она, погладив меня по руке. – Алисия, тебе понравилось?       - Эвелин, всё было великолепно! – ответила девушка.       - Спасибо, милая.       - Что ж, - начал я. Пора заканчивать этот вечер. – Было очень приятно познакомиться, Алисия.       Я встал из-за стола. Девушка тоже. Я пожал ей руку.       - И мне, Тобиас.       - Ты не против, если мы с Алисией ещё как-нибудь к тебе заглянем? – спросила меня Эвелин с надеждой.       - Как только у меня появиться свободный вечер, я непременно сообщу вам об этом, - я посмотрел на мать таким взглядом, что она всё поняла и тяжело вздохнула.       Девушка, видимо, тоже обо всём догадалась.       - Эвелин, я подожду тебя на улице, - сказала она, и я проводил её до двери.       - Мама, что ты делаешь? – спросил я тут же. – Тебе ещё не надоело?       - Нет, Тобиас. Я за тебя переживаю.       - Не надо за меня переживать. Я сам справлюсь.       - Тебе двадцать один. Во времена фракций ты бы давно уже был помолвлен.       - Да, с Трис.       Мать посмотрела на меня. В её глазах была боль. Любит она меня.       - Прости, Тобиас. Этого больше не повторится, - сказала она, обнимая меня.       - Я надеюсь, - обнял я её в ответ.       - Мам, пока ты не ушла… - я колебался. Стоит ли начинать с ней этот разговор.       - Я слушаю, - посмотрела она на меня.       - Ты… ничего не слышала про волнения в поселении ГП? – я всё же решился.       - Слышала. Мать Алисии одна из добровольцев, что возят им еду и одежду.       - Вот только не надо делать из них бесфракционников, - недовольно сказал я. – Они сами не пожелали присоединиться к нам. Их ни кто не выгонял.       - Верно, - кивнула Эвелин. – Но они тоже люди и желают жить в нормальных условиях.       - Уж не поддерживаешь ли ты их?       - Может быть, в какой-то степени… я их понимаю.       Я посмотрел на неё ошарашенными глазами. Неужели моя мать взялась за старое и решила возглавить новое сопротивление?       - Но это не значит, что поддерживаю, - внимательно она на меня посмотрела, ища поддержки. Я не знал как себя вести.       - Тобиас, ты должен мне верить, - взяла она меня за руку.       - Да, но меня совсем не устраивает, что ты разделяешь их «горе», которого нет. Мама, они могут быть опасны.       - Они всего лишь запутавшиеся люди…       - Которые способны развязать ещё одну войну из-за своих предрассудков, - перебил я её.       - Вовсе нет. Они просто ищут поддержки.       - Набегами на Округу? Скупая там всё продовольствие и толкая оружие с россказнями про грядущую войну? – я начал заводиться.       Моя мать не может. Просто не может взять и испортить всё в один миг.       - Окруженцы преувеличивают, - отмахнулась она. – Хотят тем самым добиться скорейшего переселения в город. Ведь их столько много, что работники недвижимости не справляются с их наплывом. Разве Кристина тебе не рассказывала?       Я с шумом выдохнул. В словах матери был смысл.       - Поэтому, Тобиас, я тебя прошу. Не лезь в очередную авантюру. Поселенцы очень агрессивные люди. Ты и сам это прекрасно знаешь. Не подвергай себя опасности, - она заглянула мне в глаза. – Обещаешь?       Я ничего не ответил. Поцеловал мать в щёку и сказал:       - До свидания, мам.       Она раздосадовано на меня посмотрела, но спорить не стала. Быстро надела куртку и вышла.       Поселенцы, окруженцы, большие лабораторные шишки… Всё смешалось у меня в голове. Слишком многое произошло за последние три дня. Мой погром лихачества, кажется, был целую вечность назад. А я так до сих пор и не выяснил, почему. Конечно, у меня была теория, что после того, как мне приснилась Трис… приснилась. Я решил напиться, что и сделал. А потом мне захотелось набедокурить. Унять свою злость на этот мир. И я не нашёл ничего лучше, чем разгромить то, что связывает меня с ней. Мне до сих пор кажется это неплохой идеей. Правда, легче от этого не стало.       А сегодня ночью всё повторилось. Я опять увидел Трис. Она почему-то спорила со мной. Только не помню о чём. Но я помню её прикосновения и обвинения в мой адрес. Быть может, где-то в другом мире она жива. И там есть я. Но мы поссорились и теперь отчаянно пытаемся помириться. Знать бы, чем это всё закончится…       Трис, ты только ко мне приходи…       Пока это не стало похоже на безумие.       Пока моя жизнь не наладилась. Ты мне нужна.       Но я так и не выяснил, откуда появилась птица у меня на ключице. И кто её сделал.       Наступили выходные. Рабочая неделя пролетела незаметно. Джоанна была вечно в отъездах, и мне было свободней работать. Никто не дёргал из кабинета. У Джоанны есть привычка – разговаривать с глазу на глаз. Телефонную связь она недолюбливает. Говорит, так увеличивается вероятность того, что нас могут подслушать. Я с этим согласен. Однако надоедает бесконца бегать с этажа на этаж. Пусть даже и на лифте. Работы от этого не уменьшается, а время теряется. Я привык работать продуктивно. В конце концов мы людям помогаем, а не личные проблемы решаем. Знать бы, куда отлучается Джоанна.       Сегодня нам предстоял Совет. Вчера я предупредил Калеба. Тот обязался передать всё Каре и Метью. Зик уже был знаком с нашим планом, а Амара и Шону проинформировала Кристина. Сегодня всё начнётся.       Всю неделю мы собирали необходимую информацию о новых сыворотках, веществах, о возможном новом Бюро и волнениях переселенцев. Мне не терпелось всё поскорее обсудить. Кристина должна была аккуратно расспросить окруженцев, а Калеб получить нужный уровень доступа. Надеюсь, ему удалось это сделать. И он никому не проболтался.       С Кристиной мы не виделись всю неделю. Это было очень странно. Потому что за три года мы не расставались с ней больше, чем на пару дней. Меня это немного расстраивало. Надеюсь, Кристина не держит на меня зла за мою слабость.       В дверь постучали. Наверное, это был Зик. Только он может прийти в такую рань. Я совсем недавно вернулся с пробежки и только что вылез из душа. Из одежды на мне было только полотенце. Я был уверен, что это Зик. Поэтому, не спрашивая, кто, я открыл дверь. Увидев на пороге Кристину, я пожалел, что не оделся. При виде меня она застыла на месте. Глаза её округлились от изумления, а губы сложились в трубочку. Она присвистнула.       - Кристина… - только и смог произнести я. Щёки налились краской. Я был смущён. Стащил с крючка первое, что попало мне под руку, и накинул на себя. Это оказалось ещё одно полотенце, только с кухни. Оно было маленьким и прикрывало лишь половину спины.       - Четыре, ты конечно красавчик и можешь держать меня на пороге и дальше, если не собираешься одеваться. Только принеси что-нибудь поесть. Я не завтракала, - чёртики в её глазах так и бегали.       - Проходи, конечно, - нервно улыбнулся я, бросил кухонное полотенце и развернулся, чтобы побежать в комнату одеться.       - Лихачи всемогущие!.. – услышал я возглас Кристины.       Я резко остановился. Она увидела мою татуировку на спине.       - Вот это да! – заворожено смотрела она.       Я увидел краем глаза, что она тихонько подошла ко мне.       - Можно потрогать? – подняла она руку вверх.       Я кивнул. Она прикоснулась к моей спине. Тихонько провела вниз по позвоночнику, прикасаясь к каждой татуировке. Я закрыл глаза. По коже пробежали мурашки. В голове всплыло очень тёплое воспоминание. Я больше не слушал, что говорила Кристина. Перед глазами была только Трис.       - Но, почему все? – откуда-то из пустоты донёсся голос Кристины.       - Потому что я хочу быть храбрым и самоотверженным, умным, добрым и честным, - ответил я не своим голосом, а голосом из прошлого.       Кристина ничего не сказала. Словно во сне я повернулся к ней лицом. Она беззвучно ахнула, закрыв рот одной рукой. Другой – прикоснулась к моей птице. Я выдохнул.       - Когда ты успел? – спросила она. – Я всегда знала про твою татуировку на спине. Но… Птица? Ты же… всегда говорил, что не набьёшь это тату. Почему? Почему именно сейчас?..       Я недоумевал так же, как она. Кристина провела рукой вниз по моей груди и остановилась на животе. Врятли она соображает, что делает. В прочем, как и я.       Я наклонился к ней и поцеловал. Она ответила, и её рука заскользила по моей спине. Я обнял её за талию и прервал поцелуй. В глазах помутилось. Я не видел Кристину. Я видел Трис. Какую-то секунду, но я её видел. Слишком похожа была ситуация. Слишком нежная оказалась Кристина. Она смотрела мне в глаза и не понимала происходящего. А я пытался понять себя. Я ещё раз наклонился и ещё раз поцеловал её. Теперь уже чётко осознавая, что это Кристина. Она замерла в нерешительности. Она не знала, как себя дальше вести.       Мы стояли и целовались. Каждый находился в своих мыслях. Телом мы были вместе, но душой далеко друг от друга. Слишком долго мы терпели напряжение между нами. Надо было что-то решать. Спасибо случаю, что помог нам.       Но решением это не назовёшь. Один поцелуй ничего не значит. Тем более, поцелуй без души. Просто физическое прикосновение, чтоб проверить, возникнет что-то большее или нет. Я знаю, что Кристина думает о другом. Но мои мысли не позволяют мне того же. В какой-то миг я понял, что это единственный способ проверить, смогу ли я быть с Кристиной. Когда она рядом, мне хочется её обнять. А когда она далеко, хочется, чтоб была ещё дальше. Это очень странное чувство. Как будто разрываешься на две части. Бежишь и ударяешься о стену, рассыпаясь вдребезги. Не можешь собрать свои мысли и чувства в кучу. В стройную и логичную кучу. Где душа не отделяется от тела, а живёт с ним в гармонии.       Последний раз я испытывал это, когда целовал Трис. Когда мы находились вдвоём в том комнатушке в Бюро. Когда кроме нас никого больше не существовало. Сейчас… я чётко осознавал, что есть Кристина. Есть поцелуй, но нет меня рядом. Я с Трис. Я всегда буду рядом с ней.       Наверное, это моё безумие. И кто-нибудь его разрешит. Но это будет не Кристина. Точно не она.       Я отстранился. Здравомыслие снова вернулось ко мне. Посмотрел на Кристину. Она смотрела на меня с ожиданием. Я виновато опустил голову. Она всё поняла. Провела рукой по моей щеке.       - Всё в порядке, - сказала она с горечью в голосе. – На другое я и не рассчитывала.       - Прости, - сказал я и порывисто её обнял.       Щекой она прижалась к моей груди, и я почувствовал её слёзы. И мне стало очень больно от того, что я не могу её полюбить.