Четыре. Навсегда.

      Как же ноет всё тело. Голова раскалывается. Во рту неприятное послевкусие. От чего ещё больше воротит. Мышцы задеревенели. А перед глазами туман. И где я вообще? Всё в порядке. Это моя комната. Хорошо. Тогда другой вопрос. Что было вчера вечером? Да и ночью… Ничего не помню. Кажется, у Амара был день рождения. Нет. Нет-нет. Он родился в феврале. А сейчас декабрь. Декабрь… А сколько времени? И какой сегодня день? Так, стоп. Тобиас, ты не до такой степени напился вчера, чтоб не помнить какой сегодня день. Суббота. Правильно. Второе декабря. День рождения Кристины. Нет. Его мы отмечали совсем недавно. И почему у кого-то должен быть день рождения? Может, ты просто решил напиться. И откуда синяки и порезы на костяшках? Отлично. Влез в драку. Сколько ты уже не дрался с живым противником? Три года? И чего полез сейчас… Ничего не помню. Туман. Надо завязывать с выпивкой. Хотя, я не так часто и пью. Когда Кристина зовёт с собой. Кристина… Что-то слишком много её сегодня утром у меня в голове. Надо бы её разыскать. Она должна мне всё рассказать.       Интересно, во сколько я вчера вернулся? Джулиан, поди, уже спал вовсю. Надеюсь, я не его разукрасил. Надо будет проверить. Потом. Сейчас мне нужно разыскать Кристину.       Я медленно встал с кровати и понял, что даже не разделся вчера. Уснул прямо в обуви. Провёл руками по лицу. На щеке почему-то защипало. Что там? Порез? Подхожу к зеркалу. И правда. Красивый такой. Тянется через всю скулу. Ровный, словно кто-то его нарисовал. И откуда он?       Слишком много вопросов за одно утро.       Надо бы сходить в душ. Освежиться.       Я достаю из шкафа чистую одежду, беру полотенце. Выхожу из комнаты и вижу спящего Джулиана у меня на диване. Лицо его чистое. Что ж. Значит, это был не он моим противником. Это радует.       Захожу в ванную комнату и включаю воду. Снимаю вчерашнюю футболку и вижу у себя на ключице новую татуировку. Птицу. Крылья её распахнуты, словно она летит. Птица очень аккуратная, без лишних перьев. Чёрная. Такая же птица, как была у Трис.       Я стою в полном изумлении и разглядываю её. Прикасаюсь пальцем, пытаясь поверить в увиденное. Провожу по птице сильнее, воображая, что она за движется и улетит. Туда, где ей самое место. Не у меня на теле. Но птица неподвижна. Ещё мину я стою и смотрю на своё отражение. И в растерянных чувствах залезаю под холодный душ. По телу пробегают мурашки и я облегчённо вздыхаю. Головная боль начинает отступать и туман перед глазами рассеивается.       Что же было вчера? В здравом уме я бы ни за что не решился бы на такую татуировку. Носить на себе напоминание о той, которая тебя… нет, не бросила. А пожертвовала ради спасения. Тобиас, не забывай это. Она тебя не бросала. И точка.       - Тобиас, это ты? – услышал я голос Джулиана.       - Да. Всё в порядке! – ответил я, одеваясь.       - Как закончишь, я тебя жду. Разговор есть.       -То есть как? Я просто собрался посреди ночи и ушёл куда-то? – недоумевал я.       Джулиан сидел напротив меня на диване и пил крепкий чай. В меня же пока ничего не лезло.       - Да, так и есть. Вчера ты поздно пришёл домой. Может, кофе? – предложил он, но я отрицательно помотал головой.       - Так вот, - продолжил он. Иногда меня раздражала его манера – заканчивать свою мысль с длинными паузами. Вот сейчас особенно. – Ты пришёл. Сказал, что безумно устал. Попросил тебя не беспокоить и закрылся в своей комнате. Спустя час тебя как ветром сдуло.       - А ты не спрашивал меня, куда я направился?       - А ты ничего не помнишь? – с улыбкой спросил он меня.       - Если бы помнил, я бы тут сейчас не сидел.       - Может быть, бутерброд? Ты ничего не ел… - опять поинтересовался Джулиан, но я многозначительно на него посмотрел и тот умолк.       - Значит, ты не знаешь, куда я уходил… А во сколько вернулся, помнишь?       - Такое разве забудешь! Тебя притащили в беспамятстве около четырёх утра. Ты брыкался, размахивал кулаками, ударился об дверной косяк…       Так вот откуда у меня синяки на костяшках. Хорошо, что хоть ни с человеком подрался. Дверь переживёт. Мда… У меня ещё есть мужество шутить.       - …заехал Зику по лицу…       «А, нет. Всё-таки кто-то пострадал, - ухмыльнулся я про себя».       - …разбил ему нос, - продолжал Джулиан. – Чуть не сломал руку Кристине, пока та тебя вносила в комнату…       Так вот откуда порез на щеке. Наверное, это от её ногтей. Надо будет извиниться.       - …потом ты заявил, что знать никого не хочешь. Попытался ударить меня, но промахнулся. В итоге мы оставили тебя на кровати, и ты мгновенно уснул, - закончил он будничным тоном, попивая чай. Словно это было обычным делом, с которым он сталкивается каждый день.       Я же сидел и сгорал от стыда. Я ведь никогда так не напивался. Никогда! Сколько же я дров наломал за эту ночь? Кто-нибудь ещё пострадал? Надеюсь, хоть до оружия руки не дошли. Очень надеюсь. Но, с другой стороны, в живых людей я бы точно не стал стрелять, разве что… Нет. Это всё моя фантазия. По утрам она у меня особо бурно развивается, как оказалось.       А где же моя мать? Она не ночевала дома?       - Джулиан, ты маму мою не видел? – спросил я тут же.       - Вчера вечером. Ты помогал ей переезжать. Ты и этого не помнишь?       Я нахмурился. Потёр переносицу. Кристина должна была вчера найти жильё для моей матери. И, видимо, нашла. Да. Да, я помню это. Мы перевезли вещи Эвелин в новую квартиру и отправились отмечать это событие. Новоселье. Значит, мама живёт теперь отдельно от меня. Это немного облегчает задачу и уменьшает чувство вины. Хотя бы перед матерью я не виноват. И она не видела меня в таком состоянии. Если, конечно, Джулиан не преувеличивает.       - Может, всё-таки, кофе? В холодильнике осталась вчерашняя лазанья. Давай разогрею? – не унимался Джулиан.       - Нет. Спасибо, - сказал я и резко встал с кресла.       Я вдохнул морозный воздух. Слегка поёжился и посмотрел на реку. Всё-таки я выбрал прекрасное место. Здесь не многолюдно и вид очень красивый из окна. Я доволен. И до работы не слишком далеко. Трис бы здесь понравилось.       При мысли о ней, я машинально прикоснулся к новой татуировке. И даже сквозь тёплую куртку я почувствовал обжигающее тепло. Словно она до меня дотронулась. Интересно, теперь я буду чаще её вспоминать?       Я завёл свой старенький пикап и отправился к Кристине. Не спеша, разглядывая по пути сонный город. Прохожих было мало. Субботним утром все предпочитали поспать. Старый Эрни – добродушный дедуля из бывшего Дружелюбия – уже открывал свою лавочку с цветами. С отходом от фракций всё стало совсем по-другому. Раньше всю одежду, еду и прочие предметы первой необходимости можно было приобрести на общих складах в определённые дни. Теперь же… мы узнали, что такое деньги. Скажу откровенно, было очень непривычно, когда ты взамен на тёплую кофту или гамбургер отдаёшь бумажки. Поначалу люди часто забывали про них. Впрочем, как и я сам. Казалось глупым, расплачиваться чем-то ненужным. Исчезли все склады. Теперь это были частные предприятия по производству всего, чего необходимо для жизни. Стали появляться наёмные работки. Бывший эрудит мог спокойно поступить на службу в полицию, пройдя необходимую подготовку у Джорджа. Его это слегка бесило. Одно дело обучать бывшего лихача новым навыкам и вдалбливать законы полиции, другое – с нуля обучить эрудита или дружелюбного, которые оружие в руках ни разу не держали. Но, он справлялся. Амар был им доволен.       Я подъезжал к дому Кристины. Хэнкок-билдинг возвышался надо мной. Я остановился на парковке возле дома и вошёл внутрь. Лифт работал. Я поднялся на сорок шестой этаж. И охота ей жить так высоко? Главное, не смотреть в окна.       Что же я ей скажу? Надо сначала извиниться. С порога. В лоб. Без предисловий.       Ещё немного я помялся возле двери и постучал. Кристина открыла не сразу. И я понял почему, увидев её. На лице под глазом красовался здоровенный фингал. Какого-то бурого оттенка. По взгляду Кристины я понял, что она не удивлена меня видеть в столь ранний час. Она пригласила войти.       - Очнулся? – зло спросила она, садясь в глубокое зелёное кресло.       - Кристина, прости меня… Это же я сделал? – указал я пальцем на собственный глаз.       Она хмуро на меня посмотрела:       - Какого чёрта ты так напился вчера? – рявкнула она.       - Я и сам не знаю… - виновато опускаю голову.       - Четыре, смотри мне в глаза. И перестань строить из себя жертву.       - Кристина, я…       - И перестань оправдываться. Я и сама вижу, что ты виноват. Так что не усугубляй ситуацию. Мне надоело вытаскивать твою задницу из пьяных передряг, - выпалила она, глядя мне в глаза. Её белки налились алым цветом, что ещё больше оттеняло фингал.       - Я ничего не помню.       - Прекрасно! Напился до чёртиков, что аж память отшибло. Великолепно! Небось пришёл сюда, чтоб я тебе всё рассказала, - скрестила она руки на груди.       - Да, я хочу, чтоб ты мне всё рассказала, - присел я рядом с ней на корточки.       Она не смотрела на меня.       - Разгромил всё лихачество!..       - Что, прости? – такого поворота события я совсем не ожидал.       - Что слышал, - она повернулась в мою сторону. – Пробрался в наш бывший лагерь и устроил там погром. Я даже представить не могла, что один человек может настолько качественно всё разрушить.       - Ни кто не пострадал? – испугался я.       - Кроме меня и Зика, никто, - после небольшой паузы она добавила, - Про Зика хоть помнишь?       - Мне Джулиан только что рассказал, - спешно ответил я.       - Зачем ты вообще туда полез?       - Я не знаю. Я не помню! – в висках запульсировало. – Я думал, ты мне всё объяснишь.       - А что тут объяснять? – встала она с кресла и начала ходить по комнате взад-вперёд. Это ещё больше меня нервировало. – Ночью мне звонит Зик и горячо описывает, что ты сейчас в бывшем лагере всё крушишь. Словно озверел! Разнёс половину бывшей диспетчерской, сломал оборудование в комнате, где проверяли пейзаж страха, разбросал все ножи по полу. И ещё много чего. Естественно я сорвалась с места и побежала тебя вытаскивать от туда. Зик тоже подоспел во время. Найти тебя оказалось проще простого…       - Яма… - выдохнул я, закрывая глаза.       - Именно. Она самая. Ты лупасил по манекену с такой силой, что если бы это был живой человек, он бы ни за что не выжил, - она замолчала. Я открыл глаза и посмотрел на неё. Она была напугана.       - Четыре, - продолжила она, - знаешь, что меня больше всего расстроило? – она посмотрела прямо мне в глаза. И мне стало страшно. – Что никто больше не может тебя удержать. Огородить от эмоций. Что ты настолько закрылся, закупорился в себе, пытаясь подавить злобу, что она вырвалась наружу.       Я молчал. Всё ведь было не так. Нет так! Я жил полной жизнью. Работал, встречался с друзьями, веселился. На сколько это было возможно. И ни с кем не выяснял отношения на кулаках, не брал в руки оружие. Я стал примерным сыном. Полюбил мать. У меня хорошие отношения с соседом. В конце концов, Джоанна назначила меня своим помощником! А она бы ни за что не связалась бы с агрессивным человеком, способным на то, что я натворил сегодня ночью. Ну не может быть всё так плохо, как описывает это Кристина. И Джулиан. Не может.       - Ладно, Четыре, - тяжело вздохнула она и её взгляд переменился. Она с сочувствием на меня посмотрела. – Я тебя прощаю. Но это было в последний раз. Договорились? – требовательно спросила она.       Я лишь только кивнул. Она облегчённо улыбнулась, подошла ко мне и обняла. Поцеловала в щёку, коснувшись рукой моей шеи. Я с шумом выдохнул. Она отстранилась от меня. Я взял её за плечи и крепко прижал к себе. Её голова оказалась у меня под подбородком. Я поцеловал её в макушки и сказал. Тихо, чтоб только она меня услышала, будь мы не одни в этой комнате.       - Это было в последний раз.