В то время, когда я падаю

Чьи-то холодные пальцы сомкнулись на моей шее, отчего дышать стало невозможно. Горло сдавило, и я начала задыхаться от нехватки воздуха. Я почувствовала, что на глазах выступили слезы. Подавив желание закричать, я сильно закашлялась. Это был ужасный рваный, сухой, раздирающий когтями горло кашель, от которого я и проснулась. Сначала мне показалось, что это из-за сна, но стоило мне откашляться, как я ощутила неприятное саднящее и ноющее состояние моего горла. Заболеть в первую учебную неделю - в этом вся я, это именно то, что у меня получается лучше всего. Браво, Кейт! Дверь в моей комнате отворилась и вошла мама. -Доченька, с тобой все хорошо? - она с крайне озабоченным выражением лица коснулась губами моего лба. - Кейт, ты горишь! Мама принесла мне градусник, и когда я измерила температуру, ее чуть удар не хватил. 38.4°! Меня заставили выпить жаропонижающее, от которого я быстро уснула.    Когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Я села на кровати, отчего мою голову пронзила резкая боль. -Проснулась, наконец, - от неожиданности я вздрогнула, но, когда поняла, кому принадлежит голос, только улыбнулась. -Привет, Джон, - я сказала это шепотом. Видимо, на большее мой голос не был способен. - Как ты здесь оказался? -Я звонил тебе, но ты не отвечала. Тогда я позвонил Эллисон, она сказала, что тоже звонила тебе, но также не получила ответа. Тогда она позвонила твоим родителям, а затем сообщила мне, что ты заболела. Я приехал сразу же. Твои родители очень мило меня приняли, даже твой брат одарил меня улыбкой. -Значит, ты понравился и моим родителям, и моему брату. -Кейт, тебе надо поесть. Когда ты ела последний раз? -По-моему, вчера днем. Джон, я не буду есть! - как можно есть при болезни?! -Это не обсуждается. Ты сейчас встанешь, умоешься, а я в это время попрошу миссис Кастред разогреть тебе еду.      Джон сердито посмотрел на меня , отчего я решила не спорить. Я умылась, почистила зубы и переоделась. Когда я пришла на кухню, Джон отодвинул мне стул и поставил передо мной тарелку со спагетти с сыром. Я смогла съесть только четверть тарелки. -Кейт, не вынуждай меня кормить тебя, - несмотря на то, что он сказал это серьезным тоном, на его лице появилась улыбка. -Джон, я больше не хочу. -Что ж, ты сама напросилась, - он взял вилку и накрутил на нее спагетти, - открывай рот. -Ты серьезно? Нет, нет. -Совершенно серьезно. Думаешь, ты первая, кого приходится заставлять есть? - от этих слов меня как током ударило. Я вскочила и убежала в свою комнату. Значит, все это он делал много раз с другими девушками? Спасал их, потом кормил с ложечки...а потом? Затаскивал в постель?      Я легла в кровать, зарылась в одеяло и хотела уснуть, но предательские слезы градом покатились из глаз. Дверь отворилась, и я услышала шаги. Джон лег рядом со мной и обнял меня. -Уходи, - прохрипела я как можно громче. -Я уйду только тогда, когда все объясню. -Что объяснишь? Что у тебя есть девушка, которую ты кормишь с ложечки? -У меня нет девушки, Кейт. Но у меня есть младшая сестра, которую я каждый день на протяжении года заставлял есть. В этот момент я поняла, что я полная дура. Развернувшись, я уткнулась носом в его свитер. -Прости, прости, Джон. -Ты не знала, поэтому в этом нет твоей вины. Я должен был сказать это по-другому, не двусмысленно, - он погладил меня по голове. -Сколько ей?   -Сейчас 16. Когда она отказывалась есть, ей было 14. Ее зовут Джен. Джон и Джен. Так зовут и наших родителей, - я не видела его лица, но по голосу было слышно, что он улыбается. -Почему она отказывалась есть? - в 14 лет многие девочки хотят похудеть, но разные бывают ситуации. -Понимаешь, Кейт.. Эта страница моей жизни самая ужасная. Дело в том, что мы всегда с Джен были очень близки. Все радости и печали мы делили поровну. Наша семья всегда была полна счастья и любви. До одного момента, который сломал нашу счастливую жизнь в один миг. Однажды Джен изменилась. Просто ушла в гости к подруге, а когда вернулась, заперлась в своей комнате и никого не впускала. Было слышно, как она плачет. Неделю она отказывалась выходить. Мы не понимали, что происходит. Сначала позвонили ее подруге, но та сказала, что Джен ушла от нее в хорошем настроении. Когда мне с огромным трудом удалось уговорить ее открыть дверь, я поразился. Моя сестра изменилась до неузнаваемости. Глаза были опухшие, щеки впалые, одежда висела на ней мешком. Я понимал, если спрошу у нее, что произошло, она не ответит. Но я рискнул. Джен села в угол и долгое время молчала. Внезапно она заговорила и рассказала, что когда она вышла от подруги, на улице уже было темно и малолюдно. Она почти подошла к дому, оставалось идти каких-то три минуты, - его голос сорвался. Джон глубоко вздохнул и продолжил, - ее схватили за руку и зажали рот. Потащили к какому-то старому дому, которых в нашем квартале очень много. Ее не слышал никто, а бесполезные попытки вырваться были тщетны. Ей никто не помог. Никто не спас. Этот... урод изнасиловал ее и оставил там. Я убедил сестру рассказать все отцу. Его искали, но одного фоторобота было слишком мало. Джен замкнулась в себе, отказывалась от еды. Тогда я начал возвращать ее к жизни. Кормил, как маленькую девочку, с ложки, вытаскивал на прогулки. Три месяца она была темнее тучи. Мое солнце погасло, и я боялся, что это навсегда. Несмотря на то, что мне удавалось впихнуть в неё немного еды, она сильно исхудала. Но потом Джен начала приходить в себя, даже стала улыбаться, однако я все равно слышал, как она плачет по ночам. Я ничего не мог поделать, у меня опускались руки. Только спустя год я увидел в ее глазах прежний огонек, который всегда согревал окружающих. Сейчас она полностью восстановилась, но все равно иногда Джен погружается в себя. Джон закончил рассказ и поцеловал меня в макушку. Я была поражена до глубины души. Несколько минут мы лежали в тишине, но меня вновь задушил кашель. Джон принес мне травяной настой, и когда я выпила его, моему горлу стало гораздо легче.      Мы просто сидели рядом и держались за руки. Джон и я растворились в окружающей нас темноте и тишине. Не важно в каких мы отношениях. С этим человеком мне спокойно, тепло и комфортно. Он может быть другом, братом или просто одногруппником. Но я не позволю себе потерять его. Слишком велика цена потери.      Кажется, я могла просидеть так целую вечность. Я не знаю, сколько прошло времени, но оказалось, что я заснула, а когда проснулась, уже лежала одна. На подушке Джон оставил записку, в которой сказал о том, что завтра обязательно придет.      Стрелки на часах показывали начало девятого, и я наконец вспомнила про Эллисон. Когда я позвонила ей, Элл была в ярости, что я за два дня ни разу и не объявилась. Я сказала ей, что не хочу обсуждать эту тему по телефону. Тогда она сообщила, что скоро придет ко мне.      Я с трудом дождалась прихода Эллисон, и когда она замаячила за горизонте, я немедленно полезла обниматься. Когда мы с Эллисон оказались в моей комнате, я взяла ее за руку и начала свой рассказ с того момента, как довезла ее до дома. Я думала, что не смогу сдержать слез во время рассказа. Но я ошиблась. Я не заплакала. Заплакала Эллисон.      Сначала она внимательно слушала меня, смотря в стену напротив. Ее глаза были полны ужаса. Она обняла меня и долго не отпускала. -Кейт, когда я уходила, здесь был Джон, - после недолгого молчания заговорила Элл. -Да, когда я проснулась, он сидел в моем кресле. -Как я понимаю, ты больше не будешь говорить, что у него не все в порядке с головой? - Эллисон улыбнулась, а я лишь покачала головой. -Понимаешь, я действительно не знала его. Я видела только то, что он позволял увидеть. Злость, грубость, жестокость. Оказывается у него не черные глаза, а темно-синие, отчего кажется, что они . два глубоких океана, - я улыбнулась, вспомнив его глаза. Эллисон тихо вздохнула и медленно выдохнула. Тишина в моей комнате прекратилась в тот момент, когда Элл начала смеяться. -Ке... Ке... - она пыталась произнести мое имя сквозь смех. Наконец Эллисон успокоилась, вытерла выступившие слезы и все-таки сказала, - Кейт! Ты влюбилась в (не может быть!) ДЖОНА ХОЛИНА?      Я обиженно надула губы, встала и хотела выйти из комнаты, но Эллисон схватила меня за руку и серьезно сказала: -Кейт, прости, я не хотела тебя обидеть. И эта истерика у меня не от того, что тебе нравится Джон, а потому, что ты всеми силами убеждала меня и окружающих, что терпеть его не можешь. В общем, это в нашем стиле. Ну сядь ты обратно, Кейтлин.      Я улыбнулась и села рядом с Эллисон. Взглянув на нее, я поняла, что она изо всех сил сдерживает подступающий хохот. Вспомнив, как она влюбилась в нашего одноклассника, которого сама же 9 лет называла "маленьким сыночком", я не сдержалась, и мы вместе зашлись в приступе истерического хохота.      Я счастлива оттого, что у меня есть такая подруга. Не знаю, какой бы была моя жизнь без нее.       В итоге, Элл осталась у меня на ночевку и мы половину ночи провели за разговорами. Мы вспоминали прошлое, говорили о настоящем и мечтали о будущем