Маркус Кейн и Эбигейл Гриффин. История жизни.

      Мальчик лет четырнадцати плелся по коридору, опустив голову в пол. Громко шмыгая носом и потирая лоб, он направлялся в мед. пункт. Очередная драка с одноклассником из-за какого-то очередного пустяка не увенчалась успехом, поэтому Маркуса отправили в который раз ко врачу на осмотр. У него это вошло в привычку — поднимать руку на ближнего. А что делать, когда весомые аргументы закончились, острота языка не помогала, а руки уже так и чесались проехаться по чистому и аккуратному лицу? Правильно! Поддаваться искушению и быть наказанным. Маркус очень сильно переживал за правду. Если происходила какая-то несправедливость, то он считал своим долгом поставить все на свои места. Таков был Маркус Кейн — гроза лжи, вранья и несправедливости. А так же вредных мальчишек. Определенно.       Дорогу в нужное ему место он знал наизусть, и мог бы даже прийти туда с закрытыми глазами, но не рисковал. Мало ли за что еще его могут отругать?       "Вот тут поворот налево и справа будет вход", — напоминал сам себе парень, тряхнув головой.       И он оказался прав. Уже совсем скоро Маркус оказался в помещении, называемым холлом. Сегодня на прием к доктору Гриффину было больше народу, чем обычно. Видимо, что-то произошло, но парня это мало волновало. Ему бы быстрее уйти отсюда. По привычке он сел практически в самом углу и ждал, когда выйдет человек в белом халате. Ожидание — вот его самый главный враг. Импульсивный молодой парень никогда не любил ждать, в глубине души ненавидел это, но приходилось смиренно ждать.       Доктор Гриффин вышел спустя минуты две. Оглядев мягким взором карих глаз посетителей, он заметил знакомого мальчугана и усмехнулся. Что вновь подтверждает частые визиты Маркуса в эту часть станции. Мужчина подошел к парню, тот поднялся со стула и, поприветствовав, попросился на осмотр.       — Маркус, сейчас я не могу, — он ответил немного резко, но так же спокойно и обыденно. — Но у меня есть предложение. Пройдем?       Рука указывала в сторону двери. Кейн слабо понимал, что хотел сказать доктор, но согласился на свой страх и риск.       Попав в кабинет, девичья фигура, повернутая спиной к парню, встретила его. Услышав шаги, девушка повернулась, и Маркус смог лучше рассмотреть ее. Приятное лицо излучало добро и тепло с оттенком смущения на щеках. Русые волосы были заплетены в тугой колосок, спадающий косой на левое плечо, а короткие пряди из челки выбивались на лицо. Глаза, такие мягкие и живые, игриво ему улыбались. Про себя Маркус отметил, что она очень даже симпатичная.       — Познакомься, Кейн, это моя дочь Эбигейл, — голос доктора донесся до сознания отдаленно, — она то мне и поможет: осмотрит тебя.       В этот миг девушка залилась румяной краской на щеках, произнося приятно тихо:       — Можно просто Эбби.       Первые пять секунд для Маркуса можно охарактеризовать одним мощным емким словом — ступор. Одна из бровей мгновенно полетела вверх, выражая свое недоумение и замешательство. Что, простите? Она будет меня осматривать? Да она даже не помощник и не стажер, тем более не доктор! Только Кейн хотел что-то сказать в знак возражения, как он оказался в соседнем отделении с этой самой Эбби. Дело плохо... Почему? Он и сам не знал.       — Я смотрю, ты сильно удивлен, — сказала девушка, наводя порядок на столе. Он еще раз посмотрел на нее. Со спины Эбигейл казалась младше, чем есть на самом деле, поэтому парень не сразу понял, кто с ним говорит. Только тогда, когда она к нему повернулась, его взгляд снова встретили ее глаза. Карие с рыжим отливом, преисполненные энергией.       — Я смотрю, ты очень наблюдательна, — сорвалось у него с языка, прежде чем понял, что сказал.       Девушка улыбнулась на такое поведение, не больше. С каждой секундой знакомства он удивлялся ей все больше и больше, недоумевая над таким простым и чистым существом. Это не те девчонки, что учатся у него в классе, а кто-то новый и неизведанный.       — Давай садись на кушетку, горе герой. Надо же раны твои залечить.       Его вновь поразила такая... необычная реакция новой знакомой. После его подобных заявлений все язвили ему, будто ставя на место. А она ответила ему тем же, но добрее. Как так-то?       Неодобрительно залез Маркус на эту кушетку и ждал дальнейших указаний или хотя бы действий. Эбигейл подошла ближе, присматриваясь. Парень явно нервничал. Из-за чего? Да кто знает этих мальчишек?! Она отметила его приятную внешность и особенно понравившиеся ей глаза. Темные, глубокие и таинственные.       Устало вздохнув, она стала осматривать лицо на наличие ссадин или синяков. Рука сама потянулась к его подбородку, еле касаясь подушечками пальцев контура. Глаза забегали по его лицу, выражающее крайнее удивление. Обнаружив пару ссадин, Эбби ловко приложила к ним приготовленную заранее мокрую ватку. Рана неприятно защипала, заставляя Маркуса немного сморщиться. От такой реакции она немного улыбнулась и подула на источник раздражения. Кейн перестал соображать вообще, поэтому пытался хотя бы скрывать крайнее удивление.       — Из-за чего подрался-то? — спросила она, увлеченно прижигая ссадину перекисью. — Ты бы, наверно, не стал бы драться из-за какого-то пустяка.       — Я ненавижу несправедливость и ложь. Частенько мне попадает из-за этого, — ответил Маркус нехотя, отведя взгляд в сторону.       — А что в этот раз случилось? Конкретно, я имею ввиду.       Она отстранилась от него, вновь отвернувшись к столу. Парень провел рукой от затылка к макушке, приводя вьющиеся волосы в порядок. Причин было несколько, но ему не хотелось говорить об истинной и самой главной.       — Да, так... Одноклассник несправедливо поступил по отношению к своей подруге, и я попытался за нее заступиться... Как видишь, безрезультатно.       Черт! Вот зачем надо было говорить самую главную причину?! Кто его за язык дернул? Сейчас такое начнется!       Правда ничего не началось. Эбигейл только приложила к синяку на лбу своего первого пациента лед и произнесла:       — Ты правильно поступил, молодец. Думаю, ты бы был хорошим защитником слабых.       — А ты бы была отличным врачом.       Комнату наполнил смех подростков, разрушив смущение и стеснительность.