Я буду хреновым мужем

POV Андрей Кисляк.       – Кислый? Кислый… – кто-то пихает меня в плечо, пытаясь разбудить, но я лишь отмахиваюсь и что-то тихо бубню в ответ. Отвалите все, дайте поспать! Однако чья-то настырная ладошка продолжает толкать меня в плечо, от чего я издаю недовольный стон, понимая, что открыть сейчас глаза просто не в силах.       – Юридическая ответственность предусматривает… – сонно бормочу я.       – Андрей! Да проснись ты! Я рожаю! У меня воды отошли, слышишь?! – звонкий крик и не менее ужасные для меня слова заставляют мигом подскочить с постели, предварительно запутавшись ногами в одеяле, и кувырком упасть с кровати с громким «Бум!». Но, собрав всю волю, так сказать, в кулак, я тут же вскакиваю на ноги - сон как рукой сняло. Фраза «Я рожаю!» до сих пор звучала в моей голове.       – Марин, ты как? Потерпи чуточку, ага? Сейчас, родная, сейчас… – в панике бормочу я, оглядываясь вокруг в поисках своего мобильного.       Черт, где он?! Я уже готов сейчас схватиться за голову и начать истерику, словно это мне придётся лечь в родильную, но вдруг застываю.       Секунду. Какие к чертям - «воды отошли»?.. Быть этого не может, Маринка беременна всего-то недели три. Может, меньше.       Я ошарашенно перевожу свой взгляд на бывшую чирлидершу. Марина сидит на кровати, укутавшись в тёплый плед и держит мой мобильный телефон в правой руке. Улыбнувшись скорее самой себе, она поворачивает дисплей телефона в мою сторону, где я вижу секундомер с цифрами: «00:00:16».       Секундомер, твою мать! Мне вдруг хотелось завыть от злости и негодования.       – Касаткина, – я и сам не заметил, как из меня вырвалось недоброе шипение в её сторону.       В эту секунду я был готов убить её, уничтожить, стереть в порошок. И да, плевать, что она ждала от меня ребёнка.       – Что. Это. Мать твою. Такое? – выделяя каждое слово, «поинтересовался» я, не сводя с девушки искренне-ненавидящего взгляда.       – Слепой что-ли? Секундомер, Кислый, – она снова улыбнулась мне, но на этот раз чуть нахальнее. – Ровно шестнадцать секунд. Что ж, теперь мне не страшны схватки. Но можно было и лучше. На твоё приземление с кровати на пол потребовалось больше двух секунд, а за это время я уже могла бы пять раз родить и ещё три снова залететь.       – Ты… Да ты… – я постарался сделать глубокий вздох, на мгновение прикрыв свои глаза. – Да ты совсем охренела?       – Тсс. Кисляк, не говори плохих слов в присутствии нашего малыша, – перебила меня Марина, ухмыльнувшись. – Он ещё не родился, но, поверь мне, уже многое понимает.       Мне ничего не остается, кроме того, чтобы начать делать дыхательную гимнастику, дабы хоть как-то взять себя в руки и не задушить свою будущую жену, которую я ненавидел в данную минуту каждой частичкой своего тела.       – Ладно, – наконец, сказал я, всё ещё пытаясь взять себя в руки и не потянуться к подушке тире к орудию убийства. – Сколько сейчас времени?       – Три часа ночи.       – Три ночи?! – я невольно сорвался на крик. Нет, она действительно охренела! – И ты решила проверить будущего папочку в три ночи?!       Господи, я уже пожалел, что связался когда-то с этой девушкой! И да, я безумно жалею, что мой отец настоял на том, чтобы мы съехались, и я дал положительный ответ. Черт меня за язык потянул, как говорится в народе.       Пробубнив себе под нос о том, как сильно я разозлился, я вновь побрел в сторону нашей кровати, пытаясь не смотреть сейчас на Марину, ибо сейчас я был неконтролируем. Девушка начала переписываться с кем-то «ВКонтакте», а мне осталось лишь буркнуть: «Вот коза!», укрыться своим одеялом с головой и снова провалиться в сон.       Однако моё счастье было не долгим. Не долго птички за окном пели, как говорится. Меня вновь начали будить, наглым образом спихивая холодными ногами с кровати. Благо я вовремя открыл глаза, оперевшись ладонями о пол и не позволив моему телу съехать с мягкой постели.       – Проснулся? А я надеялась, что всё - «копыта откинул». Пора выносить вперёд ногами, – я ещё толком глаза не открыл, а она уже язвит. Женщины!       Мои желваки на скулах начали поигрывать, а перед глазами стали всплывать картинки того, как я буду убить Касаткину. Резко присев на кровати, я повернул голову в сторону своей «возлюбленной» и недовольно поджал губы.       – Скорее всего, это ты сейчас копыта откинешь! – рявкнул я на девушку, кинув взгляд на неоновые часы, которые стояли на тумбочке у моей стороны кровати. – Четыре утра?! Ты что издеваешься, женщина? Тебе потребовался один час отдыха, чтобы снова начать докапываться до меня?       – Я просто захотела огурцов, – спокойным тоном озвучила свою «просьбу» Марина, скрестив руки на груди.       – Каких к чертям огурцов, Касаткина?       – Солёных, Кисляк, – ухмыльнулась она.       «Она беременна. Её нельзя трогать. Она беременна» - твердил мне мой внутренний голос, пытаясь успокоить.       – А ты смотрела на часы? Где я тебе в четыре утра огурцов солёных достану? – вздох-выдох… Спокойствие, главное спокойствие.       – Твои проблемы. Да и круглосуточные супермаркеты никто не отменял.       – А где хотя бы элементарное «пожалуйста»? – протянул я, надеясь на то, что её «припадки» из-за беременности вскоре прекратятся! – Ну, и? Я жду: «Андрюша, постарайся найти в нашем городе открытый магазин в четыре утра и купить мне баночку солёных огурцов. Пожалуйста!»       – Быстро!

***

      – Кисляк! Ты шайбу вообще видишь, нет?! Чего ты мимо бьёшь?! – крик Сергея Петровича для меня сейчас, словно отдалённый гул. В любой другой момент я, наверняка, нашёл бы, чем съязвить, но сейчас я хотел лишь одного - спать.       Эта ночь стала для меня самой ужасной в моей жизни, можете мне поверить. Сначала Касаткиной захотелось проверить мою реакцию на её роды, затем ей неожиданно захотелось солёных огурцов.       Собственно, за ними она меня и «послала» в четыре утра. И найти их, скажу я вам, было очень непросто. Я разъезжал по городу почти сорок минут, а когда нашёл какой-то открытый супермаркет, купил и принёс баночку огурцов своей «любименькой», вот не поверите, что она мне сказала!       Бужу я её в полпятого утра, а она мне заявляет: «Чего тебе надо от меня в такую рань? Уйди, дай поспать». Естественно, я давай ей втюхивать её баночку с огурцами, на что она сказала, что уже их не хочет. Я начал кричать на девушку (в этой ситуации любой уважающий себя мужчина поступил бы так же) и Марина швырнула эту самую банку огурцов в стену нашей комнаты, где она разбилась вдребезги.       В конечном итоге у меня кончилось терпение и я ушёл из дома, не забыв громко захлопнуть за собой дверью. Пробыл в ночном клубе где-то до семи утра, а вернувшись домой лёг спать. На диване, ибо ложиться в одну постель с этим исчадием ада по имени Марина Касаткина не было никакого желание.       Однако поспать мне всё равно не удалось. Ровно в 9:00 прозвучал будильник, который напоминал мне о том, что пора на утреннюю тренировку по хоккею. Конечно, была мысль пропустить её, но истинный хоккеист не должен себе этого позволять.       И вот сейчас я просто бездумно катаюсь по льду, не в силах даже клюшку в руке держать, что уж говорить о том, чтобы за шайбой гоняться.       Нет, досталась мне, конечно, вторая половинка. Неужели так теперь всю жизнь будет? Моя судьба, это быть убитым этой девушкой?! Уверен, если я умру, она мне даже ромашек на могилку не принесёт.       Мои мысли перебил сильный удар в плечо, от чего я падаю на лёд, больно ударившись локтём. Бросив взгляд перед собой, я заметил лёгкую улыбку нашего капитана. Могу поспорить, что Щука и на этот раз сделал это специально!       – Кисляк! И чего ты разлёгся там, как на печи? – снова донесся до меня крик Сергея Петровича, и мне пришлось подняться на ноги, хотя была мысль остаться лежать на льду, закрыть глаза и провалиться в сладкий сон.

***

      Стоя перед дверью своей квартиры я вдруг усмехнулся. Никогда бы не подумал, что я буду опасаться входить в неё.       Прошло всего-то пара дней нашего с Мариной совместного жительства, а мне уже хотелось свернуться где-нибудь калачиком и хорошенько всплакнуть. Но я мужик или не мужик в конце-то-концов? Сделав глубокий вздох, я осторожно нажал на ручку двери и открыл её.       В коридоре меня встретила тишина, и я удовлетворённо улыбнулся. Кажется, Марина вчера говорила мне, что собиралась в какой-то детский магазин, следовательно у меня была надежда на то, что я в квартире один. Неужели у меня будет пару часов тишины, покоя и отдыха? Прошу, Боже, не разочаруй мои ожидания!       Медленно сняв обувь и отставив её в сторону от входной двери, я невольно удивился. И с каких пор я стал таким аккуратным? Переживаю за то, чтобы Касаткина не споткнулась и не полетела кубарем на пол. Да что со мной? Снимаю куртку, всё ещё прислушиваясь к звукам в доме.       – Марина? – позвал я, снимая куртку и прислушиваясь к звукам в квартире.       Вдруг до меня донесся тихий женский всхлип. Даже не повесив куртку, я бросил её на пол и позвал Касаткину снова. В ответ - очередной всхлип.       Чертыхнувшись, я пошел в сторону звука и застал Марину в нашей комнате. Она сидела на холодном, мать его, полу, подогнув под себя ноги и собирала большие осколки от той самой разбитой банки соленых огурцов. По её щекам текли слезы, но Касаткина, видимо, совершенно не обращала на это внимание, как и то, что её ладонь сильно кровоточит.       – Ты что творишь? – я тут же пересек расстояние между нами, присев на колени рядом с Мариной и с силой схватил брюнетку за запястье, тем самым заставив её выпустить все собранные ею осколки из ладони. – Ты совсем уже спятила что-ли? Что ты, блин, делаешь? – моё сердце стучало так сильно, что на миг мне даже показалось, что я услышал его. – Черт возьми, у тебя кровь.       Я взволнованно оглядел девушку с ног до головы, надеясь, что больше нигде не обнаружу каких-либо повреждений на её теле. На всю сегодняшнюю ночь и утро Касаткина вымотала мне нервы настолько, что я уже готов был повеситься, но это было несравнимо с тем, что я испытывал в данную минуту. Страх, жалость, волнение.       – Всё нормально, – сквозь слезы пробормотала Марина, выдернув свою руку из моей хватки и попытавшись взять себя в руки.       Я слегка подался вперед и попытался заключить девушку в объятия, но она не позволила, слабо дернувшись от меня в сторону.       – Не трогай меня, я в порядке, – повторила она, но после этих слов слезы по её раскрасневшимся щекам потекли сильнее.       – Черт возьми, Касаткина. Иди ко мне, – прошептал я, снова протянув свои руки к девушке и попытавшись обнять её, но на этот раз Марина не стала сопротивляться. Она лишь сильнее прижалась ко мне, уткнувшись лицом мне в грудь и тихо всхлипывая.       – Я доставляю всем одни проблемы, – вдруг сказала Касаткина, сжимая в своей окровавленной ладони ткань моей белой футболки. – Я и есть эта проблема. Никому ненужная проблема.       – Ты нужна мне, Марин, – я попытался слегка склонить свою голову вниз, чтобы заглянуть в заплаканные её глаза , но она тщательно прятала их от меня. – Нужна мне, слышишь?       Марина кивнула. Не разжимая своих объятий, я пододвинулся чуть ближе к стене и откинулся на неё спиной, поглаживая по русым волосам прижимающуюся к моей груди девушку и думая о том, что необходимо найти аптечку и как можно скорее продезинфицировать рану на её руке.