Жизнь в золотой клетке

- Энн?.. - неуверенно спросила я у девушки, сильно напоминавшей мне мою пропавшую горничную. - Леди Америка... Ой, извините Ваше Величество, я же совсем забыла. Вы же теперь Королева, - смущенно прошептала она, опустив заплаканные глаза. Я уже рванулась к ней, чтобы успокоить, но мистер Вайлдвуд остановил меня. - Нет-нет-нет, я отдам ее вам только, если вы согласитесь, а иначе она будет страдать. Она не умрет, нет, я сделаю с нею кое-что похуже. Каждый ее день будет напоминать каторгу. - Вы - монстр, - процедил Максон. Слезы полились из моих глаз от безысходности. Мне было до ужаса жалко Энн, но мы не могли просто взять и отдать земли этому тирану. Я - Королева, я должна уметь решать такие задачи правильно, моя обязанность - защищать свой народ. - И мы ничего не можем дать Вам кроме земель? - спросила я у повстанца. - Хм...дайте подумать... - он обвел взглядом каждый предмет вокруг, как бы выискивая то, что ему подойдет в качестве замены, - можете, да, определенно можете. У меня есть сын и дочь, близняшки, самые милые дети на свете. Сейчас им по 3 года. Я настаивают на том, чтобы они жили и воспитывались во дворце. Если у Вас, Королева Америка, родится девочка, то мой сын станет ее мужем, а дочка - лучшей подругой, если мальчик, то наоборот. Я не буду жить во дворце, не волнуйтесь. С детьми будет жить их старшая сестра, а с ней уж вы прекрасно знакомы. - Крисс... - прошептала я. - Да, именно! Вы прекрасно знаете, что когда-то мы были северянами, но нас не очень устраивали планы Августа, поэтому мы переметнулись к южанам. А так как наша дочь стала одной из претенденток на корону, то мы сразу же стали главными. Если бы Вы, Ваше Величество, сделали правильный выбор, южане бы уже правили страной! Максон был разъярен. Еще чуть-чуть и он бы набросился на мистера Вайлдвуда. Кстати, если он - отец Крисс, то почему же у них разная фамилия? - Но почему она Эмберс? Вы заврались, мистер Вайлдвуд! - возразила я. - Ни капельки. Вы ошибаетесь, Ваше Величество. Для подтверждения того, что я полностью отрекся от старой жизни, меня попросили сменить фамилию. Моя дочь не обязана менять фамилию. К тому же, все ее знают как Эмберс. У близнецов же будет моя новая фамилия. Так вы согласны? Я посмотрела на Максона. Он был в ярости, но это не мешало ему размышлять, в отличие от меня. Южане просят или маленький кусок земли сейчас, или всю страну потом. Я понимаю, что второй вариант ничем не лучше первого, но мне он нравится куда больше. К тому же, если у меня родится мальчик, то они не будут иметь контроля. - Америка, - позвал меня родной голос, - что ты решила? - Второе, а ты? - Тоже. - Ну вот и прекрасно! - радостно воскликнул повстанец, - забирайте девчонку и возвращайтесь домой. Крисс с Аббигэйл и Эриком прибудут ровно через неделю, - с этими словами мистер Вайлдвуд оставил нас. - Энн, - опомнившись, крикнула я, - мы думали, что ты мертва. Если бы мы только знали, что они забрали тебя с собой... Энн, пожалуйста, прости!.. - я обняла свою служанку. - Миледи, Вам не за что извиняться. В этом нет Вашей вины, - принялась оправдывать меня девушка. - Дамы, я не хочу отрывать вас от вашего разговора, вы столько времени не виделись, но нам надо возвращаться в палаццо и рассказать все итальянцам. *** - Николетта, мне правда очень жаль, - я пыталась успокоить свою подругу. Никогда раньше не видела ее в таком состоянии: забравшись с ногами на диван, она все крепче и крепче сжимала подушку и плакала. - За меня не волнуйся, Америка, - между всхлипами говорила итальянка, - какая же я эгоистка!.. У тебя пропал медовый месяц, твоему ребенку суждено жить и воспитываться с повстанцами, а потом и заключить с одним из них союз. А я переживают из-за того, что ты пропустишь мою свадьбу, не поможешь к ней подготовиться... - Николетта, чего бы мне это не стоило, я прилечу на твою свадьбу. В этом не сомневайся! - я обняла свою подругу, и она начала успокаиваться. - Точно? - с надеждой в голосе спросила итальянка. - Точно. А теперь извини, мне нужно собираться, - на это Николетта лишь кивнула, и я пошла в свои покои. Еще издалека я услышала веселые крики Мэри и Энн. Я зашла в комнату. Девушки зависли в объятиях. Я так давно не видела Мэри такой счастливой. Загадочное исчезновение старшей горничной и верной подруги никак не выходило из ее головы. Именно, что исчезновение... Мы так и не нашли ее тела, но сразу же записали ее в трупы. Больше всего на свете я виню себя за то, что не устроила поиски. Во всей этой суете я забыла про человека, который все время помогал мне и морально, и физически, без чьей поддержки я бы никогда не дошла до финала и не стала бы тем, кем являюсь, то есть Королевой Иллеа, женой Максона и мамой нашего ребенка. Когда же мои горничные наконец-то заметили меня, они смущенно расцепились и ровно встали плечом к плечу. - Миледи, - произнесла Энн, быстро же она перестроилась, - все Ваши чемоданы собраны. Нам осталось только подготовить Вас к отлету. - Да-да, конечно, - я сделала резкий шаг вперед, и беременность напомнила о себе: у меня закружилась голова. Мэри мгновенно отреагировала и помогла мне сесть. Энн явно находилась в недоумении, и лишь ее воспитание и сдержанность не давали ей задать интересующий ее вопрос. Впрочем его и не пришлось задавать, Мэри ответила на него и так. - Ваше Величество, Вы точно не хотите отложить перелет? Из-за беременности Вы ослабли и... - Нет, - отрезала я, - об этом не может быть и речи. Я должна как можно быстрее вернуться домой, я нужна своему народу. Больше никто ничего не возразил. Девушки принялись готовить меня к полету. Куча косметики стала для меня уже привычным делом, но я никогда не отходила от правила "чем проще, тем лучше". И не только в случае со всякими тенями и помадами, но и с платьями, поэтому сегодня меня облачили в простое темно-темно синее платье, усыпанное бриллиантами. Оно создавало впечатление звездного неба и беспокойной ночи, в которую мы вылетаем из солнечной Италии. Мои же непослушные волосы собрали в небрежную мальвинку. Мой образ создавал впечатление молодой, но мудрой правительницы. Конечно, на счет второго эпитета я бы еще поспорила, но, по крайней мере, я стараюсь ради своего королевства. Эти варвары не получат и сантиметра нашей земли ни сейчас, ни потом. У нас есть 18 лет, чтобы все хорошенько обдумать и решить, как правильнее поступить. - Maestà, si è in attesa per il fondo (*Ваше Величество, Вас ждут внизу), - сказал местный гвардеец, зашедший в комнату, - ой, прошу прощения, миледи, я хотел сказать... - Ti capisco perfettamente (*Я вас прекрасно поняла), - перебила я парня. Он же в свою очередь поклонился и, улыбнувшись, удалился. - Как Вы прекрасно уже владеете итальянским! - воскликнула Мэри, Энн ее сразу же одернула, - ну что?... Тебя не было несколько месяцев во дворце и тебе даже не интересно узнать, откуда наша Королева так хорошо знает итальянский? - Это не наше дело, - прошипела старшая горничная. - Ты должна обязательно познакомиться с Элэрайо. Он такой веселый и жизнерадостный... - продолжала Мэри. - Хватит, я тебя не узнаю! - взорвалась Энн. На щеках у Мэри выступили слезы. Мне стало жаль бедную девушку. Несколько месяцев ей приходилось подавать пример, быть главной, старшей, мудрой, спокойной, но это не ее. Она не могла заменить Энн, хотя и пыталась. Впрочем, за то время, которое я провела во дворце, Мэри всегда хотела соответствовать Энн, она брала с нее пример, пыталась походить на нее. Энн всегда была авторитетом для Мэри, поэтому слышать от нее претензии в свой адрес сродни шрамам. Я решила выручить бедную девушку. - Не надо так с ней. Мэри была прекрасной горничной и подругой в твое отсутствие, Стэйси и Виолла во всем хотели быть похожими на нее, она стала для них старшей, главной, идеальной со всеми ее эмоциональными всплесками. Не вини ее за итальянский характер, а особенно сейчас, когда ее собственный идеал внезапно вернулся. - Хорошо, миледи, - покорной ответила Энн, а Мэри залилась краской. Мы спустились вниз, там меня уже ждал мой муж. Увидев печаль и усталость на моем лице, он подошел ко мне и шепнул на ухо: - Не волнуйся, любимая, у нас еще будет медовый месяц, мы отдохнем. - Максон, быть с тобой для меня уже счастье! А сейчас я просто не выспалась, все хорошо, - начала оправдываться я. Он слабо улыбнулся и поцеловал меня в лоб. - Я люблю тебя, - тихо произнес он. - И я тебя люблю... Последнее, что я помню - мы сели в машину. А потом я провалилась в долгожданный и крепкий сон. Я проснулась лежащей на кровати в самолете в одном нижнем белье. В комнате больше никого не было. Солнечные лучи пробивались сквозь стекла элюминаторов. Под нами было разостлало огромное одеяло из облаков. Я приподнялась на локтях и сладко зевнула, сразу же плюхнувшись обратно на кровать. Неожиданно я услышала чей-то смешок. Это был Максон. Он стоял у двери, держа в руках поднос, на котором стояла маленькая тарелочка с паннакотой и чашечка итальянского кофе. - Отголоски Италии? - спросила я с улыбкой у своего единственного Короля. Ну я же обещал тебе итальянский медовый месяц, - хитро подмигнув, ответил он мне. Максон подошел ко мне, присел на краешек кровати и подал мне поднос. - Grazia (*спасибо), - вежливо произнесла я с искусственным акцентом и принялась за завтрак. Нежная паннакота в сочетании с крепким кофе взбодрили меня. Через полчаса нам с Максоном сообщили, что начинается посадка. Я начала приводить себя в порядок: натянула платье, причесала непослушные волосы, сделала легкий макияж. - Вуаля! - обернулась я к Максону. - Ты всегда прекрасна, - нежно улыбнулся он мне. Мы приземлились. Свежий, анджелесский воздух наполнился легкие, как только мы вышли на улицу и начали спускаться вниз по трапу. Мы ехали на машине около получаса, и когда наконец-то добрались до места назначения, я прошептала: - Дом... - Вы вправду чувствуете себя как в клетке? — Его глаза были полны сострадания. - Да, — ответила я тихо. И поспешно добавила: — Ваше высочество. - Я и сам иной раз так себя ощущаю. Но вы должны признать, что это прекрасная клетка. - Для вас. Поместите в ваш великолепный загон еще тридцать четыре человека, соревнующихся за один и тот же приз. Тогда и увидите, как это приятно.