Работа бумажная и оперативная

      Утром в пятницу Маша спешила на оперативку. Она даже не зашла к себе в кабинет и сразу ринулась в приемную, где ее остановила Зоя и сообщила, что вместо оперативки Виктор Иванович собирает всех по делу Михайловского и что Маша, между прочим, опаздывает.       Швецова тихо зашла в кабинет шефа. Ее место было свободно, а вот напротив, там, где она ожидала увидеть Курочкина, сидел Кораблев. Федор же ютился на краешке стула в углу кабинета и явно нервничал. Маша медлила - сидеть напротив Кораблева в сложившейся ситуации ей не хотелось и она уже было направилась занять место рядом с Курочкиным, но Виктор Иванович, заметив ее демарш, произнес: -Марья Сергеевна, присаживайтесь, - указывая при этом на ее привычное место. Пришлось повиноваться.       Ковин встал из-за стола и начал ходить по кабинету. Казалось, он совсем забыл о том, что в его кабинете находится кто-то кроме него. Кораблев в это время смотрел на Машу, а она пыталась сделать вид что не замечает это и смотрела в окно. Федор же старательно разглядывал свои ботинки. -Ну что, Марья Сергеевна, рассказывайте что у Вас по делу Михайловского, - прервал эту молчаливую сцену Виктор Иванович. -Мы задержали исполнителя убийства Ивановой и Михайловского. Это Севастьянов Петр Иванович. -Так, так, хорошо, какие доказательства? - Виктор Иванович знал все обстоятельства дела и сам, но процедура была обязательной. -Его видели два свидетеля, плюс отпечатки в квартире Ивановой и кровь на одежде, изъятой дома у Севастьянова, ну и найденный там же пистолет ПМ, подходящий, кстати, к четырем эпизодам: убийству в Порту, убийству криминального авторитета Самойлова и наши два эпизода. -А Самойлов это тот, что возглавил криминальное сообщество поле смерти Хруста, и тот, чье место позже занял Михайловский, так? -Так, поэтому мы считаем, что все эти убийства заказаны Павлом Семеновичем Колабановым - лидером противоборствующего сообщества, ему были выгодны все эти смерти. -А доказательства? -А доказательств, увы, нет, - Маша говорила это не скрывая расстройства. Кроме того, она опасалась того, что, по большому счету, раскрыла все карты перед Кораблевым. С другой стороны, шеф не пригласил бы его, если бы хоть на минуту допустил что это помешает расследованию. -У Вас все, Марья Сергеевна? -Все. -Что ж, тогда ваша очередь, Леонид Николаевич. -Заказчик этого убийства не Колабанов, а Топоров, представитель хрустовского преступного сообщества. -Так вот за что тебе платил Колабанов! - не выдержав воскликнула Маша. -Мааария Сергееевна, - с оскорбленной интонацией протянул Кораблев. -Марья Сергеевна, подождите с выводами, пожалуйста, - обратился к ней Ковин, а затем повернулся к Кораблеву и попросил, - Леонид Николаевич, продолжайте пожалуйста. -Продолжаю. Так вот, заказчик Топоров. Схема по которой мочили лидеров хрустовской организации сложна и запутана как бразильский сериал - первая смерть, самого Хруста, была заказана пока неустановленному киллеру Самойловым, который после смерти Хруста стал лидером их шайки. При этом, нужно отметить, что замочил он его не только из пошлой жажды власти, но и из-за того, что Хруст, между прочим, дружил с Павлом Семеновичем. Однако, Самойлов не долго радовался своему успеху - его замочил наш задержанный Севастьянов, по заказу Колабанова, который хотел видеть на месте Самойлова своего человека и таким человеком стал Михайловский. -Не понял, а зачем преданный Павлу Семеновичу Севастьянов тогда замочил колабановского человека? - спросил Курочкин. -А вот тут то и начинается вся драма. К Севастьянову, привыкшему к тому что хрустовские ребята - свои и ходят, по большому счету, тоже под Колабановым, подошел Топоров с заказом Михайловского. При этом настоял на том, что смерти Михайловского хочет Павел Семенович, вот Севастьянов и бросился выполнять и был уверен до сегодняшней ночи что сделал все так как нужно его покровителю, пришлось рассказать и показать ему некоторые материальчики, доказывающие, что Топоров не такой уж свой для Колабанова и что, убив Михайловского, Севастьянов пошел против Колабанова. -А Иванову то зачем убил? - подал голос Курочкин. -Мотивирует это тем, что та слишком много знала, - тихо сказала Маша. -А как Вам удалось узнать эту схему? - спросил Ковин. -А Севастьянов как понял что пошел против Колабанова, так и испугался - осознал что папа его не поддержит, а, что более вероятно, сделает так, чтобы мы нашли хладное тело Севастьянова в недрах наших пенитенциарных учреждений. Ну мы ему разъяснили что тоже можем обеспечить его безопасность, вот он и раскололся. -Очень хорошо, а еще какие-нибудь доказательства кроме показаний Севастьянова есть, двух авторитетов все таки садить собираемся, - уточнил Ковин. -Есть видеоматериалы, распечатки звонков, свидетельские показания, в общем, все как надо. -Я бы не стала безоговорочно доверять Кораблеву, - тихо, но уверенно сказала Маша. -Марья Сергеевна, у меня нет ни единого повода не доверять Леониду Николаевичу, - заверил ее Ковин. -Но... - хотела возразить Швецова, но шеф остановил ее. -Хотя, Леонид Николаевич, к Вам у меня есть серьезный разговор.       Ковин вновь встал и снова начал ходить по кабинету. Висела напряженная тишина. Через несколько мгновений Ковин подошел к Кораблеву, оперся руками на стол и снова начал говорить: -Знаете, Леонид Николаевич, я думаю что не мне нужно Вам говорить о правилах конспирации, но, видимо, придется. Вы же лучше меня знаете как важно не подставляться.       Ковин смотрел Кораблеву в глаза, а тот, судя по всему, ничего не понимал. -Как можно было назначать встречу с криминальным авторитетом в том кафе, в которое ходит все РУВД, да еще в обеденное время, - возмущался Ковин.       Кораблев опустил глаза и стал смотреть в стол. -И если бы это было все, но есть еще один эпизод. Вот у меня и запись есть, только прежде чем ее слушать я хочу Вас попросить - представьте что было бы, если бы эта запись оказалась не у меня и Василия Кузьмича, который мне ее отдал, а у любого другого сотрудника прокуратуры, следственного комитета, полиции, только представьте, - Виктор Иванович переходил на крик. -Что за запись-то? - не выдержал Кораблев. -Слушайте, - сказал Ковин и нажал на кнопку проигрывателя.       Некоторое время был слышен только шелест пленки, затем появились посторонние звуки. Все вслушивались в запись, боясь пропустить что-либо. Волнение буквально витало в воздухе. Кораблев пытался прикинуть что же такого записано на этой пленке, но в голову ничего не приходило.       Тем временем на пленке зазвучал всем знакомый голос Павла Семеновича Колабанова: -Здравствуй, служивый, я надеюсь, ты понимаешь как дорого мое время и как я отплачу тебе, если выяснится что я потратил его зря. -Ваши люди похитили помощника прокурора Швецову, я хочу чтобы Вы ее отпустили, - этот голос на пленке принадлежал явно Кораблеву. -ООО, менты ко мне с просьбами приходят, дожил. С чего ты вообще взял что я выполню твою просьбу? -Во-первых, вот документы, подтверждающие, что Руслан Акимович Берсеня причастен к убийствам в порту, если их предоставить общественности, то дело, которое Вы так старались замять, возбудят снова. -Ну и что? Один раз замял и второй раз сделаю это же, только отдать придется чуть больше, но все равно копейки. -Хорошо, тогда следующее. Вот это, - на записи появились посторонние шумы, видимо, это шелестела бумага, - распечатки ваших звонков, вот тут пара кассет, подтверждающих то, что Вы водите дружбу с Хрустом, боюсь ваши младшие товарищи, да и прочие представители орг. преступности не оценят такого поведения, а мы, уверяю Вас, обеспечивать вашу безопасность не станем.       В этот момент на записи можно было четко услышать телефонный звонок. Звонили Колабанову, явно назначали встречу. После непонятного для слушателей разговора Колабанов обратился к Кораблеву: -Звонил Луганский, вот мужу я вашего прокурора и отдам, в обмен на все эти бумаги. -Берите, - спокойно произнес Кораблев. -Если хоть одна из них окажется копией, или если ты хоть немного поможешь в поисках Берсени, готовься кормить рыбу в Финском заливе, - спокойно сказал Колабанов и все стихло, вновь был слышен шелест пленки.       В кабинете тоже стало тихо. На машиных щеках блестели слезы. Ковин выключил проигрыватель и вновь громко и строго сказал: -Теперь понимаете какой компромат Вы сами на себя оставили! Смотреть нужно что в карманах когда на такие встречи идете, проверил Вас Василий Кузьмич на внимательность, а вот что получилось! Все, на сегодня закончили, Марья Сергеевна, оформляйте документы в суд на всех фигурантов.       Маша, Кораблев и Курочкин молчали. -Так, все, все свободны, чего сидим, рабочий день, между прочим, - уже спокойно сказал Ковин. Как только дверь за посетителями кабинета закрылась, Виктор Иванович перестал хмуриться и заулыбался. -Вот, так то лучше, так лучше, - сказал он себе под нос.       Маша же, как только вышла из кабинета, повернулась к Кораблеву и тихо сказала: -Ленька, прости меня, пожалуйста. -Марья Сергеевна, ну о чем Вы, - улыбался Кораблев.       В разговор вмешался Курочкин: -Шеф, ну и меня прости.       Леня протянул руку Феде и они обменялись рукопожатиями. -А чего ты с Колабановым то встречался? - не выдержал Курочкин. -Да купить он меня хотел, вот и пригласил, но я, как честный человек, вынужден был отказаться. -Стой, Кораблев, а зачем ты мне тогда рассказывал про то, что кота кормить нечем? - не удержалась Маша. -Ну Вы же знаете, характер у меня такой, - с абсолютно серьезным лицом сказал Леня. -Отвратительный у тебя характер, - с улыбкой сказала Маша и обняла Леню.       Как она могла подозревать его в предательстве? Ей было стыдно за эти мысли и радостно от того, что все вот так закончилось. Маша еще крепче обняла Леню и слезы с новой силой покатились по щекам.