Станция "Мы".

— Удачи, парни, — устало киваю на прощание друзьям и, можно сказать, выползаю из салона автомобиля. Еле передвигая ногами, я дохожу до подъезда и вхожу в многоэтажный дом. Всё-таки три недели тура отозвались на мне. Усталость, недосып и мешки под глазами преподнесла мне моя работа, но ради счастья своих поклонников можно пойти и на большее. Буквально черепашьими шагами я доковылял до квартиры и смог облегченно выдохнуиь. Бросив дорожную сумку у своих ног, начинаю судорожно рыться по карманам штанов и куртки. Найдя так желанную связку ключей, я стал вглядываться в замочную скважину, дабы понять, какой ключ принадлежит этой двери. Вернувшись взглядом на ключи, около минуты размышляю, с каких пор ключ от хаты Димы у меня. Так и не вспомнив, откуда они, отворяю входную дверь. Войдя в квартиру, в которой живу с родителями, снимаю кроссовки и, отодвинув их ногой в сторону, прохожу дальше по коридору в гостиную. Позади слышится шарканье тапочек, а обернувшись, я замечаю маму, которая радостно улыбается мне, но в её глазах читается отчетливое сострадание к моему внешнему состоянию, которое угроблено не на шутку. – Сынок, я так рада тебя видеть, — мама подходит ко мне и обнимает со всей любовью, которая свойственна только ей, – самой главной женщине в моей жизни.  — Надеюсь, ты дома надолго? Крепче обнимаю её в ответ, растягивая уголки губ в улыбке. Каково же это хорошо находиться дома и видеть мамину улыбку. – Мам, я тоже рад. На этот раз на два месяца, — от усталости мямлю себе под нос, выпуская её из своих объятий. – Так мало, но, во всяком случае, это лучше, чем не видеть тебя совсем, — мама не перестаёт улыбаться и оглядывать меня с ног до головы, наверное, при этом подмечая, как я исхудал. — Идем пить чай? – Сейчас, только я разденусь и приду, — поцеловав маму в висок, удаляюсь в свою комнату. Зайдя в просторную спальню с большим окном, я осматриваюсь вокруг: пластмассовые кубики, разбросанные по полу, мои кепки, разложенные в несколько рядов по кровати. На столе лежит открытый альбом для рисования, в котором нарисовано неизвестное моему представлению животное, а рядом куча фломастеров, цветных карандашей и палитра красок. Ухмыльнувшись над творчеством юного дарования, я стягиваю с себя куртку и вещаю её в шкаф. Туда же, но на полку ниже, закидываю сумку, с мыслями выложить из нее вещи позже. Хотя, это все лишь мысли. Я ведь, как всегда, забуду, и маме придется делать это за меня. Ах, да. Мама. Плетусь на кухню, медленно передвигая ногами. Встав в проходе, застаю маму, разливающую чай по кружкам. Увидев меня, она кивает головой на стол, приглашая меня сесть. Тут же выполняю её просьбу и приземляюсь на стул. Мгновенно передо мной возникает кружка, над которой легкой дымкой возвышается пар. Следом за чаем на столе появляется тарелка с пирожками, приятно наполняющими воздух своим запахом. Они так и манят своими румяными боками. Я, не удержавшись, хватаб один пирожок и жадно впиваюсь в него зубами, откусывая как можно больше. Прожував огромный кусок маминой вкусности, отхлебываю немного чаю, обжигая кончик языка. – Рома, ну ты как с голодного края! — восклицает мама. – Мамуль, просто я скучал без твоей еды, — отвечаю, откусывая ещё кусочек. — Очень вкусно. Впрочем, как и всегда. Мама кивает, и, стоя на ногах, начинает пить чай, при этом пристально созерцая меня. Устало и тяжело вздохнув, она приступает меня отчитывать: – Сынок, может, стоит поменьше работать? Я уже не могу смотреть на тебя и сдерживать слезы. Ты же совсем себя измотал. – Мам, у меня впереди целых два месяца, за это время и отдохну, и приведу себя в норму, — убеждаю я, с трудом выдавливая на лицо улыбку. – Знаю я, как ты будешь отдыхать! Сутками на студии, и вновь никакого отдыха, — не прекращает браниться мама. – Но ведь музыка для меня — всё. Я и дня не могу прожить без любимого дела. Так что, приходится чем-то жертвовать, и в данном случае, это мой здоровый и полноценный сон, — отвечаю сквозь усталость, подавляя зевок. — А к нам Максим приехал? – Ах, да. Маша опять по работе уехала в Москву, а внука к нам. – Круто! Давно малого не видел, — восторженно бормочу, потерая тыльной частью ладони глаза. Мама, сделав последние глотки чая, поставила кружку в раковину, и убегая из кухни, проговорила: – Ладно, я побежала за Максимкой в садик, а ты давай кушай и ложись немедля отдыхать. Отложив пирожок в сторону и поставив кружку на стол, направляюсь следом за мамой. Она останавливается в гостиной и начинает копошиться в сумке, что-то усердно ища. Оперевшись о колоду, лениво протягиваю: – Давай, я его заберу? Только сейчас машину выгоню из гаража и сразу же поеду за ним. – Ты, давай-ка, отдыхай, а я сама как-нибудь справлюсь. Мне не трудно, — уверяет меня мама. – Мне тоже. Поэтому ты останешься дома, а я поеду и заберу мальца, — не отступаю я. Мне не хочется, чтобы мама тащилась через половину города до детсада. И как бы я не устал и не хотел спать, я всё равно поеду сам, а маму, как бы она не упиралась, ни за что не отпущу. — Всё, Макса забираю я! И это не обсуждается. Оставив маму в полной растерянности, я пулей лечу в комнату. Достав из шкафа только что повешенную туда куртку, вновь накидываю её на себя. Подойдя к столу, нахожу в ящичке ключи от своей машины и возвращаюсь обратно в прихожую. Принимаюсь поспешно надевать кроссовки. Выходит мама. – Сынок, я знаю, что спорить с тобой бесполезно, но, может, ты всё-таки останешься? – Нет, я еду. Посуди сама, или ты пойдешь пешком, или я быстренько съежу на машине, разница большая. И вообще, я не прощу себе того, что ты пойдешь пешком, а я буду преспокойненько валяться на кровати. Да и к тому же, мелкий будет рад, что именно я приехал за ним, — веско аргументирую, с усердием завязывая шнурки, которые ни в какую мне не подчиняются. – Ох, ну хорошо. Но пообещай мне, как приедешь — сразу спать! — строго говорит женщина, а у самой в глазах теплется забота. – Обещаю, — подхожу и обнимаю маму. Поцеловав её в щеку, спешу удалиться. — Я мигом.

***

Выгнав свою машину из гаража, я направился по дороге к детскому саду. Уже представляю эту счастливую мордашку с глазами, полными восторга от моего приезда. Максим — сын моей старшей сестры, которая часто нахрдится в разъездах, и поэтому малец частенько живет у нас. Отец его ещё тот подонок. Бросил Машу, когда та была беременна, и за четыре года навещал сына только три раза. Мне, конечно, хотелось наколотить ему морду за далеко не мужественный поступок, но сестра попросила этого не делать. Я бы с удовольствием начистил ему рожу, но противить Маше не стану. Макс мне, как сын, о котором я давно мечтал. Мы с ним и в футбол играем, и в песочнице возюкаемся, и да, плевать, что мне двадцать два года. С мелким мне комфортно и хорошо. С ним я чувствую себя беззаботно и весело. Его искренность меня удивляет. Ах, а вот некоторым взрослым её порой так не хватает. Мы с ним даже на рыбалку прошлым летом ездили, конечно, улова никакого не принесли, но зато весело провели время, бегая за бабочками и пытаясь поймать хотя бы одну. Благодаря этому маленькому чуду я отвлекся от своих проблем, которые застали меня пять лет назад. Я посвящал и отдавал всё своё время ему, и мне некогда было терзать себя мыслями. Я до такой степени много проводил времени с Максом, что он привык и привязался ко мне, словно я его отец, а не дядя. Даже его первым словом было не «мама», как бывает у всех малышей, его первым словом было «Рома.» Ох, как же тогда моя сестрица бесилась. Жаль, сейчас из-за туров, концертов и жесткой нагрузки я редко провожу время с Максимом, но как у меня появляется свободный часик, я с удовольствием провожу его с ним, чему малыш несказанно радуется. Вспоминая прошлое и размышляя о мелком, я забыл про усталость и уже подъехал к садику. На площадке резвилась малышня. Они бегали друг за другом и задорно смеялись. В песочнице детишки лепили фигурки из песка, а кудрявый мальчишка обсыпал песком девочек и злорадно посмеивался. Какие же они сейчас беззаботные и счастливые, а ведь через парочку лет они подрастут и забудут о простых играх, заменят их интернетом. Любимые игрушки забросятся в дальний угол и будут лежать пылиться, а на их место придут телефоны, планшеты и прочие современные гаджеты. Вылезаю из машины и, пройдя пару метров, открываю железную калитку. Оказавшись на территории садика, я тут же примечаю маленькую белокурую девчонку лет трех. Она сверлит меня своими маленькими карими глазками, наклонив голову на бок. Я приветливо улыбаюсь ей и захожу в здание. Тут же мимо меня вихрем пробегает ребятня, и мне приходиться приложить немало усилий, чтобы удержаться на ногах. Пройдя ещё по коридору, я натыкаюсь на молодую девушку с ослепительной и милой улыбкой. Наверное, воспитательница. – Извините, — обращаюсь к ней я. Она подняв глаза на меня, ожидает продолжения  — Не подскажите, где четвертая группа? – Ой, это же моя группа. Давайте, я вас провожу? Согласно киваю и иду следом за ней по длинному коридору. Девушка пристально глядит на меня, также как и девочка на улице минутой ранее. Она явно хочет что-то спросить, но не решается. Я не люблю такие моменты, поэтому, не выдержав, спрашиваю: – Вы что-то хотите спросить? – Нет. То есть, да. А чей вы папа? Просто я вижу вас здесь впервые, — брюнетка пожимает плечами и отводит взгляд, словно смущается заданного вопроса. – Максима Манько, — твердо отвечаю, но сразк же осторожно добавляю: — Я не папа, а дядя. – Теперь понятно, — воспитательница расплываясь, наверное, в самой широченной улыбке, что есть в её арсенале. Похоже, у нее появились на меня виды, а это плохо. Мгновенно мне становится душно и неудобно, когда она "случайно" задевая мою руку своей. Пройдя ещё немного, воспитательница заходит в комнату и жестом приглашает зайти и мне. Фух, неужели мы дошли до группы? От души сразу же отлегает и мне становится легче от того, что больше не придется терпеть общество этой девушки и её коварных взглядов. <В комнате за круглым столом восседают малыши и усердно рисуют на альбомных листах. Из толпы этих художников нахожу глазами своего. Мальчишка снимает кепку, в точности как у меня, и ложит её на стол. Потерев лоб ладонью, он принимается выводить что-то на своем листе бумаги. Вот что-что, а рисовать он любит, и даже для своих четырех Максим рисует неплохо. – Будущий Малевич, собирайся домой, — окликаю мелкого и улыбаюсь самым краешком губ. На меня поднимают головы все дети, находящиеся в комнате, с непониманием в глазах, и лишь одна пара глаз смотрит на меня с радостью и неким недоверием, реально ли это я. – Ромка! — выкрикивает Максим и, осмотрев меня с ног до головы, подрывается с места. <Ухватив меня за ногу своими крохотными ладонями, он искренне улыбается. Я треплю его по головке и поднимаю на руки. Мелкий, не теряя времени, ловко перелазит ко мне на плечи и обнимает за шею. – Собирайся, поедем домой. Там бабушка таких вкусных пирожков напекла. М-м-м, пальчики оближешь! — зазывающим тоном говорю ему я и отпускаю мальчишку на пол. – Сейчас, я только сандалики переодену, — улыбка не сходит с лица мальчишки. Уверен, Максим не может нарадоваться моему приезду. Он достает из небольшого шкафчика кроссовки и, присев на лавочку, принимается снимать с себя сандали. Одев один кроссовок, Максим, усердно и пыхтя, пытается завязать шнурки. Это дается ему с большим трудом и он злостно морщит носик. Я издаю смешок и решаю помочь мальцу. Присев перед ним на корточки, принимаюсб завязывать ему шнурки. Справившись с обувью, я начал одевать на мальчика куртку. Внезапно мой слух прорезал бархатный и нежный голос. Меня передернуло. Голос. Этот голос до жути знакомый. Он как мелодия, терзающая и волнующая душу. Повернув голову в сторону доносящегося голоса, я обнаруживаю девушку. Вглядываюсь в спину шатенки и всей своей сущностью понимаю, что это Она. Та, которую я так любил. Та, которая ушла без видимых на это причин. Та, которая исчезла из моей жизни и на протяжении пяти лет не появлялась в ней. А сейчас она стоит в метре от меня и не знает, что я пристально за ней наблюдаю. Девушка беседует с мальчишкой и заботливо поправляет ему шапочку. Наверное, это её сын. Напрягаю слух и вслушиваюсь в их диалог: «– Арсений, ты всё взял?» «– Да, мам.» «– Тогда идем?» Мальчуган кивает и, взяв девушку за руку, идет вместе с ней в сторону выхода. Меня передергивает, а после появляется дикое желание догнать Соню и поговорить. Нет, ни в коем случае, я не собираюсь выяснять причинв нашего внезапного расставания. Мне вообще не хочется затрагивать прошлое. Я хочу просто-напросто поговорить, например, о том, как сложилась её судьба, что нового произошло в её жизни. Да хотя бы просто узнать, как обстоят её дела. – Подожди здесь! Я сейчас вернусь! — бросаю я Максу и спешу догнать девушку. Тот, поджав губы, покорно кивает и застегивать замок на курточке. Выскочив на улицу, судорожно оглядываюсь по сторонам. Её нет. Я упустил её, как и пять лет назад. Чувство, будто история повторяется, и она вновь исчезает, бесследно и безмолвно. Ещё раз оглядев территорию и убедившись, что Сони нигде нет, я, потерянный вернулся обратно в здание.