Старшая сестра

*** Во время обеда в столовой Дэш Бакстер поставил Денни подножку на глазах у Джесс. Сделано это было со вполне очевидным намерением, а многозначительный взгляд Денни только подлил масла в огонь, и Джесс немедленно направилась из столовой в кабинет к мистеру Ленсеру. «Чтоб я еще раз пошла на поводу у младших» - думала она, вышагивая по коридору с гордостью знаменосца армии Здравого смысла. К сожалению, на пол пути к цели Джесс застала врасплох резкая головная боль. - Ай… - девочка присела на корточки у стены. Такого спонтанного приступа мигрени у нее давненько не было. «Должно быть проклятый таурин в Томовом пойле» - подумала Джесс, осторожно поднимаясь на ноги. Ей качнуло. В глазах потемнело. До кабинета Ленсера оставалось еще добрых четыре пролета. Джесс посмотрела в другую сторону. Сразу за углом находился медкабинет. Головная боль не отпускала. Стараясь не делать резких движений, девочка стала пробираться сквозь галдящую школьную толпу в обратном направление. В конце концов, решила она, Денни не умрет, если Ленсер узнает о драке на следующей перемене, а не на этой. Джесс же использует время с пользой, хорошенько обдумав то, что она будет говорить заучу. Девочка постучалась в дверь медпункта. Медсестра, пожилая улыбчивая леди, проведя короткий тест, сказала, что у Джесс чуть-чуть повышено давление и лучше ей отлежаться в комнате отдыха. - Может хочешь, чтобы я позвонила твоим родителям? – спросила она участливо. - Нет, спасибо. У меня шестым уроком Американская литература, - Джесс улыбнулась натянуто, - мне нужно всего пару минут, чтобы прийти в себя. - На твоем месте я бы подремала с полчаса, милая, - покачала головой медсестра. Предложение было заманчивым. - Так и сделаю. Спасибо. Комната отдыха представляла из себя небольшой зал, с мягкой мебелью, выключенным музыкальным центром, и брошюрами по разным злободневным темам, от подростковой депрессии до проблем с наркотиками и алкоголем. Джесс упала в кресло-мешок, прикрыла глаза, опасаясь все-таки заснуть. Ей было стыдно. В первую очередь из-за Денни, но еще и из-за странного сна внутри сна с женщиной в красном костюме. Ведь если вдуматься, Пенелопа представляла собой ничто иное, как улучшенную проекцию самой Джесс, созданную подсознанием для решение неких внутренних разногласий. Так? Скорее всего… рыжие волосы, фигура, даже тембр голоса. Ужасно только то, что подобные разногласия вообще вертятся у Джесс в голове! «Ненавидеть родителей – нормально». - Арх, - Джесс схватилась за голову, - я вовсе так не считаю! - Что, милая? – спросила медсестра из приемной комнаты. - Нет. Ничего. Извините. Даже имя Пенелопа! Так звали куклу-доктора, подаренную мамой на шестой день рождения. Она и сейчас должна была валяться на полке рядом с другими детскими игрушками. «Так-то ты меня отблагодарила, Пенелопа, за грандиозную карьеру в области хирургии?». От попыток пошутить стало только хуже. Джесс в общем-то сильно струхнула, особенно когда взрослая и красивая версия ее самой превратилась вдруг в призрачно-подобного злобного монстра. Все это было чертовски неправильно и о многом сигнализировало. «Да уж. Какой из тебя защитник, если ты и со своими проблемами не можешь разобраться, а, Джесс?». Денни правильно ее не слушал. С такими мыслями, ее никому, наверное, не стоит слушать. «Может мне посетить настоящего психолога? Мистер Крокер, конечно ужасный специалист, но я могу дать ему шанс». Джесс уже почти собралась последовать этому решению, но встать с кресла так и не встала. Здесь, в комнате отдыха, было тихо и уютно, и главное ей следовало сперва решить, что она будет делать с Денни и с Дэшем Бакстером. В смысле, кроме очевидного решения нажаловаться Ленсеру. Эта идея вдруг резко показалась Джесс неправильной. «Может попросить Тома? Том бы вступился за меня, если бы я попросила» - Джесс нахмурилась и прогнала такую бестолковую мысль прочь. Нет. Просить помощи у других нельзя. Ни у Тома, ни у Ленсера, ни у родителей. Почему? Джесс затруднялась ответить, как пришла к этому очевидному решению. - Ох, брось, ты же просто не знаешь, как поступить… и поэтому не хочешь предпринимать вообще ничего! - Неправда! Я знаю, как нужно поступить, я просто… Девочка вздрогнула. Открыла глаза. - Я опять заснула? – спросила она растерянно. Напротив, на мягком диване, по-царски развалившись на цветных подушках сидела Пенелопа. Хитрый прищур глаз подтвердил догадку Джесс: - Миссис Льюис заметила, что ты неважно выглядишь, дорогая. Она просила поговорить с тобой. - Я… у меня просто пониженное давление, - девочка потупилась. - Я знаю, но правила обязывают меня быть чуточку более навязчивой, чем следует, Джезмин. Я новый школьный психолог. Ты можешь звать меня Пенелопой. - Приятно познакомиться. - Взаимно, дорогая. Скажи, что тебя беспокоит? Джесс посмотрела в окно. Сквозь тяжелые занавески, повешенные в комнате отдыха, улицы видно не было, только золотистый солнечный свет падал на мягкое лицо Пенелопы, и на ворс ковра, и на подогнутые будто от страха колени Джесс. Хотя с чего ей бояться школьного психолога, было непонятно. - Ну же, Джезмин, - подбодрила ее Пенелопа, - у нас не очень много времени, к сожалению. Расскажи, что у тебя на душе? «Да какого черта?» - подумала Джесс, и выдохнула: - Дело в моем брате. Вы бы могли помочь ему, если бы я попросила? - Возможно я так и сделаю, дорогая. - Спасибо. - Но! – Пенелопа подняла указательный палец к потолку, - давай вначале поговорим о тебе. *** В качестве новой книги мистер Ленсер выбрал для старшеклассников роман Сюзанны Кейсен «Прерванная жизнь». Джесс читала книгу еще в средней школе, и потому провела весь урок, скучая над учебником грамматики. Это было на нее не похоже. Обычно, зная книгу, Джесс с удовольствием вступала с Ленсером в дискуссии, обязательно писала дополнительные эссе, сверяла свои впечатления с аннотацией учителя, и вообще, развлекалась, как могла. Сегодня ей не хотелось. *** В день, когда Вашингтонская Коалиция выступила с опровержением теории Джека Фентона, и подробно объяснила, почему именно не может существовать кого-то, вроде Призрачного Билла, Джесс обнаружила, что Денни поставил замок на дверь своей комнаты. Это случилось в начале декабря. Денни стонал во сне. Комната Джесс примыкала стеной к комнате брата, и она часто слышала, как беспокойно он спит. В тот день было совсем жутко. Если бы Джесс не привыкла к постоянной возне, доносящейся из комнаты Денни, она бы решила, что за стеной одержимый. Она встала с постели. Закуталась в махровый халат, и прошла по коридору к двери брата. У них уже имелось несколько жарких дискуссий по поводу «частного пространства», и Джесс честно обещала не заходить в комнату Денни без спросу. Она осторожно постучала: - Денни? Денни, все в порядке? Брат ничего не ответил. Он спал. Сумбурно препирался с кем-то во сне, говорил что-то о мертвецах и о том, чтобы «он» не смел убивать их. После Касперского Инцидента Денни был сам не свой. Джесс не удивилась. Она все это уже слышала. - Денни, я вхожу. Джесс взялась за ручку двери. Дернула. Дверь не поддалась. В растерянности она попробовала толкнуть дверь внутрь. Тоже ничего. - Он поставил замок так незаметно, что родители еще долго ничего не знали. И я бы не узнала, если бы не хотела его разбудить. Денни запирал дверь только на ночь, будто боялся кого-то… будто знал, что я собиралась помочь ему проснуться. - И что ты почувствовала, дорогая? Одиночество. Джесс бессмысленно вертела ручку двери. Туда-сюда. Денни по ту сторону двери метался в кошмаре. Папа спал в лаборатории. Мама выматывалась за день так, что не поднялась бы и на пушечный выстрел. Джесс продолжала держаться за холодную дверную ручку, слушая вскрики брата и скрипы ночного дома. Много страшного произошло за те дни, но запертая дверь, единственная запертая дверь во всем доме, подействовала на Джесс, как если бы Денни вонзил ей нож в спину. - После презентации я не разговаривала с семьей почти неделю. Не то, чтобы я объявила забастовку или еще что-то. Просто… просто всем было не до меня. Мама с папой ругались из-за кредита, из-за университета, из-за исследований. На них многое навалилось тогда. Денни почти все время молчал. Если он не сидел в своей комнате за компьютером, то уходил к Такеру. Джесс впервые за всю свою жизнь осталась совсем одна. Что-то треснуло в ту ночь. И с тех пор становилось хуже, и хуже, и хуже. Даже если вещи налаживались, это казалось не спасением, а лишь временной передышкой. - Я помню… через неделю после моей ссоры с папой, той, когда я потеряла стипендию, в интернете появилась первая общедоступная видеозапись Призрачного Билла. Сторож Картонного Комбината заснял двух призраков на старенькую пленочную видеокамеру. Черная юркая тень Призрачного Билла буквально рвалась в кадр, будто вознамерившись развеять все споры о своем существовании. Когда независимая группа экспертов признала видеозапись подлинной, мир повернулся на сто восемьдесят градусов. - В смысле, все! Чтобы отныне не говорили власти, как бы не кричала Вашингтонская Коалиция, нам стало легче дышать, и месяц бесконечного кошмара закончился. Джесс полагала, что теперь-то родители взбодрятся, и Денни, наконец, станет прежним. Он не стал. Дело было не только в Денни, конечно. Фактически эта проклятая запись расставляла точки на «i» и если кто-то еще сомневался в существовании призраков, то даже им пришлось признать очевидное. И нет ничего хорошего в том, чтобы вдруг выяснить, что твой мир превратился в одну большую искаженную аномалию. Для города, для правительства, для обычных людей та запись была страшным источником неприятностей и смуты. Она обрекала их на долгие месяцы метаний, вопросов без ответов и паники. - Я просто полагал, что Денни хоть чуть-чуть обрадуется. Теперь, когда стало ясно, что папа не шарлатан! Он не проявил к видеозаписи никакого интереса. В день, когда ее прокрутили по новостям, вся семья собралась в гостиной, и Денни больше листал дурацкий комикс, чем смотрел телевизор. Папа выглядел как никогда серьезным, держал маму за руку и молчал в течении всей программы новостей. - Этот дух выглядит очень злым, - сказала Джесс, завороженно всматриваясь в яркие зеленые глаза Призрачного Билла. - И аномальным даже для призрака, - согласилась мама, - кроме того очевидного факта, что эта тварь кочует по всему городу, посмотрите на его взгляд… он явно осмысленный, и очень-очень угрожающий. - Ну, - Денни не поднял на экран глаз, только перелистнул страницу, - если бы за мной по Картонному Комбинату гонялся полупрозрачный мужик в комбинезоне, я бы тоже выглядел недовольным. И все! Он опять уткнулся в комикс! И когда папа наконец разрешил расходиться, побрел в свою комнату, не сказав никому ни слова, будто они не пересекли минуту назад один из переломных моментов истории! Джесс помнила какое невозмутимое было у Денни лицо, и тогда, и на следующий день, и когда одно сумасшествие происходило вслед за другим, снова и снова переворачивая их реальность с ног на голову! - Я имею ввиду, мы говорили о призраках, и об экто-взрывах, и о других аномалиях. Просыпаясь утром, ты не знал, чего ждать. В школе и в ратуше говорили одно, на улице другое! И папа носился по городу в своем внедорожнике, и мама постоянно вынуждена была вытаскивать их из полиции! А Денни, он просто… ходил в школу, смотрел дурацкие сериалы, играл в видеоигры и сбегал по ночам заниматься исследованиями со своими друзьями. Он… он вообще не переживал из-за всего этого. - Может быть он просто еще слишком мал, чтобы понимать серьезность ситуации? - Нет. Он стал жестче. Я не знаю, почему. Может быть из-за Касперского Инцидента? Меня не было там, и я понятия не имею, через что ему пришлось пройти, но с тех пор, Денни как подменили. Он просто зовет меня мисс Занудой и отшучивается от любых проблем, а я… я… Денни так и не снял с двери свой замок. Ее трясло. Ей было холодно. Тяжесть в суставах не позволяла двигаться. Джесс впилась пальцами в рыжие волосы и старалась смотреть в пол. Она знала, что медсестра пригласила школьного психолога, чтобы помочь ей. Она знала, что ей нужна помощь. У Джесс депрессия. У нее серьезное расстройство личности ввиду последних событий. Ей действительно стоит позволить помочь себе. Но. - Я замерзла. - Сосредоточься, дорогая, - Пенелопа потрепала девочку по плечу, она была очень близко, и Джесс чувствовала ее пристальный взгляд у себя на затылке. Почему-то заставить себя поднять на женщину взгляд казалось ей равносильным смерти. - Ты говорила, что завидуешь брату. Завидуешь, что он не боялся перемен. Не чувствовал себя одиноким. Не нуждался в твоей или родительской поддержке. Ты завидуешь ему. «Я этого не говорила». - Просто. Это я должна была… это ему была нужна помощь. - Ты злишься на брата, потому что он нужен тебе больше, чем ты нужна ему. - Это неправда. Его бьют в школе… ему нужна защита. - Ты пытаешься убедить себя в этом, потому что хочешь быть нужной. - Нет. - Денни справляется с ситуацией лучше тебя. Он больше приспособлен к переменам. Он точная копия твоих родителей, Джесс, и ты знаешь, что они умеют приспосабливаться. Ты не такая. - Я не считаю… - Ненавидеть родителей нормально. Джесс пронзила дрожь. Она зажмурилась. Пенелопа приобняла ее за плечи. Ледяные ногти больно впились в покрывшуюся мурашками кожу. - Нормально ненавидеть брата, Джезмин. В конце концов, его не было рядом, когда тебе нужна была помощь. Он заперся от тебя на замок. - Он младше меня. - Он сильнее тебя. - Он… ребенок. - Ты тоже. - Не правда. - Это нормально чувствовать себя одинокой, дорогая. – Пенелопа наклонилась к самому ее уху, - в конце концов, ты действительно, очень одинока. - Я не ненавижу родителей! Нет! Я не ненавижу Денни! - Это нормально, Джезмин. Просто признай это, и тебе станет легче. Тебе нужна помощь, Джесс. Ей нужна помощь. Да. Ей нужна помощь, и именно для этого школьная администрация направила к ней психолога. Именно поэтому она сейчас здесь, в комнате, заполненной колючим золотистым светом, с накрывшей ее, словно крылом, черной вспухшей тенью. Это нормально. Все это совершенно нормально. - Нет… - Ты никому не нужна.