Его личная кошка

Стинг вошел в обвалившуюся дверь и поморщился. Нестерпимо воняло кровью. Этот резкий спиртовой запах бил в нос. Было противно. Но к этому запаху примешивались слабые ароматы волшебных зелий, пота и кошачьей шерсти. Эвклиф направился по коридору, стараясь ускорить шаг, насколько это было возможно при нынешнем его состоянии. Все тело ныло. Но Стинг продолжал упрямо двигаться вперед. Он спотыкался о мусор и торчащую ржавую проволоку. Его штаны были изорваны и висели ветхими лохмотьями. Одна рука обвисла плетью. Стинг придерживал её, стараясь не заорать от боли. Ему бы сейчас находиться в уютном медпункте, лежать на широкой кровати и набираться сил. Но Эвклиф лучше помрет, чем отступится от своего. Люси истерично вцепилась в руку Диаваля. От её когтей на матовой, покрытой испариной коже, выступили капельки крови. Он сейчас держал её над огромным котлом и медленно опускал вниз. Факел мягко светил над головой Диаваля, заставляя сиять его рыжие волосы. Кошка визжала, царапалась и брыкалась, но все без толку. Его холодные дрожащие пальцы железно впились в её шею. Если бы Диаваль хотел, мог бы задушить Люси, но какая в этом выгода. Она нужна ему, как недостающий компонент для его зелья. Хартфилия внимательно всмотрелась в глаза своему будущему убийце. Она старалась запомнить их выражение. Холод и решительность, вот, что руководило Диавалем. А ещё где-то на дне плескались жгучее безумие и жажда отомстить. Конечно, она при этом старалась освободиться, но уже как-то вяло. Ничего не получалось. Осознание того, что она сейчас умрет ещё не дошло. Ей просто было страшно. Тело от ужаса замерло. Пар, исходивший от котла, обжигал. Шерсть намокла. Хартфилия выглядела жалко. — Черная кошка и все. Последняя составляющая. Осталось только отдать этот напиток Стингу и все! Все закончится. Я выиграю. Я втопчу его в грязь, — Диаваль радостно улыбнулся уголками губ, бормоча это, словно заклинание. Люси сжалась. До неё дошло. У неё нет шанса на жизнь. Ни единого шанса. — Ты реально думаешь, что я выпью эту сомнительную жидкость? — хрипло спросил Стинг, опираясь о косяк. Диаваль, словно в замедленном кадре, повернул голову. Этот голос. Он не мог ошибиться. Это тот, кто опозорил его. Кто направил его на путь мести. — Стинг Эвклиф, — дрожащим голосом возвестил Диаваль. Плечи его подрагивали. Он боялся белого убийцу драконов. И одновременно его тошнило от этого человека. Даже не человека, от этой твари. Нагло улыбающейся твари. — Тот самый. Люси недоверчиво глядела на Стинга. Весь ужас куда-то делся. Она снова смогла шевелиться. Рядом с ним она чувствовала себя, как за каменной стеной. Хартфилия посмотрела на Диаваля. Тот замер, не двигаясь и, казалось, даже не дыша. Черная кошка выгнулась и вновь вцепилась зубами в ладонь, держащую её за горло. Пальцы парня дрогнули. Люси воспользовалась этим и зацепилась за рукав рубашки. Дальше, карабкаясь по нему, она взобралась на плечо. Потом не удержалась и упала на пол. Это не заняло больше двух секунд. Облегчение, даже какая-то радость, что избежала незавидной участи посетили кошку, но это было ненадолго. Слабость накатила теплой волной и захватила в свою власть тело Хартфилии. Люси уползла в угол, стараясь не упасть от своего жалкого состояния. Горло саднило. Кошка закашлялась. Диаваль, казалось, не заметил, что его жертва сбежала. Он так и стоял с вытянутой над котлом рукой, вперившись взглядом в Стинга. Тот мрачно смотрел на своего оппонента. Эвклиф сделал шаг навстречу Диавалю. Тот испуганно сжался. Сила, которая веяла от разозленного Стинга, заставляла замереть от восхищения. — Ты убийца? — спросил Стинг. Он и не надеялся на правдивый ответ. Просто ему требовалось время, чтобы собраться и размазать этого хлюпика по стене. Запах крови в этой комнате стал непереносимым. Но почему-то воняло не от Диаваля. Как будто в комнате стоял кто-то невидимый. — Нет, — твердо ответил Диаваль и продолжил про себя: «Пока нет. Сегодня все изменится». Он серьезно собирался принять бой от Эвклифа. Ему хотелось показать, что он стал сильнее. Что он изменился с момента того позора. — Правда, что ли? — Эвклиф прищурился, оценивая обстановку и разминая кулак. Он закончит все один ударом. — Стинг, он правда не убивал, — закашлявшись, подала слабый голос из угла Люси. Она с трудом поднялась на лапы и, шатаясь, подошла к Эвклифу. — Он хочет отомстить лишь тебе. Другим же у него нет мотива мстить. — Почему же? — Стинга забавляла наивность Люси. Убивать его согильдийцев — это тоже хороший способ отомстить. Заставить страдать его в пучине бессилия. Диаваль изумленно уставился на Люси. Говорит? Эта кошка говорит? Он явно сходит с ума. Парень отступил на шаг от черной кошки, хватая себя за волосы. Он не псих. Он просто очень хочет отомстить. Но кошка, как назло, продолжала говорить: — Он хотел сварить зелье, чтобы отравить тебя и потом победить в схватке. А про согильдийцев он даже не думал. — Про зелье я уже понял. — Я могу доказать! У него в дневнике… — А-а-а! Не выдержу! Я этого не выдержу! — Диаваль с грохотом упал на пол. Он бился головой о деревянную поверхность и катался, нервно выкрикивая что-то. Он не хотел верить в это. Не хотел. Люси удивленно наблюдала за реакцией парня. Он пинался и орал благим матом что-то про демонов. Хартфилия предпочла отойти подальше. — Вы хорошо меня повеселили. Ха-ха. Очень даже хорошо, — проговорил высокий, срывающийся женский голос. Переливающийся склизкий шар появился посередине комнаты. Воздух закружился вокруг него маленьким смерчем. Из шара появилась стройная женщина. Она грубо хохотала, истерично втягивая носом воздух. Запах крови заполнил каждую клеточку Стинга. Его тошнило, но одновременно он не мог отвести взгляда от Минервы. Молодая, прекрасная и опасная, она, словно ядовитая роза, приковывала к себе любой взгляд. Черные волосы струились по спине, переливаясь в тусклом свете. Тонкие руки сильно сжимали нож в засохших пятнах крови. Все сразу стало понятно. Диаваль и правда тут не причем. Зеленые глаза игриво уставили на Эвклифа и их хозяйка, нарочно растягивая слова, проговорила: — Соскучился, Стинг? Ну, ничего. Мы с тобой ещё поговорим. А пока я уберу лишнего свидетеля. Нож из её руки метнулся прямо в скрючившегося на полу Диаваля. Он с ужасающим хрустом попал прямо в горло жертве. Парень, отчаянно хватая ртом воздух и содрогаясь в предсмертных судорогах, попытался встать. Зачем-то это ему понадобилось. Но он не успел. Крови почти не было. Лишь тело, успевшее уже подняться на колени, рухнуло с отвратительным звуком. Люси тихо порадовалась, что её сочли безвредной. Почему-то Минерва не спешила убить её. Это определенно давало надежду. Кошка забилась в угол ещё сильнее, предпочитая не вмешиваться. Все равно она не смогла бы ничем помочь. Лучше она молча поддержит Стинга отсюда. Грусть со всей силы навалилась на кошку. Вспомнились те, кого убила эта безумная. Особенно было горько вспоминать о Тальто. Он-то в чем виноват? Он только лишь подвел их к правде. К настоящей убийце. Хартфилия угрюмо повесила голову. Она не могла вспоминать о нем. За то короткое время, что они провели вместе, Тальто стал ей слишком близок. Стинг молча прожигал Минерву взглядом. Ей это определенно нравилось. Она чуть ли не нежилась в этом испепеляющей огне его глаз. Кулаки сжимались и разжимались. Он никак не мог такого представить. Никак. Она была одной из Саблезубых. Была. Недавно она пропала. Ушла без всего, просто скрылась с их глаз. Эвклиф тогда был только рад. Минерва напрягала их всех. Она требовала вернуть старый порядок, выступала о том, что они слишком стали похожи на Хвостатых. Но это, как оказалось, было ненадолго. — Почему? .. — спросил Эвклиф. Волна гнева, боли и сожаления, что они пригрели такую змеюку, захватила его с головой.