Зачем ты рядом ?

Я резко распахиваю глаза. Но я не вижу больше темноту. Её нет. Улыбка непроизвольно появляется на моем лице. Неужели я жива? Может, я брежу? Но я явно не там и не хочу туда возвращаться. Осматриваю комнату и не верю своим глазам, ну, или отказываюсь верить. Это моя комната. Это Двенадцатый Дистрикт!

***

POV Китнисс Я еще раз осматриваю комнату, да, это точно моя комната! Только тут убрано и чисто. Опускаю взгляд вниз и ужасаюсь. Я больше не беременна! У меня нет живота. Я обхватываю живот руками. Слёзы текут по лицу. Я беру вазу с комода и кидаю её в стену, за ней летит ещё одна и ещё. Потом я падаю на колени. Где? Где они? Неужели этот кошмар воплотился в реальность, и их забрали? Слышу хлопок двери, но не встаю с места. Слезы и всхлипы заглушают шаги. Дверь не успела открыться, а я слышу голос: — Хеймитч, хватит бить вазы, её не... — тут фраза прерывается, и я чувствую взгляд на себе. Поворачиваю голову и встречаюсь с голубыми глазами. — Китнисс?! — ошарашенно говорит он. — Боже, Китнисс, ты очнулась. — Подбегает ко мне и берёт на руки. И кладет обратно на кровать. — Я не могу поверить, что ты вернулась. Меня хватает всего лишь на один вопрос: — Где дети? — С ними все хорошо, они в соседнем доме, они прекрасны. — На мне появляется едва заметная улыбка. — Пит, расскажи мне, что случилось? — прошу я. — Хорошо, но это будет долгая история. Я устроилась поудобней и начала слушать — Когда вы шли от президента, у тебя начались схватки, ты не смогла родить сама, тебе делали кесарево. Эта гадина Койн тебя отравила, и ты впала в кому. Пару раз ты открывала глаза и пыталась выбраться из комы, но все было без изменений. Когда мне вынесли детей, я забыл обо всем, но только на миг. Когда мне сказали, что у тебя клиническая смерть, я сам чуть не впал в кому, наши дети помогли мне, они не дали забыться. Койн свергли, президентом Тринадцатого стал Плутарх Хевенсби. Через некоторое время мы узнали о смерти президента Сноу, его не убили, он выпил яд. Никто не знает, откуда он взялся, может, это даже было самоубийство. Революция закончилась. Заключённых в Капитолии освободили, все они живы и здоровы, и среди них оказался твой отец. Койн говорила правду, он жив и был распорядителем Игр. Понимаешь, Китнисс, ему стерли память, заставили забыть и с помощью яда ос-убийц забивали в его мозг совсем другие воспоминания. Двенадцатый начали восстанавливать, врачи говорили, что есть шанс на твое спасение, и кололи тебе какие-то препараты. Но все было безрезультатно, они сказали, что ты не выживешь, и предложили тебя отравить, чтобы ты не мучилась. Я отказался, забрал тебя и детей и уехал в Двенадцатый с Эриком, Мадж, Льюисом, мамой, папой и твоими родителями с Прим. Финник и Энни уехали в Четвертый со своими близнецами, у них два мальчика, Свен и Рик. В Двенадцатом я купил три дома. Один для моей семьи, один для твоей и один для тебя. Ты лежала в отдельном доме. С тобой поселились Джо с Гейлом. Ты не подумай ничего про Гейла, его вылечили, и он оказался нормальным. Сейчас они в Седьмом, но завтра должны приехать. Твой отец все вспомнил. Прим готовится стать женой Робби. Ну, вот и все. Я дослушала рассказ Пита. Нельзя сказать, что я была в шоке — я была ошарашена. Столько произошло! Пять месяцев! — Пит, а дети? Как их зовут? — У нас две девочки, Ханна и Ария. — Девочки, о них мечтал Пит, а я мечтала об мальчике. Чтобы он был похож на Пита. — Я хочу их увидеть. — Ты сможешь идти? — Да. Я приподнимаюсь, но тут же взлетаю в воздух. — Ты не забыла? — Ну да-а-а, — протягиваю я. Он выносит меня из дома и несет в соседний. Заходит в дом и ставит меня на пол. — Пит,где ты... Китнисс??? Я смотрю на того, кто мне это сказал, это Эрик! — Эрик! — кричу я, захлебываясь слезами, и кидаюсь к нему в объятия. — Мальчики, что вы расшумелись? Детей разбудите! — слышу голос своей подруги. — К-и-и-и-итни-и-и-и-и-с! — орет Мадж и кидается ко мне в объятия. — Это что, сон? Ты правда здесь? — Да, это точно я. Не успела я договорить эту фразу, как в дом врывается Прим, а за ней мама. — Китнисс! — орут они и кидаются ко мне. — Я счастлива, что могу вас видеть. — Я скучала, — говорит Прим и плачет одновременно. — И я, утенок. — Китнисс, — слышу я голос Пита и поворачиваюсь. На руках он держит детей. НАШИХ детей. Я подхожу к нему и беру их на руки. — Светленькая — это Ханна, а темненькая — это Ария, — говорит он. Они прекрасны. Ария похожа на меня, у неё серые глазки и темные волосы, а Ханна — на Пита, у неё голубые глаза и светлые волосы. Я прижимаю их к груди, будто у меня их отнимут. Сверху раздается плач, и Мадж с Эриком уходят, а я остаюсь тут. И вот именно сейчас, в окружении своих близких, я по-настоящему счастлива!