К сестре

Шаг вперед. Под мелодию снега Продвигаюсь к тебе, чуть дыша. Это сдавленных хлопьев то скрежет Или то изнывает душа? Тишина и покой. Скрип последний. Занесенный над девочкой меч. Силы Бездны слуга и наследник - Я тебя не сумел уберечь. В тех прекрасных глазах отражались И любовь, и забота, и свет. Но на них неудачи сбежались, Словно коршуны в забитый склеп. Я был рыцарем - нет, я не был им. Я хотел защитить, но не смог. И, потоком подхваченный сильным, Я с годами в реке той утоп. Утонули со мною и чувства - Камнем долга пошло всё на дно. Из рожденных мелодий искусства Погибало в те дни не одно. Но огнями душа освещалась Твоей нежной улыбки красы, И в глубинах моих продолжалась Теплота биться в сердца часы. Когда думал, что разум потерян, Я услышал твой голос святой. Ярким светом он страхи рассеял И поднял из могилы глухой. На листы ноты ровно ложились: Я писал, вдохновлённый тобой, И мелодия плавно струилась Из-под клавиш, даруя покой. Почему же, скажи, я отправил Во тьму Бездны на кару тебя? Почему я лишь жалкий раб правил И спастись не могу, свет губя?! Даже так. Я глава Баскервиллей. Я обязан. Я должен. Вперед. Пусть потрачены тонны усилий, Но убить ее вновь я готов. Все потеряны ориентиры. Я пройду сквозь страданья и тьму, Я пожертвую всем ради мира. Ненавидишь меня? Я пойму. В буре времени волей везения Снова встретил я песню твою. С болью ты попросила прощения, Но не смей улыбаться, молю! Поднят меч. Время правды настало. Ты покорно глядишь на меня. Вдруг улыбка коснулась устало Твоих губ, нежным светом звеня. Пораженный, я замер секундно. Выпал меч из ослабленных рук. На колени в бессилии скудном Я упал, уж не чувствуя мук. Я твой брат. Огрубевши в неволе, Эту истину вскоре забыв, Я чуть жертвой не пал хладнокровья, Человечность свою погубив. Что ж, теперь тихо снегу промолвлю: "Белый гроб, вечный друг мой, встречай". Пробудившись твоею любовью, Я свободен. Спасибо. Прощай.