Весна в Киото / Spring in Kyoto.

- У нас осталось два дня, - поправился Юки. - Это... как? Что? Мы сможем вернуться домой через два дня? – что-то внутри меня ёкнуло. Я посмотрела на одного, потом другого… И всё внутри оборвалось. С такими лицами на похороны идут, а не домой собираются. – Рассказывайте! Оба. Нет. Один кто-то. Я сложила руки на коленях как примерная ученица и приготовилась слушать. - И не смейте что-то умолчать. Хочу знать всё. Сок шумно выдохнул сквозь зубы, издав какой-то нечленораздельный звук, и тихо выругался. Юки только взлохматил свои волосы, запустив в них пятерню. Жест, напоминающий лиса скребущего лапой за ухом. - Два дня на то, чтобы выбраться отсюда. Потому что потом… - А потом наступит полнолуние и шикарное затмение, чёрная луна, - перебил его бьякко. – Ради этого затмения Малико вас, а вернее тебя сюда и притащила. А кое-кто… в довесок просто увязался, - он покосился на Сошу и продолжил. - После прежних неудач Малико решила подстраховаться и выбрала наиболее удачное время чтобы... - тут он сделал паузу и опять покосился на Сока, который на удивление не выказывал никакого недовольства по поводу столь наглого перехвата инициативы. - Не слишком ли заумные рассуждения для пятилетнего ребенка? И почему луна чёрная? - не выдержала я. - Пятилетняя она только снаружи. Ей несколько сот лет. А чёрная… Потому что затмение полное, при полной луне, да ещё и двойное. - Это как? – ещё немного и мой мозг, похоже, откажется соображать. - Редчайший случай. Когда тень Земли накроет Луну, то позади неё ровно по центру окажется звезда. Кроме того это время совпадёт с метеоритным дождём именно в том же районе. Самый благоприятный момент, чтобы заменить собой твоего ещё неродившегося ребенка. Лучше и желать нельзя. - В общем, луна в козинаке, - пробормотала я, внезапно почувствовав головокружение и нехватку воздуха. Такое… возможно? Нет. Нет. О чём они вообще? Бред какой-то. Как в дешёвом ужастике. Мой мозг судорожно хватался за любую возможность чтобы доказать, что всё услышанное просто выдумка, страшилка, высосанная из пальца ушлым шаманом в расчёте на доверчивых клиентов. - Постой, - это всё ваш колдун рассказал прямо так с ходу? Не слишком ли много сразу подробностей? Только не говорите мне, что где-то в неких магических скрижалях всё это заранее предсказано и описано. Вот в это уж точно не поверю. Слишком фарсом отдаёт. - И правильно. Не верь. Нигде такого не записано. А насчёт подробностей... Так Малико вокруг тебя немало наследила и это хорошо видно. - Бред сивой кобылы, - пробормотала я, не желая сдаваться. - Бред не бред, но очень такой логический бред выходит. - Та-Ся, - Соша поднялся со своего места и шагнул ко мне. - Что Тася? Ты в это веришь? Вот скажи? - А ты нет? Только честно. Оглянись вокруг. Господи, как не хочется в это всё верить. Но он прав. Почему он так часто бывает прав? - Почему молчит Бьянка? - не желая признавать очевидное, переключилась я. Вернее оно само собой так получилось. Вопрос, мучающий почти с самого начала всего этого сумасшествия, просто вырвался наружу. - Вы слишком долго были вместе. Юки повернулся и что-то сказал заинтересованно наблюдающему за нами заклинателю. Тот зацокал языком. - И что? - А то. Бьянка существует сейчас за счёт твоей силы. Вы почти единое целое. И ребёнок. Сейчас он часть тебя. Если Бьянка проявит активность, то силу она возьмет не только твою, но и малыша. Ты выдержишь, а малыш? Теперь мне стало понятно молчание белой тигрицы. Я даже почувствовала на миг какую-то нежность к духу живущему внутри меня. Она всё это время просто заботилась о моём ребёнке. Но... это значит, что... - Тебе придётся справляться самой, - Юки словно прочитал мои мысли, а я нервно сглотнула, представив, что ждёт впереди. - И как это вы представляете? Найти мамочку нашей Малико, чтобы она её а-та-та по мягкому месту за сделанную бяку и забрала с собой? Так от неё даже костей, наверное, не осталось. Разве что без разницы, чьи кости и кто заберёт её в мир иной. - У тебя есть на примете чьи-то кости? – тонкие брови бьякко поползли вверх. - Откуда? По-твоему я их коллекционирую? Разве что… - в памяти мелькнули недавние события. – Разве что сгодятся те, в лесу. Сок с Юки переглянулись. - У меня гениальная жена. - Такое может сработать. - Что? Эй! Что вы задумали? Кто бы меня слушал только. Оба переключились на заклинателя, что-то ему втолковывая и при этом активно жестикулируя. У того сначала на лице отразилось сомнение, потом он задумался, мне даже представилось как в его голове шевелятся мозговые извилины и по ним бегают маленькие заклинатели-мысли, а спустя пару минут жестикулировали и говорили уже все трое. Конечно же, никто не удосужился мне переводить. Мой длинный язык меня доведёт когда-нибудь. Лучше бы изображала Ямато Надесико и молчала в тряпочку. Совершенно идиотская идея, но все за неё ухватились с энтузиазмом достойным лучшего применения. Похоже, после моего заявления, которое вообще-то должно было звучать сарказмом, никакие возражения и «левые» мнения больше не принимались в расчёт. Оказывается у нашего жреца ещё и носилки имеются! А то как же – я-то тёмная думала, что он к страждущим на своих двоих добирается с котомкой за плечами. Как бы не так. И носилки, крытое сооружение на двух шестах, с кисточками, и носильщики – пара приземистых японцев в набедренных повязках. По такой-то погоде… Уже спустя десять минут меня довольно бесцеремонно засунули в эти самые носилки. «Для твоей же безопасности и удобства», - пояснил Соша, который собственноручно же и упихнул. Айщщ! Я что, багаж? Мудрец-духовидец на удивление быстро собрал свои причиндалы для камлания и уместился там же. Отчего я чувствовала себя только ещё более неудобно. Носилки оказались довольно тесные, в них жутко пахло каким-то благовонием, от которого хотелось чихать, и они ко всему прочему довольно лихо тряслись во время передвижения. И это называется удобство? Японский городовой! Я поклялась себе, что как только мы выберемся за ворота подальше от всей толпы, то покину это транспортное средство в любом случае. Всю дорогу я старалась не смотреть на заклинателя, который чинно восседал рядом с видом медитирующего мудреца, не разглядывать носилки, не высовываться наружу, чтобы увериться в том, что Соша и Юки никуда не пропали, не отстали и прочее, и не чихать. Одно сплошное «не». В результате, всё, что осталось - размышлять обо всём происходящем и не впадать при этом в панику и ступор. Опять «не»! Да что же это такое?! На удивление, довольно быстро ворота остались позади. Я только начала раздумывать как бы мне отсюда слинять, как чудо-носилки качнулись, замерли и медленно опустились на землю. Занавеска на окошке отодвинулась, и в проёме нарисовался Юки. - Дальше придётся пешочком, - возвестил белый лис. Слава те, господи! Хорошо, что перед отъездом Юки раздобыл где-то вполне себе удобные дзори взамен той ужасной обувки, которой только пытки устраивать да по лесам бродить. Пока мужчины разбирали магический скарб и выясняли дальнейший план действий, я постаралась чуть размять ноги. Даже от недолгого сидения внутри этой «бельевой корзины» именуемой носилками, они успели затечь и теперь сладко ныли от вновь обретённой свободы. Нет, ну конечно вначале сунулась поучаствовать в обсуждении, но ни Сок, ни тем более бьякко не удосужились выступить в роли переводчика и поневоле пришлось ретироваться. Проклятый мужской менталитет и солидарность! На душе тревожно, если прав заклинатель, то времени осталось всего ничего. И что потом? В голове пустота, ни одной дельной мысли. В лесу пахло прелой прошлогодней листвой и влажной корой. Там и тут яркими пятнами светились куртинки первоцветов. Где-то закаркал ворон, и это вновь напомнило о Малико. Сейчас я уже готова была поверить в любую самую бредовую идею, лишь бы она помогла избавиться от всего этого надвигающегося ужаса и вернуть нас домой в привычный мир. Да что там, я готова даже остаться тут и стать примерной японской женой, лишь бы быть вместе и в безопасности. Хотя какая в этом мире может быть безопасность? - Пойдём, - ко мне почти бесшумно подошёл Соша. – Готова? - Знать бы к чему, - проворчала я. – Так и будете держать в неведении? - Никто тебя не держит в неведении. Просто времени мало. Скоро начнёт темнеть. Некогда объяснять. - Даже в общих чертах? - Упёртая. - А то ты не знал. - Идём, - он крепко взял меня за руку и повёл к остальным. – Господин Ёбиното хочет призвать духа и попросить быть его проводником для Малико в мир умерших. - Гм… - Что? - Как-то слишком притянуто за уши. С какой стати какому-то духу помогать и становиться проводником, не говоря уже о том, что Малико… - Неупокоенные кости. Взамен на его услугу мы их похороним со всеми почестями, на которые, судя по всему, этот человек при жизни не мог даже рассчитывать. - Хорошо… А Малико? - Тут сложнее. Надо её заставить уйти. - Господи, как? Как?! - Это уже забота господина Ёбиното. Если эти слова были призваны успокоить меня, то они не возымели своего действия. Одно только стало понятно – никто ничего толком мне рассказывать не собирается. То ли сглазить боятся, то ли просто считают, что моё дело быть молчаливым багажом, домашней куклой, о которой принято заботиться, не оповещая о своих намерениях и не делясь задуманным. Скорее всё же первое. Надеюсь. В конце концов, Соша прекрасно знает меня и уж никак не считает фарфоровой куклой. Влажный мох ядовитой зеленью сползал по стволам. В голых кронах деревьев гулял ветер. Иногда воздух прорезывало резкое карканье или далёкий стук дятла. - А вы уверены, что мы правильно идём? В прошлый раз я как-то не очень рассчитывала на то, что мы будем сюда возвращаться, хоть и поглядывала по сторонам. - Вот наш нос, - Соша кивнул на идущего чуть впереди Юки. Тот помахал мне рукой и вновь устремился вперёд. Нос так нос. Лисий между прочим. Хоть не надо беспокоиться о том, что заблудимся. Наверное. Я чуть нахмурилась. - В прошлый раз мы вроде шли не так долго. - А мы почти пришли. Впереди замаячило знакомое сломанное дерево. Гм. Знакомое? Помнится, с другой стороны росло ещё два рядышком. Да. Вот и они. Значит прямо между ними… … Куча листьев возвышалась на месте ямы, в которую я так вполне «удачно» угодила несколько дней назад. Всего лишь куча почерневших прошлогодних листьев, не успевших стать перегноем и слиться с земляным холмиком.