Я просто люблю наблюдать

Выдался довольно-таки жаркий денек, один из тех дней, когда даже на пляжах мало людей — все прячутся от жары. Солнце ярко освещало Флориду, когда люди отдыхали в барах под тенью соломенных шляп и цветных зонтиков, попивая коктейли. На пляж выходили лишь самоубийцы, так как песок больно обжигал ноги, а солнце неумолимо вытягивало из тебя всю воду, убивая и делая из человека сухую салфеточку, лежащую на лежаке. Так мне описала погоду Луиза, она уже успела выйти на улицу и быстро забежать обратно в отель, убегая не только от солнца и жары, но и от папарацци. Я лишь посмеялась над её историей и посмотрела в окно, которое выводило в крытый двор отеля, где было жуткое количество людей. Я убрала волосы с лица и, достав старый бинокль, который мне еще подарил дедушка, стала рассматривать людей. Да, мне нравилось это делать. Интересно наблюдать за человеком, когда он о тебе даже не подозревает. В поле моего зрения попал один парень, а на моем лице появилась улыбка. Я давно его приметила. Он был необычным, он был другим. Он всегда был один, кажется, приехал без друзей. У него безумно красивые глаза, зеленые, цвет такой сочный и яркий, что необычно видеть такого цвета глаза, а не природу. У него красивые губы, которые он часто кусает. Да, я можно сказать слежу за ним. Что еще остается делать девушке, которой не хочется выходить за пределы отеля? Да и он уже целую неделю не покидает отель. Пыталась ли я с ним познакомиться? Я нет, а Луиза пыталась нас познакомить, толкая меня ему под ноги, но либо он успевал проходить, и я падала на пол, либо меня ловил другой парень. Честно сказать, я не горю желанием познакомиться с ним. Мне просто интересно за ним наблюдать. Даже то, что он сидит в отеле, обычно в баре, иногда у бассейна, читая взрослые детективы, бывает очень увлекательным. Кажется за неделю я изучила все его действия, то как он кусает нижнюю губу и в его глазах появляется огонек, читая острый момент в книге, то как облизывает губы или кусает верхнюю губу, когда в книге напряженный момент. Откуда мне все известно? Возможно это судьба, а может совпадение, я читала эту книгу, этого же издания, знаю каждую страницу наизусть. Все книги, которые он читал у бассейна — мне знакомы. Это мой любимый автор. А еще я научилась наблюдать и замечать особенности в людях, моя не любовь к болтовне вылилась в любовь к роли наблюдателя. Я запомнила то как он убирает волосы с лба, как глубоко дышит, при чтении, как его глаза внимательно изучают страницу. Знаю как он общается с людьми, к нему много девушек подходили, и ведь я соглашусь, он ужасно красив, обаятелен, хоть и в разговоре это не сильно проявляется, но к нему тянет, словно он магнит, а я скрепка, как бы смешно это не звучало. По его разговорам с девушками, заметно, что он не сильно общителен. Он не задавал им вопросов, возможно, они его не интересовали, он смотрел либо в глаза, проникая в твой разум и мешая сосредоточиться на мысли, либо просто смотрел в сторону, высказывая этим свое недовольство тобой. Я до сих пор наблюдала за кудрявым парнем, сидящим за барной стойкой, властным взглядом оглядывая толпу, он попивал безалкогольный коктейль голубого цвета с листиками мяты на бокале. — Эль, ты пойдешь вечером на вечеринку? Ее устраивает отель, так что никого незнакомого там не будет, ты же уже всех знаешь, — немного язвительно проговорив последнее предложение, намекая на мою любовь к наблюдениям и необщительность, сказала Луиза, расчесывая волосы у зеркала. Я посмотрела на нее, она была красавицей-певицей. Возможно, тот кудрявый парень погонялся бы за ней, если не был бы таким серьезным. Но зная его выбор, я сделала для себя вывод, что даже очаровательная Луиза не привлечет его внимание. Я обернулась к биноклю и поняла, что упустила его, я упустила единственного стоящего наблюдения человека. Он один был не таким как все. Он делал одно и то же, но каждый раз по другому. Как? Не знаю. В каждое действие, взгляд были вложены внимание и чувства, он никогда не говорил понапрасну, никогда не делал лишних движений. Он ходил на вечеринки, веселился, но выглядел особенным среди толпы. — Всё! Мне надоело, что ты сидишь и наблюдаешь за этим болваном! Одевайся, ты идешь на вечеринку со мной! Это не обсуждается! — кидая на мою голову платье, сказала Луиза. Одевшись совершенно по другому, я подождала подругу и мы отправились вниз. Мое сердце жутко колотилось, в надежде, увидеть этого кудрявого красавца, но судьба повернулась ко мне стороной, и я не увидела парня в толпе. Мне вмиг перехотелось танцевать и веселиться, руки опустились, а сердце опустело. Я не люблю его, даже не знаю имени, но я чувствовала связь между нами. Может только с моей стороны, но я чувствовала, что связана с ним. Я была настолько сильно увлечена и поглощена им, что не заметила, как покинула сборище пьяниц и веселых людей. Выйдя на пляж и оставив свои балетки на деревянном покрытии, я пошлепала босыми ногами по прохладному песку, который слабо щекотал ступни. Хотелось закричать от безысходности. Утонуть на дне океана, повествуя о своей неудаче. — Не весело? — внезапно я услышала хриплый голос. Мое сердце резко упало в пятки, и я застыла на месте. Если это маньяк? Если это похотливый извращенец, который хочет меня изнасиловать? Я медленно поворачивала голову, когда услышал шаги за спиной и вскоре рядом со мной встал высокий кудрявый парень, который закусывал губы при чтении и легко отшивал девушек. Да, это был он — предмет моих долгих наблюдений, тот человек, который заставляет меня каждый день брать в руки бинокль и смотреть за ним. — Эта ночь особенная, — так же спокойно сказал он, смотря на небо. Я поморщила лоб. — Почему? — мой голос дрожал, а на то ведь есть причина. Он стоял рядом со мной. Я не была общительна и уж тем более не была обделена страхом. — Я вижу звезды, вижу созвездия, до этого небо всегда было затянуто тучами или облаками, — легко сказал он, усмехнувшись. Я посмотрела на звезды, никогда не наблюдала за небом, за звездами, никогда не видела падающих звезд, я наблюдала лишь за людьми. Мои знания по звездам были настолько скудные, что я даже не знала как найти север или юг. — Ты знаешь как выглядит созвездие Дельфина? — спросил он тихо. — Я совершенно не разбираюсь в звездах, — сказав это, осмелилась взглянуть на его лицо, впервые так близко. Впервые так близко не через бинокль, а в живую. Парень взял мою руку, не спрашивая разрешения, и повел меня на Пирс, где стояли скамеечки. Его рука была мягкой и теплой, хотелось прижать её к своему лицу и наслаждаться его гладкой и мягкой кожей. Кудрявый выглядел настолько увлеченным, рассказывая и показывая мне созвездия. Сколько я за ним не наблюдала, никогда не видела его настолько увлеченным, радостным, счастливым... Живым. Если учитывать то, что он почти не улыбался, мне было очень приятно видеть его улыбку настолько близко. Понять насколько прекрасно его лицо и идеальны кудри. — Прошу, не прожигай во мне дыру, — улыбаясь сказал парень, впервые посмотрев мне в глаза. Всегда думала, каково это оказаться под его взглядом. Правда ли он проникает в твои мысли? Девушки вели себя неадекватно при этом, а я? Его глаза, безумно великолепные, зеленые глаза, они смотрели в мои глаза, я не чувствовала дискомфорт. Мне даже было приятно просто сидеть и смотреть на него, хотя бы в его глаза. Я могла рассмотреть его глаза подробнее, заметить его длинные ресницы и маленькие морщинки в уголках глаз, которые появились от улыбок. Его глаза не вводили меня в ступор, в затруднение, я продолжала так же ясно мыслить, думая о том как хочу, чтобы этот момент не кончался. Я чувствовала себя куда уютнее, смотря в его глаза, нежели смотря в глаза любому из членов семьи или друзьям, а уж тем более незнакомым людям. — У тебя такие глаза... — начали мы хором, а потом засмеялись. Я не чувствовала себя смущенно, мне не было страшно, будто он мой брат, которого знаю с рождения, которому могу довериться, но в тоже время я даже не знала имя этого парня. — Слушай, я хотел тебя спросить об одной вещи, — аккуратно начал он свою речь. — Ты всегда следишь за мной? Этот вопрос застал меня врасплох. Вот теперь мои щеки загорели, так же как и уши, мое лицо было похоже на один большой помидор, никто никогда не замечал мои наблюдения, но он первый кто заметил. Я закрыла лицо ладошками, пытаясь спрятаться от этого позора. — Извини, извини, просто за тобой так интересно наблюдать, никто еще не заметил меня за этим. Мне так стыдно, извини, — быстро промямлила я, встала и пошла в сторону отеля. Да, я поступила некрасиво в принципе и в общем. Оставив его без объяснения, убежала. Я следила за ним. Я всегда считала, что мои наблюдения за людьми не приносят вреда, но если каждый поймет, что за ним наблюдают, я умру от стыда. Это же так не приятно, когда тебя ловят за таким делом. Прошло еще две недели нашего отпуска во Флориде. Я ни разу не взглянула в свой бинокль. Решив покончить с наблюдениями, я заставляла себя выходить на улицу и гулять по городу, чтобы руки не тянулись к любимой вещи. Больше я ни разу не видела кудрявого парня в отеле. Никогда. Я упустила его. Упустила свой шанс, узнать его. Хотя зачем? Мне было просто интересно за ним наблюдать. Он был другим, совершенно. После той встречи я думала о нем каждый день, его голос не покидал мою голову, вознося разум на вершину наслаждения. Кажется я свихнулась. Я слышала его хриплый низкий голос везде, видела кудрявых парней повсюду, каждый из них мне казался тем парнем из отеля. Теперь он не интересовал меня как предмет наблюдения, я хотела узнать его. Ведь при нашей встрече он не был грубым, был вежливым и интересным, он был заинтересован во мне, в рассказе о созвездиях, до сих пор помню все звезды и созвездия, что он назвал. Я каждую ночь смотрела на небо, вспоминая ту встречу. Пару фраз, всего час, и он уже захватил мою голову. Как он узнал, что я следила за ним? Загадка для меня навсегда. Мы вернулись в Лос-Анджелес и наследующий день поехали на фотосессию. Одев свою подругу в подходящую под тему фотосессии и её образ одежду, я вышла на площадку, выпивая очередной кофе, так как всю ночь думала об этом кудрявом парне. Опять. Снова. Вновь. Можно вечно рассказывать, как я жалею о своем пристрастии наблюдать за людьми, можно вечно стыдиться того дня, но забыть этого обворожительного парня нельзя. Невозможно. — Эленор, тебя ждет наш фотограф, чтобы обсудить съемку, — сказал менеджер Луизы. Открыв прозрачную дверь с белыми вставками, я зашла в просторную комнату с деревянным столом, на котором стоял стакан с синим коктейлем и парой листочков мяты, на белой доске были зарисовки комнаты, постановки света, модели и камеры. Я не обратила внимание на коктейль и рисунки и прочистила горло, пытаясь ненавязчиво объявить о своем приходе фотографу, что стоял ко мне спиной. Он наклонился вперед, рассматривая какие-то фотографии. Его белый джемпер облегал его широкие плечи, а рукава были закатаны до локтей, открывая татуировки. В чем-то они показались мне знакомыми. Его узкие черные джинсы облепляли его безумно худые ноги, а черные туфли только завершали образ — строгого, но свободного парня. Он поднял голову, я заметила кудряшки... Сердце ушло в пятки. — Привет, — он улыбнулся, облокачиваясь на край стола и складывая руки на груди, будто бы знал, что тут буду я, а не кто-то другой. — Ты? — мои щеки вновь запылали. — То есть Вы? — Лучше "ты", как ты думаешь? — он продолжал улыбаться. Милые ямочки появились на его щеках, а я все больше не могла поверить в реальность происходящего. Я слабо кивнула, не веря во все происходящее. — Может познакомимся? Гарри Стайлс, — хриплый и низкий голос, сводящий с ума... Он протянул мне руку. Я стояла довольно-таки далеко от него, чтобы ответить, но аккуратно подошла и положила свою руку в его. — Эленор Бредфорд. Мне было просто интересно за ним наблюдать. Любопытство. Наблюдения. Созвездия. И старый бинокль. Кажется моя любовь к этому делу никогда не угаснет, ведь он вновь тут.