Проект-Сарториус

      Отец так и не заметил моего отсутствия. Уж не знаю, чем там его отвлекала мама. Честно говоря, и знать не хочу. Доминика я пригласила в дом выпить чашечку кофе, он согласился. Мамы с папой не наблюдалось в поле моего зрения. Я прошла на кухню, парень следовал за мной по пятам. Приготовив свежего кофе и разлив его по кружкам, я присела напротив него. Обхватив кружку обеими руками, резко подняла её и расплескала несколько горячих капель жидкости себе на руку, обжигая пальцы. Зашипев, я затрясла рукой, пытаясь унять боль. —Давай помогу, — произнес Доминик. Перехватив мою ладонь, он поднес её к своим губам и подул на поражённые кипятком пальцы. Я почувствовала прохладу. Опустив взгляд от зелёных глаз Доминика к своей руке, я увидела, как она покрылась лёгким инеем, а изо рта Ника вырывались голубоватый мерцающий туман и лёгкое облачко пара. Жжение притупилось, я отдернула руку и вернула свой взгляд к Нику. Он пристально смотрел в мои глаза, секунду спустя его взгляд опустился к моим губам, и в этот момент я впервые уловила обрывок его мыслей. Я сначала не поняла, в чём дело, настолько привыкла «не слышать» его. «Черт возьми! Как же я хочу поцеловать её. Господи, дай мне сил сдержаться!». Это всё, что мне удалось уловить. Я уставилась на его рот, понимая, что всё это время он был плотно сжат, а взгляд Доминика всё ещё блуждал по моим губам. Я глубоко и шумно выдохнула, отвлекая внимание Доминика от моих губ. — Ты что–то сказал сейчас? — решила уточнить и он вскинул светлую бровь. — Нет, а что?       Ну вот, теперь я точно уверена, что прочла мысли Доминика. Ещё в первую встречу заметила, что могу уловить лёгкое волнение на периферии его сознания. Или любые сильные эмоции, когда он в растерянности, встревожен или ощущает сильные переживания. Судя по всему, когда он испытывает какую–либо эмоцию, его ментальные щиты слегка опускаются, и я могу это уловить. Сегодня, сейчас, они опустились сильнее обычного, и я смогла прочесть кусочек его мыслей, чему была несказанно рада. Доминик очень громко подумал, а я услышала. Он действительно хотел меня поцеловать! И я ничего не имела против. Проблема была в нём. Он останавливал себя, мне хотелось, чтобы он сделал обратное, забыл обо всех своих предрассудках и наконец сделал то, о чем мечтали мы оба. — Ничего. Показалось, наверное. Забудь, — ответила я, возвращаясь к уже немного остывшему кофе и делая долгожданный глоток напитка.       Снова в тишине, я проводила его до двери. И, пожелав ему доброй ночи, захлопнула её, не дождавшись его ответа. Меня бесила нерешительность этого парня. Да что с ним такое?!       И ответ на этот вопрос, я узнала этой же ночью. Доминик совершенно бесцеремонно влез в три часа ночи в моё окно. Благо я не спала. Иначе спросонья, не разобравшись в чём дело, могла с легкостью его покалечить. Я вскочила со своей кровати, когда крупное тело Доминика перевалилось через подоконник моего распахнутого окна. — Какого…? Доминик! Ты чего творишь? Что, позвонить не мог?!       Он выпрямился. Откинув рукой упавшие на лоб серебристые пряди волос, невинно улыбнулся. — Я на минутку. Хотел объяснить свое странное поведение, что проявил ранее. Я просто немного вымотался за эти дни, вот и зависаю временами, ты не подумай ничего такого…       Я не дала договорить ему, оборвав на половине: во мне вспыхнула злость. Он врал, а я этого не любила. — Остановись! Ты лжёшь! Я знаю наверняка. Всё с тобой в порядке, Ник. Просто ты до сумасшествия хочешь поцеловать меня, я нравлюсь тебе, не отрицай! Меня не обмануть. — я размахивала руками как полоумная, но не могла остановиться, вошла в кураж. — Для справки, ты тоже мне нравишься, если ты не заметил. И я одного понять не могу: что тебя останавливает? Наша мизерная разница в возрасте? Это всего четыре года!       Доминик вспыхнул, вся его хваленая сдержанность пропала, и я впервые заметила гнев в его глазах. — Не в возрасте дело, Скай! Да, ты нравишься мне, я потерялся в тебе с нашей первой встречи! Но вот для "справки": ты не задумывалась, почему у меня нет девушки? Да потому что я опасен для вас, дьявол побери! Хочешь печальную историю? — Доминик говорил возбужденно, с долей сарказма, всё ещё стоя у окна. Его руки сжались в кулаки, температура в комнате понизилась, моя кожа покрылась мурашками. — У меня была милая девушка, ещё в школе, в старших классах, мне тогда семнадцать было. Мы встречались с месяц, когда я решил впервые её поцеловать, и знаешь, что произошло при первом соприкосновении наших губ? Я убил её! Она просто превратилась в глыбу льда! Я не могу этого контролировать, эта сила внутри меня вырывается при близком контакте. Я не хочу, чтобы ты стала следующей. Я вообще не хочу, что бы кто–то пострадал от этой моей проклятой способности. Теперь понимаешь? Дело не в тебе, дело во мне, Скай.       Последнее произнес на выдохе, он словно сдулся, его плечи поникли. Развернулся, не сказав больше ни слова, и перешагнул через окно. Его силуэт скрылся в темноте. Этой ночью мне так и не удалось толком поспать, мои мысли занимали слова Ника, я прокручивала снова и снова их в голове, мучая саму себя и своё сердце.       На следующее утро под моими глазами пролегли темные круги от недосыпания и переживаний. Мама восприняла мой вид, как старт к болезни, хотя за всю свою жизнь я ещё ни разу не заболела. Но мама решила перестраховаться и не пустила меня в школу. До самого вечера я промаялась в своей комнате и мучилась от безделья. Мой доклад по истории перекочевал в руки Дженны — перед занятиями я предложила ей заехать ко мне и забрать его. Всё равно мне он без надобности, а вот Дженна может получить высший балл, о котором мечтала.       Я бросала взгляды на дисплей телефона через каждые пять минут, проверяя, нет ли пропущенных звонков или смс от Доминика, хотя громкость на моем телефоне была включена, и я наверняка бы услышала оповещение смс или сигнал звонка. Но я упорно, как идиотка, продолжала пялиться на сенсорный экран. Несчитанное количество раз подходила к окну и смотрела в тёмное окно спальни Доминика, от кровати до моего окна уже была практически протоптана дорожка.       К девяти вечера я не выдержала напряжения и, устав изматывать сама себя, решила расслабиться, набрав ванну. Добавив в воду ароматических масел, я с удовлетворенным вздохом погрузилась в горячую воду. Я пролежала так до тех пор, пока вода не остыла, и моя кожа на ногах и руках не сморщилась. Выбравшись, обернулась полотенцем. Неугомонные мысли вновь вернулись к Доминику. Я вспомнила печальные зелёные глаза, когда он рассказывал мне о девушке, которую убил не по своей воле; сердце сделало кульбит и потянулось к нему. Снова нахлынули те же ощущения, что перед прыжком в библиотеку. На меня накатила паника. Ох! Нет, нет, нет, только не это! Не сейчас, когда я в одном полотенце, совсем мокрая и голая! Куда, проклятье, меня понесло?!       Я попыталась успокоиться и отогнать прыжок, но у меня не вышло. Секунда, рывок, и я стояла, пошатываясь и прижимая одной рукой сползающее полотенце к груди, посреди чьей–то спальни. Благодаря все святых, что в комнате никого не оказалось, подошла к окну, чтобы выяснить, куда меня занесло, и обомлела: я смотрела прямо на своё окно напротив. Я была в спальне Доминика. Всё верно, ведь он последний, о ком я думала и к кому очень сильно захотела. Но, несмотря на мое желание его увидеть, я не могла предстать пред ним в таком виде. Покрепче затянув полотенце вокруг своего тела, на носочках вышла из спальни и замерла в темном коридоре. Я опустила щиты, чтобы узнать, кто где находится. Сара и Рон были в одной комнате: Рон помогал выполнять ей какое–то математическое задание. Джейс играл в видео игры в своей комнате, а Доминика я, как обычно, не слышала. Понадеялась, что он в своей лаборатории. Я тихо пробежалась по коридору к лестнице. Перегнувшись через перила, осмотрела гостиную на наличие там Ника, она пустовала. Спустилась с лестницы в рекордное время и прошлёпала босыми ногами к входной двери. Мне, несомненно, дико везло… — Скай?... Что ты здесь делаешь? … Или все же не везло?       Я обернулась на наполненный удивлением голос Доминика и робко улыбнулась. — Я… понимаешь… такое дело… снова прыжок, я была в ванной и… — Подумала обо мне, — закончил за меня он, медленно приближаясь.       Его взгляд блуждал по мне, он осматривал меня всю, от кончиков пальцев до макушки головы. Доминик остановился в шаге от меня. Его дыхание было рваным, зелёные глаза впились взглядом в мои. Он смотрел в мою душу, не отпускал, гипнотизировал, владел. Я судорожно вздохнула. Ни один из нас больше не произносил ни слова. Кажется, прошла вечность, прежде чем он зашевелился, но лишь для того, чтобы придвинуться ко мне ещё ближе. — Что ты со мной делаешь, Скай? — сквозь зубы процедил он, я вздрогнула, — Уходи, сейчас же! Я не могу за себя ручаться, слишком сладок запретный плод. Давай, беги домой.       Я тряхнула влажными волосами. Я видела желание и боль в глазах Доминика. Он сопротивлялся изо всех сил, я же сопротивляться не собиралась и не хотела. К черту всё! Кто не рискует, тот не пьет шампанского! Привстала на цыпочки и с молниеносной скоростью, пока не передумала, обхватила парня за шею и прижалась губами к его губам. От неожиданности его рот приоткрылся, чем я и воспользовалась, углубляя поцелуй. Доминик пришёл в себя через мгновенье. Он попытался оттолкнуть меня, но я крепче уцепилась рукой за его шею, а вторую запустила в нереально мягкие и прохладные волосы. Из его горла вырвался стон. Сдаваясь, он обвил мою талию руками. Наш поцелуй стал полноценным. Доминик расслабился, его язык прошёлся по моим губам и проник в рот. Поцелуй перешёл из робкого и детского в разряд взрослого, горячего, сносящего крышу и выбивавшего твёрдую почву из под ног. Я превратилась в кисель в его руках. Поцелуй всё продолжался, а со мной ничего не происходило, я лишь ощущала лёгкую прохладу во рту, словно дышала зимним морозным воздухом. Доминик медленно и нехотя отстранился от меня. Наши губы разомкнулись, из моего рта вырвалось облачко пара. Я выдохнула леденящую прохладу, и это ощущалось здорово, необычно, свежо. Он смотрел на меня долгое время, его руки всё ещё обвивали мою талию. Я же начала ощущать, что замерзаю, мне была необходима моя сухая одежда. Совсем позабыла, что облачена в одно полотенце. Доминик заговорил и его голос был слегка охрипшим: — Это очень интересно, с тобой все хорошо. Я не могу в это поверить, мой поцелуй, моя сила не подействовали на тебя, это… ух–х… — он взъерошил свои волосы и счастливо улыбнулся. — Поговорим об этом позже, Скай. А теперь беги домой и оденься. Я бы проводил, но не думаю, что твой отец обрадуется, если именно я приведу тебя домой в таком виде.       Да, мне ведь ещё сейчас предстоит всё объяснять родителям, дермово, ох, как же я влипла. Доминик ещё раз нежно прикоснулся к моим губам, отбирая у меня дыхание, и подтолкнул к выходу. — Давай же, иди, — тихо пробормотал он.       Дверь мне открыл отец. Я стояла перед ним мокрая, в одном полотенце и с грязными ногами. Челюсть папы отвисла до самого пола. Я протиснулась мимо него. Пользуясь его замешательством, прошмыгнула к лестнице. — Всё позже, пап. Я объясню всё позже, дай мне только одеться и прийти в себя. — на ходу прокричала я всё ещё стоящему у открытой двери и смотревшему в полном шоке на меня отцу.       Я принимала душ после ванны, правда забавно? Я оперлась обеими руками о прохладный кафель. Едва прикрыла веки, как перед глазами тут же замелькали картинки нашего поцелуя с Домиником. Резко распахнув глаза, почувствовала, как меня накрывает горячая волна смущения. Теперь, пересматривая свой поступок, тонула в океане своего стыда. Я же практически набросилась на него как какая–то маньячка. Да и ещё была почти раздетая. А что, если бы в этот момент кто–нибудь из обитателей его дома решил спуститься в гостиную, и хуже всего было бы, если б это оказался Рон! Я закрыла лицо руками, пытаясь совладать со своим смущением. И что теперь Доминик подумает обо мне? Ох–х… надеюсь, он не решит порвать со мной все отношения. Не хочу его терять, даже если он захочет после всего остаться просто друзьями. Я вышла из душа и тут же откинула все мысли прочь: не хотелось вновь под давлением эмоций оказаться на другом краю города и застрять где–нибудь полуодетой. Снова. Надев пижамные штаны и свободную футболку, забралась на кровать. Кинув мимолётный взгляд на свой телефон, я чуть не получила сердечный удар: на экране маячила смс. Ругая себя, уверяя, что это скорее всего смс от Дженны, рванула к телефону. Проклятое сердце продолжало безумно стучать, а ладони вспотели. Телефон выпал из моих рук, когда я его схватила, но я остановила его телекинезом у самого пола. Проведя пальцем по сенсорному экрану, до боли закусила нижнюю губу. Через секунду на моих губах расползлась счастливая улыбка. Смс было от Доминика. «Прости, что практически прогнал тебя, но ты начала замерзать. Я бы хотел поговорить о случившимся… можно прийти к тебе? Или может, ты придешь ко мне? И кстати, я не жалею о случившимся, в данный момент, я с нетерпении желаю увидеться с тобой и расставить все точки над i».       Я начала набирать ответное смс со скоростью света. «Отец не будет рад твоему приходу. Уже довольно поздно, я зайду завтра после школы».       Отправив текст, я уставилась на экран, ожидая ответа. Он пришёл спустя минуту. «Хорошо, не хочу создавать тебе проблемы. Спокойной ночи, Скай».       Я не стала отвечать на последнее смс, не хотелось выглядеть преданным щенком, у меня есть гордость. Я уже сделала первый шаг, следующий за ним. Я только отложила телефон в сторону, как в мою комнату ворвались родители и уставились на меня с немым вопросом в глазах. Я похлопала по кровати с понимающей улыбкой, приглашая их присесть. Что ж теперь нужно поднапрячь мозги, придумывая тупую отговорку произошедшему. — Да, я оказалась на улице практически голой, — я увидела, как мама собирается задать вопрос, и опередила её, отвечая заранее. — И да, это полностью моя вина, — отец недовольно поджал губы. Он собрался меня отчитывать, но я подняла руку, останавливая его.— Я просто услышала странный звук на крыше у моего окна, и выглянула, там оказался котенок и я как чертов пожарный полезла его спасать, — отец рыкнул, чтобы я не выражалась, кивнув я продолжила: — Я знаю, первое, что ты предположил это то, что я наведывалась к Доминику. Но это не так, Па! — возмутилась я. Ложь! Очередная. — Я же твоя дочь, пап, за кого ты меня принимаешь?       Отец улыбнулся. Подняв руку, он нежно коснулся кончика моего носа своим указательным пальцем. — Ты права, всезнайка. Ну, так как… как ты оказалась за пределами дома?       Я тяжело вздохнула и, придвинувшись ближе к отцу, положила голову на его плечо. В этот же момент мама взяла мою руку и переплела наши пальцы в замок. — Я соскользнула и покатилась по крыше, благо она низкая и я успела сгруппироваться перед падением. Со мной порядок, — уверила я, — а кошак смылся будто так и надо.       Папа погладил меня по голове и глубоко вздохнул.— Ты, мой неуклюжий котенок.       Какая же я мелкая врунья. Родители так мне верят, а я… я стала это делать часто в последнее время. Раньше, у меня не было тайн от родителей. Я чувствовала вину, но ничего не могла с этим поделать.       Я услышала смешок от мамы. Мы с отцом подняли головы и посмотрели на неё, она закатила глаза. — Что? Я просто подумала, что наша дочь уже взрослая и нам стоит ей больше доверять. — Святые угодники, да она издевается?! Большего и не нужно было, чтобы я в полной мере ощутила себя ничтожеством. Мама продолжала, — и вообще, мы давно хотели куда–нибудь съездить отдохнуть, пора бы уже предоставить Скай свободу и оставить её на себя саму. — Нет, она точно издевается. — Париж, отличная мысль, романтический ужин.       Я оглянулась на отца. Он тепло улыбался маме. — А это идея, милая. Как давно, мы вот так не путешествовали?       Она придвинулась ближе, и они с отцом через меня потянулись друг к другу для поцелуя. Я оказалась зажата прямо посередине. Тьфу! Гадость какая. — Мам! Пап! Прекратите! Это уже чересчур!       Отец остановился в миллиметре от маминых губ и подмигнул мне, а затем всё–таки поцеловал её. Вот же подлец!