Трудно быть с Богом?

Она никогда не примет любовь от такого, как я. От чудовища, которое даже само не знает, кто или что оно. Да что там - для неё неприемлемо уже само это понятие. Ха, Игги бы поспорил. Влюблённый в хозяина заражённый авторейв – ирония, жестокая насмешка судьбы. Любить и быть с ней без возможности выразить свои чувства – страшное проклятие. Я знаю это, я был с ней. Но он был с ней дольше. Так умеешь ли ты любить, Рил? Разве мог я желать более того, чтобы просто быть рядом с ней? После всех моих слов и её поцелуя... После того, как она сказала, что убьёт меня, а я не мог думать ни о чём кроме того, что всё время до этого момента буду с ней. Я не знала его раньше. Я не знаю и сейчас. Но кем бы он ни был – он защищает меня. От себя, от других, от опасности... даже от меня самой. Я искала истину, а вместе с ней нашла и тебя. Ты воплощаешь смерть, Эрго Прокси, но ты дал всем нам жизнь. Кто же ты?.. - Винс? - Ветер крепчает. Забудьте о том, о чём вы подумали. Я не могу читать его мысли, но я могу привыкнуть к нему. К нему такому – неуклюжему, но стремительному, неуверенному, и сильному… Человечному. Он может быть кем угодно, но это не изменит моего мнения о нём, как о… Лёгкая усмешка. Мне нравится, когда ты улыбаешься. Едва заметный кивок на штурвал и тихий скрип последнего, поворачиваемого вправо. Нам незачем говорить вслух, когда всё ясно без слов. Ветер крепчает. А значит, мы ещё успеем свернуть в сторону слабо белеющего пятна на горизонте. Там можно пополнить запасы. И наконец поменять рацион с надоевших бобов на что-то… более съедобное. Конечно, если не доверять готовку Пино. - Имбирное пиво? Усмешка становится шире, почти превращаясь в улыбку. Пожалуй, мне тоже стоит иногда уступать. - Не помешало бы. Тугой шелест наполненных воздухом парусов – и корабль накреняется, послушно следуя движению руки. Я делаю шаг и накрываю его ладонь своей. Мне нравится, когда ты смотришь на меня так. Даже если я говорю обратное. Теперь его глаза открыты всегда. Синий. И его зелёный. Он впервые открыл их ещё в самом начале, у шлюза. Нет... Тогда он впервые открылся вообще. Их цвет чист. Как и моих. Могла ли я подумать, куда меня заведёт знакомство с этим неприметным парнишкой? Едва ли. Очевидное ещё не означает простое, а невероятное – невозможное. - И ещё кое-что. Он поворачивается ко мне, и я вижу лёгкое удивление, отразившееся на его лице. - Да? - Нам нужна одежда. – Его брови чуть сдвигаются, придавая ему нарочито-недоумевающее выражение. Неужели он и вправду думает, что то, что я здесь, означает и то, что я буду мириться с его дырявыми носками и тем ужасным мешкообразным непонятно чем, что он надевает на себя каждый день? – Для тебя. - Но… Интересно, когда я начала придавать такое значение его внешнему виду? Когда мы вообще стали такими? Стали подлавливать друг друга на мыслях, читать по глазам и наслаждаться случайными прикосновениями. Когда он вернулся? Или когда я поняла, что он нужен мне?.. Впрочем, это неважно. Сейчас мы имеем, что имеем. - Винсент. – Уголки губ чуть подрагивают. - Просто заткнись. - Хорошо, Рил. Как скажешь. Его пальцы чуть сильнее сжимают мою ладонь, прежде чем взгляд снова устремляется вдаль. Слова бессмысленны там, где всё, что чувствуешь и всё, что знаешь, можно сказать одним прикосновением. Это всё, что нам нужно. Богом быть трудно. С Богом – нет. Говорят, что глаза человека отражают его душу. В таком случае я вижу в его глазах бесконечный лабиринт. И у меня есть целая жизнь, чтобы начать его разгадывать. Правда, Винсент?..