В мире, где нет возможностей...

Мне было тринадцать лет, а брату пять, когда это началось. Началось время, в которое мы должны жить по правилам других людей. За неповиновение - расстрел. Так однажды и случилось с самым дорогим человеком для меня. Каждый месяц третьего числа мы видели белый парус корабля. Странно, белый цвет - цвет чистоты и непорочности. Тех, кто был на этом корабле никак не назвать непорочными. Их прибытие всегда ассоциировалось с: криками и плачем, с разбитых пулями окон и утешительных разговоров с матерью. Третьего января я перестала бояться белых парусов. Они ввалились к нам в дом и потребовали привести маму. Отец закрыл дверь на ключ, отказываясь ее выпустить из комнаты, и сказал солдатам, что ее нет. На что они просто развернули отца лицом к стене и вывели во двор, чтобы показать всем, что происходит с теми, кто не слушается. Мы побежали к окну и как раз успели взглянуть последний раз на папу. Раздались выстрелы, и мой отец, такой сильный и стойкий человек, упал на землю. Словно лист осенью, так безмятежно и легко. Но он был сухим и безжизненным, упавшим и никогда не поднявшимся. Увидев, что солдаты возвращаются, мы убежали в свое укрытие. Они выбили дверь и забрали мать. Все, что от нее осталось - это спрятанный в белый платок клочок бумаги и тяжелый взгляд глаз цвета неба. На маленьком, скомканном кусочке бумаги было девять слов, тридцать девять букв, заставивших меня стать сильней. Они тебя не сломают. Береги брата. С любовью, мама. Мне было тринадцать лет, а брату пять, когда это началось. Начался мир без возможностей. Но знаете, было в этом что-то такое… притягивающее. Да, было. Был порядок.