Согрей мое сердце

Этот декабрь резко отличался от тех, что были до него. И дело не в том, что выпало так много снега, что по утрам я тонула в нем, в полудреме выползая из дома на учебу. И не в том, что легкий морозец хватал мои щеки, заставляя кутаться в шарф, и щипал мои пальцы, не разрешая переключить песню в плеере. И даже не в том, что запах Рождества поселился на улицах Сеула гораздо раньше, чем обычно. Я всегда любила зиму. Эта дивная пора с вязаным шарфами и шапочками с помпонами, литрами горячего кофе в любимых кафе, теплыми пледами и книгами с таинственными сюжетами заставляла мое сердце трепетать. Я любила бегать по магазинам, украшенным к самому волшебному празднику, выискивать подарки для своих близких, а затем вечерами, шарахаясь от каждого шороха и боясь быть застуканной, упаковывать их. Любила я и зимние улочки Сеула, наполненные каким-то наивным очарованием, и городские елки, наставленные на каждой площади, и огоньки, украшающие каждый дом. Раньше в канун Рождества я выбиралась в центр города, ходила по улицам, улыбалась детям, давала им сладости, а родителей поздравляла со светлым праздником. Затем я всегда ехала на каток, где каталась долго-долго, пока совсем не переставала чувствовать пальцы. Дома меня ждала моя семья: родители всегда что-то готовили на кухне, радостно переговаривались, а затем начинали напевать Jingle Bells. Сестра тем временем смотрела праздничные выпуски музыкальных шоу с любимыми айдолами, а потом твердила мне, что в новом году обязательно пройдет прослушивание. После праздничного ужина мы обменивались подарками. Но в этом году все было по-другому. С самого утра у меня было не лучшее настроение, и, как бы Юри не пыталась меня растормошить, хорошее расположение духа ко мне не приходило. В таком унылом настроении не хотелось даже выбираться из-под одеяла, а уж иди куда-то в центр города тем более. Так что еще утром я решила ограничиться походом на каток. Без катка канун Рождества остался бы простым днем в календаре. На улице было до неприличия холодно. Я натянула капюшон и, спрятав нос в шарф, пошла на остановку. Движение транспорта было не самым хорошим, дороги не всегда успевали чистить, да еще и праздник, но долго ждать мне не пришлось. В автобусе было всего три человека. Пока я расплачивалась, радиодиктор вещал об аномально низких температурах и похолодании в Сеуле. Сев на заднее сидение, я заклевала носом. Наверное, я бы задремала, если бы воспоминания полностью не занимали мою голову. Я всегда считала любовь выдумкой и не понимала, как один человек может становиться для тебя всем. Не понимала, как можно целый вечер ждать звонка или не спать до того момента, как особенный человек не напишет тебе заветные «Спокойной ночи». Я ненавидела эти глупые фразы о том, что любовь – это настоящее чудо. Но все изменилось, когда я встретила того самого особенного человека. Каток был расположен в парке, почти в самом его центре. Рядом стояла огромная елка, увешенная яркими игрушками и сверкающая разноцветными огоньками. На льду было много народу: детишки, удирающих от своих родителей, подростки, пожилые люди и несколько молодых парочек. Смех, словно звон колокольчиков, разливался вокруг. Площадка тонула в улыбках и теплых воспоминаниях, творившихся здесь. Надев коньки, я сдала пакет с ботинками на хранение добродушной аджуме, которая торговала горячим чаем (она делала это каждую зиму, и мы были с ней как родные). -Почему ты сегодня одна?- спросила она у меня. -Так получилось,- улыбнулась я. -Ну, ничего, в жизни бывает всякое, малыш. Иногда нам приходится что-то отпустить. Но ведь в этом нет ничего плохого? Если это действительное твое – судьба даст второй шанс. Главное, не замерзай сердцем. Аджума хитро подмигнула мне, и тут же ее вниманием завладел мальчик, пришедший за своими ботинками, которые так же, как и я, всегда оставлял ей. Как это – не замерзать сердцем? Всегда двигаться вперед, не оглядываясь на прошлое? Но если твое прошлое – все для тебя, как быть тогда? Я, наконец, ступила на лед. Раз-два-три. Ноги вспоминают знакомые с детства движения. Круг, еще один круг. Поворот. Кажется, я любила кататься на коньках больше всего в жизни. Я с упоением ждала появления чувства полета, когда я ступала на лед, того жара, что разгорался во мне с каждым новым движением. Безумная эйфория завладевала мной, и я чувствовала, что пьянею. Немного устав, я села на желтую лавочку. У меня безумно замерзли руки, я заснула их в карманы и нахохлилась. Никогда не любила перчатки, потому и не брала их с собой. С этой лавочки был виден весь каток и все, что творилось у елки. Но вдруг я поняла, что сижу на той самой, нашей лавочке. Тогда, два года назад, я по традиции приехала вечером на каток. Как всегда, здесь было много людей, немудрено было на кого-то наехать. Я и наехала. Или он наехал на меня. Мы много раз говорили об этом моменте, но так и не смогли понять, почему же мы столкнулись тогда. Я почувствовала толчок, затем провернулась вокруг себя и приземлилась на чьи-то руки. А затем я увидела глаза в обрамлении пушистых ресниц, четко очерченные скулы и чувственные губы. Незнакомец был таким красивым, что мое сердце перестало биться на несколько мгновений, а затем затрепетало, как ненормальное. Одной рукой он поддерживал мою спину, а другой держал за руки. -Говорят, что у людей с холодными руками теплые сердца,- сказал он мне тогда с улыбкой. Я смотрела на него и думала: почему его улыбка такая красивая, теплая и родная? -Я просто не ношу перчатки,- ляпнула я. Парень рассмеялся и поставил меня на ноги. -Очень опрометчиво с твоей стороны. Меня зовут Ли Джонхён, а ты… -Со Юна. -Да ты почти Ким Юна. Причем катаешься так же хорошо, как и она. Особенно когда делаешь волчок. -Сталкер?- с недоверием спросила я. -Невозможно не обратить внимания на такую, как ты. Пойдем выпьем чая, иначе твои руки окончательно оледенеют. Он купил чай у аджумы, и мы сели на ближайшую лавочку. Горячий чай приятно обжег горло и спас мои пальцы от обморожения. Пока мы распивали чудесный напиток, я украдкой рассматривала своего нового знакомого. -Ты играешь на чем-нибудь? Его вопрос застал меня врасплох. -Я имею в виду музыкальные инструменты. -Пианино. Я играю с самого детства. -А я играю на гитаре. Хочешь послушать? – он смотрел мне прямо в глаза. Я кивнула, улыбнувшись. -Я даже песни пишу. Могу написать и для тебя. Что-нибудь о теплых сердцах,- парень полностью ушел в мир своих грез. -Думаю, получится волшебно,- сказала я, облизав губы. -Я тоже так думаю. Допила чай? Я снова кивнула. Он встал на ноги и подал мне руку. Его рука была чуть шероховатой, но очень теплой. Уже на льду он сказал мне: -Думаю, у каждого должен быть человек, который зимой будет греть ему руки. «И человек, способный растопить его сердце»,- ответила бы я сейчас ему. Я знаю, как так вышло, но уже скоро мы стали друзьями. Джонхён был себе на уме, часто пропадал в своих мыслях и до безумия любил свою гитару. Мне нравилось, как он играл. Его пальцы нежно перебирали струны, едва касаясь их. Струны отзывались чистыми звуками, звуки становились мелодией, мелодии – песнями, а песни Джонхёна заставляли сердце любого человека биться быстрее. Он все-таки посвятил мне песню. Мы сидели с ним в этом парке, на этой самой лавочке, но уже весной. На эту прогулку он принес с собой гитару. Ему почему-то нравилось играть на природе, говорил, что это настраивает на определенный лад. Я соглашалась с ним и хитро улыбалась, думая, что дело не только в силе природы, но и в фанатках, собирающихся вокруг него как мухи вокруг варенья. Песня была настолько трогательной и нежной, что я почуяла на своих щеках слезы. Не помню я и того момента, когда мы стали чем-то большим, чем просто друзья. Просто в какой-то момент он стал держать меня за руку во время прогулок и целовать на прощание, покупать мне любимое шоколадное мороженое и говорить о том, что я для него подарок судьбы. Он никогда не говорил мне, что я ему нравлюсь или то, что он меня любит. Он просто всегда интересовался, как у меня дела, звонил перед сном, а когда приходил в гости, приносил три букета: для меня, мамы и сестры. Однажды я спросила у него, почему он со мной: -Будет очень банально, если я скажу, что не могу без тебя, да?- задумчиво произнес он. -А все-таки? -Со Юна, ты греешь мое сердце. Расстались мы тоже по-тихому, если это вообще можно назвать расставанием. Просто однажды он не позвонил мне вечером, потом не позвонила ему я. Мы начали встречаться все реже и реже, общались смс-ками раз в день, а потом просто прекратили все общение. Не было никаких криков, скандалов и выяснений отношений. Мы поняли, что теперь не нуждаемся друг в друге, вот и все. Я махнула головой, разгоняя облачко воспоминаний. Хватит грустить, ведь сегодня Рождество, тот праздник, когда происходят чудеса. С самым решительным видом я направилась на лед. Каталась я долго, сделала несколько кругов. Потом я учила маленькую девочку делать красивый пируэт с вытянутой ногой. Она оказалась очень способной ученицей, и мы катались вместе, пока родители не позвали ее домой. Она постоянно оглядывалась и махала мне своей тоненькой ручкой. Я решила сделать еще один круг и ехать домой, потому что было уже поздно, и моя семья уже наверняка заждалась меня на праздничный ужин. Я развернулась в красивом пируэте, но споткнулась обо что-то и полетела куда-то в сторону, зажмурившись… Меня подхватили чьи-то руки. Я не сразу поняла, что не упала. Собравшись с силами, я разомкнула веки и увидела прекрасные глаза в обрамлении пушистых ресниц. Наверное, я сходила с ума, раз видела его перед собой снова. Сердце, почему ты бьешься так сильно? Ты радовалось так же, как и я? Он поставил меня на ноги, но не отпускал мою руку, крепко сжимая ее. Мы долго-долго смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Есть такое выражение «сердца бьются в унисон». Я почувствовала, что мы оба сходим с ума от такой близости, что его сердце так же трепещет, как и мое. -У тебя снова холодные руки,- сказал Джонхён шепотом. -Конечно, ведь их некому греть. Одно мгновение – и я в его объятиях. Он прижимает меня с неимоверной силой, и я чувствую бешеный стук его сердца, как будто оно сейчас собирается выпрыгнуть из груди. Наверное, это так глупо выглядит со стороны. Сначала я чуть не упала, потом мы так долго стояли рядом, не решаясь сблизиться, и молчали, узнавая и не узнавая друг друга одновременно, а теперь я в его объятиях, улыбаюсь и плачу одновременно. Но я так счастлива. -Со Юна. Согрей мое сердце.