Ночь

Ночью всегда задумываешься о том, о чем бы ни за что не подумал днем, о чем-нибудь сокровенном, желанном и может быть даже о том, чего стыдишься. Мысли ночью становятся громче, дыхание приглушенней, а страхи материальными. Это время между рассветом и закатом всегда пугало Эйли, но она каждую ночь старалась обуздать свои страхи, кутаясь в одеяло и пытаясь поскорее заснуть, чтобы с радостью и облегчением встретить новый день, понимая, что пережила еще одну ночь и не сдалась. Когда она стала так бояться темноты, девушка не помнила, в памяти только обрывки всепоглощающего ужаса, который ее охватывает, когда она видит беспросветное черное марево за окном. На прикроватной тумбочке всегда стоит ночник, который выключается только днем, на потолке старые и уже не такие яркие, как были в детстве, звездочки, светящиеся мягким неоновым светом ночью. В комнате Эйли может меняться все, кроме этих двух вещей. Даже переехав в Корею, она не смогла расстаться с маленькими звездочками и ночником. Ли Ечжин – как значилось в паспорте – никогда не была трусихой, если не считать лишь одной ее слабости, но в ту ночь, когда даже луну не было видно из-за туч, девушка чувствовала, как ее колотит от непонятно откуда взявшегося животного страха. Ей казалось, что она уже испытывала нечто подобное, вот только никак не могла сосредоточиться и вспомнить когда и где. Эйли напряженно смотрела в черное окно, боясь подойти и задернуть шторы. К несчастью, именно сегодня почему-то выключили свет у всего района, и от ночного спасителя не было никакого толку. Поэтому девушка только сжимала подушку в руках, ожидая чего-то непонятного. В окне что-то блеснуло, заставив Ечжин вздрогнуть, а в следующий миг она увидела перед собой два горящих алых глаза. Закричать ей помешали чужие ледяные пальцы, зажавшие рот и едва слышимое «шшш». Эйли оставалось только смотреть на незнакомца перепуганными глазами. Белые волосы и в тон к ним кипенно-белые рубашка и штаны, смуглая кожа и ярко-алые, как кровь, глаза. Девушка вдруг осознала, что боялась вовсе не ночи и темноты, а того, что может скрываться за всей этой бархатной чернотой. Например, вот это непонятное существо, похожее на человека, которое напугало ее еще в детстве, когда они с семьей навещали бабушку. И вот сейчас это существо стоит перед ней, с искаженным усмешкой лицом и смотрит не отрываясь, будто чего-то ждет. Отодвинувшись к стенке все так же прижимая к себе подушку, Эйли не могла оторвать взгляда от своего ночного ужаса. На так и не сорвавшийся с губ девушки вопрос, существо ответило, нарисовав в воздухе три буквы, которые еще несколько секунд горели синим. К а й. И опять эта ужасающая улыбка-оскал. Ечжин знала, что если она крикнет, то тут же прибегут родители и помогут, но стоило ей об этом подумать, как тело пронзила резкая боль, а в голове прозвучало: «не смей кричать». Еле слышно простонав, девушка вновь подняла взгляд на Кая. Тот уже не улыбался и смотрел серьезно. - Что тебе от меня надо? – получилось хрипло и беспомощно. Кай резко приблизился к Эйли, между их лицами осталось всего каких-то пара сантиметров. Сердце Эйли забилось еще быстрее, а дыхание на миг перехватило. Кай усмехнулся, он будто наслаждался страхом исходящим от девушки. Он мягко провел холодными пальцами по ее лицу, остановившись на пухлых губах, которые были чуть раскрыты. «Не бойся меня. Будешь послушной, я не причиню тебе вреда». Снова этот голос в голове. Эйли растеряно посмотрела на Кая, не зная, что от него ждать в следующий момент. Его красные глаза завораживали, подавляли и очаровывали, но девушка изо всех сил сопротивлялась желанию прикоснуться к бархатистой коже и поддаться вперед, чтобы ощутить вкус чужих губ. «А ты сильная». Кай беззвучно рассмеялся и отстранился. «Но меня это только раззадоривает. Увидимся, Ли Ечжин». Напоследок ухмыльнувшись, Кай исчез. Эйли сидела неподвижно еще несколько минут, пытаясь осмыслить произошедшее. Она понимала, что это не подается никаким научным объяснениям, только если она сама все себе напридумывала. Но отголоски боли в теле все еще чувствовались, что означало только одно – Кай не плод ее воображения. Утром ночное происшествие казалось просто кошмаром. Ечжин бы так и думала, если бы не встретила точную копию Кая по пути в университет. Только в отличии от ночного гостя у этого Кая были темные волосы и глаза не горели алым. Эйли сначала подумала, что это ей показалось, но когда она увидела этого парня в своей аудитории все сомнения рассеялись. От одногруппницы Эйли узнала, что это новенький, который перевелся к ним неделю назад, зовут Ким Чонин, сам кореец, но вырос в Китае. Почти всю пару Эйли размышляла, каким образом этот Чонин может быть связан с ее ночным гостем, тревога не покидала ее, поэтому она очень испугалась, когда этот новенький направился прямо к ней. Первая мысль была убежать не оглядываясь и плевать, что подумают люди, но ноги будто приросли к полу и Ечжин только и оставалось, что стоять и наблюдать, как этот Чонин приближается к ней, дружелюбно улыбаясь. Но ее страхи были излишни, парень просто попросил конспект, потому что сам не успевал записывать за преподавателем. Дрожащей рукой Ечжин словно под гипнозом протянула ему тетрадь, хотя у самой было написано не много. Она внимательно следила за мимикой Чонина, пытаясь найти схожесть с Каем, но ничего. Абсолютно. Никакого оскала, ни насмешки в глазах, это ставило в тупик. Эйли задавалась только одним вопросом: кто же он, черт побери? Чонин был похож на Кая только внешне. Походка, жесты, выражение лица – все это выдавало в нем очень хорошего и безобидного парня. Особенно девушку привлекли глаза цвета топленого шоколада, искрящиеся теплотой и дружелюбием. Со временем Эйли потеряла бдительность. Ночью больше никто не приходил, кошмары не мучали, даже чернота за окном уже не так пугала. И… Она подружилась с Чонином. Это произошло спонтанно, Ечжин совершенно не хотела сближаться с этим парнем, а тем более влюбиться. Над ответом на вопрос «будешь со мной?» Эйли долго не думала, потому что… Да. Не успело слово сорваться с губ, как в миг что-то изменилось. Изменилась радужка глаз Чонина, превратившись из шоколадной в цвета крови, леденящий ужас охвативший девушку изменился на смирение и апатию, даже некогда теплая улыбка Чонина изменилась в насмешливый оскал Кая. «Вот ты и попалась». А в следующий миг в Ечжин уже впивались ледяные губы. Целуя, Кай словно выпивал из нее жизненные силы, взамен наполняя ее чем-то необъяснимым, что имело цвет ночи и привкус животного ужаса. «Ты будешь идеальной спутницей для меня…»