***
Колледж Искусств Эштонвилля располагался практически в центре городка, напротив здания суда и по соседству с полицейским участком. Я припарковал машину возле напряженно застывшего в готовности к прыжку каменного льва — одной из десятка статуй, украшающих сквер перед колледжем. На мгновение остановился напротив него, проведя ладонью по с изумительной скрупулезностью, с вниманием к каждому волоску, высеченной гриве животного. Скользнул пальцами по бугрящимся под холодным мрамором кожи мышцам и, удивленно покачав головою, направился ко входу в здание. – Добрый день, мисс Гордон, – улыбнулся я, входя в кабинет директора колледжа. – Я – Энди Рикет, мы договаривались с вами о встрече по телефону. – Да-да, конечно, мистер Рикет, – Мэдлин Гордон отложила в сторону какую-то папку и, поправив на носу очки в дорогой роговой оправе, посмотрела на меня снизу вверх. – Присаживайтесь, пожалуйста. Чай, кофе? Я невольно залюбовался ее роскошной, иссиня-черной гривой волос, уложенных с кажущейся небрежностью и при малейшем движении головы приходящих в движение, словно живые. – Нет, спасибо. Я бы хотел перейти сразу к делу. – Хорошо. Напомните мне, из какой вы газеты? – Простите, мисс Гордон, – я виновато развел руками, – боюсь, я несколько ввел вас в заблуждение. Не сердитесь на меня, пожалуйста. Позвольте начать наше знакомство с самого начала? Вот моя визитка. Женщина нахмурилась, но все-таки приняла у меня из рук белый прямоугольник и внимательно его изучила. – «Страховая компания Гримальди и Сыновья», – прочитала она. – Страховой следователь. – Перевела на меня еще больше помрачневший взгляд. – И что же вас привело к нам, мистер Рикет? – Страховой случай, разумеется, – извиняющимся тоном сообщил я. – Моей компании очень не хочется выплачивать страховку по случаю смерти одного из наших клиентов. – Кто бы сомневался, – проворчала мисс Гордон. – Но какое это имеет отношение к нашему колледжу? – Речь идет об одном из ваших попечителей, – улыбнулся я. – Ах, вы, должно быть, о мистере Романо? – вскинула брови директрисса. – Но, простите, какие у вас могут быть основания отказать его семье в выплате страховки? Он же в самом деле умер. Наш колледж даже установил на его могиле кенотаф собственного изготовления. Наша маленькая традиция, дань уважения к тем, кто так много сделал для нашей школы. – Боюсь, – я прищурился, – мисс Гордон, у нас все же есть основания сомневаться в том, что мистер Романо на самом деле мертв. Мэдлин Гордон более чем натурально разыграла удивление. – Вы подозреваете аферу со страховкой? – Более того, – с напором продолжал я, – мы подозреваем, что вы, мисс, самым непосредственным образом в нее вовлечены. – Что вы себе позволяете? – вскинулась женщина, и ее чудесные волосы колыхнулись, будто разделяя возмущение хозяйки. – Вы... – Вы же не будете отрицать факты неоднократного перевода значительных денежных сумм с банковского счета мистера Романо на ваш, мисс Гордон, счет? – Я подался вперед. – Пусть операции и проводились через оффшорный банк, но совпадение по времени и суммам очевидно! – Вы... вы... – засуетилась дамочка, вновь и вновь поправляя очки. – Да, – наконец, похоже, на что-то решилась она, – мы одно время были близки с Дон... с мистером Романо! Очень близки. И он иногда использовал мой банковский счет для каких-то своих целей. Я догадывалась, что там не все законно... – Она замялась, поправляя блузку на груди. – Я многое ему позволяла и понимаю, насколько была глупа... Но в прошлом году мы с ним расстались! – решительно заявила мисс Гордон. – Окончательно. Я видела его вновь не так давно, за месяц до смерти. Он хотел поговорить, все исправить, но я указала ему на дверь. А потом, – она всплеснула руками, – потом нам сообщили, что он умер. – Какая замечательная история, – с видимым сочувствием кивнул я. – Как думаете, мисс Гордон, как часто мне доводится выслушивать подобные байки по долгу службы? – Мне плевать, что вы там себе нафантазировали, мистер Рикет, – вспыхнула женщина. – Я не позволю вам разговаривать со мной в подобном тоне! Я рассказала все, что знаю. Ни в каких мошенничествах со страховкой я не замешана. А если у властей есть какие-то вопросы ко мне по поводу моего участия в финансовых операциях Донни, то я предпочла бы выслушать их от представителей прокуратуры, а не от вас. Если больше вам нечего мне сказать, то будь добры удалиться. Или я позову охрану! – Жаль, очень жаль, мисс, – вздохнул я, вставая из кресла. – Вы могли бы значительно упростить жизнь и мне и себе, если бы прислушались к голосу разума, а не к шепоту алчности. – Убирайтесь к черту! – зло бросила Мэдлин Гордон, указывая мне на дверь.***
Шелест колес по асфальту. Я затушил сигарету и поднял взгляд на остановившийся в нескольких ярдах от моей машины, на подъездной дорожке к небольшому двухэтажному коттеджу, ярко-алый Форд «Мустанг». Хлопнула дверь автомобиля. – Вы? – мисс Гордон смотрела на меня с нескрываемой неприязнью. – Мне вызвать полицию? – А разве я нарушаю какой-либо закон, остановившись на обочине рядом с вашим домом? – как ни в чем ни бывало улыбнулся я. Она смерила меня с ног до головы оценивающим взглядом и, ни слова более не говоря, развернулась на месте, направившись к крыльцу. – Мисс Гордон, – окликнул я ее, – не подскажете, случайно, в каком доме живет редактор городской газеты, мистер Эткинс? – Я задумчиво потер подбородок. – Вон в том синем, через два дома от вас? Или же в следующем за ним желтом? Я что-то немного заплутал. Мэдлин Гордон остановилась, медленно обернулась ко мне. – И да, он ведь тоже один из попечителей вашего колледжа, не так ли? Интересно, – продолжал я, – насколько любопытной покажется ему моя история о вашей близости с человеком из Нью-Йорка, подозреваемом в связях с мафией? О том, как его деньги проходили через ваши счета. О его загадочной смерти и, внимание, жутком происшествии, имевшем место быть два дня тому назад на кладбище в Нью-Джерси, когда могила вашего бывшего любовника оказалась вскрыта неизвестными, и в гробу обнаружился совсем другой человек. Я оттолкнулся от своей машины и, не спеша, направился прямо к замершей в молчании женщине. – В вашем маленьком городке, наверное, так редко происходит что-то действительно интересное. Но уж если происходит, – я остановился напротив мисс Гордон и с вызовом улыбнулся, – то мгновенно становится предметом всеобщего обсуждения. Так вы все еще хотите вызвать полицию? Женщина на секунду прищурила глаза, словно о чем-то размышляя, затем ее губы дрогнули, складываясь в ответную улыбку. – Черт с вами, мистер Рикет, или как там вас на самом деле, – фыркнула она. – Проходите в дом. Только больше не пудрите мне мозги этими сказочками про страховую компанию, – мисс Гордон вновь повернулась ко мне спиной, колыхнув черной гривой, и зазвенела ключами. – Я прекрасно знаю, на каких людей вы работаете. – Хотите верьте, хотите нет, мисс, – рассмеялся я, – но я действительно страховой следователь. Самый настоящий. Мэдлин Гордон швырнула сумочку на стеклянный столик в центре гостиной и, пройдя к кухонной стойке в противоположном конце зала, подцепила с нее початую бутылку скотча и два стакана. Избавляясь по пути от туфель, вернулась назад к столу, плюхнулась на кожаный диванчик. Я опустился в кресло напротив. – Так что конкретно вы хотите знать? – поинтересовалась она, разливая скотч. – Мне нужен Донни Романо, – без обиняков заявил я, принимая стакан и делая маленький глоток. Мисс Гордон пожала плечами. – Ищите его на кладбище в Нью-Джерси. – Его там нет, – отрицательно покачал я головою. – И вы это прекрасно знаете, Мэдди. – Вы ошибаетесь, – мисс Гордон задумчиво крутила стакан в руке. – Он там. Иногда истина слишком очевидна, чтобы люди могли в нее поверить. Но вы ведь все равно меня не услышите, верно? – Довольно игр, – поморщился я. – План был хорош, не спорю. Отследить вашу с Донни связь было почти невозможно. Вы даже ничем не рисковали, отсылая эту дурацкую статую на его похороны. Должно быть, еще и вволю посмеялись вместе, представляя, как скрипит зубами Корнелли-старший, глядя в застывшие каменные буркалы на лице мраморного Донни. Лице, которое, как бы ни хотелось, нельзя превратить в кровавое месиво. Но, – я допил свой скотч, – вам просто не повезло. Так бывает. И, Мэдди, будьте умницей, не позволяйте этому старому хряку Донни утащить вас с собою на дно. В отличие от него, у вас еще есть шанс разминуться с большими, самыми большими в вашей жизни, неприятностями. Мисс Гордон вздохнула, отставила пустой стакан и сказала: – Пойдемте со мной, мистер Рикет. Я хочу вам кое-что показать. – Только давайте без шуток, – на всякий случай предупредил я, вставая следом за ней и незаметно проверяя револьвер на поясе сзади. – Ай, да бросьте, – отмахнулась Мэдлин, – как будто вы пришли бы ко мне один, если бы боялись одинокой женщины. Сюда, пожалуйста. Мы спустились по недлинной широкой лестнице в подвал. Мисс Гордон набрала код на электронном замке и потянула на себя тяжелую металлическую дверь. В помещении за ней автоматически вспыхнул свет. – Это моя мастерская, – сообщила она, первой проходя внутрь. – В каком-то смысле, пожалуй, даже склад. Склад неудачных работ. Здесь я храню те из своих творений, что по каким-то причинам не хотела бы выставлять публично. Я шагнул за порог и остановился, разглядывая просторное, буквально загроможденное многочисленными каменными изваяниями помещение. Часть из них была накрыта черной тканью, некоторые лежали на полу или были свалены по углам, словно ненужный хлам. – Неудачных, говорите? – с сомнением переспросил я. У самого входа меня встречал замерший с рукой у расстегнутой кобуры и с раззявленным в немом крике ртом полисмен. Напротив него – девочка лет двенадцати в форме скаута и с пакетиком печенья, будто в ужасе от чего-то отшатывающаяся. За ней – сгорбленная старуха, пытающаяся грозить кому-то своей клюкой. А за копом – обнаженный по пояс молодой накаченный парень с садком для чистки бассейнов в руках, взирающий прямо перед собой с донельзя растерянным выражением на и без того не обезображенном интеллектом лице. И так далее и тому подобное. Я как завороженный следовал по этому лабиринту диковинных сюжетов, позабыв обо всем. Настолько живыми и неподдельно-искренними эмоциями дышал холодный камень изваяний. – Вы потрясающий скульптор, мисс Гордон, – был вынужден признать я, в какой-то момент обнаружив себя уже в дальнем конце зала. – Но... – замялся, растерянно потер висок, – кое-что меня в вашем творчестве все же смущает. – И что же это? – приглушенный голос Мэдлин раздался откуда-то сзади. – Ваши сюжеты, – наконец нашелся я. – Они несколько однообразны. – Я провел ладонью по искаженному ужасом лицу молодой девушки в одежде монашки, стоявшей сейчас передо мной. – И жутокваты. Все эти статуи изображают напуганных людей, до смерти напуганных, застывших в момент наивысшего ужаса. – Окаменевших от страха, – любезно подсказал ставший неожиданно низким и присвистывающим голос у меня за спиной. – Да, – кивнул я, – окаменевших. – Запнулся, еще раз дотронулся до лица высеченной из мрамора монашки, почувствовал кончиками пальцев то, насколько точно переданы все неровности человеческой кожи. – Окаменевших... – А больше вас, мистер Рикет, здесь ничто не смущает? – продолжали допытываться у меня. Я торопливо огляделся по сторонам. – Пожалуй, – неуверенно протянул. – Здесь нет... зеркал? – ошеломленный невероятной своей догадкой прошептал я. – Верно, – уже почти шипел голос сзади. – Ни зеркал, ни каких-либо иных отражающих поверхностей. Когда я поглощена творчеством, – легкий смешок, – мне неприятно смотреть на свое отражение, мистер Рикет. Я облизал пересохшие губы. – Так значит, Донни Романо и в самом деле все это время был там, на кладбище, у нас под носом, – прохрипел я, сжимая в руке ребристую рукоять револьвера. – Смешок повторился и плавно перешел в нарастающее змеиное шипение. – И все, что вы говорили мне, было правдой. Кроме того, что в последнюю вашу встречу, вы дали ему от ворот поворот. И кроме вашего настоящего имени. – Шипение начало быстро приближаться. – Не так ли, Мэдлин Гордон? Или мне называть вас... Я выхватил револьвер и развернулся навстречу древнему ужасу.