Я запомню её светлой

Отдайте мне этот портрет И линию жизни до запястья сотрите Мне вовсе не нужен совет Нет, я не курю, а хотя угостите. А я тебя запомню светлой. Ночь в огнях с ветром Не забыть, увы. И ты опять без стука входишь в сны.

Дождь устало моросил по стеклам ресторана, официанты ходили туда-сюда, осторожно лавируя с громоздкими подносами между столиками. Колюня оживленно обсуждал с мэром новый проект, то ли очищения города, то ли озеленения, я не слушал. Хотелось поскорее снять неудобный костюм и дурацкую улыбку, принять горячий душ и, прихватив бокал виски, дочитать наконец «Триумфальную арку». Как ни странно, сейчас судьба Равика и Жоан интересовала меня куда больше мусорных баков и молодой травки. — Рад сообщить Вам, дорогие гости, что сегодня наш вечер любезно согласилась скрасить молодая поэтесса и мой хороший друг — Виктория Красильникова. Под аплодисменты на сцену поднялась невысокая стройная девушка лет двадцати пяти в коротком алом платье и серебристых босоножках с планшетом в руках. Она буквально светилась от счастья. — Спасибо большое за приглашение, — сказала девушка, лучезарно улыбнувшись. Через пару секунд по всему залу разлилась умиротворённая мелодия и девушка, наконец, начала читать.

Вы меня никогда не любили. Отчего же нет Вас милей? Отчего же мне в целом мире Не сыскать человека родней? Вы меня никогда не ждали. Разделяя с другою постель, Вы хоть раз обо мне вспоминали В череде одинаковых дней? Вы нигде - то, ни с кем и право, Сами мы выбираем жизнь. Вы налево ушли, я направо, И дорогам уже не сойтись. Но я с легкостью Вас отпустила, Я найду себе мужа под стать, Только Вас разлюбить, мой милый, Не могу я, увы, обещать... ...Вы всегда в моей памяти жили, Как тот самый, что всех милей. От того, что меня не любили, Были Вы всех на свете нужней.

Девушка читала свои стихотворения совсем недолго, и через двадцать минут я уже увидел её около барной стойки в окружении нескольких человек. Они звонко смеялись, попивая цветные коктейли. — Олег Иванович, нам пора ехать. Мы и так опаздываем на встречу с Павлом Петровичем, — ворчал помощник. — Колюнь, иди с мамой поговори пока. Я быстро. Когда я подошел к девушке, толпа уже разошлась, а Вика что-то искала в своей сумочке. — Скажите, Вы читали «Триумфальную арку»? Девушка вздрогнула, и, посмотрев на меня с явным недоверием, лишь коротко кивнула. — А чем закончится? — Джоан умрет, — пожав плечами, неуверенно протянула она и мило улыбнулась. — Колюнь, скажи, я ещё нужен на этом совещании. Меня Вика уже минут сорок в ресторане ждет. — Вы же генеральный директор, конечно. — Ну, и хорошо, — чуть слышно ответил я, поднимаясь со стула. — Господа, прошу меня извинить, я, кажется, забыл выключить утюг. Вынужден покинуть Вас, — официальным тоном проговорил я и вышел за дверь. Тишину в коридоре прервал надоедливый звук телефона. — Олег, если ты сильно занят, может, перенесем встречу? А тот сюрприз я тебе дома покажу, — послышался знакомый голос на другом конце провода. — Нет, хочу сейчас. Ешь и жди меня, я скоро буду. — Обожаю тебя, — протянула девушка. — Я то… — не успел я договорить: Вика уже бросила трубку. Она всегда так делала, никого же не интересует, что я тоже хочу что-то сказать. — Ладно, на месте скажу, — пробубнил я про себя и сел в машину. На удивление, улицы были не столь многолюдны, как обычно. Проезжая часть и вовсе пустовала. Какое-то непонятное спокойствие и умиротворение пропитало каждую клеточку тела. И нарушил мой покой лишь оглушительный рёв машины, которая с невероятной скоростью пронеслась мимо. — Это же моя любимая модель BMW, — с неподдельной радостью прокричала моя новая знакомая, увидев черный кабриолет на слабоосвещённой парковке. — Хочешь прокатиться? — поинтересовался я, выуживая из кармана ключи. — Это Ваша?— удивилась девушка. — Не Ваша, а твоя. Я же всё-таки не дедушка. Так что едешь или как? — Я не умею, — с горечью выдохнула Вика. На самом деле она лукавила: через двадцать минут краткого курса успешного водителя от Олега Калинина девушка уже вполне достойно ехала по пустой дороге. Она всё время смеялась и поднимала вверх одну руку, словно пытаясь поймать воздух. Одним своим присутствием в моей жизни она доказывала самое важное — счастье есть. Вдруг машина резко остановилась и Вика, вся сияя от восторга, сказала: — Спасибо большое, это незабываемое впечатление, — и, аккуратно наклонившись, запечатлела на моей щеке еле ощутимый поцелуй. Я машинально развернулся в её сторону и когда наши губы остановились в паре сантиметров друг от друга, я без всяких раздумий сократил это ненужное никому расстояние. Я никогда не любил поцелуи, считал их скучной прелюдией к сексу и по возможности старался их избежать. Но почему-то сейчас мне стало необходимо почувствовать всю теплоту и сладость её пухлых губ. Именно её и именно сейчас. И плевать, что это было крайне неудобно. Плевать. В реальность меня вернули звуки полицейской сирены и какие-то невнятные, оборванные фразы. — Мы приехали, Олег Иванович, — с этими словами я вышел из машины и обнаружил, что всё здание ресторана было перекрыто машинами полицейских, скорой помощи и даже ОМОНа. — Что здесь происходит? — поинтересовался я, выцепив из толпы одного из полицейских. — Олег Иванович, боюсь, сегодня Вам не удастся поужинать в этом ресторане. — Что здесь происходит? — твёрдо отчеканив каждый слог, повторил я. — Мы преследовали банду грабителей, которые недавно обокрали четыре крупных ювелирных магазина, но им удалось скрыться в этом ресторане и взять заложников. К счастью, банда небольшая — три человека, ребята из ОМОНа готовятся к штурму, — опешив от моей злости и, похоже, не желая разозлить меня окончательно, капитан коротко объяснил мне суть проблемы. — Они какие-нибудь требования предъявляли? — Просили самолет до Риги, но сами понимаете, это смешно. — Да дайте вы им этот чёртов самолет. Можете мой забрать, — реальность стала уходить из-под ног. До меня только сейчас дошло, что Вика сейчас внутри этого здания, под дулом пистолета. Говорят, что в такие минуты люди чувствуют, как сердце сжимается до мельчайших размеров… Врут. В такие минуты вообще ничего не чувствуешь — весь мир словно поставили в режим замедленной пленки. — Их нельзя отпускать, — словно с другой планеты доносились до меня слова капитана. А потом я увидел, как ребята в военной форме медленно подходят к зданию ресторана, как бригады скорой помощи готовят тележки для раненных, как какая-то маленькая девочка выронила из своих крошечных ручек серебристый смартфон. — Ты не просто Iphone разбил, ты разбил мои воспоминания, — злилась Вика, вертя в руках коробку с новым телефоном. — Я купил тебе новый, — монотонно проронил я, не отрываясь от экрана ноутбука. Девушка ничего не ответила, но через пару секунд она уже бесцеремонно расположилась у меня на коленях и, притянув к себе, нежно поцеловала. Неожиданно возникшая вспышка ошарашила меня, и я непроизвольно отвернулся. — Что ты делаешь? — недоумевал я. — Новый Iphone — новые воспоминания, — сладко протянула девушка, оставив на щеке нежный, почти невесомый поцелуй, а через пару секунд и вовсе скрылась за дверью. Звуки выстрелов словно отрезвили меня и вернули, наконец, в реальность. Я заметил приближающуюся фигуру уже знакомого мне капитана. Было видно, что он волновался, возможно, это его первая масштабная операция. — В этом ресторане находится моя невеста. Если хоть один волос упадет с её прекрасной головы, я вам всем погоны посрываю, зубами вырву, если придется, обещаю, — зло прошипел я, но мужчина ничего не успел ответить: двери ресторана распахнулись и все кинулись туда. Первыми вышли сами преступники в сопровождении сотрудников правоохранительных органов, за ними последовала толпа детей, которых тут же принялись обнимать их многочисленные родственники, какие-то неизвестные мне мужчины и женщины с ужасом в глазах выбегали из ресторана, но только одну фигуру я никак не мог найти в этой огромной толпе людей. Спустя пару минут безрезультатных поисков, я заметил несколько санитаров, которые усердно затаскивали каталку в машину скорой помощи. Я чисто интуитивно подбежал туда, и моему взору открылась Вика в белом коротком платье, каждый сантиметр которого был пропитан алой кровью. Она кашляла, задыхалась, пыталась ловить разорванными губами кислород, но всё было бесполезно. Было видно, как жизнь покидает её. — Олеееег, — еле слышно, почти что одни губами произносит она, когда я обхватываю ладонями её маленькое личико. Это было последнее, что она сказала. Оставив на прекрасном лице девушки неизменную улыбку, жизнь навсегда покинула это тело. Я опустился на кушетку рядом с телом Вики и, заметив на её тоненьком запястье, свежую татуировку «K&K», опустил на неё обессилевшую голову. — А я сегодня давала первое интервью, — с гордостью сказала Вика, лёжа на моей груди и аккуратно отчерчивая своим тонким пальчиком известные одной ей замысловатые узоры. — Знаешь, что я ответила на вопрос «Почему ты всегда такая счастливая»? — И что же? – спросил я, целуя девушку в макушку. — Потому что я знаю, что самый лучший в мире мужчина непонятно за что любит самую несносную в мире меня.