Мне больно!
30 июня 2012 г. в 11:25
Капли воды быстро и раздражающе громко капали на пол с его мокрых волос, разрывая эту странную тишину. Сумка немым укором стояла в проходе, показывая, что он, еще не успев занести вещи домой, побежал ко мне.
Я смотрела на него, и мне становилось все страшнее с каждой секундой. Будто в замедленной съемке я видела, как в его глазах высвечивается понимание происходящего, затем на место удивления приходит ярость, смешанная с болью. Он сжал зубы и тихо сделал шаг. Я боялась взглянуть ему в глаза и просто продолжала наблюдать.
Вдруг он резко замахнулся, и уже через секунду Микуо лежал на полу, держась за нос. Лен быстро развернулся и выбежал из комнаты. Хлопнула входная дверь.
– Быть не может… – прошептала я и сорвалась с места.
Выбежав на улицу, я увидела, что он, схватившись за голову, стоит посередине пустой дороги.
– Лен! – крикнула я, быстро приближаясь к нему.
Он вздрогнул, услышав мой голос, и дернулся, чтобы убежать, но я схватила его за руку. Он остановился, повернувшись ко мне спиной, и с силой сжал мою ладонь.
– Лен, мне больно! – вскрикнула я, но все же не стала пытаться выдернуть руку.
– Как и мне, – тихо произнес он, отпустив меня.
Он убежал прежде, чем я успела хоть что-то сказать.
Я медленно повернулась и побрела обратно. Как же так? Я причинила ему боль… Мы ведь ждали этой встречи целый год… Черт, какая же я дура!
Первым, что я увидела, когда зашла в дом, была сумка Лена. Только сейчас я заметила лежащий на ней мокрый букет цветов.
На глаза навернулись слезы, и я дрожащей рукой с силой вытерла мокрые щеки. Так не пойдет… Я не должна плакать… Лену сейчас куда больнее. Мне нельзя жалеть себя после того, что я натворила.
– Так вот он какой… – с усмешкой произнес Микуо, выходя в коридор, – Ты мне столько о нем рассказывала, что я его будто всю жизнь знаю. А он, похоже, был не очень-то мне рад…
– Давай без сарказма, – вздохнула я, поднимая на него глаза, – Умойся. У тебя кровь идет.
Он хмыкнул и вернулся на кухню. Я прошла за ним, стараясь не смотреть на цветы, которые принес Лен.
– Знаешь… – тихо произнес Микуо, прикладывая лед к пострадавшей части лица, – Ты… прости меня.
Я со вздохом опустилась на диван и через силу улыбнулась ему:
– Ничего… Ты не виноват, это я должна была тебя остановить.
– Дура ты, – пробормотал он, садясь рядом со мной.
– Уж какая есть.
Он отхлебнул давно остывший чай и поморщился.
– Я заварю еще, – сказала я, поднимаясь.
И вот все снова так же, как утром. Микуо сидит на диване, я наливаю ему чай, а за окном шумит дождь. Будто и не было ничего…
– Мику, я…
– Не нужно.
– Но…
– Я все понимаю, Микуо. И слишком дорожу нашей дружбой, чтобы принять твои чувства.
– Я не отступлю, ты ведь знаешь, – его голос прозвучал совсем рядом, и я резко обернулась. Он стоял прямо передо мной и продолжал говорить, слегка улыбаясь мне, – Ты сама такая же. Ты не сдалась, даже когда он ненавидел тебя. И я не сдамся.
Я смотрела в его глаза, так похожие на мои, и снова чувствовала, что не могу отказать ему. Наверно все потому, что на меня никогда еще никто не глядел с такой нежностью.
– Я люблю тебя сильнее, чем он. И гораздо больше тебе подхожу.
– Пусть так, – улыбнулась я, – Но ведь дело совсем не в этом. Просто мне никто не нужен кроме него.
Микуо вздохнул и отошел к окну. В дверь громко постучали, и я побежала в коридор.
– Мику, может, объяснишь, что произошло! – воскликнула Рин, как только я открыла дверь.
– Ну… В общем… Это…
Она вздохнула и, не слушая мои жалкие попытки произнести хоть одно связное предложение, прошла в дом.
– Молодой человек, не могли бы вы свалить? Мне с подругой пообщаться нужно, – твердо сказала Рин Микуо, даже не взглянув на него.
Он удивленно моргнул, и неуверенно произнес:
– Да, я наверно пойду… Мику, я позвоню утром.
– Конечно, как всегда, – через силу улыбнулась я, не сводя глаз с подруги.
Когда Микуо ушел, Рин накинулась на меня с вопросами:
– Какого черта, мой брат прибежал домой в таком ужасном состоянии и без вещей? Что ты тут такого натворила с этим… с этим… с ним?! Почему у него нос разбит? Объясни мне, в конце концов, что происходит!
– Ну, во-первых, у него есть имя. А во-вторых… Скажи, почему Лен так рано вернулся? Он должен был приехать через четыре дня…
– А что, ты ему уже не рада? – буркнула Рин, отхлебнув чай Микуо, – Видимо решил сделать нам сюрприз… Но что случилось-то?
– Я забыла запереть дверь, Лен зашел и увидел, как мы с Микуо… ну… целуемся.
Рин закашлялась, поперхнувшись чаем. Я потянулась вперед, чтобы похлопать ее по спине, но она схватила меня за руку и притянула к себе.
– Мику, ты дура?! Нет, не отвечай, это был риторический вопрос… Лучше скажи, ты думать научишься когда-нибудь? И еще… Знаешь, что ты должна сказать мне сейчас?
– Ты меня предупреждала…
– Было дело, правда? – усмехнулась она и отпустила, наконец, мою руку, – Что делать собираешься?
– Ну… Я объясню все Лену…
– И…
– И извинюсь перед ним…
– И…
– И?
– И больше не будешь общаться с… ну с…
– С Микуо?
– Да-да, с этим.
– Но почему?
Она серьезно посмотрела на меня и уверенно произнесла:
– Если хочешь помириться с Леном, ты должна поступать так, как я говорю. Ты ведь хочешь?
– Глупый вопрос, – буркнула я, опуская глаза.
Ну нет… Прекращать общение с Микуо только потому, что он возомнил, будто я ему нравлюсь? Что за ерунда…
– Ладно, пойду я… Промою мозги братику, – сказала она, поднимаясь, и быстро подмигнула мне, – Расскажу о том, как ты страдала и как преданно ждала его весь этот год.
– Спасибо тебе, – улыбнулась я, протягивая ей вещи Лена.
В коридоре она вдруг обернулась ко мне:
– Я думаю, он бы хотел, чтобы ты оставила это себе, – сказала она и сунула мне цветы, которые принес Лен.
Я взяла их в руки, стараясь сдержать снова выступившие на глазах слезы.
Рин ушла, но я еще долго стояла перед закрытой дверью, просто радуясь тому, что он, наконец, приехал. Как бы Лен ни злился на меня, как бы мы ни ссорились, главное, что он теперь здесь, рядом… И у нас все будет хорошо. Я постараюсь…
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.