Женщина-дворецкий

Черное шелковое платье струилось по телу девушки, подчеркивая все его достоинства и скрывая недостатки. Легкий синий шарфик покоился на хрупких плечах Роксаланы, а черные длинные атласные перчатки обтягивали руки мисс Беррингтон. Смоляные волосы были заколоты наверх в причудливой прическе, а бирюзовая роза-заколка, красовавшаяся в роскошной шевелюре, поблескивала на ярком свете. Роксалана неспешно спускалась по широкой парадной лестнице вниз, держась за надраенные перила, к гостям, что уже вовсю кружили в ритме вальса. В руках девушка сжимала шикарную маску, украшенную великолепными перьями цвета ночного неба. Оказавшись среди остальных приглашенных, она натянула маску и прошмыгнула мимо танцующих пар, спрятавшись в укромном уголке. Взяв с подноса проходящего слуги бокал шампанского, мисс Беррингтон пригубила напиток и облокотилась спиной о стену, внимательно наблюдая за гостями. Ей совсем не хотелось привлекать к себе внимание в столь многочисленном скоплении народа, поэтому для нее было предпочтительнее спокойно стоять в тени подальше ото всего действа. Офелия, одетая по обыкновению в миловидное желтое платьице, и Сиэль, на котором красовался темный костюм с пышным «хвостом» сзади, были около закусочного стола в компании графини Мидллфорд, которая, как оказалось, являлась невестой Фантомхайва. Элизабет была весьма жизнерадостной девочкой, которая была рада познакомиться с Даркфорд, о которой граф упоминал в своих письмах, как о хорошем друге. Девочки беспрестанно разговаривали о всяких пустяках, что немного наскучило Сиэлю, однако, он, как истинный английский джентльмен, старательно делал вид, что его все устраивает. Себастьян, одетый в привычный черный фрак, так же находился в стороне ото всех, не находя привлекательным кружиться в танце с какой-нибудь дамой. Он бесцельно бегал глазами по толпе, скрестив руки на груди и опираясь спиной о выступ в стене, словно повторяя позу Роксаланы. Наткнувшись на небольшую женскую фигурку, стоящую в углу танцевального зала, он окинул ее быстрым взглядом, узнавая в этой леди мисс Беррингтон. Она выглядела весьма неплохо в этом черном платье, что так кропотливо выбирала ей графиня Даркфорд, и маске, которую подобрал Себастьян, о чем, конечно же, он, как и все остальные, тактично умалчивал. Михаэлис пристально смотрел на нее, надеясь, что девушка почувствует на себе посторонний взгляд и повернется, но и боясь этого одновременно. На протяжении месяца демона одолевали противоречивые чувства, когда он находился рядом с мисс Беррингтон. И большинство из этих эмоций были для него непонятны и незнакомы. Он до сих пор мечтал сделать ей как можно больнее, особенно после того, как дворецкий вспомнил о прошлом девушки, теперь прекрасно зная ее страхи и слабости. Но каждый раз, когда он как бы невзначай прикасался к Роксалане, кидал мимолетный взгляд, в груди разливалось приятное тепло, которое боролось с желанием навредить. Ему хотелось быть с Беррингтон как можно более добрым и нежным, насколько это вообще возможно для демона, но как только он завязывал с ней разговор, начинал вести себя, как полный кретин. Дворецкий полностью понимал это, но поделать ничего не мог, сколько бы усилий не прикладывал. Девушка, видимо, все-таки почувствовав на себе пристальный взгляд дворецкого, подняла лазурные глаза и пересеклась с глазами Себастьяна, сверкающими из-под строгой черной маски с неброскими красными узорами. Слегка вздрогнув, она хотела было быстро отвести взгляд, но, попав в оковы пленительного цвета, была не в состоянии что-либо сделать. Внутри нее шла неистовая борьба между сердцем и разумом, и ни тот, ни другой не хотели уступать, упираясь, как бараны. В голове Михаэлиса что-то щелкнуло, и он уверенным шагом направился в сторону Роксаланы, не прекращая смотреть в ее потрясающие глаза. Подойдя к ней, он протянул свою ладонь и, немного наклонившись к ней, негромко сказал: - Мисс Беррингтон, позвольте пригласить Вас на танец. Она совсем не ожидала подобного поворота, что даже не смогла ответить ничего ехидного или колкого, как делала обычно. Себастьян терпеливо стоял, ожидая ответа девушки, а Роксалана ненадолго замялась, борясь с противоречивыми чувствами. Но затем, решив, что, наверно, в этом нет ничего предосудительного, вложила свою ладонь в большую пятерню Михаэлиса и последовала за мужчиной. Он притянул девушку к себе и, положив вторую руку на талию мисс Беррингтон, потянул ее в центр танцевального зала. Роксалана несколько сопротивлялась, но, поняв, что бороться с Себастьяном бесполезная трата времени, подчинилась воле демона. Дворецкий бесподобно танцевал, казалось, не прикладывая особых усилий, что, в общем, не было удивительным, учитывая происхождение мужчины. Он быстро кружил в танце, неотрывно смотря на Роксалану, которая тоже танцевала весьма неплохо для обычной прислуги. Она отвела глаза, стараясь не смотреть на демона, ругая себя, на чем свет стоит. Она начала жалеть о своем внезапном порыве - станцевать с Себастьяном - разжимая руку, впившуюся в плечо Михаэлиса еще в самом начале танца. Девушка попыталась отстраниться, но дворецкий несколько властно прижал ее к себе, не желая отпускать до конца танца. Это вызвало у мисс Беррингтон волну возмущения, и она, что-то прошипев на немецком, начала вырываться, на что Михаэлису было откровенно плевать. Он столько времени вел себя, как идиот, что сейчас, когда демон мог хотя бы как-то выразить свои эмоции, он не желал упускать этот крохотный шанс загладить вину перед Роксаланой. - Мисс Беррингтон, - обратился Себастьян к девушке, полностью игнорируя ее попытки вырваться, продолжая мягко говорить, - мы с Вами давно знакомы. Может быть, стоит перейти на более дружественные отношения и обращаться друг к другу на "ты"? Роксалана ненадолго замерла, подняв удивленный взгляд на Михаэлиса. - То есть, Вы предлагаете "зарыть топор войны"? - с иронией спросила девушка, слегка ухмыльнувшись и приподняв брови. Она приняла предложение дворецкого за очередную шутку, пришедшую в голову демона. Но он не шутил. - Можно и так выразиться, - мягко улыбнулся Себастьян, не прекращая вальсировать. Роксалана, кажется, поняла, что намерения дворецкого весьма серьезны, и он не собирался над ней шутить, но это, черт возьми, вызывало у мисс Беррингтон недоверие, которое она испытывала к демону с самой первой встречи. И сейчас Михаэлис вел себя дьявольски подозрительно. - Ну, если Вы... ты этого хочешь, то пусть будет по ва... по-твоему, - кое-как выдавила девушка, начиная нервно оглядываться на музыкантов, которые будто назло не прекращали играть. Те настолько были погружены в великое искусство под названием "музыка", что с огромным воодушевлением самозабвенно играли на своих инструментах. - Вот и чудно, - ответил Себастьян, в который раз улыбнувшись за этот вечер. Не нагло ухмыльнулся, а действительно искренне улыбнулся. Весь оставшийся танец оба партнера молчали, а Роксалана, вовсе не желая смотреть на Михаэлиса, опустила взгляд в пол, неотрывно следя за своими ногами, которые она быстро перебирала, стараясь успеть за сумасшедшим ритмом, установленным дворецким. Мисс Беррингтон размышляла о странном и противоречивом поведении Себастьяна, который ни с того, ни с сего начал вести себя, как герой-любовник из сопливых французских романов. До этого он вызывал у девушки жуткую неприязнь своим наглым выражением лица и созданным образом похотливого альфа-самца, которому без проблем достается любая женщина. Ее выворачивало наизнанку от одной его ухмылки. А сейчас... Дворецкий был таким добрым, нежным и обходительным, что приходилось, как следует задуматься над искренностью его чувств. Способен ли демон на такие чувства? Но властность, с которой Себастьян держал Роксалану за талию, и некоторая скрытая ярость, с которой он отплясывал, выдавали в Михаэлисе то самое исчадие Ада, с которым девушка познакомилась около месяца назад. Это раздражало, пугало и вызывало целый рой бабочек в животе. Очень странное чувство... Мелодия затихла. Себастьян нехотя отпустил мисс Беррингтон и слегка поклонился, а Роксалана сделала неловкий реверанс и испарилась, быстро промелькнув между гостями. *** Сердце бешено колотилось, когда я влетела в комнату, отведенную для меня. Такая неожиданная обходительность со стороны Михаэлиса была очень... странной. Я совсем не знала, как реагировать на это. Куда легче было просто злиться на него, когда дворецкий в очередной раз пытался доконать меня. Но сейчас... Я глубоко вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок, но не сказать, что выходило очень хорошо. Отбросив в сторону размышления о столь странном "предмете", как дворецкий семьи Фантомхайв, я ненадолго задумалась о том, стоит ли мне возвращаться в танцевальный зал, но, поняв, что ничего путного из этого не выйдет, я дала себе слово, что больше не появлюсь на этом дурацком балу. Нервы мне куда дороже. Я подошла к огромному, слишком огромному шкафу для столь скромной персоны, коей являюсь я, и распахнула дверцы. Те бесшумно отворились, открыв моему взору огромное зеркало, что висело внутри. На самом деле весь гардероб изнутри был сплошь покрыт зеркалами, что немного удивляло, учитывая, что граф не особо-то любил любоваться на самого себя. Да, это комната для гостя, но все-таки образ Фантомхайва не вязался с таким обилием зеркал. Я скинула платье и кое-как развязала корсет, который мне помогла надеть миловидная служанка Сиэля, в больших круглых очках и со своеобразным малиновым цветом волос. Она периодически заикалась и смущенно краснела, особенно, если разговор ненароком заходил о Себастьяне. А уж при взгляде на дворецкого она чуть ли не теряла сознание от "совершенной красоты" демона. И мне ее было откровенно жаль, хотя, я думаю, горничная прекрасно понимала, что у нее было слишком мало шансов построить отношения вместе с Себастьяном. Я стянула длинные перчатки и швырнула их куда-то в шкаф. Взяв с полки одну из многочисленных рубашек, я быстро натянула ее на себя и влезла в брюки, что валялись где-то в комнате. Захлопнув дверки гардероба, я взяла со стола очередную книгу Эдгара По и, плюхнувшись на кровать, принялась за чтение. Из-за двери доносились приглушенные звуки музыки и негромкий гул голосов. Вначале это очень отвлекало от чтения, но затем, когда я углубилась в книгу, совсем забыла о надоедливом шуме. Уже было давно за полночь, когда я боковым зрением приметила темную фигуру, стоящую на балконе. Ветер колыхал волосы и одежду дворецкого, но он стоял неподвижно, наблюдая за мной. Его силуэт в очередной раз вызывал у меня смешанные чувства. Эта тягостная тишина давила на уши, отвлекая от чтения куда больше, нежели гул, доносящийся из танцевального зала. Прождав несколько минут, я с остервенением закрыла книгу и швырнула ее на стол. Та приземлилась на гладкую поверхность и проскользила внушительное расстояние, чуть не свалившись со стола. Я свесила ноги с кровати и подняла голову, уставившись на Михаэлиса, который продолжал так же неподвижно стоять. - Себастьян, что ты тут забыл?