Волшебство и чудо

Магнолия уже две недели утопала в снегах, превратившись в удивительно красивый городок из какой-то детской сказки, которую обычно рассказывают на ночь. Нет, это никого не огорчало, напротив все до последнего не теряли надежды встретить Рождество, играя в снежки, падая в сугробы и гуляя по заснеженным улочкам. В гильдии Хвост Феи уже практически уговорили Фуллбастера сделать для всех «зимнюю сказку», подключив к общей идее Бастию, когда Леви, выглянув в окно, увидела, как мягкие хлопья падают на землю, укрывая ее белоснежным одеялом до самой весны. К радостной волшебнице быстро присоединились и другие, дружно выбегая из уютного здания гильдии под разыгравшийся снегопад. Замерзшие руки, алые щеки и нос, спутанные волосы, потерянные шапки, снег за шиворотом, радостный, громкий смех. Даже Гилдартц присоединился. Недовольное, но такое заботливое бурчание Макарова и Полюшки, представляющих сколько «детишек» сляжет с насморком и кашлем. Мира с горячим шоколадом, помогающий ей Фрид с кучей теплых покрывал, одеял, пледов. Наигранно – язвительные смешки и комментарии Дреера, который «уже давно вырос из этого ребячества». И вот через неделю началась «усиленная подготовка к «двойному» празднику – на носу Рождество и День Рождения мага душ! Беготня по магазинам в поисках лучшего подарка, домашнее печенье, клубничные торты, поиски в библиотеке интересных историй и сказок, чтобы вечером, после суматохи, посидеть в компании друзей и выпить горячий чай. Забеги деятельных волшебниц по всему зданию гильдии полностью обвешанных гирляндами, разноцветными шариками, блесточками, бантиками. Ну и дополнительно сбивающих с ног «не помогающих» им мужчин. А вот открываются огромные двери гильдии и Лексус с Гажилом затаскивают огромную, пушистую ель. Вот первой выказывает восхищение блондинка с длинной косой, радостно метнувшись к рождественскому дереву, за ней следует «буря оваций» и процесс установки главного атрибута Рождества. Пару раз упала зеленая красавица на незадачливых мастеров, но все-таки была успешно установлена. Ребята полностью в иголках, смоле и мелких кусочках коры, довольно улыбаясь, наблюдали, как Хеппи, Шарли и Лилейный цепляют сверкающую верхушку и гирлянду. Удивительные запахи с кухни, где в поте лица, Мира, Леви, Лисанна, Ела и Эльза готовят торт для именинника. Завтра Рождество. Вот из дома, ничем не отличающегося от других похожих домов, выбегает Заклинательница, на ходу запахивая теплое пальто и натягивая шапку. Нужно успеть купить подарок для дорогого сердцу именинника! Конечно, один подарок уже ждал подходящего момента, но он девушке показался очень скромным и неинтересным для такого как он. Замечательное морозное утро - порхающие снежинки и мгновеньями выглядывающее солнце. В гильдии шумно и весело. Все поздравляют громовержца и друг друга, кладут под елку подарки в яркой оберточной бумаге. Все с нетерпением ждут вечера. Во второй половине дня возвращаются с заданий те, кто не успел вернуться вовремя. И вот, наконец, можно пускать в небо волшебный салют, поздравлять с Рождеством! В самый разгар праздника – на часах десять вечера – двери гильдии приоткрылись, и оттуда незаметно вышел маг душ с легкой полуулыбкой. Как только дверь за ним захлопнулась, и он стремительным шагом начал отдаляться от шумной компании друзей, - улыбка с его лица пропала. Он не услышал поздравлений от Нее. Спустя несколько минут – из гильдии выбежала девушка и беспокойно огляделась по сторонам – не было Его. Побежав по мостовой вперед – в сторону городского парка – и миновав толпу веселой компании, она заметила стремительно отдаляющегося мужчину. Он. Сорвавшись на бег, пытается догнать его. Сбившееся дыхание, морозный воздух, больно обжигающий легкие. Догнала. - Бикслоу! Да постой же ты! - Ну чего тебе, Болельщица? – Он рад. Старается, как можно более незаметно улыбнуться. Почти получилось. Она сделает вид, что не заметила. Пытается выровнять учащенное дыхание - дышит глубоко и часто, а с покрасневших губ срываются облачка пара и тихие вздохи. Кладет руку на его плечо – ищет опору, устала. Другой ладонью растирает замерзшую, заалевшую щеку. - Я – Люси. - Помню, помню. - Тогда… эх, ладно. Ты зачем убежал? Это же твой праздник? – Все еще держась за собеседника, будто боясь, что он исчезнет, спросила Хартфилия. - Нет, не мой. - Но, все же так старались для тебя, для твоего дня рождения? «Все ли? А ты помнишь?» - Сегодня не только мой день рождения, так? А я не люблю шумные, большие компании… - Именно. Сегодня еще и Рождество. Тебе не кажется такое совпадение немного волшебным? «Значит, нет? Запутался…» - Ты как маленькая, Болельщица. - Это неважно. Можно… можно я попытаюсь сделать для тебя это волшебство более… заметным? Ну, раз ты все равно не хочешь возвращаться в гильдию? - Не уж то в любви мне будешь признаваться? Не забивай мне голову. - Дурак! После этого девушка, отпустив его руку, со слезами на глазах развернулась и убежала вглубь освещенного тусклыми фонарями парка, оставив сконфуженного мужчину возле одной из парковых скамеек. - Действительно, дурак. Сам издеваюсь, а сказать пару слов – боюсь. Обведя парк грустным, сожалеющим взглядом, маг душ поднялся, пытаясь высмотреть белокурую макушку. Таковой замечено не было. Стремительно его сердце пленяло беспокойство, тревога за беспечную и, что немало важно, обиженную на него девушку. - Так… ну и куда эта бестолковая делась?.. Попытки зрительного поиска не увенчались успехом, поэтому, на минуту прикрыв глаза, с пальцев Бикслоу сорвалась полупрозрачная белая лента и устремилась по единственной малозаметной тропинке, ведущей в заросли. - Ну, вот. Уже что-то. Мужчина побежал за ней. Пробираясь через кусты, высокую траву, корни и прочую «гадость» он, ругаясь на чем свет стоит, наконец вышел на небольшую поляну. В тот момент он усомнился в собственных словах: если в парке были лишь обычные, тусклые фонари, то здесь все словно сверкало красными, желтыми, синими, зелеными бликами, что создавало впечатление, будто здесь порхает тысячи волшебных бабочек. Отвлекшись от созерцания пейзажа, Бикслоу начал снова высматривать Люси. - Нашел. – На выдохе произнес маг. Девушка сидела посреди этой красоты ни на что, не обращая внимания. Глаза ее были прикрыты, а, казавшиеся золотыми, пряди волос терялись в белоснежном, рыхлом снегу, на котором собственно без зазрения совести и мыслей о возможности простудится, отбросив рукавицы и шапку в сторону, она сидела. Наконец обратив внимание на скрип снега и тяжелое дыхание за спиной, вздрогнув от неожиданности, она удивленно обернулась. - Бикслоу?.. - Так, Болельщица, ты так больше не делай, иначе… - так и не договорив, он заметил мелкие царапины на белоснежной коже, немного покрасневшие глаза, слезы, замерзшие на густых ресницах. Неприятно. Виноват. - Прости. Именно это я и хотела тебе показать, когда говорила про «более заметное» волшебство. Вот. – С грустной полуулыбкой едва слышно сказала Заклинательница. - Твои волосы… - Что? - Твои волосы,…уже такие длинные. Красиво. – Слегка отвернувшись, чтобы спрятать румянец, произнес маг душ. - С-спасибо. - Ты… извини меня. Я обидел тебя ни за что ни про что. – Жестом руки Маг прервал собиравшуюся возразить Хартфилию. – Просто… ну… черт, я думал, что ты забыла… п-про меня. - Хмф. – Пыталась не засмеяться Люси. - Чего?! Не смейся! Ты думаешь, я так часто смущаюсь?! – Не помогло. – Болельщица! - Ха-ха, ха! – От смеха девушка упала в пушистый сугроб, раскинув руки в стороны. - Люси. Блондинка внимательно посмотрела на мага душ. Не послышалось ли ей? В то же мгновение Бикслоу уже едва ли не соприкасался носом с растерявшейся волшебницей. - Ты назвал меня по имени. – Практически неслышно прошептала Хартфилия. - Скажи еще раз. - Я хочу сказать кое-что другое. – Так же произнес маг душ. - Что же? - Я тебя… люблю. – На секунду задержав дыхание, и словно боясь, прикрыв глаза, сказал он. Мягкие губы коснулись его покрасневшей щеки. Алые глаза от неожиданности распахнулись и встретились со счастливыми янтарными. - Я тоже люблю. Безумно. Не чувствуя ни холода, ни сомнений. Он осторожно, нежно, пытливо поцеловал ее губы, получив несмелый, но такой трепетный и желанный ответ. Объятья согревали, от близости любимого человека птицей билось сердце в груди, алели щеки. Поцелуй не прерывался, дыхание сбивалось, - они соскучились, заждались. А никем незамеченная белая лента связала души двух влюбленных, которые в эту ночь поверили в одно и то же чудо.