Dont say anything

Элли впервые так долго поднималась по лестнице. Каждая ступень приближала ее к неизбежному выбору. И стоит девушке оступиться, и она мгновенно понесется вниз, прихватив Остина и их дружбу. Перед Элли вновь стоял вопрос, на который в прошлый раз она ответила неверно. Благо, их дружба с Остином не пострадала. А можно ли назвать тот же неверный ответ на старый вопрос в этот раз правильным? Не известно. А выдержит ли их дружба снова неправильного ответа? Девушка толкнула дверь и вошла в комнату. Остин уже сидел за фортепиано. Он обернулся и улыбнулся ей так, как всегда улыбался при встрече. - Привет, - как-то неуверенно поздоровалась Элли. - Начнем? – блондин похлопал по месту рядом с ним. - Конечно. Она села рядом с Остином и поняла, что вопрос надо решать как можно быстрее, иначе она не выдержит. - У меня есть несколько набросков песен, - проговорила девушка, совсем не смотря на сборник: она смотрела в глаза парня. Раскрыв дневник и поставив его, девушка прокашлялась и взяла первый аккорд. Ноты прозвучали прекрасными арпеджио. Элли поглядела в глаза блондина, ища одобрение. Он лишь слегка улыбнулся. Доусон подбодрилась и продолжила. - If no one ever asked me again about us I’d be okay, –аккуратно пропела она, прикрывая глаза. Голос немного дрожал, как и все внутри девушки. - It’s like stepping out of the haze getting pushed right back in, - она взглянула в карие глаза Остина. Его глаза всегда обрамляли пушистые темные ресницы. - I know you have the best intentions why’d you have to go and mention him, - Элли взглянула на его светлые волосы, и у нее сперло дыхание. Их небрежность всегда жутко нравилась девушке. Порой Элли представляла, как запустит пальцы в волосы Остина, аккуратненько сожмет их, приблизится к другу и … Доусон на секундочку остановилась, набрала дыхания, и продолжила, закрыв глаза. - It’s just like salt poured on a wound, - даже с закрытыми глазами она не могла забыть о том, что Остин рядом. Они сидели, нога к ноге, и как только Элли об этом подумала, внешняя сторона бедра покрылась мурашками. - Every word keeps cuttin’ through. Как можно забыть о присутствие друга, когда от него так прелестно пахнет? Для Элли это был самый родной аромат. Если ей было плохо или нужна была поддержка, Остин всегда обнимал ее, и аромат чувствовался еще сильнее. - Say something stupid, something distracting or leave it alone and don’t say anything. И тут Элли начала вспоминать все их объятья. Когда Остин обнимал ее, девушке так хотелось, чтобы все время замерло. Она даже вспомнила тот робкий поцелуй после выступления. Девушка чуть наморщила носик, чтобы аккуратно взять ноту: - Don’t say, don’t say, say anything, don’t say, don’t say, say anything, don’t say, don’t say, say anything don’t say, don’t say… Да, тогда у них ничего не вышло. Но они были лишь детьми, которые не понимали, чего хотели. И в это самое мгновение, когда уже слезы начали наворачиваться на глазах, когда прозвучал последний аккорд, Элли поняла: она знает, чего хочет. Девушка все еще не решалась открыть глаза. Как воспримет Остин ее намек? Понял ли он намек вообще? Элли часто заморгала, чтобы слезы отошли, и попыталась улыбнуться. - Хотя, эта песня скорее для меня. Я могу показать тебе другие наброски. - Элли, - блондин накрыл ее руку своей. И вот, время все же остановилось. Страх парализовал девушку. Она почувствовала, как кровь приливает к лицу, покидая ноги. Элли казалось, что она больна: все тело похолодело, а дыхание участилось. Остин смотрел на нее своими большими карими глазами, приоткрыв от удивления влажные губы. В ушах девушки звенело сердце. Оно явно было не на месте. - Элли, - снова произнес Остин и подался вперед. У нее было мгновение, чтобы понять: назад пути нет. А потом руки Остина легли на ее плечи, а к губам Элли прикоснулись губы Муна. У девушки было еще мгновение, чтобы понять, что пришло время исполниться мечте. И Элли не стала тянуть. Она трепетно запустила пальчики в волосы блондина. Остин вздрогнул и притянул Элли еще ближе. Элли отстранилась и начала исполнять одну мечту за другой: она расцеловала его щеки, чмокнула в кончик носа, покрыла лоб поцелуями. Блондин улыбался. Когда девушка остановилась, Остин открыл глаза. - Стоило так сделать уже давно. - Никогда не поздно, - еще шире улыбнулся парень и, совсем осмелев, перекинул ноги девушки себе на колени. – Ты ведь не против? Элли улыбнулась и поцеловала его губы. Сильные руки Остина ласково гладили ее спину, прижимая ближе, а ручки Элли то нежно проводили по щекам Муна, то гладили шею, то робко касались мускулистых рук. Нет, ее сердце было не на месте. Казалось, будто там, где оно должно было быть, располагалась огромная кузня. А сердце ее плавилось и плавилось. В груди уже стало так горячо, что чудилось, будто вот-вот сгоришь изнутри. А сердце ее словно растекалось по всему телу, приливало к кончикам пальцев, к губам, щекам и тянулось к Остину. - Хочу, чтобы ты был рядом, - прошептала Элли. - Буду, - ответил он улыбаясь, - Буду.