Все видят войну в мире А я вижу мир в войне Оптимист хренов (с)
Те улицы, длиною в сотни домов – мое место. Маленький мальчик слонялся по ним, пиная пустые жестянки носком старого, поношенного ботинка. А потом эту же банку привязывал к хвосту бездомной облезлой кошки и с издевкой наблюдал за ее визгами. Так, ради развлечения. Или бежал к соседнему дому и кричал в окно на пятом этаже «Санька, выходи!» Продавщица тетя Люба, полная добродушная женщина, постоянно с улыбкой наблюдала, как мы до ушей пачкаемся ее мороженым. А потом строго грозила пальцем и давала стопку салфеток, приказывая вытереться. Красивый парень, сидевший на перевернутом мусорном баке, докуривал сигарету. И да, этим парнем был я. Лицо посветлело от воспоминаний. - Максим, мы уезжаем - Куда уезжаем? - В Москву. Папа нашел новую работу и мы больше не можем жить тут. Я ухмыльнулся. Да, это был тот самый момент, когда сердце расходится по швам, а все мечты лопаются, словно мыльные пузыри. Тут все очень изменилось. Будто и не стояли в уголке мои любимые старые качели, на которых я так любил поразмыслить о смысле этой жизни. Вместо маленьких уютных пятиэтажных домиков, гордо возвышались красивые восемнадцатиэтажки. Старенький дворик был заменен скопищем ярких каруселей, песочниц, горок и противных избалованных деток. А ночью тусовались разные сомнительные компашки. Жизнь изменилась и люди вместе с ней. Ложь, испачканная сигаретным пеплом уже давно намного правдивее правды. Мы топим сомнения в алкоголе и успокаиваем душу в кокаине, наивно надеясь, что это поможет. Никто не услышит твои крики о помощи, а если и услышит, то просто не обратит внимания. Стемнело. Зажглись фонари, раздражая своим ярким светом, привыкшие к темноте зрачки. Город преобразился. Вместо детских криков – мат и глупое гоготание. Шоколад и мороженое заменяются дешевым пивом и пачкой «Парламента» на всех. Очередная гоп – компания с интересом смотрит на меня, проходя мимо. Без особого удивления замечаю среди них Саньку. - Хочу помнить вещи не так, как они происходили на самом деле, а в художественной обработке - Че? – не понял друг - Да так, в фильме слышал каком – то - А, ну хорош умничать, Макс. Скажи лучше что – нибудь жизненное. - Все продажно в этом мире - Я жизненное просил - А это разве не правда? Всегда пытался быть сильным. Закрывал собою трусливого друга, кусал агрессивно руку мне подающую, затыкал ладонью фонтан крови из вены. Не выделял чужые пороки. Не тыкал пальцем на уродливость. Не обещал невозможного. Никогда не опускался до их уровня. - Сань. – окликаю я бывшего друга. – Просто знай. Что если тебе понадобится настоящий друг, рядом со мной всегда найдется место. Молчание и удивленные взгляды на меня. Затем, шепот, режущий барабанные перепонки. В лицо громко прокричать, кишка тонка же. - Ал, это че за долбоеб? - А я ебу, чтоли? Едва уловимые нотки разочарования прожигают внутренности. Надеяться уже было не на что. Жаль. А я…а что я? Просто докурю свою сигарету и промолчу.К сожалению, короли будут всегда Даже, если мы будем называть их иначе (с)