Имя для дочери

–На этом, господа, закончим наше совещание, – Его величество Райнхард І резко поднимается со своего кресла, и все присутствующие тут же синхронно вскакивают. – Можете быть свободны, – и, обернувшись к стоящему по правую сторону стола Зигфриду: – Кирхайс, останься. Когда последние адмиралы покидают зал совещаний, Райнхард подходит ближе и спрашивает уже совершенно другим, не таким официальным тоном: –Я хочу выпить кофе, составишь мне компанию? –Да, – Зигфрид слегка улыбается, – кстати, у меня остался еще тот ликер, он прекрасно подойдет к кофе. За последние несколько лет он привык к тому, что наедине с ним кайзер не хочет больше слышать официальных обращений от человека, которого считает братом, разве что не родным. –Хорошо, тогда я прикажу подать кофе в гостиную, а ты сходи за ликером. Через десять минут, когда Кирхайс входит в небольшую уютную комнату, Лоэнграмм уже сидит, удобно устроившись на диванчике. Услышав шаги, он оборачивается к другу: –Ты почему плащ не снял, мы ведь уже никуда не собираемся? –Забыл, – Зигфрид подходит к столу и ставит на него высокую керамическую бутылку, после чего отстёгивает плащ и аккуратно кладет его на спинку кресла. – Ты был сегодня у Хильды? –Да, утром, мы с Аннерозе ездили в клинику, – Райнхард старается говорить спокойно, но друг все равно замечает, что его что-то тревожит. Кирхайс всегда может определить, когда он волнуется, а зачастую – и по какой причине. Сейчас она очевидна. –Как она себя чувствует? – Зигфрид подходит к буфету, достает оттуда две рюмки и возвращается к столу. –Говорит, что хорошо, только ходить уже тяжело. Райнхард встает и подходит к раскрытому окну. Отодвинув штору, он с минуту смотрит в сад, затем разворачивается и опирается на подоконник ладонями, точно намереваясь сесть на него, но вместо этого просто стоит. Уходящее за горизонт солнце мягко обрисовывает его фигуру, наполняя светом волосы. В это время раздается стук в дверь, и после разрешения в комнату входит ординарец Райнхарда, принесший кофе. После того, как они снова остаются одни, Зигфрид разливает ликер. Они одновременно поднимают рюмки. Сладкий шоколадный вкус действительно хорошо сочетается с горьким крепким кофе. За первой рюмкой почти сразу же следует вторая, и через пару минут щеки Райнхарда слегка розовеют от выпитого. –Вы уже придумали имя? – Кирхайс улыбается, но друг только тяжело вздыхает. – Ты что, опять, как в прошлый раз, не можешь выбрать? –Между прочим, это не так легко, как кажется, – в голосе Лоэнграмма отчетливо слышится досада. –Ну, нам с Аннерозе уже пришлось придумать три имени, причем для девочек понадобилось два сразу, – Зигфрид снова наполняет рюмки, а потом спрашивает уже более серьёзным тоном: – Райнхард, но тебя ведь не это беспокоит? Он ставит на стол чашку с недопитым кофе, долго смотрит на Кирхайса и немного неуверенно, будто слова сами по себе могут причинить вред, если их произнести, отвечает: –Нет, конечно. Меня намного больше волнует то, что врачи ничего толком не говорят... но зачем-то же они уложили Хильду в клинику, хотя до родов ей еще больше двух недель. –Ты их спрашивал? – Зигфрид тоже отставляет чашку. Он понимает этот страх: для сильного мужчины вполне простительно нервничать в ситуации, где он практически ничего не может изменить. –Да, – пальцы Райнхарда выбивают дробь на краю стола, – говорят, что все нормально, просто так будет надежнее. Но ведь в первый раз так не было. –Может быть, врачи перестраховываются? Кирхайс старается говорить как можно более уверенно, и похоже, что его спокойствие – именно то, что другу нужно сейчас: ему, скорее всего, хочется, чтобы кто-то развеял его страхи. Он снова берет чашку и допивает остатки, затем смотрит на дно, будто там можно что-то прочесть, и опускает ее на блюдце. –Кстати, Хильда хочет назвать дочку в честь своей матери, – Райнхард слегка улыбается. –А ты? – Зигфрид доливает в обе чашки кофе. –Я правда еще не решил, – Лоэнграмм хочет сказать еще что-то, но тут дверь распахивается, и в комнату вбегает рыжеволосая кудрявая девочка лет пяти, которая чуть ли не с порога заявляет: –Дядя Райнхард, вас мама зовет, там Алек опять разревелся, он к маме хочет! –Скажи ему, что я уже иду... надеюсь, папа его в качестве замены устроит, – судя по интонации Райнхарда, тревога временно отступила, хотя до окончательного поражения пока далеко. Остается надеяться на время, медиков и то, что он немного отвлечется на сына. На взгляд Кирхайса, отец из Райнхарда получился замечательный, и очень правильно, что они с Хильдой решились завести второго ребенка, пока еще молоды.