Уголек пепла или Руины мира.

— Надеяться на что? — Что ты всё можешь исправить. — Я ничего, совершено ничего не могу исправить. — Можешь! — Нет! — Ты просто не хочешь в это верить, тебе так проще. Ты не хочешь воспринимать реальность такой, какая она есть, иначе ты провалишься в неизвестность. Ты всегда боялась неизвестности. Белла отвернулась к стене. Он был прав, так прав, что захотелось кричать. Она никогда не любила перемены, они пугали её своей неизвестностью. Но она должна что-то менять, хотя бы чуть-чуть, иначе она может превратиться в ту женщину, которой она была благодаря Лорду. Воспоминание болью отозвалось в памяти.       Вот она стоит и улыбается на собрании перед посвящением в Пожиратели. Она горда, что скоро будет официально принадлежать организации Лорда. Принадлежать. Она бросает презрительные взгляды на тех, кто не сдерживает эмоции при получении Темной Метки, знака самого Темного Лорда. Последний у неё вызывает лишь восхищение, уважение, никаких отрицательных эмоций, что уже странно для нормального человека, но тогда Белла не была нормальной. Вот настал её черед. Она, еле сдерживая себя от радости и восторга, медленно и чинно идет к Лорду, он улыбается ей тонкими губами, складывая их в презрительную усмешку. Женщина пусть и из Рода Блек, но мало интересует его. Женщины всегда имеют свойство быть сентиментальными, и он уже предвкушает её крик и боль. Но к его удивлению, как ей кажется, Белла радостно улыбается и лучше почти любого сторонника переносит эту процедуру, после чего Лорд благосклонно кивает женщине.

Суд.

Ей не страшно. Возможно немного, но это ведь не считается, правда? Она не боится, что её осудят, нет. Она боится перемен. Рядом стоит Антонин. Он сжимает ей руку в знак поддержки, вселяет в неё кроху надежды, от него словно исходит уверенность, что всё будет хорошо. Она не верит или уже не хочет верить в хороший конец, потому что иначе было бы всё слишком просто. Она безумно улыбается и, когда выносят приговор, лишь смеётся, безумно, в голос. Потом целители проводят осмотр на предмет специальных зелий и прочей ерунды, которая якобы может помочь в Азкабане, смех да и только. Но Белле не до смеха, потому что ей показывают листок состояния здоровья. В графе «Зелья» написано черным по белому «Зелье Ненависти, Подчинения, Безумия.». Что?! Это был первый вопрос, который крутился в голове. Ей дали успокоительное, а медсестра, которая осматривала её, тайно сунула ей в руку безоар. Белла была ей благодарна, ведь та спасла ей жизнь. Белла заплакала. От боли, от обиды и от воспоминаний ей захотелось кричать. — Ты прав, — сквозь слёзы ответила она Долохову. — Прости, — виновато прошептал он. — За что? За правду? — Да. — Не стоит. Где-то далеко послышались шаги. — Кто-то идет, — с интересом проговорил Антонин. Шаги в Азкабане – дело редкое и никогда не предвещающее ничего хорошего. Шаги приближались, отдаваясь гулким эхом по коридору. По ним можно было понять, что сюда идёт сразу несколько человек. —Пошевеливайся, — чей-то голос раздался уже совсем близко. Из темноты показались фигуры авроров и братьев Лестрейнджей. Помятые, а Рудольфус ещё и с запекшейся кровью на скуле, они производили впечатление жалостливое, если бы не глаза. В глазах у них светилась решимость и ненависть к этому миру, а ещё желание отомстить. Исполнители власти открыли клетку, где сидела подавленная, не пришедшая в себя от шока, Белла, и швырнули, по-другому и не скажешь, туда Рудольфуса. — Руди, — она кинулась ему на шею, чуть не повалив его с ног, зашептала что-то ему, гладя по волосам. Долохов улыбнулся. В магическом мире браки обычно заключали для политических или других целей, для выгоды, но никак не по любви. Рудольфусу с Беллатрисой просто повезло. Они были сначала помолвлены и взаимно ненавидели друг друга, а потом влюбились, хотя в один голос отрицали такую возможность. Но тем не менее Долохов был другом семьи Лестрейнджей, и они весело проводили время. Время до того, как познакомились с Лордом.

Неизвестное место действия.

— Люди совсем обо мне забыли, — сокрушенно покачала головой черноволосая девушка. — А ты удивлена? — фыркнул кто-то сзади. — Нет, просто… — Просто у тебя была надежда. Надежда хилая, державшаяся на тонкой рваной ниточке, но была, а теперь нет. — Ты стал слишком умным в последнее время. — Что делать, что делать, — наигранно вздохнул он. — Было бы неплохо помолчать для начала. — Неплохо – не есть хорошо, улавливаешь разницу? — Если ты сейчас не закроешь пасть… — угрожающе начала она. — То что? — заинтересовано спросил он. — То я отправлю тебя на нижний ярус, — злорадно закончила она. При упоминания нижнего яруса собеседник испугано посмотрел на девушку. — Ты этого не сделаешь, — неуверенно заявил он. — Уверен? — Нет, — он замолчал. — И все же, — решил рискнуть он. — Ты должна напомнить о себе. — Ты думаешь? — девушка с сомнением покачала головой. — Я всегда думаю, прежде чем что-то сказать, — снова фыркнул он. — Ты опять, — вздохнула она. — Не опять, а снова, — ухмыльнулся он. Девушка закрыла лицо руками и застонала. В голове был только один вопрос, «За что?!» Ну вот что она такого сделала, что не так сказала? Увидев её переживания, собеседник, подойдя к ней, погладил её лапой по черным, как ночь, волосам. Вот так всегда. Даже потренировать своё остроумие и красноречие не с кем.

***

      Антар устало вздохнул. Ну не думал он и не гадал, что такой маленький ребенок может задать такое количество вопросов. И ладно бы там вопросов, но каких вопросов! «А почему банк называется Гринготтс?», «А почему галеоны золотые, а сикли нет?», «А почему в банке работают гоблины?». А почему то, а почему се. Бедный змей так устал, что уже хотел рявкнуть, но тут, как ни странно, положение, точнее мальчика от змея или наоборот, спас Игнатий, который заявил, что не позволит нарушать режим даже лордам и отправил мальчика спать. Правда, последний сначала сопротивлялся, но тогда домовой пригрозил, что ни в какой Гринготтс он не пойдет и вообще будет учиться только на русском языке, без переводчика. Представив всё вышесказанное, Гарри сразу согласился и лег спать в постель. А змей уважительно кивнул Игнатию. И только после двухчасового сна они начали собираться в банк. — Ты главное не волнуйся, — переживал змей перед выходом. — Ты нервничаешь, как будто замуж выходишь, — съязвил домовик, которому порядком достали напутствия Антара. — Будешь умничать, отправлю в Азкабан, — прошипел он. — Там хотя бы есть с кем поговорить, — проворчал Игнатий. — Да ты что… — начал было змей. — Может, мы уже пойдем, — совершенно невоспитанно заткнул его Гарри, потому что другого выхода не было. Иначе в банк они пришли бы только тогда, когда мальчик поседеет, а это будет очень не скоро и то не факт. — Ты прав, извини. — Ничего страшного.       Змей уменьшился в размерах и обвился вокруг левой руки мальчика. Тот в свою очередь кинул в камин горсть летучего пороха и, как учил его Антараон, твердо и четко произнес: — Гринготтс.

Место действия: Магический банк Британии, Гринготтс.

Ощущения были не из приятных. Ребёнок, первый раз перемещавшись таким образом, естественно, не устоял на ногах. Но упасть ему не дали. Чьи-то сильные руки вовремя подхватили его и поставили в вертикальное положение. Это оказался маг средних лет с темными длинными волосами, связанными в низкий хвост, и с веселыми темно-синими глазами. — Надо быть аккуратней, — он весело посмотрел на мальчика. — Спасибо, сэр, — искренне улыбнулся Гарри. — Может тебе помочь? — поинтересовался незнакомец. — Да, я был бы вам признателен, — эту красивую фразу Гарри вычитал в одной из газет, которые пылились в его чулане. — Если бы вы проводили меня к гоблинам. — Хорошо, — усмехнулся маг. Пройдя по коридору, они вышли прямо в комнату для гостей, которая была оформлена в приглушенно-пастельные цвета и обставлена со вкусом. Кресла и диванчики были обиты темным бархатом, а на столиках стояли подставки с журналами и газетами не первой свежести. К ним сразу подскочил гоблин. — Что-нибудь желаете?— маг выразительно посмотрел на мальчика. — Да, мне нужен Рагонарх, — по слогам произнес имя он. — Что ж, пойдемте, я вас провожу. — Вы не пойдете с нами? — удивился мальчик, смотря на темноволосого мага. — Зачем же? Ты уже нашел, что искал, и думаю, мистер проводит тебя куда надо, а мне пора. — Спасибо и до свидания, сэр, — с чувством проговорил Гарри. — Скорее до встречи, — улыбнулся на прощание маг. Пройдя длинными извилистыми коридорами, они, наконец, оказались около дубовой двери с табличкой «Рагонарх». Гоблин постучался. — Войдите, — раздалось оттуда. Кабинет был небольшой. Персикового цвета стены, дубовый шкаф в углу, стол, который занимал большую часть комнаты, и три кресла — вот и всё убранство. — Ты можешь идти, — обратился хозяин кабинета к гоблину. Тот, кивнув на прощание, вышел. — Рад вас приветствовать, мистер Поттер. — Добрый день, сэр. — Сначала вам необходима проверка крови, — гоблин подошел к шкафу и, достав серебряную чашку и пергамент с кинжалом, вернулся назад. — Тут нет ничего сложного. Вы должны порезать руку кинжалом и налить кровь в чашу до золотой полоски. Рана заживет сама, — объяснил Рагонарх Гарри. Змей внимательно следил за мальчиком. После того как кровь наполнила чашу до полоски, гоблин окунул туда пергамент, и на нём начали проявляться слова. Брови Рагонарха немедленно взлетели вверх.