Тонкие пальцы кончиками касаются больших наушников, губы растягиваются в довольной улыбке, и вот с них срываются до боли знакомые и нравящиеся ей слова:
— На часах двенадцать ночи, и вы вступаете в новый день со мной. Я — Рин, и я рада приветствовать вас на нашей волне.
Собственный голос успокаивал и дарил радость, а слова складывались в предложения, рассказывая о том, что она чувствует, и что хочет сказать. Просто в пустой и тихой студии радиостанции слова подбираются легче, проще, чем в знакомых стенах дома, изученных от и до. И ей совершенно все равно, что её слушает не один десяток людей, а наоборот это подталкивает к искренности. Улыбнувшись своим мыслям, девушка снова начала говорить.
— На улице сентябрь, и сегодня опять идет дождь, — как-то задумчиво начала она, — но меня это радует. Я люблю звук дождя, звук разбивающихся капель о стекло моей комнаты, о крышу мансарды. Может дождь, тучи и придают серость дням, но это только поверхностно… к тому же сентябрь, как таковой, очень красивый месяц и очень теплый, несмотря на то, что осенний.
На секунду девушка замолчала, а потом снова продолжила:
— Сегодня у нас день классики в современной обработке, поэтому в продолжение темы я вам ставлю одну из красивейших композиций — Мелодия Дождя.
Откинувшись на спинку стула и снимая наушники, девушка вздохнула и потянулась — впереди ещё чуть меньше двух часов эфира, но ей это нравится. Она уже год вела эту передачу, каждый день с двенадцати до двух часов ночи. Карин встречала новые сутки, улыбаясь микрофону и приветствуя своих слушателей. Ей нравится делиться с людьми «по ту сторону толстого стекла» своими эмоциями и нравится слушать тех, кто звонит ей в программу. Каждый день у неё новая связанная с её мыслями тема музыки, на которую найдется не один человек для душевного разговора. Сегодня они говорят о погоде и классике… разве это не прекрасно и интересно?
Снова задумавшись, Карин проводит пальцами по щеке и подбородку, ощущая свое главное проклятие и причину ненависти, и чуть не пропускает начало эфира, но вовремя очнувшись, быстро одевает наушники.
— Вернемся к теме «серости»… Как много людей говорят, что осень это блеклое время года? Большая часть моих знакомых считает именно так, но я с этим не согласна. По сравнению с другими сезонами, осень для меня яркий и незабываемый спутник. Да, конечно, я не буду спорить, что зима с белоснежным снегом, весна с нежно-розовой сакурой или лето с сочной зеленью прекрасны. Но в них нет яркого багрянца и золота, нет тех последних, но и из-за этого же ярких лучей солнца. А каково же ваше мнение? Можете ответить лишь мысленно, а можете позвонить и сказать мне об этом. Но пока вы думаете, отдадим дань памяти Астору Пьяццолла, который виртуозно исполнил одно из Времен Года Вивальди — Осень.
И снова небольшой перерыв, а голову одолевают мысли совершенно далекие от эфира. В небольшом зеркале, неизвестно как оказавшееся в её студии, Карин видит свое отражение: темно-синие глаза, черные волосы чуть ниже плеч, собранные в высокий хвост, заостренный подбородок. Очень симпатичная, можно сказать красивая, если бы не шрам, который начинался от левого виска и шел до подбородка по линии скулы. Издалека его было почти не видно, но вблизи… Помотав головой, избавившись от всех мрачных мыслей, Карин отвечает на первый звонок.
***
Рука путается в белых вихрях волос, а бирюзовые глаза скользят по лицу девушки за толстым стеклом студии, наблюдая за её улыбкой, которая появилась во время дискуссии с новым слушателем. Ему нравится все в ней… в той, которая пугается других. Он хочет подойти и поговорить, но сам тоже боится. Потому что он другой, потому что она не доверяет людям.
Он отличается ото всех своими пепельными волосами и холодными глазами, пряча всю свою доброту и всю свою нежность внутри. Она недоверчиво смотрит на всех, даже на себя, открывая свои мысли и свою искреннюю улыбку лишь на два часа, лишь пока длится эфир.
От этих мыслей рука непроизвольно сжимается в кулак, и парень быстро уходит из здания радиостанции, раньше, чем его успевают заметить… как всегда. Но вскоре все изменится, он в это верит, он на это надеется. А в радио машины раздается до боли любимый и знакомый голос:
— Уже два часа ночи, и время моего эфира подходит к концу. Спасибо, что остаетесь с нами. И напоследок я ставлю вам мою любимую композицию — Вивальди, Tosco Fantasy в исполнении Эдвина Мартина.
***
Сентябрь… Он промозглый и мокрый. Но Карин он приносит чувство спокойствия на душе и болезненные покалывания в шраме. А в небольшой каморке, в которой она оставляет свои вещи, появляется первый цветок — нежно-белая хризантема, стебель которой обвязан ярко-желтой лентой. Рядом с цветком лежала небольшая записка: «Скоро все изменится!»
