Рождество вокруг нас.

« Когда уходите на пять минут, Не забывайте оставлять тепло в ладонях. В ладонях тех, которые вас ждут, В ладонях тех, которые вас помнят… » Омар Хайям

      Утром всегда спокойно. И тихо. Утром в голову приходит масса идей. Кто-то планирует свой день, проснувшись с первым лучом солнца. Кто-то, наоборот, вспоминает дни минувшие или сны. Для каждого человека, начало нового дня, означает что-то своё. Поистине волшебное, легкое и теплое. Для Фреда это было бы несомненно так, если бы его утро не начиналось в обед. Этот задорный юноша чертовски любил поспать. Заворачиваясь в теплое одеяло и обнимая сразу несколько подушек. Тяжелый бархатный балдахин, темно-красного цвета надежно защищал от солнечных лучей, а чары тишины – от бесконечно шумных обитателей спальни мальчиков седьмого курса. Этим они сильно отличались с Джорджем. Внешне похожие и совершенно разные внутри. Джордж не любил спать. По его мнению, сон отнимал большую часть жизненного времени. И хотя они вместе ложись далеко за полночь, вставал парень очень рано. Предпочитая валянию в постели – освежающий душ, или посещение библиотеки. Не то что бы он любил читать, просто для создания тех или иных зелий для будущей продукции, мало мальские знания совместимости ингредиентов были нужны. А получить их можно было только в одном месте – излюбленном месте их Гриффиндорской старосты. Об этом никто и никогда не должен узнать. Мало того, об этом не знает и точная копия Джорджа Уизли – Фред. Сколько раз юноша отшучивался от брата о полученных знаниях. И пока что, судьба благоволила парню в сохранении его маленькой тайны. - Дерьмо, - выругался Фред, распахивая бархатный балдахин. Джордж вздрогнул от неожиданности, смерив брата насмешливым взглядом. Им редко когда получалось что-то скрывать. Даже про утренние вылазки к пыльным стеллажам, в другом конце Хогвартса. Фред знал, но не подавал виду. Джордж знал, что знал Фред. И так всегда, с раннего детства. - Хреново выглядишь, друг мой. – неожиданно высказался Джордж, сочувственно покачав головой. – Кошмары? - Хуже. Фред выскользнул из-под теплого одеяла, на ходу заворачиваясь в махровый халат. Ему нужен был душ, и план на предстоящую вечеринку. Хотя, он точно знал, что дело кончится только лишь сливочным пивом и наскоро развешенными шариками по периметру комнаты. Почему-то в этом году хотелось чего-то иного. Глобального, грандиозного. - Макгонагалл? Фред кивнул, умолчав о Грейнджер, впервые появившейся в его сне за много лет. Это давняя история. Как будто совесть мучает юношу в первого курса, подкидывая воспаленному сознанию образы декана, отчитывающего его. - Дред? Ты как всегда красноречив, - изрек Джордж, провожая взглядом своего близнеца. *** - Так есть хочется, - проговорила Гермиона, усаживаясь на дубовую лавочку в Большом зале. - Гермиона? Все в порядке? – спрашивал Гарри, тревожно вглядываясь в подругу. - Конечно! – с улыбкой отвечала она, утаивая, впрочем, правду. Сегодня утром, проснувшись рано, как всегда, а чуть позже стоя под теплыми струями душа, Гермиона всерьез задумалась над своей жизнью. Что подтолкнуло на эти мысли? Сон, приснившийся ночью или вчерашний инцидент в гостиной, она не знала наверняка, но поняла одно: так больше продолжаться не может. Возможно она чересчур требовательна к своим друзьям. Чересчур строга к близнецам. Чересчур фанатична в учебе. Педантичная Грейнджер, выйдя из душа, уселась на полу перед кроватью, вытащив страницу чистого пергамента из сумки. Она привыкла все раскладывать по полочкам, и начать «новую жизнь» планировала с небольшого списка. К сожалению, в её списке было слишком много этого «чересчур». Пергамент оказался мал, для всех её пунктов. Настолько, что к чертям полетел в мусорное ведро. Ей опять померещился Фред, стоящий у стены. Его руки скрещены, как всегда на груди и эта идиотская ухмылка на лице. Гермионе захотелось врезать ему промеж глаз, стереть эту чертову ухмылку раз и навсегда. Именно тогда, стоя растрепанная и мокрая после душа, глядя на несуществующего Фреда, девушка решила раз и навсегда поменять свою жизнь. Вот только никто не рассказывал, насколько это сложно. Перевернуть с ног на голову привычный образ жизни, все равно, что перестать есть спагетти вилкой, безрезультатно цепляя их ложкой. Гермиона вздохнула, попытавшись пошире улыбнуться Поттеру. - Как насчет прогулки, ребят? – спросила девушка, стараясь унять дрожь в руках. Не то что бы она никогда не предлагала друзьям погулять. - Я за, - откашлялся подавившейся булочкой Гарри. – Да и Букле не помешает полетать. Договорившись о встрече на улице, Грейнджер упорхнула к себе, переодеться потеплее, закутавшись в теплый, вязанный, Гриффиндорский шарф.       А на улице было шикарно. Снег, крупными хлопьями, ложился на землю, а плюсовая температура позволяла слепить снеговика. Многие дети, оставшиеся на каникулы в школе, пользуясь приятной погодой, повыскакивали на улицу. Хогвартс окружали снежные башни, куча слепленных, но не кинутых, снежков. Гермиона, Гарри и Рон, а так же присоединившиеся к ним Джинни и близнецы, отправились к хижине Хагрида, по пути кидаясь друг в друга небольшими снежными комками. Ребята лепили снеговиков, запуская в последних всевозможные заклинания. Друзья разговаривали, смеялись, валялись в снегу и как следствие: промокли до нитки. Хагрид встретил их радушно. Поставив перед ними поднос с разнообразными угощениями и большой самовар с ароматным напитком. Поскольку все это было довольно съедобно, ребята, довольно часто приходящие к Хагриду в гости решили – это стряпня домовиков Хогварстса, заваливших любимого лесничего всякими сладостями. В общем: день и вечер был чудесный. Грейнджер почувствовала себя в какой-то степени «живой», когда щеки щипало от тающего на них снега, а кончики пальцев приятно покалывало из-за отсутствия перчаток. - Мы отлично провели время! – говорила девушка друзьям, отогревая замерзшие пальцы у огня. – Надо как-нибудь повторить. - У нас в запасе пара недель. До Рождества осталось три дня… - Кстати, о Рождестве. – бесцеремонно перебил Поттера Джордж. – Ты же не против вечеринки, Гермиона? - Нет, - секунду поразмыслив, сообщила она. – Не против. Устраивайте. Ей даже понравился произведенный на друзей эффект. Порой молчание бывает красноречивее любых слов. - Грейнджер? Ты ли это? – удивился Фред, помолчав пару минут. – Ты пустила под откос весь наш план! - Какой? - Угрожать, запугивать… - Умолять и плакать! - Унижаться во имя всеобщего веселья. - Мне очень жаль, мальчики. Это было бы великолепное зрелище. ***       И все же, было что-то не так. Что-то не так с этой маленькой Гриффиндорской старостой. С чего бы так резко изменить своё отношение к жизни? Он ожидал чего угодно, только не: « - Не против. Устраивайте.» Он приготовил целый арсенал уговоров, подколов и шуток. Ответив согласием, Грейнджер как будто окатила его ведром ледяной воды. И Джорджа, судя по его внешнему виду, тоже потрясло её согласие. Гриффиндорская староста. Фреда всегда смешило это словосочетание. Начать, хоть, с его старшего брата. Выскочка, зануда. Куча правил, свитков пергамента, педантичность во всем. Вот, что значит эта должность. Он всегда знал, что когда-нибудь Грейнджер получит её. Она соответствовала всем требованиям. Вот только… Он не знал, насколько метко Гермиона может запустить снежок. Или, что эта занудная девица, взмахом палочки превратит слепленного снеговика в летающего дракона. - Джордж? Тот спал, завернувшись в махровое одеяло, подаренное, несколько лет назад, одним из многочисленных родственников. - Джордж, ты спишь? – на всякий случай, еще раз, спросил юноша. И не получив ответа, тихо оделся, чтобы спуститься в гостиную, посидеть у огня. ***       Рон как будто ждал кого-то. Вздрагивал от каждого шороха и скрипа половиц. Фред усмехнулся странному поведению брата. Дерганный и нервный младшенький Ронни. Уж они с Джорджем постарались сделать его таким. - Привет полуночникам. - Фред? – в глазах Рональда явно сквозило разочарование. - Ты ждал кого-то еще? Уизли младший оставил вопрос без ответа. Лишь шумно вздохнув, уставился на огонь. Тепло и тихо. Потрескивают поленья в камине. За волшебным окном, с волшебным узором падает красивый снег. И запах, наряженной эльфами, елки, разносится по всей гостиной, крича о скором приближении Рождества. В руках парней чудом оказались кружки с дымящимся шоколадом и маленькой, идеально выточенной зефиркой брошенной внутрь. Словом идиллия, которую совершенно точно не хотелось нарушать. Ни словом, ни жестом, ни даже мыслями. Но мысли, совершенно точно невозможно прогнать. Фред думал о предстоящем празднике. Музыке и танцах. О том, как он пригласит самую симпатичную девушку их факультета, на танец. О новых разработках волшебного порошка, превращающего холодный снег в теплый. Он безумно хотел похвастаться перед другими их, с Джорджем, специальными Рождественскими изобретениями. И натыкать везде, где только можно, омел. Интересно, как целуется Грейнджер? - Я пойду, - сообщил Рональд, поставив кружку на стол. – Спокойной ночи. Он удалился, шумно поднимаясь по ступенькам, чтобы через минуту… - Ронни что-то забыл? – повернулся Фред, почувствовав на плече чье-то прикосновение. – Грейнджер? Что ты тут делаешь? - Не могу уснуть, - тихо проговорила девушка, кутаясь в толстую ткань халата с зайчиками. – Рон был здесь? Он смотрел на неё. Нелепая, немного неуклюжая. Растрепанные, спутано густые волосы лезли в глаза. Девушка то и дело поправляла их рукой, но пользы это не приносило. - Да, с минуту назад. Грейнджер смерила удивленным взглядом, но вопросов больше не задала. Удобно подмяла под себя ноги, устроившись в кресле и углубилась в чтение. Она бесила его. До жути бесила своим чтением. Тем более он уже целые сутки не может выкинуть её из головы. Чертов сон. Чертова Грейнджер. - Ты придешь на праздник, или, как обычно окружишь себя книгами? - Что? А… Да. Приду. - Там положено веселиться и танцевать. – проговорил он куда-то мимо неё. - Хочешь сказать я этого не умею? Да. Именно это он и хотел сказать. - Что вы, что вы! – в притворном ужасе воскликнул Фред. – Ничего такого. Просто вы – мисс Гриффиндорская староста и веселье… - Да как ты смеешь! – задохнулась девушка от возмущения. – К твоему сведению, я умею развлекаться. - И танцевать? - Да! - Докажи! Грейнджер с минуту смотрела на Фреда. Отложила книгу и медленно встала с кресла. Взмах палочки и по гостиной разливается тихая рождественская мелодия. Она протягивает ему руку, совершенно не осознавая, что же, черт возьми, на неё нашло. Он ухмыляется, но берет её за руку, поднимаясь медленно, медленно, чем еще больше выводит её из себя. Девушка закатывает глаза, но терпеливо ждёт, пока Фредерик Уизли соизволит встать с дивана. Ей нужно было доказать свою правоту. Тем более у неё за плечами годы, полузабытые конечно, и уже такие далёкие – годы детства проведенные в танцевальной школе. Наконец, он встает. Она мягко выводит его на середину. Его одна рука покоится на её лопатке. Другая держит почему-то безумно ледяную ладонь. Раз, два, три. Надо же, почти ничего не забыла. По крайней мере в ногах не путается – уже хорошо. А Фредерик Уизли, пусть и не идеальный, но шанс вспомнить старые движения. Музыка звучала ровно четыре минуты. За это время ладони Гермионы успели согреться, от его тепла. За это время пульс ускорил свой темп на несколько ударов в минуту. За это время… - Черт, Грейнджер! – отступил он на шаг, одной рукой приглаживая волосы – Какого черта? Девушка удивленно уставилась на него, прижимая согревшиеся ладони к груди. - Какого черта тебе от меня нужно?!