Мертвый космос

Немножко филлерная глава, в основном для тех, кто не знает о том, что произошло в Dead Space.       

Солнечная система. Фрегат «Нормандия SR2».

             Шепард вытянулась в струнку по стойке «смирно». Она стояла перед огромным дугообразным столом, больше создававшим неприятные ассоциации с трибуналом, нежели со ставкой командования, за которым сидели пятеро человек в форме высшего командования Альянса. Лица четверых по краям были неудачно скрыты в тенях — хотя Шепард и так легко угадывала личности слушателей — и лишь лицо сидящего по центру Стивена Хакета можно было разглядеть во всех деталях.       Сейчас он, впрочем, больше напоминал статую — с абсолютно непроницаемым выражением-маской, даже практически не мигая, рассматривая стоящую перед ним Шепард. Та внутренне поежилась, ожидая реакции на ее доклад.       Наконец, Хакет чуть шевельнулся, слегка подавшись вперед.       — Капитан Шепард, — адмирал сложил руки замком, оперевшись на них подбородком, и на мгновение взял паузу, будто еще раз оценивая и обдумывая принятое решение, несколько секунд спустя чуть кивнув собственным мыслям: — Передайте Флоту приказ — оснастить все наше оружие снарядами с ЛСД.       Шепард дернулась было в сторону двери, но тут же замерла на месте, осознав услышанное. Она повернулась к Хакету, который вновь принял вид каменной статуи, открыла рот, набрала воздуха... осеклась, не зная, как лучше сформулировать вопрос. «Вы в своем уме?» — не те слова, с которыми обращаются к адмиралу.       — П-почему ЛСД? — запинаясь, наконец, выдавила она из себя. — У нас есть бронебойные снаряды, снаряды из расплавленного металла, плазма... Почему именно ЛСД?       Лицо Хакета вновь слегка изменилось — он с внимательной задумчивостью оглядел Шепард, будто сомневаясь в ее здравом рассудке.       — Вы сказали — ЛСД? — внимательно переспросил он.       — Эээ... — Шепард со смесью неуверенности, настороженности, сарказма и доли издевки выгнула бровь: — Да...       Вновь смена эмоции — адмирал вдруг засиял радостью:       — Отличная идея! Оснастите все наше оружие снарядами с ЛСД!       От радостного всклика Джейн невольно вздрогнула и... открыла глаза.       Несколько секунд она тупо рассматривала потолок, осознавая себя и свое место в этой вселенной, после чего зашуршала одеялком, высвобождая руки и потирая лицо ладонями, будто стараясь смыть остатки идиотских снов. После чего, наконец, повернула голову в сторону.       Она все так же лежала на койке в медицинском блоке. Рядом стояла куча аппаратов, подсоединенных к Шепард многочисленными проводками — по большей части диагностических. Забавно, но оборудование «Нормандии» не могло дать Джейн что-то сверх того, что давали ей собственные импланты, в том числе и ускоряющие регенерацию клеток. Разве что внутривенное питание в капельнице — кто-то может сказать, что обычная еда полезнее для организма, но для чудесного исцеления в стиле Росомахи требовалось прорва энергии и питательных веществ — Джейн столько бы просто не съела. Так что сейчас к ее предплечьям вели аж четыре трубочки, соединявшиеся с пакетами с различными растворами.       В остальном же ее лечение после обычной дезинфекции и перевязок свелось к обычному наблюдению за работой имплантов, под пристальным вниманием Чаквас. Неудивительно, что Шепард в итоге заснула.       «Неудивительно, но безответственно», — мелькнуло в голове Джейн, которая тем временем пыталась подтянуть себя вверх по койке, чтобы принять хотя бы полулежачее положение. — «Столько дел... сколько я вообще здесь валяюсь...».       Окинув взглядом помещение, она обнаружила и саму Чаквас, сидевшую за своим рабочим столом, записывая что-то на планшете. То, что ее пациентка проснулась, доктор пока не заметила. А справа от Джейн обнаружилась Лиара, тихо дремавшая на стуле, положив руки и голову на кровать Шепард. Очевидно, Чаквас так и не удалось выгнать азари.       На губах Джейн невольно появилась совсем нехарактерная для нее несколько рассеянная, но счастливая слабая улыбка, а рука невольно потянулась к синей красавице, но усилием воли Шепард все же остановила себя. Частично не желая нарушать сон азари, частично потому что прямо сейчас следовало заняться многочисленными проблемами.       С чего начинать? Узнать о расстановке сил в галактике? Связываться с Хакетом? Или разбираться с парой странных пассажиров?       Коротко вздохнув, Шепард подняла голову к потолку, тихо произнеся:       — СУЗИ, доложи о состоянии экипажа.       ИИ ответила не сразу — в последнее время такое часто случалось, когда она, например, слишком увлекалась шахматной партией с Трейнор — зато голос Джейн привлек внимание других, пусть она и изо всех сил старалась не допустить этого. Лиара сонно вскинула голову и, осознав, кто именно ее разбудила, еще слегка заспанно улыбнулась, став при этом невероятно милой.       Увы, у всего есть оборотная сторона. Чаквас тоже обернулась на звук и, когда она увидела проснувшегося пациента, полного сил и желания проходить новые осмотры и анализы, в глазах ее засветился нездоровый огонек.       Шепард тяжело вздохнула.                     Двери медблока распахнулись, и Айзек шагнул вперед, впрочем, тут же замерев на пороге, раздумывая, не слишком ли он рано и не стоит ли выйти за дверь и подождать еще пару минут в коридоре. Причина его замешательства сидела рядом с койкой, на которой удобно устроилась Шепард, имела необычный оттенок кожи и еще более необычную «прическу». Несмотря на то, что синяя инопланетянка (Айзек либо забыл, как называется их раса, либо вовсе так до сих пор и не узнал, что и неудивительно — времени на более подробное знакомство, что с Арией, что с Лиарой, у него не было) и Джейн всего лишь держались за руки, сцепив пальцы в замочек, и о чем-то негромко переговаривались, Кларк все равно резко почувствовал себя лишним.       В природе отношений, связывающих девушек, было сложно ошибиться — еще часов семь назад, как только Джейн и Айзек поднялись из грузового трюма на вторую палубу, к Шепард с немыслимой скоростью метнулась голубая молния, при приближении к своей цели все же сбавившая скорость и трансформировавшаяся в симпатичную азари, повиснувшую на шее Джейн, принявшись быстро-быстро покрывать ее лицо поцелуями. Джейн пару мгновений пережидала поток чмоканий, после чего остановила Лиару, бережно поймав ее за подбородок, сразу вслед за этим наклоняясь, и уже сама прильнула к губам азари.       К счастью для Айзека, он успел выскользнуть из лифта до того, как момент стал для него более чем неловким. Не то чтобы подобное казалось ему странным... да нет, именно странным для него все и выглядело. Кларк только начал осознавать, что он действительно оказался в другом мире. В мире, где с помощью какого-то неизвестного элемента легко нарушаются законы физики и где есть настоящие всамделишные инопланетяне. Последние настораживали Айзека чуть больше, чем нарушение каких-то там законов — в конце концов, до определенного момента он искренне полагал, что мертвые лежат смирно и не пытаются откусить тебе голову. Человек из мира, где единственной другой разумной формой жизни можно было с некоторыми оговорками считать некроморфов, с некоторой опаской относился к ксеносам, на каком-то подсознательном уровне принимая их за очередной выверт Обелиска. И если азари в целом были очень похожи на людей, то вот когда Айзек впервые встретился с Гаррусом, его рука невольно дернулась к резаку. Впрочем, это было чуть позже, турианец тактично сделал вид, что не заметил движения, да и вообще оказался неплохим парнем.       Ну а пока Айзек усиленно делал вид, что его безумно заинтересовала голограмма «Нормандии», висящая в центре зала, в котором они оказались (на самом деле, в его собственной вселенной качество голографических изображений было повыше — так что Кларк мимоходом отметил возможности для улучшения). К счастью, долго глазеть по сторонам не пришлось — внимание Шепард отвлекли сначала какая-то девушка и андроид, вышедшие поприветствовать ее, а затем и голоса из интеркома — видимо не вся команда могла покинуть свои посты, так что пришлось беседовать по межпалубной связи.       Вообще, это показалось Айзеку странным — пусть корабль был не таким уж и большим, но по его мнению, экипажа здесь все же должно было быть... побольше. Сейчас же фрегат выглядел каким-то пустым.       Как оказалось, странным это казалось не только ему — Шепард начала выяснять подробности исчезновения большей части команды из уст главных зачинщиц. После чего долго рычала на бредовую идею, хотя и не могла не признать разумность попытки снижения возможного ущерба, после чего потребовала вернуть «все, как было».       Пока «Нормандия» пересекала просторы космоса в поисках крейсера, подобравшего экипаж, Шепард прошлась по «гениальной» идее вернуться за ней на Цитадель, фактически нарушая ее прямой приказ. Затем, практически без перехода, принялась благодарить ровно за то же самое.       Когда слова приветствий были произнесены, Джейн, наконец, вспомнила про заскучавшего было Кларка (Данте бесследно исчез вместе с Вегой где-то на нижних палубах) и потащила того в центр связи. Увы, сразу связаться с Хакетом не удалось — слишком занят был адмирал, разбираясь с остатками Жнецов в Солнечной системе.       Пока Джейн и Айзек бесплодно пытались достучаться до руководства, «Нормандия» достигла «Найроби» и маленький шаттл «Кадьяк» в несколько переходов переправил на фрегат двадцать человек экипажа. Шепард тут же сорвалась с места, наказав Айзеку дожидаться ответа Хакета, помчавшись в грузовой трюм, сглаживать неловкую паузу между «оставшимися» и «выброшенными» членами команды — последние хоть и старались вести себя профессионально, все равно явно затаили обиду. Саманта Трейнор была выдана на заклание, долго и сбивчиво извинялась, призывая на помощь то СУЗИ, то Лиару, то Джокера, и, в конце концов, мир был восстановлен.       Экипаж медленно разбрелся по местам согласно расписанию смен. Шепард, не успев вовремя смыться с пятой палубы, попалась на глаза Чаквас, только что сошедшей с «Кадьяка». Надо сказать, к тому времени действие болеутоляющих уже подходило к концу, и Джейн изрядно пошатывало, да и передвигалась она уже только держась за стену, так что даже не стала сопротивляться двойному напору горящей энтузиазмом доктора и обеспокоенной Лиары и позволила снять с себя броню и отвести в лазарет.       Айзек же тем временем терпеливо ожидал в центре связи, под незримым присмотром СУЗИ (не то чтобы Шепард не доверяла пришельцу из параллельного измерения, с которым она знакома всего пару часов, но...) терпеливо продолжал пытаться выйти на связь с Хакетом, натыкаясь на бесконечных операторов и ассистентов. Когда он практически подобрался к самому адмиралу, не обошлось и без казусов:       — Имя, звание, место службы, причина обращения, — устало потирая глаза поинтересовалась голограмма одного из адъютантов — если предыдущие операторы не врали, то уже самого Хакета. Так как никто другой до этого не интересовался ничем кроме имени, столь же уставший Айзек саркастично брякнул:       — Айзек Кларк, инженер СЕС четвертого ранга, места работы нет по причине межпланетного розыска, зомбиапокалипсис.       Адъютант смерил его внимательным взглядом, и Кларк, осознав, что сказал это вслух, поспешно исправился:       — Я с «Нормандии». Сообщение от капитана Шепард лично адмиралу. Возможная угроза наземным силам от неизвестного войска противника.       Выдав эту тираду инженер удивился самому себе — слишком уж подобный доклад был близок ко всякой военщине, по крайней мере, на его собственный взгляд. Впрочем, как ни странно, в глазах собеседника зажглась искорка понимания уже после слова «Нормандия», фамилия Шепард и вовсе оказалась чудодейственной. Во всяком случае, о подробностях расспрашивать он не стал, а буркнул лаконичное «Ждите», отключился.       Голограмма Хакета появилась минут через десять, когда заскучавший Айзек уже в сотый раз перебрал содержимое своих карманов, отложив в отдельную кучку дохлые батареи — следовало заняться созданием зарядной станции для них.       Адмирал с некоторым недоумением, смешанным с недовольством окинул взглядом незнакомого человека, совсем не спешащего вытягиваться по стойке смирно. Кларк же несколько смешанно поздоровался, не зная с чего начать разговор. К счастью, прежде чем в разговоре промелькнуло нечто, наверняка оставившее осадок, как минимум у одной из сторон, предусмотрительная СУЗИ вызвонила из лазарета Шепард. Лично в центр связи та не явилась, но подключилась к разговору через омнитул, предоставив адмиралу «верительные грамоты», в виде многочисленных паролей-отзывов, подтверждающих личностей и попросила выслушать Айзека и рассмотреть его слова всерьез, после чего отключилась.       Хакет же в это время оглянулся куда-то, явно отвлекаясь на что-то за зоной действия голографа и, кивнув, вновь повернулся к Кларку:       — Сразу к сути. У вас две минуты, — тяжело произнес он, мрачно полоснув собеседника острым взглядом. Ему явно хотелось расспросить Кларка во всех подробностях, но слишком много дел требовало внимания адмирала. Что полностью устраивало самого Айзека.       Разговор с Хакетом затянулся на чуть большее количество времени, чем было заявлено изначально, и, увы, не все реакции собеседника были такими, как их хотел бы видеть Айзек. Но ему показалось, что адмирал не из тех людей, кто будет рисковать жизнями своих подчиненных понапрасну. Во всяком случае, хотелось верить, что хотя бы часть предупреждений Айзека будет услышана.       Сразу после отключения Хакета электронный голос из динамиков погнал Кларка из центра связи, мотивируя это «окончанием срока доступа в данное помещение». Айзек и не стал спорить — все равно ему до чертиков надоел этот угол с раздражающим темно-синим освещением.       Повинуясь указаниям, он дошел до лифта, который спустил его на третью палубу, где Кларк задумался над дальнейшими действиями. В инженерный отсек, куда Айзеку хотелось попасть больше всего (зарядить батареи, проверить состояние костюма, оружие, попытаться интегрировать систему омнитула в ИКС...) электронная девица его не пустила, открещиваясь все тем же «нет доступа». Как не было доступа и в трюм (почему-то), и обратно к БИЦ, и к каютам экипажа... По сути, Айзек мог перемещаться только между комнатой отдыха (ни стол для покера за которым собрались Барла Вон, Данте, Вега и Гаррус Турианец — Айзек постеснялся спрашивать что из этого фамилия, а что имя — ни бар его не удивили, в конце концов, на той же «Ишимуре» находились места и для столов для пинг-понга) и столовой.       К счастью для Айзека, там он встретил девушку в фиолетовом скафандре, которую уже мельком видел при появлении на «Нормандии», с очаровательным акцентом и крайне странно вывернутыми ногами. Познакомившись и немного поболтав с Тали (кваринке было ужасно интересно, что на Айзеке за костюм и что происходило на Цитадели, а Кларку — почему та не снимает шлем, да и кто она вообще такая, но оба посчитали невежливым спрашивать подобное в лицо при знакомстве, так что разговор шел на отвлеченные темы) Айзек узнал об экстранете. Тали, казалось, готовая с жаром обсуждать достоинства и недостатки того или иного омнитула, с радостью показала Айзеку, как подключаться к сети через терминалы корабля. Правда, разглядывая оранжевую голограмму на руке инженера, она вздрогнула, будто вспомнив о чем-то неприятном, и, грустно вздохнув, поплелась куда-то к лифту.       Кларк же остался исследовать экстранет. Увы, качество связи оставляло желать лучшего — то ли из-за сражения с Жнецами, то ли просто из-за того, что подключение к сети посреди открытого космоса вещь вообще нестабильная. Так что процесс изучения новой информации сводился к компромиссу между тем, что хотел узнать Айзек и тем, что соглашался показать омнитул. Так что прочитать про эффект массы, как то изначально планировал Кларк, не удалось. Зато во множестве открывались страницы новостных сайтов, правда, все посвященные войне со Жнецами и пестревшие многочисленными названиями и именами, большинство из которых ничего не говорили Айзеку. Но особого выбора не было, так что Кларк погрузился в изучение истории конфликта, стараясь распутать клубки информационных потоков.       За этим занятием через пару часов его и «застала» СУЗИ, сообщившая, что капитан Шепард попросила его подойти в лазарет, обнаружившийся всего в нескольких шагах от столика, где сидел Айзек. Инженер, несколько часов проведший за чтением, только рад был каким-то изменениям в роде деятельности и не стал медлить, правда, как уже говорилось, несколько пожалел о своей поспешности, застыв в дверях.       Впрочем, неловкой паузы не случилось — девушки синхронно повернулись на звук открываемой двери, опознали Айзека, и Лиара, что-то коротко шепнув Джейн напоследок, встала с места, направившись к выходу. Когда инопланетянка проходила мимо Кларка, счастливо-влюбленное выражение вдруг в один момент испарилось с ее лица, неожиданно сменившись холодной маской расчетливой машины. За те мгновения, что синяя проходила рядом, Айзек почувствовал, будто его вскрыли скальпельным взглядом, просканировали каждый орган, будто решая, позволено ли ему оставаться рядом с Шепард, небрежно запихнули назад и пообещали смотреть за ним в оба.       В следующее мгновение Лиара прошла мимо, скрывшись за дверьми медблока, даже не сбившись с шага. Впрочем, и Айзек лишь слегка закатил глаза — пожалуй, если и было в последних годах его жизни нечто хорошее, так это то, что его уже мало что было способно напугать. Уж не грозные взгляды какой-то синей девчонки точно.       — Ты всегда ходишь в этом скафандре? — донесся до него удивленный голос Шепард.       — В нем комфортней, чем кажется, — Айзек немного поводил плечами, будто проверяя не жмет ли ему костюм. — Кроме того, боюсь, ваш корабль слегка ограничил меня в перемещениях. Снимать его в столовой было бы... затруднительно.       — Наш корабль? — еще раз чуть удивилась Джейн. — СУЗИ? А... я должна была догадаться... Моя вина.       — Да, ничего. — Айзек пододвинул свободный стул к койке, усевшись на него, внимательно рассматривая лицо собеседницы, которая как раз пыталась поудобнее сесть на кровати, не нарушая хаотичного порядка медицинской аппаратуры. Судя по тому, как она морщилась, сломанные ребра, рука и прочее, прочее все еще давали о себе знать, но в целом Шепард выглядела гораздо лучше. Может быть дело лишь в том, что она смыла грязь и запекшуюся кровь, но, казалось и ссадины и синяки на лице стали гораздо меньше — за исключением одного серьезного рассечения. Когда они с Серас нашли ее на Цитадели, Джейн была практически при смерти...       — Удивительно, — вслух прокомментировал Айзек.       — Что? — не поняла Шепард. Кларк, спохватившись, озвучил собственные мысли, и она усмехнулась: — Да, импланты иногда могут принести и пользу. Что скажете, док, я смогу играть на скрипке?       Обернувшийся Айзек, с некоторым удивлением обнаружил незамеченную раньше седую женщину, стоявшую в углу лазарета, рассматривающую какие-то снимки.       — Я бы сказала, что с вашим музыкальным слухом следует для начала научиться более-менее ровно притоптывать в такт песне, — невозмутимо сообщила та. Шепард хмыкнула, тут же закашлявшись, пожалев о необдуманном поступке. Чаквас тем временем, отодвинув Айзека, внимательно изучила показания приборов и сообщила: — Насколько я могу судить, все кибернетические модификации работают в штатном режиме. С биологическими... хм... частями, все не так гладко. Не рекомендую вообще шевелиться в ближайшие несколько дней, пока не закончится процесс первичной регенерации.       По тому, как скривилась Шепард, Айзек понял, что вряд ли она собирается последовать данной рекомендации.       Еще немного поизучав оборудование, Чаквас, ничего не сообщив, неожиданно вышла. Шепард тут же вновь завозилась на кровати, морщась от каждого движения, но упорно продолжая выискивать положение в пространстве наиболее соответствующее ее представлениям о комфорте.       — А разве... — выгнул было бровь Айзек.       — Да брось, — отмахнулась Шепард. — Мне дважды ломали ребра еще до того, как мне исполнилось двенадцать. Думаю, я сумею это пережить.       Она вдруг изменилась в лице, отбросив в сторону образ бодрящегося пациента. Губы cжались в тонкую линию, а зеленые глаза блеснули собранностью и расчетливостью. Кларк как-то неожиданно осознал, что доктор вышла не просто так, да и вообще, вряд ли кто-то еще побеспокоит их в ближайшее время.       — Как прошел разговор с Хакетом? — без перехода осведомилась Шепард.       — Адекватно, — чуть подумав сообщил Айзек. — Я не стал вдаваться в подробности, лишь использовал формулировку о «враждебной форме жизни». Порекомендовал, за неимением оружия по типу моего резака, использовать огнеметы, организовать периметры и стрелять во все что движется — живых там все равно быть не может...       — Но? — поторопила его Джейн, почувствовав незавершенность.       — Хакет сказал, что у него недостаточно сил для организации периметра вокруг кратера таких размеров, — нехотя сообщил Айзек.       — Кратера? Лондон...       — Не весь, насколько мне известно. — пожал плечами Кларк. — Но большая часть. Кроме того, несколько крупных обломков попали в океан, что вызвало разрушения от волн на побережье. В самом Лондоне так же поднялось облако пыли, затрудняющее любые работы в данном районе. Тем не менее были посланы спасательные бригады — до сих пор не восстановлена связь со многими подразделениями, остававшимися в том районе, — Айзек вздохнул. — В этом случае мне оставалось порекомендовать лишь выставить усиленные отряды на пути от центра кратера к скоплениям народа — если морфы там и остались, то побегут они к людям. Остается надеяться, что их там либо нет, либо они в достаточной степени... повреждены.       Шепард чуть прикрыла глаза, переваривая информацию.       — А Жнецы?       — Об этом мне ничего не известно. Полагаю, мне такую информацию никто бы не доверил. Кстати, кроме того Хакет сказал, что выйдет на связь позже и будет требовать от меня объяснений.       — Да, — Шепард подняла на Кларка внимательный взгляд. — Собственно, именно об этом я и хотела поговорить. Чертовы некроморфы, Обелиски, твоя роль во всем этом... На Цитадели на все это не было времени, но сейчас я хочу выслушать полную историю.       — Это займет какое-то время, — пробормотал Кларк.       — Тогда лучше начать поскорее, — все так же жестко и холодно отозвалась Джейн.       — Да как скажете, — пожал плечами Айзек. — Мне скрывать нечего. Только предупреждаю, кое-какие элементы этой истории будут выглядеть... крайне странными.       — Да неужели... — саркастично пробурчала Джейн, но Айзек уже не слушал ее собирая все свои знания в кучу, выстраивая из них складную историю. Глубоко вдохнув, он начал:       — Первый Обелиск был найден в 2214 году в кратере Чиксулуб. Честно говоря, мы так до сих пор не знаем, что именно они такое и когда и как появились первые из них. Я лишь могу с уверенностью сказать, что у них есть разум. Кое-кто считал, что именно благодаря Обелиску эволюция привела к созданию людей — ему нужны были разумные для создания еще большего количества Обелисков. Лично я сомневаюсь в этом, так как до его извлечения из-под земли, Обелиск себя никак не проявлял — сигнал был слишком слаб. Но, так или иначе, его раскопали, доставив на подводную исследовательскую базу, принявшись за изучение. Руководил исследованиями Майкл Альтман. Надо ли говорить о том, что произошло на этой базе?       К счастью, база по понятным причинам была изолирована от остального мира, так что когда началась эпидемия, Альтман сумел затопить ее и разрушить Обелиск.       Данный инцидент был засекречен правительством Земли. К сожалению, произошла утечка — записи Альтмана попали в руки... хм... не слишком адекватных людей, которые верили, что Обелиск — божественный артефакт, указывающий путь к бессмертию... На основе этих исследований была создана религия юнитология. Альтман, на самом деле убитый правительством Земли, стал невольным пророком этой...       — Стоп, — Шепард вскинула руку, — У вас что, действительно есть секта, поклоняющаяся Обелиску?       — К сожалению, — покачал головой Айзек, — Не секта. Это самая популярная религия. Люди бывают одержимы самыми безумными идеями.       Джейн, вспомнив Призрака, не могла не согласиться.       — А откуда ты все это знаешь, если события были засекречены? — поинтересовалась она.       — Частично из записей других юнитологов и Тайдманна, найденных мной, частично... об этом чуть позже. Я продолжу. После этого инцидента правительство перенесло исследования в колонию Эгида-7, частично ради безопасности, частично подальше от юнитологов. Двигал ими, конечно, не религиозный интерес — ученые хотели добраться до знаний, которые хранятся в Обелиске — создать оружие, источники энергии, использовать их в медицине... С помощью записей Альтмана и осколков Обелиска, им удалось создать множество его копий... Ну что я могу сказать — снова жертвы, на этот раз гораздо большее количество.       Обелиску удалось создать достаточно большое количество некроморфов на Эгиде-7, но ученые построили устройство, заставляющие его генерировать сигнал, блокирующий их жизнедеятельность. После чего планета была заброшена, а полеты в этой системе запрещены.       В нашем мире весьма ограничены ресурсы. Именно этот факт заставил людей создавать корабли класса «планетарный потрошитель», разбирающий планеты на детали, и рисковать, пытаясь позже создать из Обелиска источник энергии... Именно по этой же причине, в конце концов, в 2508 на Эгиду-7 вернулись. Незаконно, разумеется. Но шахтеры обнаружили там Обелиск и сообщили об этом. К Эгиде-7 тут же выдвинулся корабль, с экипажем, на три четверти состоявшим из фанатичных юнитологов...       Айзек вдруг вскочил с места, немного пройдясь взад-вперед по комнатке перед кроватью Шепард.       — «Ишимура», — предположила та. Айзек лишь кивнул. Немного помолчав, он все же продолжил:       — Обелиск был перевезен на борт корабля, покинув устройство, распространяющее сигнал. Безумие началось сначала на колонии, а потом и на «Ишимуре», когда беженцы подкинули туда пару некроморфов, пытаясь спастись... Юнитологи тоже способствовали — для них-то это было обещанным «бессмертием»... В общем, к тому моменту, когда на сигнал SOS прибыла спасательная бригада, в которую входил и я, корабль превратился в сущий кошмар. Впрочем, моя жизнь с этого момента стала примерно тем же.       Айзек замер, разглядывая переливающиеся огоньки на приборах, погрузившись в воспоминания.       — Я не очень хочу рассказывать, что произошло на корабле, — медленно, чуть ли не по словам произнес он. — Важно, что Обелиск, обладая способностью воздействовать на сознания людей манипулировал мной. Оглядываясь на это сейчас, я предполагаю, что ему было лишь нужно, чтобы я подошел поближе... Он сообщил, что если я верну Обелиск на планету, то смогу вновь запустить сигнал, блокирующий некроморфов. Я сделал это, но Обелиск... создал нечто вроде виртуальной копии у меня в голове. Находясь на корабле или даже на колонии, он не смог бы достичь своей цели, и ему был нужен тот, кто был бы способен создать другой Обелиск в более людном месте.       Айзек несколько раз стукнул себя пальцем по виску.       — Виртуальной копии? — выгнула бровь Шепард, внутренне напрягшись.       — Да... Я же говорил, что история будет той еще. Чертежи Обелиска, все его знания... что-то в этом духе. У меня начались галлюцинации, психоз... Хотя не буду врать, говоря, что именно из-за воздействия Обелиска, а не из-за того, что я просто свихнулся. И нет, я эту информацию никак использовать не могу — она просто хранится у меня где-то в голове... Хотя кое-что и мне досталось — я понимаю значение символов, которыми изрисован Обелиск, знаю, где слабые места у некроморфов...       — У них есть слабые места?       — Да, у гигантских есть нечто вроде «органов». Ну или просто слабые места. Если их уничтожить — морф прекратит функционирование. Не могу, правда, гарантировать, что навсегда — скорее всего Обелиск сможет восстановить их, но мне хватало. На морфах они, конечно, никак не выделяются — мы же не в компьютерной игре, чтобы монстры выделяли уязвимые места ярким желтым цветом, например — но я всегда знал, куда целиться... Ну и историю Альтмана я тоже узнал от Обелиска. Странное ощущение — как будто вспоминаешь то, чего никогда и не знал...       — Я понимаю, — неожиданно сообщила Шепард. — У меня была похожая история с протеанским маяком.       — А что...       — Как-нибудь потом расскажу.       — Хм... ну ладно. Через несколько недель мой шаттл, на котором я покинул Эгиду-7 нашло Правительство. Меня поместили в психлечебницу на станции «Титан». Держали в стазисе, вытаскивая из головы информацию. Мне стимулировали нужный участок мозга небольшим разрядом, и засекали сигнал, после чего расшифровывали его... очень много раз. И да, они снова построили Обелиск. Только на этот раз он был в центре огромного мегаполиса. Что я могу сказать... Когда некроморфы ворвались в лечебницу, мне удалось сбежать. И угодил я прямиком в противостояние между юнитологами — кстати, новая эпидемия началась не без их помощи — и правительством. И всем была нужна моя голова с ценными сведениями.       Как оказалась, нужна она была не только людям, но и Обелиску. Несмотря на то, что он получил «физическое воплощение», большая его часть все еще была в моей голове. И для полноценного процесса Схождения ему нужен был я, в поглощенном виде. Разумеется, напрямую он мне этого не сообщил, а продолжал манипулировать с помощью галлюцинаций, заставляя продвигаться непосредственно к Обелиску. До какого-то момента я верил, что смогу остановить некроморфов с его помощью... Впрочем, в каком-то роде так и вышло — когда я добрался до Обелиска, у нас было нечто вроде... ментальной дуэли, в которой я уничтожил его личность в своем разуме. Но только личность — остальная информация все еще хранится где-то в моей голове.       Из-за этого мне пришлось податься в бега — и правительство, и юнитологи все еще охотились за мной. Несколько лет спустя мне пришлось присоединиться к одной экспедиции на Тау Волантис — мы полагали, что эта планета является родной планетой Обелисков. Не буду вдаваться в подробности истории, скажу лишь, что нам удалось выяснить.       Окончательная цель всех Обелисков — сотворение и эволюция некроморфов в единое живое существо. Некроморфы становятся разносчиками инфекции, которая в долгосрочной перспективе поражает ещё большее количество живых существ. Как только эпидемия достигает определённых уровней, происходит активация Обелисков — Схождение — которая собирает воедино всех некроморфов и выталкивает мёртвые органические ткани в космос, объединяя их в Кровавую Луну.       Поэтому в моей вселенной нет других рас, кроме человеческой. Вполне возможно, что и там когда-то были синие девушки и антропоморфные жуки, но все они были в свое время уничтожены некроморфами и превращены в Кровавые Луны. Наш космос... мертвый. И я искренне надеюсь, что «Ишимура» с Обелиском затеряется где-нибудь в пространстве, а лучше просто разлетится на атомы.              Шепард долго молчала, переваривая услышанное. Когда она, наконец, открыла глаза, Айзек, к своему удивлению, не увидел в ее глазах ни тени сомнения. Он и сам-то начал слегка сомневаться в собственной адекватности, когда озвучил всю эту историю. Еще более неожиданным оказался вопрос, который она задала:       — И что ты собираешься теперь делать?       Айзек открыл, было, рот, но тут же осекся, не совсем будучи уверенным, что сказать. Конечно, первым побуждением было: «удостоверюсь, что «Ишимура» уничтожена», но на практике это было бы сделать гораздо сложнее. Да и как оказалось, в новом мире полно своих проблем. По правде говоря, Айзек вообще еще не до конца осознал, что он попал в новый мир, где идет война органиков против машин. Он практически ничего не знал об этой галактике, не имел возможности даже свободно перемещаться и...       Черт. Что ему теперь делать?       — Лично у меня, — тем временем заметила Шепард, — Был бы вариант сдать тебя в психушку... Если бы я не видела того, что происходило на Цитадели. Второй вариант, учитывая то, что ты мне рассказал о содержимом своей головы — сдать тебя ученым, которые вытрясут из тебя все, что возможно.       — Плохой вариант, — пожал плечами Кларк. — Тайдманн уже пытался — смерть всех людей на «Титане» вина таких же ученых. Но в любом случае, ты бы не стала озвучивать этот вариант, если бы склонялась к нему.       — Пожалуй, — признала Шепард. Она немного помолчала. — Мы можем высадить тебя на Земле. С легализацией... будут проблемы, но ничего невозможного не вижу. После пары сотен рассказов о твоей вселенной и технологиях, которые ты можешь предоставить, тебя даже оставят в покое — опять-таки, если не скажешь никому об информации в твоей голове. Во всяком случае — не придется спасаться от всяких религиозных фанатиков.       Мы можем подбросить тебя в системы Терминуса на одну из независимых от Альянса человеческих колоний... Затеряться и создать новую личность там еще проще, общаться с людьми в форме не придется. Если подберем какую-нибудь аграрную планетку, может быть, Жнецы даже займутся ей в последнюю очередь.       Ну и последний вариант... — Шепард бросила на внимательно слушающего Айзека пронзительный взгляд. — Ты остаешься здесь, на моем корабле. Что означает, что и подчиняться ты будешь мне. Не Альянсу, не Совету. Мне. В свою очередь, могу обещать, что мы по возможности проверим все зацепки связанные с «Ишимурой» и попытаемся остановить распространение некроморфов.       — Я уже работал на корабле, — невесело усмехнулся Айзек, — И знаю, какие тут правила. Я согласен, какие тут у вас правила принятия в экипаж? Но вообще-то я надеялся, что об опасности «Ишимуры» будут предупреждены все, а не только один корабль.       — Ты не совсем понимаешь, как работает Совет, — вздохнула Шепард, чуть прикрыв глаза. В голове вдруг мелькнула мысль, что Совету Цитадели теперь придется сменить название. — Я, конечно, передам сообщение... Кстати, сразу первая просьба — подготовь доклад об Обелисках и некроморфах. Как именно проходит заражение, распространение инфекции, его скорость, виды морфов, способы воздействия Обелиска на разум человека, что он еще может... Всю историю, которую ты только что рассказал... Все что еще вспомнишь, только не упоминай про Обелиск в твоей голове. Хакет хотел получить объяснения...       — Передать доклад ему, когда он вновь выйдет на связь? — уточнил Айзек, полагая, что когда адмирал вновь покажется, Шепард все еще будет валяться в лазарете, и говорить с Хакетом придется именно Кларку.       — Нет, — неожиданно холодно возразила Шепард. — Только мне.       Айзек недоуменно выгнул бровь, но все же сдержанно кивнул, хотя и было видно, что он едва сдержал рвущийся с языка вопрос. Тем не менее, Джейн все же сочла нужным пояснить:       — Не волнуйся, я не собираюсь утаивать никакую важную информацию. Просто... так будет надежней.       Айзек лишь пожал плечами.       — Я попрошу СУЗИ дать тебе доступ к помещениям корабля. Каюту выберешь сам из свободных. И еще, когда закончишь с докладом о морфах...       — Технологии? — с ироничной улыбкой попытался угадать Айзек.       — Угу. Схемы костюма и плазменного оружия, конечно, интересны, но главное — шоковые двигатели. Сеть ретрансляторов, с помощью которой мы перемещаемся, была построена Жнецами. Управлялась она через Цитадель, так что пульт они вернуть не смогут, но кто знает, не сможет ли Предвестник восстановить контроль. В любом случае независимость от ретрансляторов — огромное преимущество...       — Жаль разочаровывать, — прервал ее Кларк, — Но схем шоковых двигателей у меня нет.       — А ты не можешь нарисовать их сам?       Айзек устало потер переносицу.       — Я инженер, — медленно проговорил он, — Да, я могу заменить некоторые детали в этом двигателе при необходимости. Я даже могу вспомнить пару формул из университетского курса квантовой физики. И объяснить на пальцах принцип его работы. Но создание рабочей модели или даже схемы — несколько иной уровень.       — Я поняла, — кивнула Шепард о чем-то задумавшись, — Отлично... отлично... Значит «Ишимура» — единственный рабочий шоковый двигатель... Ну, схемы костюма и оружия все равно подготовь... Ну и если еще что-то вспомнишь.       Что в этом отличного она так и не пояснила. Но Айзек на каком-то интуитивном уровне понял, что разговор подошел к концу. Коротко кивнув, он шагнул к двери, но его вдруг остановил голос Джейн:       — Кстати, забыла уточнить — а где именно был найден первый Обелиск?       — Я же сказал — кратер Чиксулуб.       — Да, я слышала, — чуть раздраженно откликнулась Шепард. — Но как я поняла у вас тоже несколько колонизированных планет. На какой именно?       Айзек чуть усмехнулся:       — Полуостров Юкатан, Земля. По некоторым оценкам, именно падение Обелиска привело к вымиранию динозавров... — он не закончил фразу, осознав, что именно сказал. — О, черт.       Джейн тоже ощутимо напряглась, хотя и не так сильно, как Кларк:       — Не беспокойся так, сомневаюсь, что в нашем измерении есть некроморфы, — покачала головой она. — У нас тут свои... Жнецы. Сомневаюсь, что они потерпели бы конкурентов. А даже если они и существовали когда-то — то Обелиск ведь бездействовал до того, как его выкопали.       — Да, — с облегчением кивнул Кларк. — Ладно, я пойду. Оу... мне нужно обращаться по уставу?       Шепард лишь махнула рукой. Она погрузилась в размышления еще до того как за Айзеком закрылась дверь.       Ладно, с Кларком все понятно. Шепард практически не сомневалась в его решении остаться на «Нормандии» и, в принципе, не думала, что от него будут какие-то проблемы. Немного напрягло заявление о «виртуальной копии» Обелиска в его голове, но в целом... покажите кого-нибудь на этом корабле, у кого нет психологических проблем.       Но на борту сейчас была еще одна «подвешенная в воздух» личность — и интуиция Шепард говорила, что с беловолосым все не так просто. Нет, безусловно, если бы Джейн выбирала кого-то кого она хотела бы видеть между собой и армией врагов — то Данте был первым в списке, возможно, наравне только с Серас. Но научившаяся разбираться в людях Шепард далеко не была уверена в том, что хочет видеть его в составе команды. Слишком уж... ненадежен, по крайней мере на первый взгляд.       С другой стороны... ей удалось приручить крогана-подростка, озлобленную биотичку и презрительного протеанина... Кстати о последнем...       — СУЗИ... — обратилась Шепард к потолку, — Передай пожалуйста Явику, чтобы он лично поприветствовал Данте на «Нормандии». Пожмет ему руку и все такое... последнее, кстати, обязательно. Потом пусть зайдет ко мне.       Дождавшись подтверждения от ИИ, она так же отдала несколько распоряжений насчет Кларка и вновь ушла в себя, вновь и вновь прогоняя в голове полученную информацию.