Приносящий дождь

      Настал день битвы с Марком Крассом. Наша небольшая группа разделилась на тех, кто пойдет в Альпы и на тех, кто будет биться.       Мы стояли и ждали их, и они пришли. Легион. И пара тысяч нас, стоящих перед ними. Мы пошли на маленькую хитрость. Попробуем застать римских собак врасплох. Да, их много, они превосходят нас по численности, и даже если нам суждено умереть именно в этой битве, мы погибнем свободными людьми.       Красс дал команду наступать на нас, они расстреливают нас огненными шарами, мы двинулись вперед, но не атакуем, мы ждем. Их ждет сюрприз. Да, как я и предполагал, они попались в нашу ловушку. Пора начать бой. Я отдаю приказ выпустить стрелы.       О чем я думал, когда вел свой народ на смерть? Я думал о справедливости. Мы - люди, мы не рабы, каковыми нас считают римляне, мы хотим быть счастливыми, мы просто хотим жить. Мы хотим вернуть себе то, что у нас отобрали - свободу. Но ради свободы и справедливости мы потеряли слишком много людей, мы потеряли Крикса, сильного гладиатора и победителя Капуи, я потерял брата. Я устроил гладиаторские бои с римскими солдатами и Тиберием, сыном Красса, взятыми в плен, чтобы почтить память о непобедимом галле. Он был отважным и умелым воином, но очень плохим полководцем, что его и погубило...       Во всем этом кровавом месиве мы встречаемся взглядом с римским полководцем. Либо сейчас, либо никогда. Я бегу ему на встречу, сбрасываю с лошади. Мы начинаем сражаться, и вот, казалось бы, победа на моей стороне, я ранил его, но его солдаты, дабы спасти своего предводителя, окружают его, не давая мне нанести смертельные удары, и уводят Красса подальше от битвы. От досады опускаются руки, но я так просто не сдамся, и я бегу за ними. Мы не закончили бой, ни один из нас не сможет спокойно жить, пока жив другой.       Я догоняю их на утесе, его охрана, как верные псы, скалятся, ожидая команды порвать меня на лоскутки. Но нет, я бросаюсь на них, и пока Боги на моей стороне, я буду сражаться за свою справедливость. Его солдаты мертвы. Мы стоим один на один. Красс изрядно потрепан, еле стоит на ногах, это мой шанс. Мы начитаем биться. Кровь стучит в ушах, на наших телах многочисленные ссадины, царапины и раны; силы на исходе. Марк почти побежден, я заношу меч и... Со спины в грудь меня пронзает копье, затем еще одно в левое плечо. Я падаю на колени, неужели это мой конец? Нет, я еще жив, пока бьется мое сердце, я жив. Я медленно поднимаюсь и заношу меч, но не успеваю нанести удар, в мою ногу вонзилось еще одно копье. Я снова падаю. И силы покидают меня. Смотрю на землю, там лоскут, который я привязал однажды на бедро любимой жены. Я помню как сказал ей тогда, что он будет согревать ее, пока меня не будет рядом... Но... Что это? Мои братья, Агрон и Назир. Они убивают римлян, ранивших меня, кто-то сбросил с обрыва Красса. Меня поднимают и уносят, уносят далеко от битвы. А остальные? Что с ними? Ганник, Невия, Сакса... Живы ли они?       Я вспоминаю как уничтожили деревню, в которой мы с Сурой жили. Помню, как мы прятались и ждали, что все наладится, а на рассвете нас нашел Гай Клавдий Глабр и забрал у меня мою жену. Я помню как меня продали в качестве раба в гладиаторскую школу в Капуе, как из меня пытались сделать гладиатора. Там меня окрестили Спартаком... Как я согласился сражаться в гладиаторских боях за дом Батиата. Я помню неприязнь Крикса, он чувствовал во мне соперника. Я помню мастера Эномая, благодаря ему я многому научился. Я помню как победил на арене Тень, огромного человечище, после боя с которым еще никогда и никто не выживал. Даже Эномай чудом выжил, хоть и получил серьезнейшие травмы. Когда я его победил, пошел дождь. Меня прозвали "приносящим дождь".       Я помню как на моих руках умирала Сура, помню, как немногим позже я поднял восстание и отомстил Квинту Батиату и его супруге Лукреции за смерть любимой, потому что именно по их приказу она была смертельно ранена, но при этом доставлена ко мне. Следующей моей целью был сам Глабр, так как если бы не он, Сура не попала бы в рабство и была живой. Мне многого стоило, чтобы достать до него. И мне это удалось. А что дальше? А дальше я убивал римлян не для отмщения, а из тех соображений, что все рабы имеют право на свободу. И что в итоге? В итоге я вижу Суру. Она улыбается мне. Я вспоминаю день, когда прощался с Криксом перед тем, как он покинул нас. - Спартак, когда мы еще были у Батиата В Лудусе, я сказал, что мы могли бы быть братьями в другой жизни... - промолвил Крикс. - Но не в этой, - ответил я, подойдя к нему. - Знай, что я ошибался, - сказал тогда Крикс. - Ты всегда будешь мне братом. Я протянул ему свою руку, и Крикс пожал ее, и тогда я ответил: - Как и ты мне.       Агрон сообщил мне, что мы добрались до гор, когда я пришел в себя. Вокруг меня стоит небольшая кучка людей с Лаетой во главе. Она сжала мою руку и сказала, они ждали нас у подножия горы, как она и обещала. Также мне сообщили, что не всем удалось выжить, Помпей напал на второй отряд, и многие погибли. Они все еще надеются, что я поправлюсь и хотят отнести меня в горы. Я отказываюсь идти с ними, потому что чувствую, что скоро встречусь со своей единственной любимой женой. Я потерпел большую неудачу, многих отправил на смерть, хоть они и шли на нее добровольно, но я старался не для себя, я старался для всех этих людей. Лаета шепчет мое имя, но... - Спартак... Ведь это не мое имя. А мое я снова услышу из уст моей любимой жены, когда, наконец, увижу ее, - с легкой усмешкой произношу я. Солнце скрылось за тяжелыми серыми тучами. Они плачут. - Не надо плакать, Агрон. Нет более славной победы, чем покинуть этот мир... Свободным! - с трудом произнес я, и мое дыхание остановилось.       А падающие с неба капли воды смывали всю боль и скорбь с лиц и тел людей, проводивших его в последний путь и запоминая Спартака, как гладиатора, приносящего дождь.