Партия

Сегодня мне не повезло. Стопка недоделанной работы, а скорее не деланной вообще, перекочевала на мой стол. «Удружила» мне с таким подарком на Новый год моя коллега Сонечка. Сама она в этот момент только удрученно подкатила глаза к потолку. Папка плотно задушила мою веру в корпоративную вечеринку в честь встречи «светлого будущего» фирмы в следующем году. - Будьте любезны, уважаемый менеджер, постарайтесь справиться с работой своего отдела до наступления нового года, - шеф прижал папку, уткнув в него свои длинные пальцы «шалашиком». Издевательски блеснул дорогой, искусный перстень на его пальце. С этим заданием, на которое я смотрю, как загипнотизированный кролик, я справлюсь к следующему году точно. Вот он мой личный предновогодний монстр, который снился мне недавно в кошмарном сне. Стоит и едва удерживает ехидную усмешку. Красивый у него костюм. Подчеркивает его изящную, стройную фигуру. Нет в нем громоздкости, как в тяжеловесных атлетах, он какой-то гибкий, как акробат или гимнаст. И сижу я, застывшая в позе дисциплинированной первоклассницы. Он редко заходит в наш отдел. Наш молодой и энергичный руководитель находит другие места для посещений. Даже не думала, что он мне такую подлость приготовил. Сонечка – единственная, кто особо близко допущена «к телу». Даже если бы она не трезвонила на каждом шагу, что общается с начальством лично, я бы все равно знала об этом. Пару раз видела, как она садилась в шикарное директорское авто после работы. Эта голубоглазая блондинка, с типично хорошенькой внешностью и фигуркой, была не на шутку самолюбива. Степень ее подхалимства пропорциональна занимаемой должности. Если я была для нее «хорошей подругой», то этот наглый тип должен на ней жениться, так она его «любит». Не вовремя зачесалась переносица. Морщусь от отвращения и почесываю нос под насмешливым взглядом сотрудников и босса. Он прижимает бумаги ладонью, слегка наклоняется ко мне и добавляет: - В любое время, до самого Нового года жду Вас в своем кабинете, - сказал и ушел. Даже прикоснуться к этому предмету боюсь, не то, чтобы взяться и работать. В моей голове сложились стройные ругательства в сторону Сонечки. Последняя удрученно вздохнула и стала рассматривать свой маникюр. Свежий. Успела сбегать. Готовится к корпоративу. Узорчатая цепочка изощренной брани в моей голове продлилась. - Совсем с цепи сорвался, - наверное, моя «подружка» решила немного ободрить меня, - Это потому что женится он. Папик его заставляет. Послушный сынок. Я видела эту его невесту. Крыса белая… Я не стала вслушиваться в ее подробный рассказ. Взялась за папку. Вариантов у меня не было. Я сама упустила такой тонкий момент, как неспособность Сонечки выполнить даже самые элементарные рабочие обязанности. Стоило бы и проверить состояние того, что я ей поручила. Сплетни об этом типе только мешали моей работе. Считаю, что знаю о нем достаточно. Больше не нужно. Жениться собрался? Автоматически делаю то, что специально отобрала для Сонечки. Мозгов не требует, но время отнимает. Как руководитель я глубоко ошиблась. Ее нужно было попросту сплавить вообще. Бесполезна она для отдела! Как же… Он не может просто так взять и жениться! Мне нравится, когда он собирает начальников отделов у себя в кабинете. Сам кабинет у него презентабельный, дорого обставленный, комфортное все, уютное. В шкафах папки с документами, которые очень детально и тщательно отобраны. Как менеджер оценила. На столе у него ничего лишнего. Только по делу и компьютер. В первый раз я подумала, что будет очень скучно на этом совещании. Ошибалась… Для начала он поочередно обыграл всех менеджеров в шахматы, потом в карты. При этом умудрялся вести неспешную, но конструктивную беседу по делу. А мне… До сих пор краснею при воспоминании. Он отвесил мне комплимент! Меня так это смутило, что я заинтересовалась. Он так только со мной поступил. Хорошо играю и в шахматы и в карты, но после такого неожиданного маневра – безнадежно глупо продула. Сволочь он, в общем. Интересно, на ком же он женится? Работа продвигает довольно быстро по обычным меркам, но для оставшегося у меня времени – катастрофически медленно. Я – улитка, вышедшая на спринтерскую дистанцию. Последней меня покидает Сонечка. Она торжественно отнесла свой круглый, аккуратненький зад в сторону выхода. - Настюша, тебе помочь? – вопрос у двери. Отрываюсь от бумаг и швыряю в нее самый любимый карандаш. «Снаряд» пролетел мимо, ударился о стену и закатился под ближайший стол. Правда, Сонечка испуганно взвизгнула и сжалась, что принесло мне заметное облегчение. - Не нервничай, пойду к Артему, попрошу, чтобы он прекратил издевательства, - пробормотала она и моментально скрылась за дверью, потому что в моих пальцах появилась шариковая ручка. Опять уткнулась в бумаги. Скорость у меня не увеличивалась, я приблизительно прикинула, что финал моей деятельности будет далеко за полночь. Чем черт не шутит? А вдруг ей удастся уговорить его? Страшно не хочется признавать, что как начальник отдела – я полное ничтожество. Заводит этот тип на то, чтобы вечно доказывать ему что-то. Всем видом своим. Я даже одеваться стала лучше. Зачастила в парикмахерскую и на маникюр, пару раз побывала в солярии. Совершенно не мое, но я заслуживала очередной его комплимент. Хорошо, что не на Сонечке женится. Разочаровалась бы… Через час я откинула папку в сторону. Половины нет, а за окном уже скоро начнет темнеть. Не блесну я на этом первом в своей жизни корпоративе! Мечтала, что обязательно буду ослепительно красива, и он обязательно сделает мне комплимент. Беру в руки папку и решительно поднимаюсь с места. Я признаюсь, напишу заявление об уходе, зарыдаю и уйду! Перед дверями останавливаюсь, делаю пару вдохов-выдохов и придумываю подходящие слова. Пока я старательно готовилась, за дверью произошло нечто. Протяжный Сонечкин стон разорвал тишину, что-то рухнуло. Потом раздался гневный голос Артема: - Убери ноги с моих плеч! Ты меня задушишь! Понятно, что получила огромное удовольствие, но веди себя скромнее. Хотела бы развернуться и убежать, но я вздрогнула, и тяжелая папка предательски грохнулась об пол всем своим паршивым грузом, рассыпавшись веером. Присаживаюсь и второпях сгребаю содержимое дьявольского создания в кучу. Получается у меня не быстро, а неловко, как будто граблями пыль собираю. В довершение, дверь распахивается, появляется взъерошенный Артем и вопросительно смотрит на меня. - Как раз! Я тебя раньше ждал, проходи, - сказал он ровным спокойным тоном. Надо же! Даже дыхание не сбилось, а Сонечка удовлетворена. Шикарный мужчина! И способы ожидания у него оригинальные. Нравится мне этот тип. Жаль, что женится. Продолжаю собирать. Стесняюсь поднять на него глаза. Представляю его по кошачьи довольное выражение лица. Стояла я в довольно фривольной позе, согнувшись, чтобы собрать бумаги. После Сонечки я его, конечно, не впечатлю, но все-таки… Он присел и взял меня за руку. - Оставь, Соня соберет, - проговорил он таким приятным голосом, что у меня мурашки по позвоночнику стадом побежали. Наверное, у него после секса такое бывает. Выпрямляюсь, почти сталкиваюсь с ним. Слишком близко! Я даже отчетливо ощутила запах его шикарного одеколона. Я знаю этот запах. Часто принюхивалась на совещаниях, все время хотела узнать какой. Купить бы и нюхать своими проклятыми одинокими вечерами. В личной жизни я полный лузер. Дух у меня перехватило. Глазами мы встретились. Тону в его глазах, еще пару секунд и я захлебнусь. Ишь, слюни распустила! Соня держит в руках стопку папок, которая скрывает ее полностью. Только две стройные ножки торчат. Папки на ножках. Никаких следов секса. Он еще и конспиратор! И как это Сонечка успела столько папок собрать в его кабинете. - Ваша подчиненная предложила мне отработать вину отдела любым другим способом, - пояснил Артем, предлагая мне жестом сесть. – У меня как раз появилась работенка. Нужно было достать папки с самой верхней полки, а я как назло немного «потянул» спину. Видите? Она почти отработала. С риском для моей жизни, но все-таки… - Я упала на него, - прошипела Соня из-за папок, проходя мимо меня. Верхняя полка его шкафа действительно была пуста. Значит, опять у меня приступ избыточной фантазии. Села, спинку - ровно, взгляд суровый. Я менеджер-неудачник такой. Ни слова! Ни единой мысли о том, как мне жаль, что он женится. Когда-то это должно было произойти. Почему не сейчас? - Вы по какому делу, дорогая Анастасия Петрова? – на столе, коротко звякнув, появилась красивая бутылка и два бокала. Один - для него, один – для Сонечки? А я? Обиженно поджимаю губы. Я все-таки менеджер, хотя и «уважаемая Анастасия Петрова». Ею я стала после того, как прилюдно обыграла его в шахматы, потом в карты. А надо было комплименты во время отвешиваться. Не получила я своего, вот и обиделась. - Я заявление писать, - решительно выдохнула я, - не успею я ничего выполнить. Мой указательный палец ткнул воздух в направлении двери, за которой была рассыпана причина моего увольнения. Взгляд его аккуратно проследовал по руке, на кончик пальца со свежим маникюром, на дверь. Хлоп! Пробка в его руке и он наливает на дно бокала янтарную жидкость, на дно, поровну в два бокала. - Надо отдать должное, долго сопротивлялась, - заметил он, укладывая на безупречно чистую поверхность стола салфетку, а сверху бокал. Мне что ли? Я же не пью! – Я ожидал раньше, теперь мы немного опаздываем. - Я не пью! – заявила я и еще сильнее вытянулась. Шея у меня стала как у жирафа, но, кажется, эта длина придала мне уверенности. - Я тоже… - заверил он, переместив бокал с салфетки в мою ладонь. Звяк! Как тонко и торжественно прозвучал этот звон! - За Вас Анастасия Петрова! – торжественно объявил он, не озадачивая себя пояснениями. И что? Мне отказаться за себя пить? Да не бывать этому! Хотя бы под конец я этому гаду выскажу все, что думаю о нем… И ему это может не понравится. Терпко-горький напиток прокатился теплом по пищеводу и мягко опустился в желудок. Что-то крепкое. Кажется, коньяк. Как бы действительно не высказать ему всего. Его сильно удивит. Чистый лист бумаги лег передо мной. Щелкнула почти над самым ухом его красивая, жутко дорогая ручка и легла параллельно краю моего будущего заявления. «Директору…» - аккуратно вывела я первое слово. Сволочь он, а не директор. Может, место своей будущей супруге освобождает. Я – неудачница. Почему именно мое? Не самое престижное. Я даже на совещаниях в конце стола сижу. Вот и села по привычке. Он присел на стол, навис надо мной, наблюдает, как я старательно дописываю. «Анастасия Васильевна Петрова. 31.12…» Год уже заканчивается. Хочется плакать. Он был хорошим. Жаль, что уходит. - Мы же не поссорились? – спросил он, опять наполняя бокалы. - Нет, - выдавила я из себя, и голос мой прозвучал противно плаксиво. - Отлично! – обрадовался он. – Значит, мы друзья? Могу предложить выпить на брудершафт? Какой же он гад! Мне бы побольше этой обжигающей жидкости, чтобы перестать понимать что происходит и забыть, что он женится заодно. Я сама хватаю бокал и отчаянно смело поднимаюсь рядом с ним. Непременно напьюсь! Начну с ним, закончу в канаве. Плевать мне на все. Год прошел. Вместе с ним прошли короткие партии в шахматы и комплименты, которыми я жадничала, как последняя скряга. Последние часы старого, которые надо оторвать от себя и оставить позади. Жаль, все-таки… Вот второй бокал уже не такой на вкус. Потому что моя рука заведена через его, мне неудобно пить, чувствую, как капелька повисает на нижней губе. Хотела бы схватить салфетку и утереть это неловкое недоразумение, но он одна рука сплетена с его, а вторую он останавливает, прижав к салфетке своей ладонью. Сердце у меня остановилось. Точно инфаркт. Он вначале слизнул эту капельку, быстро и нежно, потом впился в мои губы… Я уже не в себе! Я пьяна, потому что растворяюсь в этом моменте, впитываюсь и хочу исчезнуть в этом вихре ощущений. В голове шумит выпитое и еще что-то, от чего подкашиваются ноги. Вот это да… Он выводит на моем заявлении резолюцию: «Менеджеру по управлению персоналом. Уволить с 01.01…» Это возвращает меня в суровую действительность. Я опускаюсь на стул, потому что ноги подкашиваются. - Настя, все хорошо? Я ничем тебя не обидел? – трогательно заботливо спрашивает он, и заявление исчезает в коричневой кожаной папке. Хочется высказать все, выпитое немного раззадорило это желание, но я сдерживаюсь. Папка ложиться в стол. Игла в яйце, яйцо в утке… Все, год ушел. Вот если он еще расскажет о невесте, окончательно добьет меня. Влюбленные мужчины такие глупые. Определенно, мне сегодня нельзя оставаться трезвой! - Партию? – вижу только клетки шахматной доски и кончики его пальцев. Красивые у него пальцы, всегда наблюдаю за ними при игре в шахматы. И целуется хорошо. - Давай, взгрею В… тебя напоследок! – я отчаянная, мне уже на все наплевать. Еще бокал, в дополнение появился лимончик. Он постоянно тут был, я его не увидела в волнении. А сейчас он поднес его мне. Тонкий кружок жалобно обвис на остром колышке зубочистки. У меня отвратительные ассоциации. Втягиваю в себя кислинку заморского фрукта, стирая терпкость благородного напитка. Мы играли, снабжая организм алкоголем, я боролась с ним, как лев. Последнее, что я помню, было то, что мы играли на желание. Голова болит. Пить хочется. Я выпью океан! Открываю свинцово тяжелое веко. Постель. Чужая! У меня нет такой шикарной черной, шелковой простыни, никогда не могла позволить себе такую шикарную обстановку в белых тонах. Это не практично… С кем же я переспала? Когда я приподняла голову, мозг больно ударился о кость черепной коробки. Всегда подозревала, что у меня голова большая для количества моего «серого вещества». Рядом никого нет. Ощупываю себя руками. Нижнее белье на мне. Как же… Никто меня не обесчестил. Видимо, не очень нужна была. Даже тут полное фиаско вышло, к моему счастью. Я ожидала увидеть кого угодно, только не его. Мотнула головой, стирая похмельное видение. Артем продолжал стоять передо мной с подносом. В состав завтрака в постель входило: стакан минералки, заманчиво пахнущий кофе, алая роза в симпатичной вазочке и мой паспорт… Он аккуратно уложил поднос на тумбочку около кровати. Не угадали! Первым, что я схватила, был мой паспорт, а не минералка. Я подозревала, что с ним что-то не так. Когда увидела, что с ним, минералка пригодилась. «Зарегистрирован брак с…». Как? Холодная жидкость пролилась в мои дрожащие внутренности «живой водой». - И что мы будем делать? – крайне сообразительно поинтересовалась я, понимая, что это трагическое недоразумение нужно исправлять. - Жить дальше. Пить больше не будем, ты пронесла меня с первой брачной ночью, - сообщил он, нежно убирая с моего лица свалившийся локон волос, потому что он мешал поцеловать меня.