***
Во время тренировки по хореографии Ксюша Касаткина пришла к матери. — Мамуль, я посижу у тебя пол часика. — Хорошо, только тихо. — Представляешь, у нашей хоккейной команды новый тренер! Такой красивый... — Что за тренер? — безо всяких эмоций спросила Марина Касаткина. — Я толком не знаю, нас с Инной он выгнал, когда у них началась тренировка. Знаю одно, что он был крутым хоккеистом и его зовут Егор! Прям как моего отца... которого я никогда не видела. — Егор... — тихо повторила Касаткина. — Ну, черт с ним, ты знаешь, мам, как на меня смотрел Ники? — Так, Ксения! Какой Ники? Не забывай, что твоего парня зовут Кирилл, и не лезь к парню подруги, — осуждающе сказала мать. — Хватит мне уже одного Кисляка в жизни, не повторяй моих ошибок.***
Первая тренировка Егора прошла на удивление удачно. Парни поняли, что перед ним профессиональный хоккеист, и что он многому может их научить. Сын Андрея Кисляка, Никита, действительно оказался очень умелым парнем,с задатками отличного хоккеиста. Остальные парни на первый взгляд показались вялыми, но к концу тренировки порадовали главного тренера. — А Стас Антипов где? — спросил тренер, заглядывая в свой блокнот. — Он сейчас в Москве, у отца. Каникулы, сами понимаете. На следующей неделе вернется. Он из Вашей бывшей команды "Медведи". Антон Антипов, — ответил капитан команды. На лице Егора промелькнула улыбка. — Для начала неплохо, парни, думаю вместе мы добьемся хорошего результата. Тем более, когда у нас будет полный состав команды, и наш второй тренер, Юрий Михайлович, вернется из Ялты.***
Марина Касаткина, закончив тренировку по хореографии, направлялась к спортивному директору, и встретив его в коридоре, обрадовалась, что не надо будет его искать по всему Дворцу и решила сразу без всяких прелюдий высказать ему все, что у нее накипело: — Евгений Владимирович! — разъяренно окликнула его Касаткина. — Да, Марина Алексеевна, — поправил мужчина очки. — Можно узнать: по какому принципу Вы составляете расписание тренировок? — Что-то не так? — Не так? — повысив голос на несколько тонов сказала Касаткина. — Как я могу быть в группе по хореографии младшей группой и тренировать девочек из группы поддержки одновременно? В тоже самое время, окончив свою первую тренировку, шел на улицу Егор Щукин. Не веря своим глазам, он увидел ЕЁ! Девушку из своего далекого прошлого. Девушку, которая вот уже 18 лет не может может исчезнуть из его сердца. Гордость, да и наверное гордыня, не давала простить эту девушку тогда. А что теперь? Переступить через свои собственные принципы? Попросить прощение? За что? Это ведь она мне изменила, а не я ей! Щукин растерялся, как мальчишка, увидев Марину Касаткину. Его взгляд обжигал спину девушки, она обернулась. — Привет, — тихо сказал он. — Привет, — также тихо ответила она. — А ты каким образом у нас? — А я теперь тренирую хоккейную команду "Созвездие". — Понятно, — опустив голову ответила Марина. — Ладно, Егор, увидимся еще, мне на тренировку пора. — Пока, — ответил Егор, провожая взглядом девушку из прошлого. Марина на тренировке была сама не своя. Лавина чувств накатилась на нее.***
POV Марина Касаткина. 18 лет назад Я быстро бегу. Бегу, что есть силы. Бегу, чтобы убежать от тебя, как можно дальше от тебя, чтобы ты не видел моих слез, чтобы ты не видел красного отпечатка на моей щеке, что оставил ты в пылу злости и ревности. Как можно жить тебе с той болью, что оставила у тебя на сердце? Как можно? Я раскаиваюсь. Мне тоже больно и мерзко от себя самой. Прости, извини — это всего лишь слова, я понимаю. Но что мне сделать, чтобы ты ПОВЕРИЛ В МОЕ РАСКАЯНИЕ? Я написала тебе письмо, потом в порыве гнева и растерянности от собственной беспомощности — разорвала его в клочья. Письмо так и не дошло до адресата. Подхожу к зеркалу, твоя пощечина до сих пор горит алым цветом на моей нежной щеке. Опять злюсь, но больше на себя саму, что довела тебя до такого состояния... Подхожу к окну, и в очередной раз набираю твой номер телефона... Длинный гудок, потом еще один, на смену им идут быстрые гудки... Ты сбросил мой номер — попытка номер пятьдесят пять оказалась безуспешной. Спустя год ты так меня и не простил, ты уезжаешь в Москву по контракту на два года, сборы, чемпионаты — это для тебя дороже, чем я. В последний раз прошу ПРОЩЕНИЯ у тебя. Опять все мимо, ты беспощаден. Прости, ухожу, ты в последний раз слышишь стук моих каблуков. Иду куда-то, мне не важно, смысл жизни потерян. Вдруг встречаю его, нет, это не парень моей мечты, о таких не пишут в романах и не сочиняют стихи. Парень напорист, немного грубоват, но мне не важно. Я просто хочу, ХОЧУ ЗАБЫТЬ ТЕБЯ. Он целует меня, я думаю о тебе, он проводит рукой по моим волосам, по моему телу — я представляю, что это ТЫ. Ты уехал, и больше не вернулся в Подольск, хоть я тебя ждала, очень ждала. Ты напрочь обосновался в столице, конечно, ты востребованный хоккеист с большими амбициями и огромным потенциалом, ты безупречный хоккеист, а я лишь неудачница, которая не смогла устоять перед чарами твоего товарища по команде. Смешно, Кисляк давным-давно про меня забыл, про ту ночь, лишь я и ты: не можем вычеркнуть ее из памяти... Так о чем это я? Ах, да! Я начала встречаться с Даниилом, но не долго длился наш роман, наполненный полным безразличием с моей стороны, и с его, на мой взгляд, тоже. Чувств не было ни у меня, ни у него. Но зато этот роман подарил мне очередную беременность... Сделать аборт от Кислого, мне было легко: ведь я его не любила, и ребенок от него мне тоже не был нужен, я ведь любила тебя, Егор. Узнав об очередной беременности, я поспешила вновь к доктору, но он меня ошарашил: если еще один раз сделаю аборт, то никогда больше не смогу иметь детей. Отрицательный резус фактор, будь он неладен. И что мне оставалось делать? Да, я родила ребенка от Даниила, моей беременности он был не рад. Ну и черт с ним, сама воспитаю ,— решила я. Дала ребенку свою фамилию, а отчество... Егоровна, в честь самой большой любви моей жизни... Сначала хотела записать в свидетельстве о рождении и фамилию Егора — Щукина, но я наверно, не имею морального права давать дочке эту фамилию...***
Инна Макеева вечером в очередной раз спорила с родителями. — Инна, я с кем разговариваю? — почти прокричал отец. — Пап, я все прекрасно слышу. Ну не могу я уйти из группы поддержки, понимаешь? — Нет, не понимаю! Я понимаю, если бы это был спорт, а не прыгание на трибуне в короткой юбчонке с помпонами в руках. Если бы ты занималась спортом, настоящим, я бы тебе не перечил. Ну что обо мне говорят: "Дочь Макеева — попрыгунья"!? — А тебя волнует лишь то, что о тебе говорят? А обо мне ты не думаешь? — Не передергивай. - В последний раз повторяю — не уйду, тем более я таким образом нахожусь рядом с Никитой. — Об этом молодом человеке мы тоже с тобой неоднократно говорили. Иннусь, ну пойми он тебе не пара, он слишком любит девочек, и с одной тобой он точно не будет. Я очень хорошо знаю его отца, да, сейчас Андрей Кисляк очень уважаемый человек в нашем городе, примерный семьянин... но когда он был в возрасте 17-18 лет, он многим девчонкам, таким же наивным как ты, сердце разбил. Пойми, я много лет работал с молодыми хоккеистами, и знаю что у них на уме. Да и сам я был таким, я на твоей маме женился когда мне было 35! Понимаешь? 35, не семнадцать. - Никита не такой! - возмущённо надула губки Макеева младшая. — Хотел бы я верить, что не такой, но чую, что интуиция меня не подводит. — Сереж, ну оставь ты ее в покое, первая влюбленность... — вмешалась в разговор Юлия Макеева, и чтоб как-то снять напряжение с мужа, провела нежной рукой по его волосам. — Главное, чтоб эта первая влюбленность не была похожа на твою первую любовь. А то принесет нам эта милая девушка ребенка. — Сереж, это грубо, — обиделась на слова мужа Макеева. — Юль, ну извини, просто меня вся эта история выводит из себя. — Сергей, пойми: наша дочь выросла, и влюбленность для нее это правильное чувство. И я вообще не понимаю, чем тебе так не угодил Никита? Приятный парень, из хорошей семьи, я понимаю, что он чересчур вспыльчивый. Но Антон, тоже в таком возрасте был очень эмоциональным.